"Свет былой любви"
Бывает так, что после ухода человека из твоей жизни.. Теряешь весь смысл этой самой жизни. Не хочется ничего. И это при том, что человек остаётся жив, и, возможно, у тебя ещё есть шанс все исправить.
А что если человек уже давно мёртв? Как убрать пустоту из груди? Как быть живым, пока мёртвые покоятся с миром, забыв о всех этих хлопотах, боли и печали?
Никто не знает. Вот и я не знала, бессмысленно слоняясь по улицам. Шум города хоть немного отвлекал, а хмурое небо иногда выдавливало из себя дождь, словно пыталось плакать за меня. У меня же это уже давно не получалось, ведь в первые месяцы без человека, который был мне дорог, я успела выплакать все слезы, что были.
Может быть, это были слезы за всю мою жизнь, которые я так активно сдерживала в себе, а может, так велико было моё горе, что переплюнуло всю ту выдержку, которая была стальной (по словам многих, кто был рядом со мной), но ничто не могло теперь заставить меня плакать. Как и чувствовать что-то в целом.
Долгое время я пыталась работать - это было чем-то сродни обезболивающего. Навсегда не уберёт все симптомы, но хотя бы временно приглушит эту адскую боль. Начальница пыталась меня отвадить хотя бы на время, говорила взять отпуск и дать себе отдохнуть, но я лишь упорнее пыталась остаться на работе. По крайней мере, пока я была занята, а вокруг был шум коллег, было спокойнее. Ведь это было лучше, чем вернуться в пустой дом, где тебя никто не ждёт, и никто не обнимет тебя, чтобы успокоить после тяжёлого дня.
Для того, чтобы забыться, я даже периодически брала работу на дом, лишь бы не думать ни о чем. Засыпала за столом с затекшими конечностями, плелась в душ, пытаясь смыть переутомление холодной водой, шла на работу, не понимая иногда, что могла прийти туда в домашних тапочках, а то иногда и в домашних брюках. Не сказать, что кто-то смеялся надо мной (хотя, признаюсь, было бы легче переносить смешочки, чем кучу грустных взглядов, полных жалости), но легче не становилось. Хотя.. Какой там легче, когда в жизни все катится под откос?
В итоге таких переработок я слегла от переутомления. Не было сил встать, не было сил даже сходить за водой. И на моё удивление, начальница, которая была всегда очень строгой и старалась никак не показывать то, что она озабочена проблемами других (хотя частенько можно было в её строгости заметить эту самую озабоченность, а может, просто мне так везло), после моего звонка с фразой о том, что я не приеду, приехала сама. Приехала, чтоб я, кое-как открыв ей дверь, свалилась чуть ли не на неё от бессилия.
В тот миг казалось, что я умру от стыда и одновременно от того, что потратила всю энергию, что осталась в моем теле, на обычное действие - открыть дверь квартиры нежданному гостю. Но умереть мне не дали, потому что начальница приехала не одна, а с врачом, который, осмотрев меня, расспросив обо всем, что беспокоило, сделал вывод, что мне попросту нужен отдых. И после этого я поняла, что именно этот отдых меня точно прикончит.
Первые три дня, пока я валялась, как кукла, без сил, начальница приходила после работы, чтобы проверить меня. И на четвёртый день, когда я уже встала на ноги, желая попросить вернуть меня к работе, она отказала, сославшись на то, что мне стоит отдохнуть хотя бы ещё недели две. А иначе (как она выразилась, со стопроцентной уверенностью) я свалюсь без сил и умру на рабочем месте.
-А мне таких проблем не надо, знаешь ли! Бери уже отпуск, отдыхай и лечись, всех денег мира не заработаешь, а вот болячек - вполне. А попробуешь тайком пробраться на работу - точно уволю, - бросила она и ушла.
Я знала, что не уволит, скорее отругает и вернёт обратно, а то и в больницу лечь заставит, но.. Рисковать не стала. Так начались первые дни ада.
Тишина в доме душила, давила на голову, оттого я постоянно включала телек. Но не способная сосредоточиться на болтовне в нем, пыталась читать книги. Днем было легче, хмурое небо задавало свое настроение, словно пыталось страдать вместе со мной, а вот вечером, когда это самое небо становилось тёмным, и, словно бы, ко всему безразличным, мне становилось адски больно.
Я вспоминала, как мы вместе валялись на кровати, где я была сейчас одна, вспоминала, как любили бегать на кухню среди ночи, чтобы сделать чай, как поочерёдно готовили завтраки, как он обнимал меня среди ночи, когда снились кошмары. Воспоминания плавили мозг, плавили и жгли то, что, казалось, уже не может гореть - а слез все так и не было. И так каждый день. Пока светло - справляешься, когда темнеет - начинаешь понимать, что тебе уже даже начинает мерещиться тот, кто стал причиной твоих страданий.
