Чужие лица

Наконец, наступает вечер, когда ребята могут понять, насколько самодостаточными личностями они теперь стали. На это пришли посмотреть родители повзрослевших детей: Намджуна, Джина и Чонов в полном составе; Тэхёна и Мина по известным причинам пришли поддержать только папы; Чимин, отправивший родителям не только приглашение, но и билеты, и даже костюмы, сиротливо жался к Юн Хо.

Среди приглашённых так же были два воспитателя из приюта, которые впервые попали на такое мероприятие, и теперь старались держаться вместе и поближе к Тэхёну. Они только поражались, какими красивыми предстали перед ними мальчишки, что несколько месяцев назад приехали к ним, похожие на косплееров Оливера Твиста. Джин нарядил ребят в костюмы, подчёркивающие их красоту.

Чимин выглядел беззащитным и воздушным, словно эльф, в кремовом костюме и нежно-голубой рубашке. Поклонники толпами ходили за ним, выпрашивая внимания и выкладывая за фото с ним суммы, на которые ребята прежде вдвоём целый месяц жили припеваючи! Однако за каждым шагом Пака наблюдали внимательные глаза Юнги. Стоило Чимину перестать улыбаться, как за его спиной вырастала крепкая фигура альфы, толсто намекающая на то, что покой и комфорт этого омеги находится под его личной охраной! И сразу улыбка возвращалась на милое личико мальчика. Чувствовать себя под защитой — как это необычно и здорово! И настроение улучшалось, по мере того, как кассу наполняли приличные суммы, прибывшие туда через его, Чимина, старания.

Тэхёна Джин вырядил в чёрно-красные тона. Его высокая фигура, бледная кожа, светло-зелёные линзы в глазах, стройность на грани худобы придавали облику омеги нечто зловещее. Знакомиться с ним, однако, старались не меньше, чем с Паком. От волнения и страха Тэ выглядел высокомерно, и эта «стервозность» и опасность особенно привлекала более зрелых и богатых альф.

Чонгук тоже постоянно мельтешил рядом с Тэхёном, однако омега выглядел настолько самодостаточным, что практически никто не замечал младшего Чона. С ним фото делали реже, так как ценник за снимок с Тэхёном Джин выставил почти в три раза выше, предполагая, что к Чимину будут решаться подходить все подряд, а к Тэ — только очень уверенные в себе, а значит, более богатые.

Сам Джин был «гвоздём программы». Он знал почти всех, абсолютно все знали его. В надежде сделать личное фото со знаменитой моделью, которая уходит на покой, собрались самые богатые омеги и альфы. К тому же просочился-таки слух о том, что Джин — новое Золото семьи Ким, а это значит, что такие фото будут работать, как магнит для денег и благословение почти от Небожителя! Однако в самом начале вечера Джин объявил:

— Уважаемые гости! Я решил сделать этот вечер особенным, поэтому предлагаю на ваш выбор десять образов, в котором мы с вами сделаем фото. Десять образов, десять фото. Каждое из них будет уникальным, так как ни одно издание не работала со мной по таким концептам. Все образы будут продемонстрированы на экране, вы можете выбрать любой. Однако есть условие. Это будет аукцион. Прошу всех понять меня, я стараюсь не для себя. Однако, как многим из здесь присутствующих известно, эти фото принесут в вашу семью в любом случае в разы больше, чем вы за них отдадите.

Гости вначале недовольно зашумели, услышав про ограничения по фотографиям, а затем ещё и по оплате. Однако быстро просчитали, что в любом случае будут в выигрыше. Поэтому вскоре самые уверенные в себе уставились на экран, где с промежутком в тридцать секунд показывался образ Джина. Выбор был очень сложным, так как модель умудрился создать что-то необыкновенное! Хотя, кажется, все образы были просты и тривиальны, но какая-то «изюминка» во внешности юноши делала его уникальным и неповторимо привлекательным.

Намджун ходил среди гостей, любуясь своим омегой. Какой же он невероятный! Светло-сиреневый наряд делал его воздушным, словно аромат лаванды. Джин специально ходил по верхнему ярусу, чтобы постоянно быть на виду у всех гостей. Альфы то и дело сглатывали, глядя на вытянутый силуэт парня. Сам Намджун постоянно поправлял костюм, от всей души надеясь, что он не настолько интересная персона, чтобы внимательно разглядывать его.

Вскоре Джин удалился со словами: «Мне нужно приготовиться для первых съёмок». Когда же вернулся весь в красном, выглядел почти как на фото, потому что к его уже знакомому образу присоединились агатовые подвески, украшавшие правую сторону омеги замысловатым орнаментом. Этот новый акцент преобразил внешность юноши, превратив его из пламенного красавца в настоящего короля! Альфы принялись ещё и хищно облизываться. Стартовая цена за снимок моментально осталась позади, скрывшись за километрами нулей.

