Чужие лица

Джин просыпается от мягкого:

— Дорогой, вставай. Мальчишки пропали. Ни Чимина, ни Тэхёна дома нет.

Юнги приподнимается и удивлённо смотрит на Джина в своих объятиях. Он оторопело глядит и на Намджуна, который спокойно помогает омеге выпутаться из одеяла, встать и бежать по другим комнатам, чтобы проверить его слова. Мин вспоминает вчерашний вечер, сопоставляет с тем, что сейчас произошло, и орёт:

— Блять, Нам! Чимин точно нас видел с Джином!

— Похоже на то, — спокойно говорит Ким. — Я всё ему объясню, не переживай. У Тэхёна сейчас в голове коллапс: Чон спит голый. Вряд ли он просто так разделся. Боюсь, что у них что-то было, и мой братишка перетрусил. Интересно, они вместе свалили?

Юнги смотрит на друга ошалевшими глазами:

— Бля, что теперь будет? Идём в «охранную», посмотрим, что там на записях.

Через час все альфы и Джин сидят в клубе Юнги и пытаются обзвонить всех, кто мог хоть что-то знать о Чимине и Тэхёне. Хосок бесится, потому что вчера вечером они конкретно разругались с Ыном, и тот выставил его, требуя больше никогда не звонить по его номеру и не приходить по этому адресу. Что такого он сделал, альфа так и не понял. Чон просто пришёл с пирожными и сказал, что даже если Ын станет размером со шкаф, для него, Хосока, это не будет трагедией. Он просто сказал, что все проблемы со внешностью — в голове омеги. И получил пирожными в лицо, а затем его вытолкали в шею, требуя забыть, что в его жизни вообще когда-то был такой друг! Это вот как?

Юнги открыл профиль Чимина и вместо контакта «Булавка» увидел пустое окошко, а в конце переписки стоял красный крест с надписью: «Данный пользователь заблокировал Ваш контакт!» Когда попытался написать смс, то пришёл примерно такой же ответ: «Ваш номер добавлен абонентом в Чёрный список»! И кому, как и где теперь всё объяснять?

С Тэхёном дела обстояли не лучше: о его местонахождении не было известно никому, включая его папу и старшего воспитателя в приюте. Джин тоскливо смотрит на Намджуна и говорит:

— Почему ты не пришёл и не забрал меня, Джун-и?

— Прости, малыш, я собирался, но сам уснул. Мы обязательно их найдём, не волнуйся!

Но время близилось к вечеру, по городу в поисках мелких омежек шныряли люди Чонгука и Мина, а сами ребята сидели на кухне Ына, и ревели в три голоса. Потому что Чимин, прежде, чем прибежать к другу, зашёл в магазин, и, гордо светя датой рождения, накупил море спиртного, словно собирался идти не к одному малопьющему омеге, а к двадцати круто бухающим альфам! Ын сильно удивился его появлению, однако выгнать мальчишку не смог, увидев его знатно потрёпанный вид. Он испуганно спросил:

— Что случилось, Чимин? Что с тобой? Что у тебя там?

— Бухлишко, — грустно объявил Чимин. — Будем пить и жаловаться друг другу на своих альф. Хотя, тебе, наверное, не на что жаловаться — Хосок с тебя пылинки сдувает. А вот Юнги, оказывается, сам до сих пор любит Джина, а меня так, про запас всё это время держал, говнюк!

— Быть такого не может, — возмутился Ын. — Я же видел, как он тебя глазами пожирал, а на Джина... Ну, в общем, в моём понятии, так смотрят на брата, на друга, может быть, но никак не на того, кого желают. Короче, давай подождём до вечера, а потом решим, что делать дальше.

Ын сел за компьютер. Его работа предполагала не только выезды в рейды, но и нудные отчёты. Вот ими он и занимался, пока Чимин зачищал все возможные следы своего присутствия в жизни Юнги.

Ближе к обеду у Ына зазвонил телефон, и экран оповестил, что его срочно желает услышать Тэхён.

— Алло, Ын, можно, я приеду к тебе? У меня сегодня настроение — сбежать от всего мира, но только ты сможешь сделать вид, что меня нет, когда я рядом...

— Э-э-э... — протянул старший. — Тэ, у меня тут уже Чимин прячется. Если вы друг другу не помешаете, то приезжай.

Тэхён помолчал, но затем согласился:

— Чим мне не помешает. Что-нибудь купить?

— Ага, закуски, — попросил Ын. — А то Пак мне холодильник бухлом забил, боюсь, моего йогурта всё это заесть не хватит.

И вскоре к скорбящему Чимину присоединился бледный Тэхён. Они какое-то время молча сидели в маленькой гостиной Ына, но потом любопытство победило, и Чимин спросил:

— А ты от кого прячешься?

Тэхён помялся, затем пробормотал:

— От всех. Позор такой, как людям в глаза теперь смотреть, даже не знаю.

— А что случилось-то? — присоединился к ребятам Ын, потому что отчёт вообще не писался, когда младшие сидели за стенкой такие потерянные, что даже не могли найти тему для разговора.

Но Ким опять спрятал лицо за ладонями и помотал головой, не желая говорить. Тогда начал Чимин:

— Я сбежал от Юнги. Он переспал с Джином.