-Хоть бы во сне приходил, а не так.. Почему ты вообще так быстро ушёл, почему? - бессильно злясь, я шипела и иногда кричала в подушку, надеясь, что это хоть немного уймет боль. Не помогало. Как и не помогали попытки бить кулаками о стену. Раньше он бы остановил меня, осек бы, перебинтовал бы мои руки, чтобы не кровоточили, а теперь я этими самыми руками отмывала кровь со стены, чтобы не въелась. Благо хоть все отлично смывалось с обоев, не зря тогда потратились..
В итоге, я стала уходить гулять. Это достаточно сильно выматывало за день, чтобы ни о чем не было сил думать. Хватало энергии только на душ и на то, чтобы дойти до кровати. Пусть прогулки не утешали, но хотя бы давали ощущение, что я не одна.
В одну из таких прогулок я забрела к месту, где впервые встретила человека, которого любила. Это был небольшой парк с озером по самому центру, где утки и лебеди (а ещё и черепашки, как бы это удивительно ни звучало) плавали совершенно спокойно. Никто их не трогал, и они совершенно спокойно бродили по суше, плавали по воде, создавая своеобразный райский уголок для любого, кто хочет просто отдохнуть. Это было прекрасное зрелище, и оно было бы прекраснее, свети солнце сквозь эти густые тучи поярче, чтобы заставить гладь чистого озера сверкать подобно зеркалу. Но сейчас хватало даже этой картины, чтобы немного утихомирить внезапно возникшую тупую боль в груди.
Однако, ноги слушаться не хотели и, чтобы не упасть, я присела на лавочку рядом с каким-то пожилым мужчиной. Мы оба сидели молча, глядя на плавающих в воде птиц. Уточки, которые резвились в воде, точно дети, и величавые лебеди, что гордо рассекали гладь озера, держа головы поднятыми. Зрелище отвлекало от проблем, и, наверное, мы бы так просидели до самой темноты, если бы вдруг внезапно мой "сотоварищ" по созерцанию не выдал:
-Тоже пришли сюда скрасить одиночество?
-Что?
Я смутилась от этого вопроса, внутренне недоумевая, с чего вдруг он начал диалог. И более того, с чего бы ему расспрашивать о чем-то подобном? Он, понимающе улыбнувшись (а что бы он, собственно, понимал? Меня почему-то немного раздражало такое выражение лица), тихо сказал:
-Извините, юная барышня, не хотел сказать что-то обидное. Просто подумал, что вы, как и я, скучаете за очень дорогим вам человеком.
Его манера речи была очень странной, но ещё более странным было то, что он попал в точку. Внутри снова нарастала боль, стоило лишь вспомнить, что когда-то на месте какого-то незнакомого человека сидел родной и любимый, чью руку я держала с надеждой на счастливое будущее. Раздражение росло вместе с болью, но грубить человеку не хотелось. Воцарилось молчание.
-Простите, скорее всего, я лезу не в свое дело, но чувствую, что вам сейчас больно. И, возможно, я очень надеюсь, что я ошибаюсь, но вы скучаете за кем-то, кого уже не отыскать и не вернуть. Но..
-Что но? - резко оборвала я старика. Он, даже видя, как я раздражена, почему-то не был обижен, а спокойно и немного грустно улыбнулся мне в ответ:
-Но не стоит убиваться о тех, кто уже ушёл. Они уже не беспокоятся о мирских хлопотах, оставив это тем, кто жив. И вряд ли бы им хотелось, чтобы мы все продолжали губить себя и свою жизнь, оставаясь в вечном трауре и печали.
-Откуда вам вообще знать, что произошло? Может, я просто устала от работы и пришла сюда отдохнуть! А вы тут пристали со своими рассуждениями, словно какой-то проповедник!
Я вспылила, встав с лавочки. А после, ощутив, как подкосились от подкатившей к груди боли мои же ноги, став словно ватными, села обратно, буркнув вдобавок к своим словам:
-Откуда вам знать, чего бы им хотелось..
-Просто думаю о том, что будь я тем, кто ушёл навсегда, вряд ли бы мне хотелось, чтобы те, кого я любил, оставались печальными из-за меня. Разве вы бы хотели?
-Ну.. Я бы хотела, чтобы меня помнили..
-Но не хотели бы, чтобы из-за вас убивались и страдали, разве не так?
-Нет.. Не хотела бы.
Я бессильно опустила голову, исподлобья глядя на плавающих птиц. Мы снова молчали, но теперь это молчание не было натянутым. Каждый задумался о своём. О том, что было важно именно СЕЙЧАС.