Однако вскоре торг прекратился. Везунчик, получивший возможность на зависть другим несколько минут прижиматься к прекрасному телу, ушёл с подиума счастливым обладателем внушительного постера, который тут же, у всех на глазах, проявил себя, как «магнит для денег»: к победителю аукциона устремились несколько солидных мужчин и протянули свои визитки, предлагая встретиться ради делового разговора. Намджун с трудом сдержался, чтобы не округлить глаза. Суммы, выплаченной за снимок, уже было достаточно, чтобы оплатить операцию папы Мина. А Джин снова удалился для смены следующего образа.

На сцену вышел Тэхён и завораживающим голосом спел нечто такое, от чего по телу альфы побежали мурашки. Что там говорил Дюваль? «Понамешано»? Судя по тому, что Намджун слышал, его кузен однозначно был «сиреной». Тогда всё становится ясно. Такие способности, естественно, нужно ограничивать. Как «энергик», Юн Хо сразу это увидел, и спрятал мальчишку, не желая, чтобы из-за него у людей были проблемы. Мир утаил в мифы нескольких сирен, из-за которых развязывались войны и рушились цивилизации.

Вот чёрт! Кто же отец Джина, что породил двоих таких сыночков? А кто, кстати, у нас Джин? Намджун сопоставил всё и решил, что его омега — «магнифик». Скорее всего, и отец его такой же, только вот свой дар потерял, обманув омегу и отказавшись от сына. Ох, и хреново ему сейчас! Нам поискал глазами старшего альфу Кима и увидел обрюзгшего, не похожего на когда-то великолепного самца, оправдывающего все свои звания. Он его ещё помнит таким, смутно, но если вы хотя бы раз встречаете человека, от которого в течение некоторого времени не можете отвести глаз, то уже не забудете его. Пусть сотрутся из памяти черты лица, но сам образ останется в сердце до конца ваших дней!

И теперь у Нама в голове не сопоставлялось то, что он помнил, с тем, что наблюдал сейчас. На его руке висел неприметный омега. Папа Джина был красив, но не запоминался. Нам называл таких «облаками». Примечательные, пока на них смотришь. Но стоит выпустить из виду, они тут же сливаются с общей массой, и уже не получается ни рассмотреть их, ни вспомнить. Сам же альфа, не обращая внимания на мужа, налегал на виски.

Наконец, появился Джин. Его новый образ снова отличался от того, что был представлен на экране: глубокий синий цвет костюма разбавлялся белыми аксессуарами. Пояс, туфли и сумка были из белой кожи, украшенные синими стразами. Необычности образу предавала налобная повязка, такая же белая с синими стразами, только шёлковая, и её концы красиво вплетались в причёску. За такого Джина бились ещё более рьяно, перебив цену предыдущего снимка вдвое.

Фотограф решил пить воду, потому что от каждого движения Джина у него всякий раз пересыхало в горле, и пить шампанское в таком количестве просто недопустимо! Рядом маячил Мин, прикрывая своего «воздушного» Пака. Тот миленько улыбался всем, старательно позируя на камеру, но глаза его теплели, лишь когда мальчик цеплялся взглядом за Юнги.

Хуже дела обстояли у младшего Чона. Его кузен прекрасно справлялся со своим образом. Вокруг омеги плотным щитом стояли те, кто хотел хотя бы несколько минут подержать его в своих объятиях, потому что все визитки, что альфы пытались впихнуть неприступному юноше, сиротливо валялись на полу, даже не побывав в тонких пальцах Тэхёна.

Охрана строго следила за этой группой, то и дело оттаскивая под всякими предлогами особенно нетерпеливых и объясняя, что господин Ким Тэхён в официальном заявлении на сайте их мероприятия написал, что будет делать фото лишь с теми, кто не будет нарушать его покой. И такие напористые действия могут привести данного господина к отлучению от возможности заиметь снимок с этим прекрасным омегой. Кто-то понимал и возвращался в толпу «ожидающих» спокойным, кто-то пытался сопротивляться, и тогда его просто уводили из зала. Именно за этим строго следил Чонгук.

Прошло больше половины вечера. Тэхён спел ещё три песни, Джин снялся в семи нарядах из десяти, но только профессиональный фотограф заметил усталость в глазах любимого. Для остальных он продолжал сиять улыбками и благосклонно принимать комплименты и баснословные суммы. Третий и пятый образ пока лидировали по сбору средств. Зелёный и лиловый тона делали Джина каким-то неземным, словно выходцем из аниме. И крупные украшения только усиливали этот эффект.

А Джун впервые понял, что такое ревность. Не то, чтобы у него появился повод, однако сейчас альфа в полной мере осознавал, насколько привлекателен его любимый не только для него, но и для других альф, среди которых множество более достойных, чем он, выходец из семьи «торгашей».

Юн Хо издали любуется «своими ребятами». За время, пока омега привыкает к вольной жизни, пока знакомится с сыном и его друзьями, мальчики, все без исключения, стали ему ближе, чем семья, в которой он сейчас жил. Не то, чтобы его брат и муж были с ним строги или как-то ещё усложняли его жизнь, но Хо, пребывая в больнице практически всегда в полубессознательном состоянии, совершенно не повзрослел. И с молодыми омегами он чувствовал себя более комфортно. Когда Чимин искал у него поддержки, мальчик даже не предполагал, что старший сам в ней сильно нуждался.