— Не верю, — сразу прервал его Тэхён. — Юнги любит тебя, а Джин Намджуна. Я уверен, что ты чего-то не понял.

Чимин вздыхает. Он предвидел реакцию друга, поэтому говорит почти спокойно:

— Тэ, я понимаю, что ты готов Джина боготворить и оправдывать за всё подряд. Но сегодня утром я видел его в одной постели с Мином. Они прекрасно спали, обнимаясь. Что ещё они могли там делать?

— Спать, Чимин, — твёрдо заявляет Тэхён. — Мы вчера знатно напились! Я проснулся голым рядом с таким же Чоном!

— Хосоком? — обмирая, спросил Ын.

— Нет, Ын, не беспокойся, — погладил Тэ друга по руке. — Рядом со мной спал Чонгук. И мы были совсем голыми, без единой нитки на теле! Вся одежда была постирана и повешена в ванной, но я не помню даже, как они приехали к нам. Как они вообще к нам присоединились, Чим?

Пак рассказал всё, что помнил с прошлого вечера. Однако вскоре понял, что и его воспоминания с некоторого момента превратились в обрывочные и неточные. Он помнил, что Юнги отвёл его в комнату, когда он опять привалился к сильному плечу альфы. Возле комнаты Мин долго целовал омегу, вызывая дрожь в коленях, возмущение в крови и давление в штанишках. Однако Юнги в конце концов втолкнул Чима в комнату и закрыл за ним дверь, требуя:

— Чимин, не дразни меня! Сегодня я пьян, и ты тоже не соображаешь, чего просишь. Такие вопросы нужно решать по-трезвому! — и ушёл.

Совершенно точно он ушёл вниз, назад к Джину и Намджуну. И какое-то время Пак слышал их разговор, из которого становилось понятно, что альфы насели на бедного Джина, требуя от него, чтобы он повлиял на Чимина, и чтобы свадьба была непременно в один день. Так омежка и уснул, улыбаясь.

А когда проснулся утром и пошёл на кухню за кофе, то в приоткрытую дверь увидел такое, что ни о каком кофе больше не могло быть и речи! Бежать без оглядки, и волосы назад! Так он и сделал, пока не понял, что бежать ему особо некуда. Тогда он припомнил, что они когда-то прекрасно общались с Ыном, пока тот не сказал, что любит Хосока. Но что ему, Чимину, с этого? В конце концов, Хо выбрал Ына, так что, всё, кажется, разрешилось! Да и всё равно больше идти ему некуда. Вскоре Пак понял, что всё сделал правильно, потому что Тэ тоже прибежал сюда же. И что им теперь делать?

— Давайте напьёмся, — предлагает Ын.

Однако Тэхён настороженно смотрит на него и спрашивает:

— А как же... А тебе разве можно?

— Красное вино в небольших количествах даже нужно, — заверяет Кима старший. — Так что, не обламывай меня, Тэ, у меня поводов напиться не меньше, чем у вас — я вчера прогнал Хосока, и он ушёл, придурок!

— Что у этих альф с мозгами, кто мне скажет? — шепчет Чимин, разливая вино по бокалам.

Тэхён всё ещё несовершеннолетний, к тому же вчерашний опыт прошёл не слишком гладко, поэтому он пытается отвертеться:

— Я, наверное, сегодня не буду. Мне ещё после вчерашнего не так, чтобы отлично.

Но Ын требует:

— Не отделяйся от нас, мелкий! А то я решу, что ты на меня «жало точишь»!

— Что? Нет! — резко отвечает Ким и хватает бокал, сразу отпивая из него чуть ли не половину.

Однако Ын останавливает его:

— Не надо сразу нажираться! Давай аккуратненько и вдумчиво. К тому же, нам надо выговориться. Так что, погнали: медленно и со смаком.

И омежки погнали. Они плакали и пили, рассказывали про свои обиды и планы «без этих придурошных альф!», снова пили и клялись друг другу в вечной дружбе, где не будет обидок из-за всяких там идиотских самцов!

Однако через полчаса Чимин стоял между Тэхёном и Ыном, удерживая их от намерения вцепиться друг другу в волосы, потому что Ын назвал Хосока дебилом, а Тэхён кинулся заступаться «за своего Хосю», из-за чего чуть не получил от Ына бокалом по лбу, потому что, «может, когда-то он и мог бы стать его, но уже не теперь!» И омежки встали друг перед другом, настойчиво доказывая всем, кто готов был их слушать, то есть, Чимину (Нет!), кому больше «не нужен этот альфа!»

Потом они пили примирительные и закрепляющие их вечную дружбу, а между делом Тэхён написал Хосоку: «Хо, ты зачем свалил от Ына?» И тут же получил ответ: «Ты у него? Чимин с тобой?» Но Тэхён решил, что и так написал много, поэтому сделал вид, что его там, где он есть, нет.

Однако примерно через час, когда омежки делились друг с другом смешными историями из детства, раздался звонок в дверь, и друзья затаились, удивляясь тому, кто это может быть. Но тут голос Хосока развеял их страхи и пробудил злость: чего это он припёрся? А Ын уже бежал открывать, не сумев скрыть радости. Радость почти сразу переросла в злость, потому что Хосок вместо «Здравствуй!» спросил:

— Чимин и Тэхён у тебя?