Что бы сказал тот, кто был мне дорог, если бы увидел, в каком я состоянии? Наверное.. В первую очередь бы ругался. Или просто бы очень сильно расстроился от того, что я себя до такого довела. Он расстраивался даже тогда, когда я подолгу не спала, ожидая его с поздних смен, а тут, скорее всего, и вовсе бы поник. Мне стало почему-то стыдно и горько, словно я делала то, что не следовало, что было глупо и безрассудно.
Это было так странно.. Словно мне открыли то, как я выгляжу сейчас, словно попытались достучаться - и в кой-то веки получилось. Я подняла голову и поглядела на старичка, что глядел на озеро и улыбался.
-Я когда-то тут был со своей женой. Это было наше место встречи, и я часто сюда прихожу. Но завтра я уезжаю, потому что решил, что пора начать новую страницу этой жизни, пока я ещё могу эту самую жизнь писать по своей воле, - он повернулся на меня и улыбнулся шире. - И вам, барышня, советую тоже начать новую жизнь. Вы слишком молоды, чтобы опускать руки, а я уже слишком стар, чтобы о чем-то беспокоиться кроме скрипящих коленей и стоимости лекарств.
Мужчина посмеялся, словно довольный своей шуткой, и я невольно хмыкнула, чуть улыбнувшись. После чего он поднялся со скамейки, поглядев на свои часы:
-Пожалуй, я пойду. И вы не засиживайтесь, небось, ещё до дома идти надо. Удачи вам!
Я не успела сделать ничего. Ни как-то поговорить с ним, ни обнять, что, возможно, дало бы мне хоть немного осознать, что этот человек был реальным, а не плодом моего воображения. А потому пришлось лишь наблюдать за тем, как уходит этот человек, как идут из парка по домам парочки, держась за руки, как заходит солнце..
По пути домой я купила сигареты. Досада от обострившегося ощущения одиночества давала знать о себе, и потому бросившая курить ещё несколько лет назад мадама решила, что надо начать снова, надеясь, что это поможет остыть. Небо подозрительно нахмурилась, с каждой минутой темнея все больше. Я ускорилась, и лишь зайдя домой, успокоилась. Ну... Как успокоилась? Скорее осознала, что за одной проблемой пришла другая.
Словно назло, спустя долгое время я снова начала ощущать запахи. И все стало хуже. Я ощущала ото всех вещей его запахи. Запах духов, геля для душа, просто его запах тела. Хотелось выть, но не получалось выдавить ни слезинки. С психом швырнув подушку, которая была пропитана его запахом (хотя, казалось бы, прошло почти полгода, что за ерунда?..), я пошла на балкон.
И знаете, что добило меня? Пока я трижды пыталась поджечь сигарету, ветер вырвал из рук эту самую сигарету, унося её вниз. От ощущения полнейшей досады, бессилия, злобы и боли я просто разрыдалась. Не сдержавшись, не смущаясь, что меня услышат, я просто села на пол, рыдая, как маленькая. И небо, что хмурилось все эти дни, разрыдалось вместе со мной. Я никогда ещё не видела такого ливня - словно тучи, подобно мне, сдерживались, давили в себе всю эту влагу, чтобы после вместе со мной излить её на землю.
Я прорыдала почти два часа. И после этого, изможденная и усталая, забрела в комнату, забыв закрыть шторы на ночь, оставив дверь балкона открытой. Свалилась на кровать, успев по пути подобрать скинутую подушку и провалилась в сон.
Он снился мне. Впервые за полгода, что его не было рядом, улыбаясь и обнимая меня. И я даже не помнила, что он говорил, помнила лишь то, что на все мои слезы и возмущения он, как всегда, отвечал улыбкой и целовал меня в лоб, как всегда, когда хотел, чтобы я успокоилась. Это было действительно что-то новое, особенно когда внезапно он подвёл меня к двери, которая возникла из ниоткуда, чтобы сказать что-то.
Его объятия напоследок разбудили меня. Хотя на самом деле, судя по всему, это было яркое солнце, что неожиданно вернулось на небо. Ощущения были странные - боль никуда не ушла, но словно съежилась, как свитер после стирки, чтобы не мешать другим чувствам. На губах заиграла улыбка, и, обняв подушку любимого человека, я тихо вздохнула. Пора бы..
Пора бы вставать и идти писать новую страницу своей жизни, как сказал тот старичок. В конце концов.. Если даже он смог, неужели не смогу и я?
Боль осталась, и, думаю, она будет со мной ещё очень долго. Но я буду жить, как и обещала. Жить, а не существовать.
С этой мыслью я пошла собираться в магазин, чтобы купить себе кофе. Надо начинать новый день с тем, что ты любишь и с тем, что поможет тебе стать лучше.