Сейчас ребята разбрелись каждый по своим делам, и Юн Хо, налюбовавшись ими, принялся разглядывать гостей. Взгляд то и дело цеплялся за лица. Когда-то он был со многими знаком. Его ветвь не была знаменитой или влиятельной, но в юности омега был прекрасен, как его сын, и некоторые альфы уделяли ему массу своего времени и внимания. Тэхён предупредил папу, что отец Джина тоже приглашён, и сердце несчастного омеги судорожно сжималось при мысли, что его чувства могут ожить.

Тогда, в юности, он поверил Дэй Юю, что тот женился не по своей воле, что у него с мужем договорённость, по которой каждый из них живёт своей жизнью, что Юн Хо — любовь всей его жизни! И юноша не смог устоять перед красотой и обаянием Золота семьи Ким. К тому же Дэй Юй умел и ухаживать, и убеждать.

А сейчас омега почти со страхом ищет в посторонних лицах черты когда-то любимого. И не находит. Он подходит к столику с шампанским, и какой-то альфа, гораздо старше его, вдруг говорит:

— Юн Хо, рад снова встретить тебя. Как твои дела? Судя по тому, как прекрасно ты выглядишь, всё отлично?

Омега присмотрелся и обмер. Это был отец Тэхёна. Вот только жизнь так его потрепала, что ни за что, ни при каких обстоятельствах Хо не признал бы его, не подойди к нему альфа сам. Сейчас глаза бывшего Золота семьи Ким жадно рассматривали его. Хо прекрасно знал, что не выглядит на свои тридцать восемь лет. Но внимание именно этого альфы ему теперь было отвратительно. Омега холодно заявил:

— Простите, не припоминаю, чтобы мы с Вами где-то встречались, — и почти сбежал, примечая, как к ним стремительно приближается какой-то омега. Ещё не хватало, чтобы чей-то муж закатил ему сейчас скандал!

Хо бросился в комнату для омег, поправил макияж, причёску, несколько раз глубоко вздохнул, приводя в порядок мысли, и вышел. И тут же попал в объятия бывшего любовника. Тот, пользуясь замешательством омеги, втолкнул его назад в туалет, затем в свободную кабинку, заперся и припал к губам растерянного Хо. Язык нагло лез в рот омеги, привнося с собой неприятный привкус крепкого алкоголя. От неожиданности Юн Хо некоторое время даже не сопротивлялся, однако в конце концов он взял себя в руки и отпихнул наглого альфу.

— Как ты смеешь, Дэй Юй, прикасаться ко мне после всего, что натворил? Из-за тебя я полжизни пробыл овощем, а наш сын рос в приюте, где у ребят были одни ботинки на двоих! Ты всё это время спокойно жил, сладко спал, считал себя достойным членом общества! Совесть в доле? — ярился обычно спокойный омега.

Альфа жадно рассматривал его. О да, он помнил этого омегу именно таким. Никто никогда ни до, ни после Юн Хо, не смогли так долго противостоять ему! Дэй Юй во время ухаживания за ним выложился по полной, чтобы завоевать этого мальчика. Кто же знал, что Хо сразу залетит, а поймёт, что у них будет ребенок, лишь когда все сроки уже пройдут? Вот и пришлось молодому альфе спасаться от позора. Он уговорил омежку отдать сына ему в семью на воспитание, пообещав, что они будут видеться в любое время. Однако это, конечно, не входило в его планы. И он с лёгким сердцем отдал очередного ублюдка в очередной приют.

Да, Тэхён был не единственным ребёнком, которого этот «добропорядочный отец семейства» сляпал очередному смазливому омежке, а затем избавился известным уже способом. Он же их не убивал, в конце концов! Да и омеги сразу успокаивались, уверенные, что их дети получат гораздо больше, чем они.

К сожалению, почему-то именно после этого Кима в его жизни всё пошло прахом. Его муж ещё трижды мог бы стать папой, но всякий раз беременность прерывалась. Дэй Юй знал, что трижды в его семью мог бы прийти истинный наследник, настоящий альфа, а не этот взбалмошный омега, унаследовавший его титул. Кроме того, он затеял несколько дел, что привели его к банкротству. Муж тоже ему активно помогал разорять их семью.

И теперь, встретив того, кто когда-то тоже почти тронул его сердце, Дэй Юй не может оставаться спокойным. Он снова притягивает к себе упирающегося в его грудь ладонями Хо и говорит:

— Ни на один день я не забывал ни о тебе, ни о нашем сыне. Хо, дорогой, ты ведь понимаешь, что в моём мире я не решаю, с кем мне заводить семью. Если бы я оставил Тэхёна около себя, мой муж мог бы ему навредить. Ты просто пойми: я тоже защищал его, как мог. Мы были молоды, допустили множество ошибок, но теперь я могу стать для тебя и поддержкой, и опорой, а нашему сыну — настоящим отцом. Никто больше не посмеет указывать мне. Я могу даже развестись с мужем, чтобы создать семью с тобой. Хо, не отворачивайся от меня, дорогой, — и альфа снова потянулся к губам омеги.