— Что? — возмутился хозяин квартиры. — Ты только за этим приехал? Уматывай на хрен! Нет тут никого!

Но любопытные мелкие уже стояли в дверях и с интересом смотрели на старших, которые боролись на пороге квартиры, а выглядело со стороны так, словно альфа старается прижать к себе Ына, а тот и не против.

Хосок ребят увидел и сразу успокоился. Он начал разговаривать с Ыном ровнее, потому что увидел вдруг, как изменился его любимый: под глазами залегли тени, медовая и чистая кожа покрылась пятнами, черты лица заострились. Может, где-то омега и поправился, но лицо его выглядело осунувшимся и утомлённым. Даже алкоголь не прибавил красок его виду. И Хосок всерьёз обеспокоился, потому что не так давно наблюдал вот такую же картину на другом, менее знакомом, но таком же дорогом лице. И Чон всерьёз испугался, что его любимого поджидает такая же участь! Он схватил омегу за плечи и спросил:

— Ын, что с тобой? Ты в порядке? Почему ты выглядишь таким... больным?

На эти слова омега вообще вызверился и заорал:

— Да потому что я и есть больной! Только психи будут отбивать у своих друзей любимых, которым на тебя насрать!

— У кого это ты меня отбил, Ын? — не понял Хосок. — Я был свободен, когда мы начали встречаться.

— А он — нет! — настаивал омега, тыкая в сторону сбившихся в кучу ребят. — Он любил тебя, и я знал об этом, но всё равно решил отбить тебя. И что толку? Ты как был мне чужим, таким и остался!

Ничего не понимая, Хосок смотрел на Чимина. А тот смущённо смотрел то на Ына, то на Тэхёна. Тэхён не смотрел ни на кого, он просто полыхал от стыда, но Хосок не видел этого. Они ведь почти не были знакомы с Тэхёном, это не может быть он. Неужели Чимин был влюблён в него?

Однако что это Ын говорит, будто Хосоку плевать на него? Альфа пытается достучаться до любимого:

— Ын, мне совершенно точно не плевать на тебя! Я очень переживаю, почему ты вчера меня прогнал? И почему ты так плохо выглядишь?

— Не нравится, как я выгляжу, пиздуй отсюда туда, где все выглядят прекрасно! И не смей возвращаться! — прокричал Ын и снова вытолкал альфу и запер перед его носом дверь.

Он, злобно пыхтя, протопал мимо ребят назад к столу, а Тэхён шмыгнул к двери и приоткрыл её. На всякий случай. А Ын уже налил всем вина и, запивая горе, сказал:

— Я всё никак не могу сказать этому придурку, что у нас будет ребёнок. И все сроки проходят, а я так и не знаю, оставлять мне его или не надо? Тэ, вот ты когда догадался?

— Да почти сразу, как только из больницы вышел, — заверяет младший, отпивая из своего бокала. — Я тебе больше скажу: у тебя там альфа. Так что, думай и решай сам. Я никогда не думал про то, что ребёнка можно убить. Даже когда был уверен, что меня изнасиловали, и то хотел оставить. Но ты про своего ребёнка думай сам.

— Что? Ын, у нас будет ребёнок? — спросил вдруг Хосок, который явился «откуда ни возьмись».

Ын опять злобно посмотрел на альфу и ответил:

— Не знаю, как у тебя, но у меня точно будет.

Хосок нахмурился, а потом задал вопрос, после которого Ын обязательно прибил бы его, не подведи его собственные ноги:

— Это что, не мой ребёнок?

— Хосок, иди на хуй! — потребовал Ын вместо ответа.

Но Хосок посмотрел на юных омег, которые красноречиво-осуждающе смотрели на него. Поэтому он сказал:

— Никуда я не уйду! Я же сказал, что останусь с тобой до конца. И я пока что этого конца не вижу, только начало. Ну-ка, молодёжь, убирайте всё и быстро спать! Это кто вас научил — бухать по любому поводу? Завтра я с вами серьёзно поговорю! А на сегодня — хватит с вас приключений! Чимин, Юнги не изменял тебе. Он завтра сам тебе всё расскажет, а прямо сейчас я напишу ему, что нашёл тебя. И, Тэхён, Чонгуку о тебе я тоже напишу, не обижайся. Но он весь день места себе не находит!

И альфа тут же выполняет свою угрозу, отправляя в общий чат: «Мелкие у Ына. Завтра верну их на место». Все дружно ответили: «ОК», — и вскоре в квартире установилась относительная тишина, иногда прерываемая недовольным бурчанием Ына и успокаивающим голосом альфы. Чимин, счастливо улыбаясь, обнял Тэхёна и мирно засопел, но Тэхён никак не мог заснуть, про себя решая вопрос: зачем его искал Чонгук? Если они переспали, то не будет ли Чон настаивать на том, что, как честный человек, он теперь обязан жениться на нём?

Вот только брака по обязанности ему не хватало! Уж лучше пусть папа и дядя найдут ему какого-нибудь альфу, который в него влюблён. А он, Тэхён, постарается полюбить его в ответ. И почему он влюбляется в каких-то непонятных Чонов? То Хосок ему всё сердце разодрал в клочья, то теперь Чонгук, сам того не желая, одновременно и лечит его, и мучает. Когда же уже это всё прекратится?

