༄ЛЬДИНКА В СЕРДЦЕ༄
* * *
«Сон, как токовой, - это единственный отрезок времени, когда любое существо чувствует себя свободно...»
Но это убеждение обходило Билла стороной.
Во снах он чувствовал себя ещё более ущемленно и неуверенно - чем наяву...
* * *
Под утро ему приснился тот же самый кошмар.
Этот дурацкий сон мучал демона и ложась спать, Билл заранее боялся, дожидаясь его появления.
Он повторялся, но в разных вариациях, и в них была некая иезуитская изощренность - в том, что вроде всё то же самое, но всегда с какими-то новыми деталями.
Билл боялся этих деталей как огня и в то же время упивался ими.
Как будто в них было предчувствие судьбы, и ему представилась возможность заглянуть за занавес - вдруг там покажут то, что ещё только когда-нибудь станет реальным?
И возможно ли это пережить, произойдя оно самом деле?
Сны были фотографически чёткими.
Впрочем, он и видел фотографии.
Множество фотографий.
Все они были яркими, радостными, чудесными. На них - «семейная хроника» - он сам, Агмэн, их дети - Белла и Бэнди и, что-то такое веселое, пикник или, может...день рождения?..
Понять было сложно.
А Билл, не мог улыбнуться и никак не мог понять почему.
Демону так хотелось посмотреться в зеркало и внимательно рассмотреть причину вблизи, но ни одной отражающей поверхности, как назло, нигде не было!
И Сайфер все искал взглядом хоть одно, чтобы взглянуть, и наконец понять что же с ним...(никогда не находил).
А после...в воздухе начинал витать пепел, всюду лежали обугленные трупы, горящие дома, крики, стоны, вопли, тяжёлый и отвратный смрад крови и гнили.
/Ч-что это?../
Сердце ушло в пятки...Билл понимал что совершенно не желает смотреть на это.
Потом он будто перемещался во времени и наблюдал рисунки, это уже был дом. На первый взгляд, обычная большая студи.
Единственное, что пугало: там никогда не было мебели, (кроме стула посередине), и множества окон.
В правом углу всегда светила тусклая лампочка, еле-еле выполнявшая должное по освещению непонятного места. Она создавала тени на стенах, вот что было не так - «Тени».
Если исключить стул, который мог отбросить тень, их было ещё примерно, пятьдесят, если не больше...Билл знал, стул так не умеет.
Демон неосознанно стал отступать назад, возможно туда, откуда пришёл и только тогда начиналось самое жуткое.
Только тогда он начинал понимать что, что-то и в самом деле не так.
Не думая ни о чём, он упёрся...в дверь?
Да, дверь!
Демон сразу же попытался её открыть, но безуспешно. Заперта с другой стороны. Это его добило.
Неужели кто-то закрывал за ним двери, по мере его продвижения?..
/Такого не может быть! Я бы услышал!../- ужаснулся Сайфер.-/Автоматический замок. Возможно.../,- ну, да, это больше походит на правду. Но ему было слишком страшно, чтобы думать в такие моменты.
Билл обернулся обратно и обнаружил что теней больше нет.
Тень единственного предмета - «стула» - да. Но не остальные.
Постепенно успокоившись, треугольник медленно направился вперёд.
Преодолев значительное расстояние, и достигнув середины, казалось бы, бесконечно длинной комнаты, Билл впервые спокойно задышал.
На стенах висели рисунки.
Некоторые радостные, спокойные и совершенно разные - одни цветные, другие больше напоминающие серые кляксы, а на тех, что находились выше, вообще была изображена непонятная тварь.
На них был «человек» с разных ракурсов, «берёзы», «голубое» небо...откуда Билл Сайфер вообще мог знать о существовании такого?..Ведь мир в котором он жил на тот момент - был непросветно сер, а знакомые нашим глазам королиты цветов, имелись только в определенных местах.
/Что это за странное существо, сидящее под, возможно...деревом?../
/И, существо-ли это вообще?../
/Почему небо такого странного цвета, а не серое, какого подобает ему быть?../
Даже во сне, Билл знал, что все рано или поздно закончится.
Он знал и тянул, и тянул время, боясь идти дальше, потому что впереди него всегда оказывалось одно и то же...
Огромное пустое помещение, и Билл в нём был обсолютно один...
Резко переведя взгляд на ноги, он как раз увидел...или, всё-же, не увидел, - его тень исчезла, он не смог даже закричать. Именно тогда демон рванулся к следующей двери и бездумно ворвался внутрь очередной комнаты и, по-видимому, последний, самой пугающей.
Весь свет оттуда будто высосали и убрали в предыдущую комнату.
Билл не видел абсолютно ничего. Совершенно.
Он вытянул руки вперёд и...(демон некогда бы не смог описать это, если бы не ощутил), так не было ни звука. Гробовая тишина. Мертвецкая.
Билл никогда не боялся темноты, но будучи во сне и в этой комнате, всегда убеждался что это не так.
Находясь в звуконепроницаемой комнате, он хотя бы слышал своё дыхание. Слышал что жыв...но пребывая в этой комнате, точно убедиться никогда не мог.
Бешено колотящееся сердце...
Это всё что он мог чувствовать.
Немного погодя, тишина была разрушена низким гулом.
Бешено развернувшись, Сайфер мог с трудом разглядеть даже свою руки, не то что.../Что это?.../
Он знал «нечто» там...В тьме...Близко...Очень рядом.
Взбешенный тем, что вокруг так темно и он не способен видеть, Билл понимал, перед ним «кто-то» есть, и это нечто живое, огромное, и страшное.