Но тот резко толкнул его и прошипел:

— Ни я, ни мой сын в тебе больше не нуждаемся! Так что, просто забудь про нас, как не вспоминал все эти годы! — и Юн Хо выталкивает из кабинки альфу... прямо к Джину, судорожно обнявшему своего папу.

Старший омега Ким, сильно побледнев, спокойно говорит:

— Будь осторожен в своих желаниях, Юй. Их может подслушать фея и исполнить. Сегодня — я твоя фея! Ты свободен! — снимает с пальца кольцо омега и швыряет его в лицо оторопевшему альфе.

И Джин, придерживая папу, разочарованно глядит на отца. Тот мечется глазами, избегая взглядов самых близких ему людей, но не спуская глаз с постороннего, который быстро выходит из туалета. Джин решает всё же уточнить:

— Отец, я что, брат Тэхёна? Это ты, альфа соблазнивший Юн Хо?

Отец больше не считает нужным скрываться. Он жёстко говорит:

— Джин, если бы ты знал, что это такое — жить с человеком, который для тебя был и остаётся чужим на протяжении всей жизни!

— Твоими стараниями я это знаю, представь себе! — кричит сын на отца. — Ты продал меня, даже не поинтересовавшись моим мнением! Но как ты посмел предать папу? Он ведь...

— Ты не всё знаешь, Джин. Твой папа изменил мне в первый же день после свадьбы! — заявляет альфа, в упор глядя на мужа.

Тот вдруг сбрасывает с плеча руку сына и цедит:

— Как ты меня уже этим достал! Чхоль — мой друг! Пока ты пьянствовал в баре, он успокаивал меня, и мы просто заснули. Просто! Заснули! Если ты не в курсе, друзья могут спать в одной постели, не трахаясь! Джин — твой сын! Я никогда не изменял тебе! И те дети, что у нас так и не появились, были так же твоими, зря ты выбивал их из меня всякий раз!

Услышав такие откровения, Джин бледнеет, и уже папа поддерживает его. А сам юный омега всегда считал, что у него — примерная семья. Он только глухо говорит отцу:

— Теперь понятно, почему я был лучшим донором для Тэхёна. К сожалению, у нас — один отец!

И юноша выбегает из туалета, где он отдыхал, сидя в соседней кабинке, куда отец запихал Юн Хо. А когда вышел, то увидел готового упасть в обморок папу. И всё, что свалилось на него, требовало времени и сил, а у него не было ни того, ни другого. Вечер продолжался, как и аукцион. Тэхён ещё раз спел очередную неземную песню, но Джин больше не мог спокойно смотреть на него. Его улыбка стала такой неискренней, что к нему подошёл Намджун и сказал:

— Господа, простите, мне нужно срочно кое-что обсудить с господином Кимом. Верну его минут через десять. Пока насладитесь другими радостями этого вечера, — и увёл его в гримёрку. — Что с тобой, Джин? — спрашивает он у любимого.

— Нам, ты знал, что Тэ — мой брат? — строго спрашивает омега у старшего Кима.

— Догадывался, Джин. Но это — не моя тайна. Дядя ни разу не назвал нам имени своего альфы. Поэтому прямых доказательств у меня не было. И разве это что-то меняет? — интересуется Джун, заглядывая в глаза омеги.

Тот отворачивается, пряча слёзы, и глухо говорит:

— Значит, Нам. Возможно, он, а не я, Золото семьи Ким.

Намджун притягивает к себе любимого, нежно обнимает и говорит ему в волосы:

— Не сомневайся, дорогой. Ты — самое чистое Золото. Никто не сравнится с тобой в доброте и справедливости. Не теряй этого, чтобы не повторить путь отца. Тэхён ни на что не претендует. Он давно самостоятельная личность. Не без твоего участия, к тому же. Так что, дорогой, не стоит так расстраиваться. Ошибки наших родителей — это не наши проблемы. Не отталкивай Тэ только потому, что твой отец оказался... не очень верным мужем.

Вдруг Джин всхлипывает:

— Джун-и, я не оттолкну его. А он? Если узнает?

— Он знает, Джин. Когда ты стал основным донором, мы убедились в наших догадках. И Тэ ни разу не пожалел о том, что ты — его брат. Он лишь боялся, что это ты будешь отказываться от него, поэтому молчал о нашем открытии. Да и какая разница? Вы ведь всё равно скоро станете родственниками — так или иначе!

Намджун не боится испортить макияж, потому что за дверями стоит стилист. Он нежно целует своего избранника, подбадривая его и успокаивая одновременно. Он сам выводит Джина на подиум, где десятки глаз впиваются в него, пытаясь понять, какие отношения объединяют его с этим омегой? Но понять дано лишь им двоим.

Поэтому Намджун снова спускается и смотрит на гостей. Что-то его настораживает. Он видит человека, которого не должно быть тут. Джун заметался глазами по залу, отыскивая охрану. Тэхён стоял на подиуме возле микрофона — такая удачная мишень! Внезапно Джун ловит взгляд Пака. Тот тоже с ужасом следит за тем, кто вошёл в зал.