Тэхён вдруг вспоминает про ещё одного человека, который полюбил его сразу, безо всяких переходов. И почему его сердце не откликнулось на настоящее чувство? Так он и засыпает, недоумевая и негодуя.

Наутро Хосок будит их, совсем как в те давние времена, когда они жили у него с Чимином. Он кричит:

— Подъём! Пять минут на сборы, или я захожу с распылителем! Вода — лучшее средство от сонливости!

И мальчишки подскакивают по старой привычке, затем смеются, а потом стихают, потому что мимо них пробегает зелёный Ын в санузел. И за ним бежит Хосок. Мелкие прячутся под одеяло, чувствуя себя совершенно лишними!

Однако на часах 8:00, и в дверь звонят. Чимин осторожно открывает, и прямо перед ним стоит Юнги с огромным букетом цветов, за ним маячит Чонгук с таким же «веником», и совсем на периферии прижались друг к другу Намджун с Джином. Все виновато глядят на Пака.

— Нам надо поговорить, Чимин, — просит Юнги.

Пак отступает, приглашая неожиданных гостей, совершенно забыв, что так и стоит перед ними в миленькой пижамке Ына, которую ему вчера выдал Хосок. И то, что альфа нашёл для ребят, было из категории «сними это с меня немедленно!» Поэтому Мин совершенно теряется, глядя на, вроде бы, «своего» парня, но это не точно! А этот «вроде бы свой парень» кричит:

— Тэ, иди сюда!

И в комнату вползает не до конца проснувшийся Тэхён, тоже в одном неглиже. Теперь сглатывает Чонгук, потому что на Тэхёне пижама, явно на пару размеров меньше, по крайней мере, по росту. И это вообще не добавляет уверенности и без того растерянному альфе. Тэхён же, увидев гостей, спокойно возвращается в комнату, а выходит уже в халате и подаёт халат Чимину. А так же несёт одежду Ыну, который под присмотром Хосока старательно пытается избавиться от содержимого пустого желудка.

Гости проходят в гостиную, где ещё разложен диван, хранящий тепло и беспорядок вертлявых омежек. Их альфы снова краснеют, аккуратно присаживаясь на его краешек. Чимин и Тэхён вдвоём сели в одно кресло, на другое сел Намджун и посадил себе на колени Джина. Чимин всё ещё с подозрением смотрит на этих троих. Но Юнги, понимая, что объяснений ждут, в основном, от него, наконец, заговорил:

— Чимин, между мной и Джином ничего и никогда не было. Ни раньше, ни, тем более, сейчас, когда мы оба нашли тех, кого выбрали наши сердца. Вчера всё произошло...

...После того, как Мин проводил Чимина, друзья ещё немного выпили, посмеялись, и когда уже собрались расходиться по комнатам, Джину вдруг пришло сообщение, прочитав которое, омега сильно побледнел и принялся махать на себя ладонями.

— Что с тобой? — испугался Намджун.

Юнги тоже испугался, но решил, что вмешиваться он больше не имеет никакого права. Поэтому ждал, пока Нам нальёт Джину воды, пока тот попьёт, а затем он показал смс, которое гласило: «Уважаемый господин Ким, Ваши счета арестованы в связи с долгами Вашей семьи. Если в течение 10 рабочих дней не будет внесена сумма... (ахуллиард прописью!) то против Вашей семьи будет возбуждено уголовное дело». Джин смотрел на альф огромными глазами, а те только сочувственно кивали. И ни грамма удивления!

— Вы знали, что я — банкрот? — глухо спрашивает омега.

— Не ты, — возражает Юнги. — Твои родители.

— Какая разница? Моих денег не хватит, чтобы покрыть их долг! Я почти всё уже вложил в Школу моделей! Юнги, мне теперь нечем даже аренду помещения оплатить! Да как так? Куда делось огромное состояние? Что у меня за родители? — вскрикивает омега, вскакивает и убегает наверх, в свою комнату.

Намджун хочет пойти следом, но Юнги его останавливает:

— Джун, позволь мне поговорить с ним. Я сейчас могу и успокоить его, и рассказать о своих родителях. Ты не считаешь, что это — идеальный момент?

Нам согласно кивает и остаётся в гостиной. Какое-то время он слышит тихие причитания Джина, немного суровый голос Юнги, снова истерические всхлипы, и опять успокаивающую речь. Ким мирно засыпает, уверенный, что Мин обязательно справится и успокоит его любимого. И ни капли сомнения ни в одном, ни в другом.

Наутро, проснувшись от неудобной позы, он идёт искать Джина. И находит его... в объятиях Юнги. Однако опять ни один нерв у альфы не дёрнулся. В их позе он видел, как альфа продолжает успокаивать, а омега подпитываться силой друга, не более того. Однако внимание Намджуна привлёк тот факт, что были открыты двери ещё в две комнаты. В одной он обнаружил спящего Чонгука, который нежно обнимал скрученное одеяло. Было очевидно, что парень совершенно голый, однако омеги, ради которого он мог бы обнажиться, рядом с ним не было. В другой комнате не было вообще никого, хотя разостланная кровать говорила о том, что этой ночью в ней кто-то спал. И путём несложных вычислений, Нам понял, что это мог быть только Чимин. Пробежавшись по дому, Джун не обнаружил ни одного из младших омежек, и сразу забил тревогу.

Они все вместе почти целый день искали ребят, пока Хосок не прислал сообщение в общий чат. Только тогда альфы дали отбой телохранителям, и сами свалились спать, чтобы наутро примчаться к «своим парням» с объяснениями...

— В общем, Чимин, не повезло нам с Джином с родителями.

— Как и мне, — тихо ответил младший омега.

И все с пониманием промолчали. Ни у кого отношения с родителями никак не складывались. Тэхён смотрел строго на свои руки и молчал. Он боялся, что заговорит Чонгук, и тот оправдал все его страхи, до единого.

— Тэхён, я понимаю, что ты напуган и растерян, поэтому прямо сейчас готов предложить тебе...

— Не надо, — прерывает альфу Тэхён, прикрывая уши ладонями, — я не хочу замуж только потому, что ты чувствуешь ответственность за то, что произошло между нами этой ночью. Я виноват в этом, не меньше твоего. И готов нести ответственность за свой поступок сам. Ты мне ничего не должен, Чонгук. Не надо обязательств, мы не в восемнадцатом веке! — завершает Тэ свою пламенную речь, совершенно не глядя на младшего Чона.

Тот побагровел, нервно сглотнул и заскрипел зубами. Посмотрел на старшего брата, который вцепился в своего нового омегу, совершенно забыв про того, который прямо сейчас рвёт себе и Чонгуку сердце, продолжая любить ничего не подозревающего альфу. Юнги с сочувствием смотрит на младшего друга. Он сам не понимает, что сейчас может помочь им всем.

Словно этого мало, на телефон Мина приходит сообщение: «Господин Мин, если Вы готовы внести сумму за операцию вместо отца, то мы можем принять Вашего папу в понедельник. Ждём Вашего ответа до полудня, а затем ставим в очередь другого пациента».

— Это что? — не понимает Юнги. Он набирает папу: — Алло, папа, это что за новость? Какая операция?

— Юни, здравствуй, сынок, — отвечает ему мягкий голос. — Ничего страшного, я потерплю. Я понимаю, что ты сейчас не сможешь нигде взять такую сумму. Пока что мне помогают лекарства. А там, может быть, отец выйдет и что-нибудь придумает.

— Папа, что с тобой? Ты можешь мне нормально объяснить? — почти рычит Юнги, всё больше расстраиваясь от слов папы.

Что-то с ним случилось, а Юнги ничего не знал! Не желал знать! В это время старший Мин говорит:

— Сынок, у меня уже несколько лет назад обнаружили камни в почках. И не просто камни, а те, которые постоянно движутся, и медикаментозному дроблению не поддаются. Я уже больше двух лет сижу на обезболивающих, но они почти не работают. Поэтому отец делал всё, чтобы меня прооперировали. Однако теперь я даже не знаю, что делать. Отец почти все деньги отдавал врачам и на лекарства, наши счета пусты. Но ты не переживай, сынок, я потерплю, а отец потом что-нибудь придумает, — повторился омега, а Юнги готов был провалиться сквозь землю, так больно было слушать ему эту исповедь.

— Папа, я найду деньги, не отказывайся от операции! — велел Мин, и отключился.

Затем написал доктору: «Смогу ли я оплатить операцию частями?» «Конечно, — ответили ему, — но первый взнос — 50%». Юнги подсчитал свои возможности — не хватает! Друзья с тревогой смотрели на альфу. Все понимали, перед каким сложным выбором он сейчас стоит. И, конечно, Юнги пошёл по самому быстрому, но не самому верному пути:

— Ребят, простите меня, но мне срочно нужны деньги. Я хочу выйти из доли...

— Нет, — вдруг резко сказал Джин. — Мы решим этот вопрос иначе. Зря, что ли, я — Золото семьи Ким?

— Но, Джин, — попробовал урезонить омегу Нам, — твоя семья...

— Я в курсе. Но об этом пока что никто не знает. Поэтому я сегодня же разошлю приглашения богатейшим людям нашей страны на благотворительный вечер. К примеру, откроем Фонд в поддержку больным мочекаменной болезнью. Всё, я ушёл! — резко вскакивает омега. — Время — деньги! Мальчишки, вы со мной. Мне нужно нарядить вас так, чтобы вас хотелось повести в самый дорогой ресторан, а не таскать по кустам. Сегодня нас узнают все.

Нам, сделай несколько десятков постеров с нашей фотосессии. Пусть все увидят их и узнают моих друзей! За фото с ними я выставлю отдельный прайс. Там же я объявлю, что ухожу из модельного бизнеса, и у гостей последний шанс сделать фото со мной. И на это я объявлю аукцион. Всё, работаем! Парни, выберите клуб попафоснее. Ни к чему нам тратить деньги на аренду! Нам, твоё имя тоже нам послужит. За фото, сделанные тобой лично, мы тоже выставим отдельную цену!

Все с восторгом смотрели на Джина: вот, что значит, Золото! Знает, как сделать деньги прямо из воздуха! Все поверили в его затею! Оживились, зашевелились. Кроме Тэхёна. Тот так и смотрел на свои руки, словно стесняясь поднять глаза. Тогда Чонгук встал, взял омежку за руку и спросил:

— Ын, мы пройдём на балкон? Нам есть, что обсудить.