Всё случилось в одну минуту: незваный гость выхватил пистолет, прицелился Тэхёну в сердце и выстрелил. В то же мгновение между высоким певцом и убийцей встал маленький омежка, поймав пулю, предназначенную другому. Намджун увидел, как наряд Тэхёна становится более тёмным и блестящим, а сам его кузен почти упал рядом с Чимином. Тут же к ним подбежали и Чон, и Мин, а Намджун, понимая, что для всех, кроме него и Пака, убийца остался незамеченным, бросился за ним следом! Ким перехватил Кионг Суна уже почти у выезда. Тот сам сел за руль, это дало Наму возможность догнать убийцу. Ким выдернул омегу из машины и потребовал:

— Не смей сваливать! Ты — убийца! Ты должен ответить за свое преступление!

Но посмотрев в лицо омеги, он знатно испугался: Суна колотило, по щекам катились слёзы, он шептал:

— Намджун, это не должен был быть тот мальчик! Я не в него стрелял! Нам, теперь всё зря! Прости меня!

— Что? Это что всё значит? Ну-ка, идём, почирикаем! — и альфа, схватив омегу за шкирку, тащит его в клуб.

Там он находит наверху свободное помещение, наливает Суну виски и говорит:

— Пей и рассказывай! А я запишу на видео всё, что ты скажешь, чтобы потом решить, что с тобой делать.

...Сун всегда мечтал о чём-то великом. Он хотел быть и певцом, и моделью, и актёром, но с направлением «садовод», далеко не продвинешься! Он долго ждал каких-то результатов от сессии с Намджуном. Омега понимал, что снимки были прекрасными, но ни одно издательство ими не заинтересовалось.

Тогда омега нанялся секретарём к директору агентства. Но тот только гонял его по самым странным заданиям. И многие из этих заданий были связаны с Тэхёном. Альфа буквально преследовал юного омегу, но тот вёл себя так, словно именно его это никаким боком не касалось. Зато вскоре Сун узнал, что его бывший альфа запал именно на эту модель, которая, несмотря на недолгую работу в бизнесе моды, уже считается одним из лучших и обсуждаемых. Как Сун хотел на его место!

Перед самым отъездом в Париж, Сун встретился с омегой директора. Как оказалось, тот прекрасно знал о «хороводах» своего любовника вокруг неприступной модели. Они с Суном в тот вечер сильно напились, а проснулся омега в кровати с двумя альфами. Было что-то этой ночью или не было, Сун не знал, но До потребовал от него полного подчинения, уверяя парня, что имеет на руках полнометражное порно.

И вот омега мирится с Чоном, чтобы прилететь в Париж и «присмотреть» за Тэхёном, пока их директор тоже торчал в Париже, строя с Дювалем планы по захвату парня. Сун знал это по долгу службы. Он не знал точно, когда это будет и где, но намерения альф были ему известны. К сожалению, Гук вскоре отправил его домой. Однако омега успел пристроить в телефон Дюваля программу-шпиона.

Именно оттуда они с До и накачали кучу снимков с Тэ. Сун же, пользуясь своим положением, зашёл на страницу Тэхёна и спокойно слил их все. Затем ему пришлось метаться между двумя огнями, потому что директор орал, чтобы он выложил на страницу Тэхёна статью-оправдание, а До грозился выложить в общий доступ видео с ним, Суном, и двумя альфами. Он еле уговорил До потерпеть.

Но когда ребята уволились из агентства, директор стал как будто одержим Тэхёном: он требовал от Суна отчёты о его здоровье, делах, а потом даже успехах. Всё это видел До и понимал, что у него совсем мало времени до того, как он получит «отставку» от своего «возлюбленного» денежного мешка. И тогда До потребовал от Суна сделать так, чтобы Тэхён исчез раз и навсегда!

Сун и сам в последнее время сильно злился, потому что видел, как изменился Чонгук: он стал более уверенным в себе и надёжным, изо всех сил поддерживал Тэхёна, кажется, даже принялся ухаживать за ним. И чем этот парень всех так привлекает? На фоне собственной ревности и известия о благотворительном вечере, у омег созрел план, по которому он, Сун, заходит на мероприятие, стреляет и в суматохе исчезает. Его заказчик тоже присутствует на этом вечере. В случае неудачи, До пообещал тут же выложить его видео в интернет. В общем...

Намджун ничего не успевает сделать, как Сун достаёт пистолет, суёт себе в рот и стреляет. Ошалев от увиденного, Ким радуется лишь одному: телефон всё старательно записал, этому паршивцу До не отвертеться!

Спустя пять лет.

— Чимин, быстро иди к папе! Не ешь песок! — возмущается Тэхён. — Тебе уже почти три года, почему ты до сих пор ведёшь себя, как маленький?

Омежка подходит к папе, оттирает испачканные губы и серьёзно говорит:

— Папа, если бы ты знал, какой он вкусный, этот песочек! Совсем не такой, как на пляже!

Тэхён раньше переживал из-за того, что Чимин всё тащит в рот, но он просто оказался «тестировщиком», и теперь они с Гуком строго следят за тем, чтобы сын не наелся какой-нибудь херни. Получается у них это не всегда, потому что «херни» вокруг полно, а глаз у них всего по два. И всегда не хватает немножко времени, чтобы всё успеть!