Омега только кивнул, уютно устроившись на коленях у своего альфы. Тэхён, бледный, как иней, шёл за Чонгуком. Что он сейчас услышит? Выйдя на балкон, ребята обнаружили, что Ын, наверное, устроил себе здесь зону отдыха. Тут стояли два плетёных кресла и такой же столик. На полу была постелена циновка. Простенький интерьер оказался очень уютным. Чонгук усадил Тэхёна в одно кресло, сам сел в другое и поинтересовался:

— Тэ, что ты помнишь из того, что случилось вчера?

— Ничего, — шепчет омега, бледнее ещё сильнее.

— Я бы рад сказать, что помнить нечего, но...

...Чонгук понёс Тэхёна на второй этаж. Альфа был, конечно, здоровым качком, а его парень — хрупкой моделью, однако этот омега ростом был почти с него! Поэтому примерно на середине лестницы Чон понял, что буквально выбивается из сил. Кроме того, Тэхён, проснувшись, постоянно что-то бормотал и пытался слезть с его рук, что добавляло напряжения. И лишь когда альфа внёс парня в указанную комнату, он понял, о чём пытался предупредить его омежка, а он упорно его не слушал: Тэхён совсем не внезапно для себя, но неожиданно для Чонгука, выплеснул на них обоих весь ужин вперемешку с вином! Альфа стоял посреди комнаты, заблёванный и удивлённый, а Тэхён, прижав голову к испачканной груди, бормотал:

— Я же говорил тебе: отпусти, меня укачивает...

Понимая, что винить тут некого, альфа потащил Тэхёна сразу в ванну. Там он раздел парня, разделся сам, бросил бельё в стирку и полез отмывать еле стоящего на ногах омегу. Тот сопротивлялся, требовал перестать его лапать, обещал переломать ему все пальцы, если он сейчас же не перестанет! Запищал, когда шампунь попал ему в глаза!

Потом Чонгук замотал Тэхёна в полотенце и вынес в комнату. Уложил в кровать, и омежка, свернувшись клубочком, тут же засопел. Отлично, вот только надеть альфе было нечего! И Чонгук, недолго думая, завалился рядом с Тэхёном, прижав его к себе. Но лечь спать — это одно, а заснуть — совсем другое! Вскоре омежка, ворочающийся, как вентилятор, выполз из полотенца, и их обнажённые тела принялись возбуждать друг друга, то и дело непроизвольно соприкасаясь.

Тэхён во сне оплетал Чонгука своими длинными тонкими конечностями, от чего голова у альфы начала кружиться. Он ёрзал, отстранялся, держал себя в руках, но вдруг Тэхён прошептал:

— Поцелуй меня...

И Чонгук не сдержался. Он прижался губами к полуоткрытому ротику и принялся смело вылизывать его, то и дело ныряя вглубь и заигрывая с горячим язычком Тэ. Мальчишка принялся постанывать, от чего в голове альфы начали взрываться фейерверки. Он едва сдерживался, чтобы не подмять под себя это податливое тело, которое, кроме того, вдруг принялось тереться об него своим возбуждением. Вынести такое было выше сил Чонгука! Он перевернул мальчишку на живот, посмотрел на него — беззащитного и хрупкого, попытался раздвинуть ему ноги, но тот вдруг перевернулся и почти прорычал:

— Отвали!

Чонгук кивнул, вспоминая рассказ Дюваля, в котором Тэхён дрался и щипался так, что двое альф не смогли с ним справиться. Он и не желал делать что-то против воли парня. Поэтому лёг рядом, приобнял его и сказал:

— Я не трону тебя, Тэ, не бойся.

Тэхён отвернулся и отполз на другой край кровати. Чонгук вздохнул, укрыл его и тоже отвернулся. Ближе к утру альфа почувствовал, как его снова оплетают ледяными конечностями. Вздохнув, он подтянул к себе озябшее тельце, укутал его в одеяло, прижал к себе и снова уснул. А проснулся с пустым одеялом в объятиях...

— Тэхён, можешь мне не верить, но между нами ничего не было. Если не считать, что наши друзья знают, что мы спали вместе голыми. Но, думаю, они нас за это не сильно осудят. И да, я хотел предложить тебе выйти за меня замуж, потому что... — замялся вдруг Чонгук, но затем смело продолжил: — Тэхён, я больше не теряю тебя. А это значит...

— Ничего это не значит, Гук, — тихо говорит Тэхён. — Папа снял с меня защиту. Меня больше никто не теряет.

Пока альфа переваривал сказанное омегой, Тэ встал и ушёл с балкона. Чонгук задумчиво брёл за ним, пытаясь сопоставить факты. И, кажется, у него выходило, что он всё же прав, но как теперь доказать этому упрямцу, что он не придумал, что с ним это давно, с той самой минуты, когда он узнал про любовь Тэ к Хосоку, и решил принести в жертву этой любви свои чувства. И это было точно до знакомства Тэхёна с папой! Ну почему Гук тогда не признался ему?

Так, кляня себя и свою неуверенность, Чонгук вошёл в комнату, где вовсю обсуждались и распределялись обязанности ребят на благотворительный вечер. Тэхёну досталось музыкальное сопровождение, а Чонгук отвечал за интерьер и атмосферу в целом, в том числе и безопасность гостей. Выбрали клуб, и каждый углубился в своё задание.

Тэхён, узнав, что ничего серьёзного с ним этой ночью не произошло, повеселел. Не то, чтобы он уж так боялся потерять девственность, но всё же ему хотелось сделать это с любимым и любящим альфой. И при этом быть в сознании, чтобы понимать и помнить то, что с ним будет происходить. Кстати, он был бы не против, чтобы его первым стал Чонгук, даже если тот его просто вожделеет. Ведь в глубине души Тэхён понимал, что его новое чувство, наполнившее в последнее время беспокойное сердечко, сильно отличается от того, что он испытывал к Хосоку.

Хотя, не так. Он и сейчас испытывает к Хосоку то же чувство, но теперь Тэ понимает, что это — желание отблагодарить альфу, быть ему полезным и приятным. Да, перед операцией он думал о том, что готов отдаться старшему Чону, но опять же лишь потому, что считал себя обязанным перед ним. Ведь это именно Хо в своё время не позволил ему, Тэхёну, затеряться среди «публичных омег». Чонгуку же просто хотелось отдаться, потому что с некоторых пор тело Тэхёна реагировало на этого альфу так, что Тэ боялся носить узкие брюки и тонкие трусики. Как же стало всё сложно!

Однако подбирая музыку к вечеру, Тэхён вдруг подумал, что очень, ну просто нестерпимо хочет внести в список треков и свои песни. Он подошёл к старшему омеге и спросил:

— Джин, с моей стороны не будет большой наглостью вставить и свои песни в плей-лист для благотворительного вечера?

— О, Тэ! Ты пишешь песни? — изумился Джин. — Я не знал. Ну, если ты считаешь, что они достаточно хороши, конечно, ставь. А кто их исполняет?

— Я, — смущается младший.

— Ого! Можно послушать?

Тэхён кивает и скидывает Джину ссылку на свой канал. Больше часа Джин сидит, замерев. Иногда по его лицу непроизвольно текут слёзы. Иногда глаза начинают сиять, а порой он широко и весело улыбается. Наконец старший снимает наушники и говорит:

— Тэ, да у тебя талант! Обязательно ставь! Только разбавь их чем-нибудь. А если гости попросят, сможешь исполнить вживую? — интересуется Джин, и увидев кивок, довольно объясняет: — Это тоже можно продать. И подороже. Скрой пока что свой плейлист, чтобы желающие не смогли его найти в открытом доступе. Мы можем продать ссылки на твои песни.

Тэхён только диву давался, слушая своего старшего друга.

Благотворительный вечер был назначен на ближайшую субботу, то есть, через два дня. Ребята рьяно готовились, понимая, что приглашённые ждут чего-то невероятного от внезапного мероприятия. И пресыщенным богачам нужно будет угодить по-полной, чтобы они с удовольствием расставались со своими денежками.

В пятницу с самого утра омежек навестил папа Тэхёна с папой Намджуна. Их привёз какой-то альфа, хотя папа Нама обычно сам был за рулём. Но сегодня им срочно нужен был личный водитель. Когда омеги уже расселись, дядя вдруг засуетился:

— Тэ, дорогой, сходи, пригласи Хюн Ки, а то ему, наверное, скучно одному сидеть в машине. А тут мы его кофе напоим, пирожными покормим.

Тэхён вздохнул — а вот и оно! Папа и дядя всё же приволокли какого-то «сыночка лучшего друга», чтобы познакомить его с Тэхёном. Ну что же, этого следовало ожидать. Тэ вышел во двор, подошёл к машине, постучал в окошко, привлекая внимание водителя, и едва не упал: перед ним сидел тот самый альфа, что едва не утащил его прямо из клуба! Хюн Ки широко улыбнулся, вылез из машины и глубоким голосом сказал:

— Как тесен мир, да, малыш? Ты так старался сбежать от меня, а теперь я знаю, кто ты и где живёшь!

— Я всё расскажу папе! — начал было Тэхён, но альфа рассмеялся:

— А я расскажу и ему, и каждому, кто готов будет слушать, что почти снял тебя в клубе! Вот твой папочка обрадуется! Ты ведь незаконнорождённый. И так, как бы, не слишком ходовой товар, так ещё и легкомысленный.

— Но ты тогда меня насильно утащил! — возмущается Тэхён.

Но альфа неумолим:

— Да ты же почти не сопротивлялся! А перед этим всем своим видом показывал, что желаешь именно этого. Так что, мальчик, будь паинькой. Я сделаю вид, что заинтересован в тебе. И буду «честно ухаживать» за тобой, пока мне не надоест. Твой дядя и мой папа — лучшие друзья со школы. С доверием у меня проблем нет. Так что, приготовь свою сладкую попку, малыш. Я не привык, что мне отказывают! — припечатывает свою широкую ладонь альфа к худеньким ягодицам омеги.