Тэ посмотрел на часы. Чонгук опять опаздывает! У Тэхёна встреча с застройщиком, они готовят проект жилищного комплекса. Его проект выиграл уже в четвёртый раз. Тэхён радовался этому больше, чем новым альбомам и фотосессиям со знаменитостями! Наконец, муж приехал и, поцеловав Тэхёна, сразу принялся оправдываться:

— Детка, прости! Хосок опять привёз каких-то бедолаг из рейда с Ыном, мне пришлось проверять их прошлое, чтобы не было никаких неожиданностей. Тэ, дорогой, Чим что, опять песок ел? Ты куда смотрел в это время? — принимается наезжать Гук на мужа.

Но Тэхёна этим не проймёшь. Он берёт сынишку на руки и говорит:

— Как куда? Конечно, ему в рот, это же я его кормил!

Чонгук смеётся, глядя на своего мужа. Он в очередной раз вспоминает тот вечер, когда едва не потерял его. Вспоминает панику, что накатила на него после выстрела. Испуг, когда он увидел Тэ, сидящего на подиуме, всего в крови. И лишь потом заметил окровавленного Пака. Он бросился к любимому, но его уже опередил Мин. Друг схватил Чимина на руки и бросился с ним на улицу. Только тогда Чонгук понял, что произошло и велел вызвать полицию и «скорую».

Тэхён был в шоке, он почти неделю не разговаривал, только тихо плакал, меняя плечо папы на грудь Чонгука. Именно тогда Чон понял, что всё-таки стал для этого омеги, наконец, «своим человеком». Намджун показал всем видеозапись, на основании которой предъявили обвинение и арестовали любовника директора агентства, а заодно и самого директора и Дюваля в придачу за домогательство к омеге. Они до сих пор помнят тот вечер, хотя прошло почти пять лет.

В их отношениях с Тэхёном, наконец, появилась стабильность. Почти все пять лет Тэхён мотал мужу нервы: все альфы, которые работали с ним, влюблялись в его сначала парня, а затем мужа, так, что приходилось присылать к ним адвокатов и объяснять, что преследование омег карается законом. И то доходило это не всегда и не до всех.

В итоге пришлось Тэхёну работать со специалистом, который учил его общаться с альфами так, чтобы те не теряли от него головы. Случай уникальный, но этот психолог трудностей не боится. И Тэхён уже почти умеет сдерживать тех, кому кажется, что омега с ними флиртует.

Как только Тэхён отъехал, Чонгуку звонит Намджун:

— Чон, — просит старший, — поговори с Тэхёном, пусть он успокоит брата. У него опять истерика! Нам всего шесть недель, но я реально боюсь, что не дотяну до родов! У Тэ были заходы, пока он носил Чимина?

Чонгуку страшно вспомнить то «прекрасное» время! Во первых, они всё ещё не были женаты! Тэ никак не решался ответить на просьбу Чонгука согласием, потому что любой их выход в свет заканчивался истерикой Чонгука: почему все альфы пялятся только на его Тэ? Почему он говорит таким манящим голосом? Почему улыбается так, что все оборачиваются на них? И всё в этом духе!

И когда однажды утром Чонгук в урне с мусором обнаружил положительный тест на беременность, он схватил упрямца и поволок его к Юн Хо. Там они вдвоём убедили омегу решиться на брак. И главным аргументом было: «Развестись можно в любой момент!»

Однако Тэ после скоропалительной свадьбы словно озверел. Он требовал от мужа не просто внимания, а с каким-то садистским набором: пока Чонгук его обнимал, Тэхён старательно выщипывал ему волосы на руках, затем добрался до ног. Если Тэ хотел кушать, то Гук должен был приготовить сам, а муж в это время висел у него на спине, как плащ супергероя, который вмешивается во весь процесс готовки. При этом он запросто мог потребовать:

— Добавь в оладушки перчик халапеньо. И не жмись с горчицей!

Потом это всё, естественно, летело в мусорное ведро, а Тэ заказывал острую рыбу и угрюмо ел её, запивая кофе и слезами. Все были уверены, что родится альфа, и только Тэ уверял всех:

— Омега там. Странный, но омега!

Помимо всего прочего на время беременности Гук был отлучён от кровати! Нет, секс у них был, разнообразный, даже слегка эксцентричный: то в лифте чужой многоэтажки, то в кинозале и даже не на последнем ряду. Но вот ночью Чонгук спал в кабинете на диване, потому что Тэхён уверял его, что ребёнку не нравится запах Чона. А ещё было миндальное масло. Только этот запах спокойно переносил Тэхён, поэтому всё вокруг него «цианисто» благоухало.

Вспомнив всё это, Чонгук вздрогнул ещё раз. Может, он не прав, со временем это забудется, и они решатся на второго, но пока что в жизни Гука есть два события, которые он не желал бы повторить: благотворительный вечер и беременность Тэхёна. Именно поэтому он говорит другу:

— Ким, я, конечно, поговорю с Тэ, но предупреждаю, что это не поможет. Если Джин уже теперь ведёт себя, как флибустьер, то дальше будет только хуже!

— Спасибо, друг, успокоил! Что же мне делать? У меня в планах две сессии в ближайшее время, но я никак не могу на них сосредоточиться, — жалуется Намджун. — Джин уверен, что уже поправился и потерял привлекательность, и ревнует меня даже к телефону!

— А вот тут я тебе могу помочь, — заявляет Гук. — Бери Тэ в компаньоны. Он всё устроит, тебе нужно будет только, сидя рядом с Джином, отобрать фото. Как на это смотришь? — интересуется Чон, наблюдая, как Чимин откусывает листочек с дерева. Интересно, в клёнах нет ничего вредного?

Однако в трубке слышится недовольное сопение Кима. Когда он начинает говорить, Гук прямо видит, как тот хмурится так, что брови меняются местами:

— Дядя Хо придушит меня, если узнает, что ещё и я на его сыночку свалю свои проблемы! Нет уж, я решу вопросы сам. Буду брать Джина с собой. А что, руководить школой он может из любой точки Земли. А Тэхён пусть сам свою студию тянет. Кстати, что у него с новым альбомом?

Чонгук вздыхает: все ждут нового альбома, интересуются у него, но когда он спрашивает Тэхёна, тот только дёргает плечами:

— Неужели в мире больше нет ничего интересного? Не пишется у меня, не поётся и не записывается! Не хватает мне двадцать четыре часа в сутки!

Однако Чонгук уверен, что Тэ хитрит. Так же было со вторым альбомом. Омега думал, держал в уме детали, а потом буквально за две недели записал альбом из восьми песен. Это были баллады, которые составляли цикл, хотя их можно было слушать и по отдельности. Поэтому Гук говорит:

— Не спрашивай меня об этом, Ким. Хоть я и его муж, но так же и фанат. Поэтому он меня держит в таком же неведении, как и всех вас. Ладно, пойду спасать клён от Чимина. А то у нас тут внезапно может наступить осень!

Забрав сына, Гук едет домой. Ему нравится то чувство, что у него теперь есть семья, за которую он несёт ответственность. Чимин что-то тихо напевает, и Чон радуется, что папа передал сыну свой талант. Внешность, правда, у мальчика намешанная, но от этого он не менее привлекателен, чем его родители. Уже сейчас ровесники-альфы выделяют Чимина среди других омежек и борются за его внимание. Так что, Чонгук сильно переживает за будущее сына.

И ещё он не может понять, как можно бросить такое сокровище? Они с Тэ теперь официальные спонсоры приюта, в котором вырос Тэхён. Правда, не единственные. И Нам, и Хо, и даже Мин следят за тем, чтобы приют ни в чём не нуждался, а омеги усердно пристраивают детей в семьи, а потом контролируют процесс воспитания почище социальных служб! Ван зачастил туда, уверяя всех, что его вдохновляют дети, однако Чонгук был уверен, что всё дело в друге Тэхёна, который был даже чем-то похож на его мужа. Не такой красивый, конечно, но тоже преданный своему приюту настолько, что закончив ВУЗ, он вернулся туда воспитателем. И теперь Йон Су то и дело выставляет на своей странице фото, где мелькает Цзинь.

Чхвэ всерьёз готовится стать соперником Чонгуку. Скоро он покинет приют, и Хосок уже пообещал ему место в одном из их клубов, но у парнишки далеко идущие планы. Он больше не ребёнок, разница в возрасте его не пугает, сынишку Тэхёна он уже приручил, и Чонгук реально радуется тому, что муж всё-таки любит его и не бросит ради более молодого, а возможно и богатого поклонника.

***

Омеги снова собрались в студии Тэ. Первым, как всегда, прибыл Ын. Они с Тэхёном больше не делят никого, поэтому здороваются по-дружески. Обмен семейными новостями, и друзья принимаются за работу. Вскоре в студию вбегает Джин. Он, почти рыдая, бросается на шею брату:

— Тэ, как я это переживу? Я стану похожим на грушу на ножках! О, Боже, зачем я это представил? Я не хочу превращаться в урода!

Ын смеётся, вспомнив, каким был, когда носил первенца, а потом сразу и двойняшек! Он тогда тоже очень сильно психовал! Хосок чуть не рыдал, доказывая ему, что он становится с каждым днём всё красивее (НЕТ!). Когда залетел Тэхён, Ын узнал об этом первым. Тэ пригудал у него на кухне примерно так же, как ноет теперь Джин. Эти братья! Но Джин внезапно начинает смеяться:

— Я буду не страшным, а смешным! — и тут же в слёзы: — Все будут смеяться надо мной!

Тэхён только гладит брата по спине и рукам, понимая, что ответов Джину не нужно, ему просто необходимо «поистерить». Ничего, это поправимо. Сейчас они позанимаются, и всех отпустит. Омеги готовят своим мужьям сюрприз. Пусть они пришли в браки не одновременно, но встречаться начали примерно в одно время. Поэтому решили устроить им сюрприз: каждый написал свою песню, исполнил её, а теперь они работают над общими, в которых омеги вспоминают всё, что с ними было. И хорошее, и плохое — всякое, в общем.