Тэхён шарахается от такой наглости и мчится вперёд, к старшим, под их защиту, но когда входит, то дядя начинает расхваливать альфу:

— Познакомьтесь, это — Хюн Ки, сын моего лучшего друга. Я знаю этого мальчика всю свою жизнь и могу сказать, что более воспитанного и достойного альфы я не встречал. Такой уважительный, умный и добрый альфа! Вот какому-то омеге повезёт, верно, Тэхён? Насколько я помню, у тебя, Хюн Ки, ещё не было серьёзных отношений. У Тэхёна тоже. Он весь в работе, никакой личной жизни! Может, ты научишь его, что омеге можно не только работать, но и наслаждаться этой жизнью?

— Обязательно научу, дядя Ким, — обещает Хюн Ки, плотоядно улыбаясь.

Однако Ким Юн Хо смотрит на альфу с подозрением и неприязнью. Что-то вдруг стало настораживать его в этом парне. А вернее, не в нём, а в Тэхёне, который вдруг сжался под взглядом «милого мальчика». Он уже готов вмешаться и пресечь сводничество Ми Юля, как сам Тэ, выпрямившись, говорит:

— Дядя, спасибо за заботу, но у меня уже есть альфа, который ухаживает за мной. Боюсь, он будет против, если рядом со мной начнёт маячить такой замечательный мальчик.

Хюн Ки прищуривается и спрашивает:

— А где ты с ним познакомился, Тэхён?

— В одном из ночных клубов, — дерзко отвечает омега. — Мы ходили с коллегами отметить окончание сессии, там и познакомились. И с тех пор почти не расстаёмся! — закончил свою речь Тэхён, глядя на реакцию старших омег.

Дядя нахмурился, папа напротив, посветлел лицом. Ми Юль строго спросил:

— Тэ, ты ходишь по ночным клубам?

— Да, дядя, — спокойно отвечает омега. — Было время, когда я был уверен, что у меня нет и никогда не будет семьи. Мне приходилось самому заботиться о себе. Любая работа подразумевает начальство и зависимость от него. Мне самому не всё нравилось из того, что приходилось делать. Но такая уж судьба у тех, кто не имеет понятия, где и кто его семья. Так что, дядя, я знаю, что ни один порядочный альфа не пожелает взять меня в мужья. Только разве что так: развлечься и бросить.

Поэтому я нашёл парня, которому плевать на моё происхождение. Он принимает меня таким, какой я есть. И ценит не за семейные связи, а за то, что я, вместо того, чтобы пополнить ряды «публичных омег», готов был полгода пахать, как конь за копейки, чтобы меня сначала просто зачислили в штат нормальной компании, а потом прошёл все круги ада, пока стал моделью. Так что, дядя, не беспокойся больше обо мне. У меня уже есть альфа. Может, я не выйду за него замуж, но кроме него мне никто не нужен! — глядя прямо в лицо Хюн Ки, выпалил Тэ.

Альфа улыбнулся и спросил:

— Может, познакомишь меня с этим замечательным человеком? Я всегда стремлюсь брать пример с лучших. Чувствую, мне есть, чему поучиться у него.

Ми Юль с умилением смотрит на Хюн Ки. Не выдерживает и восклицает:

— Ах, Тэхён! Как жаль, что твоё сердечко уже занято! Но почему ты раньше ничего не говорил про этого альфу? Действительно, может, познакомишь нас с ним?

Но тут неожиданно в разговор вмешался Юн Хо:

— Брат, оставь моего сына в покое. Если он не говорил нам о своём альфе, значит, считал, что ещё не время. И если пока не знакомит, значит, тоже есть причины. Не смущай его, пожалуйста. Он ведь пока даже не привык к тому, что у него есть семья, что перед кем-то нужно отчитываться. Всему своё время, Ми Юль, — примиряюще говорит Юн Хо.

Альфа продолжает улыбаться, хотя взгляд его сильно потяжелел. Этот омежка, что давно не даёт парню покоя, почти попал ему в руки, но снова ускользает, как тогда, в клубе. Он уже продумывает новый план, но тут к дому подъезжает ещё одна машина. Увидев того, кто приехал, Тэхён непроизвольно светлеет лицом. Взрослые омеги начинают понимающе улыбаться. Когда в дом входит Чонгук, его встречает радостный возглас Хюн Ки:

— А вот и счастливый соперник! Представь нас, Тэхён! Мне так приятно будет познакомиться с тем, кто согласен взять тебя замуж, несмотря на твоё... прошлое.

Чонгук потерялся лишь на мгновение, но тут же приняв игру, отвечает:

— Я сам вполне могу представиться: Чон Чонгук, жених Кима Тэхёна. Я не знаю, про какое прошлое вы тут говорили. Я лично не считаю его виной то, что у него не было родной семьи. Зато в приюте, где он вырос, у него была большая и отличная семья! Знали бы вы, как там все любят моего Тэ! У меня там даже соперник подрастает! Одна надежда, что до того времени, как Чхвэ станет совершеннолетним, мы уже будем женаты и заведём парочку ребятишек, — смеясь говорит Чон.

И Тэхён тоже начинает непроизвольно улыбаться, потому что воспоминания о маленьком альфе приносят в его душу умиротворение. И когда Чонгук подходит к «своему жениху», тот спокойно позволяет взять себя за руку. Вот и всё. Чонгук всё решил за него! Тэхён проверил своё сердце и понял, что в нём горьким ядом растекается обида, что предложение ему всё-таки сделали, но не от души, а по необходимости...