Они опять откладывают до последнего песню про благотворительный вечер, потому что после неё у них до сих пор ком в горле. Но обойти это событие они никак не могут. Джин ещё раз слушает свою песню и говорит:

— Вот тут я хочу добавить ещё куплет. Теперь нас ведь почти трое! Когда-нибудь сын родится, и я смогу спеть ему этот куплет... — мечтательно говорит старший.

Однако Тэхён прерывает его мечтания:

— Альбом должен быть посвящен нашим мужьям, Джин. Дети, конечно, прекрасно, но им можно будет тоже отдельный альбом записать. У меня уже есть четыре песенки, но сначала нашим альфам.

Джин подозрительно смотрит на Тэ и интересуется:

— Ты так и не сделал этого, да? Чонгук так и не знает точно, любишь ты его или нет?

— Джин, мы вместе почти пять лет, мы женаты больше трёх лет, у нас ребёнок, мы каждую ночь спим в одной кровати. Ты считаешь, что после этого какие-то слова важнее? — интересуется Тэхён, подводя тональность.

— Эх, братишка! — вздыхает Джин. — Разве ты не знаешь, что дело, названное вслух, приобретает новый смысл. Вот смотри, можно просто прийти и сесть в уголок. А можно прийти и сказать: «Здравствуйте! Я пришёл!» И это уже совсем иначе воспринимается!

— Потому, что ты сказал: «Здравствуйте!», — не унимается Тэхён.

Ын снова смеётся, глядя на этих двоих. Такие разные и одинаковые одновременно! Однако дверь распахивается.

— Здравствуйте! Я опять опоздал! — говорит пришедший.

— Как всегда! — заявляет Тэхён. — Мы без тебя последнюю песню не репетировали, так что, зря ты за углом стоял. Нам тоже больно! Но мы должны пройти через это, чтобы оставить всё позади. Ты же сам постоянно это твердишь на сеансах.

Джин приближается к ним и обнимает мелкого.

— А я беременный, — говорит он с лёгкой улыбкой. — Я стану огромным, как слон. И у меня родится альфа на тридцать килограммов!

Омеги начинают смеяться, но вскоре затихают. Последняя песня для каждого из них — тяжёлое испытание, но начинать когда-то нужно. Вступает Тэхён, остальные подхватывают, но вдруг чей-то голос резко взлетает вверх.

— Чимин! — рычит Тэхён. — Ты опять мороженое ел?

— Извини, Тэ, не удержался, — мямлит омежка. — Я больше не буду!

— Меньше тоже, — ворчит Тэхён. — Давайте снова. Джин, поддержи Чима в этом месте.

И они снова поют, сразу записывая песню. Потом обработают, и можно будет показывать это людям. Однако когда они опять поют про то, как врачи констатировали смерть Чимина, а Мин завыл так, что зазвенели окна, и сердце Чимина срезонировало, омеги снова старательно выводят ноты, подавляя всхлипы. Тэхён тогда не мог говорить, а Джин спать. Плохо было всем...

...Их маленький друг оказался настоящим героем: он поймал пулю, предназначенную Тэхёну. Так как убийца целился в сердце Тэхёна, Чимину попали выше, и пуля застряла в лёгком. Во время операции его сердце остановилось, хотя Тэхён оказался единственным, чья кровь ему идеально подошла, и друг передавал ему свои жизненные силы. Но любящий альфа нашёл тот способ, который заставил вернуться к ним Чимина. Он потом рассказывал, что видел их всех сверху и готов был уйти, но не смог не откликнуться на призыв любимого...

После репетиции омеги ещё какое-то время молчат. Потом Тэхён говорит:

— Давайте устроим презентацию альбома через неделю после ТОГО дня.

Все согласно кивают. Чимин вдруг лукаво глядит на Тэхёна и говорит:

— У меня сегодня на приёме был Юн Хо.

— Не понял, — хмурится Тэхён, — что с папой?

— Ничего плохого, не пугайся, — сразу серьёзно говорит Чимин. — Он просто просил меня поговорить с вами.

— Со всеми? — интересуется Ын.

Ему всё ещё кажется, что Юн Хо не до конца простил омегу, отнявшего у его сына первую любовь. Но все остальные знают, что это не так и показывают всем видом, что ждут продолжения. Пак откашливается и говорит:— Ребят, тут такое дело... Хо собирается подарить нам братишку.

Все с недоумением глядят на «своего семейного психолога». Тэ не выдерживает:

— Что ты несёшь, Чимин? Папа даже ни с кем не встречается!

— Вообще-то, если бы ты не нахватал себе ахулион дел, то ты бы знал, что уже полтора года Хо встречается с партнёром моего мужа. Это серьёзный альфа. Он вдовец, в первом браке у него не было детей из-за омеги. Поэтому сейчас с твоего папы сдувают пылинки и зовут замуж. Но он трясётся, как когда-то ты. И очень боится признаться тебе, Тэхён, что ждёт ребёнка.

Тэ таращит глаза от таких новостей. Жизнь снова преподнесла ему сюрприз, но омега уже знает, как с этим справиться.