А гул нарастал, становясь ближе, будто окружая его.
Треугольник знал, какое бы «нечто» не издавало этот звук - оно приближалась...
Он вновь начал отступать назад, испытывая жуткий страх: дикий, животный, безумный. Демон не мог, но он его чувствовал.
Нет, ему не было страшно умереть. Треугольник был в ужасе от того, что это нечто могло ему приготовить.
Что ждала его при встрече с «ним».
Свет на секунду блеснул и он увидел...«Ничего».
Пусто...
Только огромное зеркало посередине.
Билл мгновенно умерил себя тем, что это всё игры его пошатнувшегося разума. Ему просто показалось. Он был уверен что так ничего и не было.
Сайфера моментально потянула к зеркало как магнитом, он не хотел идти, но все-таки шёл, какая-то сила словно тащила его.
Он не хотел смотреть, но как преступник, которого тянуло увидеть жертву, всё-таки распахнул глаз и вгляделся в мутное изображение...
Размер зеркала всегда был так велик - что вестибулярный аппарат отказывался понимать как возможна такая несоразмерность.
И как только он начинал различать свое отражение, зеркало с оглушающим звуком трескалось, и неровные, «неправильные» осколки с грохотом сыпались на пол, прямо ему под ноги...
И в то же мгновение слышился такой знакомый и радостный смех, где-то очень близко...Будто в нескольких сантиметрах, а затем:
«Билли, я бы хотел быть в твоём сердце, а не в мыслях, потому что...разум забудет, а сердце будет помнить вечно...»
* * *
Всхлипнув, Билл резко сел в постели.
Внутри него как будто остались осколки стекла, было остро, колко, больно и страшно, и слезы, которые он вытирал кулачками, тоже казались ему стеклянными...Но на самом деле конечно же «нет». Самые обыкновенные слезы. Демон постепенно пришёл в себя, и дыхание успокоилось.
Проклятые осколки наконец переставали колоть.
/Раннее утро, кажется.../
Билл тихо зашипел, лёг обратно и перевернулся на бок. Все его треугольная форма болело так, словно после хорошей драки, только вот ночью была далеко не драка. Хотя, произошедшее можно было назвать и так.
Да вообще, назвать можно было как угодно, но только не с*ксом или занятием любовью...
Это было что-то животное, дикое и такое умопомрачительное, что забудется им ещё не скоро, как и всё предыдущие ночи.
Сайфер посмотрел на мирно спящего рядом Агмэна, едва заметно сощурился и принялся осторожно выпутываться из одеяла, стараясь не разбудить.
Выскользнув в коридор и, осторожно прикрыв за собой дверь, Билл облегчённо выдохнул и широко улыбнувшись, поплелся в сторону кухни, держать за стену рукой, потому что сил идти нормально совершенно не было. Можно было бы ещё поваляться в постели с любимым «Агги», отдохнуть, но пить хотелось сильнее, поэтому Билл и выбрался из объятий Саввулиди добровольно. И сейчас не мог решить, что делать: приготовить завтрак самому, и разбудить им детей и любимого, или после вернуться обратно в кровать и дождаться, пока все сами проснуться.
Но тут взгляд демона зацепился за свое отражение в зеркале, которое висело в прихожей, размышления прервались сами собой.
Билл остановился напротив него, повертелся и рвано выдохнул.
Агмэн вчера оставил знатные синяки, когда в порыве страсти схватил его за грани. Теперь надеяться что они пройдут быстро, было бесполезно.
Билл с нажимом провел по синякам черными тонкими пальцами, почувствовав легкую саднящую боль, и довольно простонал, только очень тихо.
То, чего ему не хватало. И уж точно Сайфер не собирался лишать себя этого никогда...
Агмэн всегда был полон сюрпризов и никогда не скрывал свою темную сторону, которую часто вытаскивал наружу будучи наедине с Биллом.
Поэтому, теперь не только его грани были в черных синяках от пальцев Саввулиди, но и все тельце - в царапинах и укусах.
И Сайфер не мог перестать наслаждаться этой приятной болью и отметинами принадлежности, а всего-то нужно было спровоцировать, показать свою слабость, ничтожность...Претвориться жертвой.
Билл снова провёл пальцами по отметинам на гранях, невольно вспоминая вчерашний день...
* * *
- Можешь кричать, я разрешаю, Билли~
Агмэн усмехнулся в вершину Сайфера, оставляя легкие укусы,- Но даже не вздумай просить меня остановился. Не в этот раз, карамелька~
А затем Билл потерялся в калейдоскопе ощущений, в буквальном смысле этого слова.
Саввулиди взял его без подготовки, наскоро и небрежно растянув, поэтому было больно...адски больно.
До слёз, и хромая походка Биллу была обеспечена.
Но разве это кому-то было интересно?..
Всем пливать!
Было важным лишь то, что рядом с ним был такой «Агги», вновь показывающий свою чёрную сторону.
Он буквально втр*хивал Билла в кровать, оставляя на углах, гранях и тонких руках - глубокие укусы и продолжая удерживать одну руку Сайфера вывернутой за обратной стороной, а вторую высоко над верхним углом, больно стискивая запястье.
- ДА! Да, Агги! Да-а-а! ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!!! Как же я люблю тебя, милый! Ах-х-ха-а! ХА-ХА-ХА-ХА!!!
Билл чувствовал себя беспомощным насекомым, приколотым к сукну, его разрывало от ощущений, от грубости и силы своего «любимого», хотелось кричать и скулить одновременно, но демон в очередной раз взорвался истерическим смех, постепенно переходящий в плач навзрыд.
Сайфер ещё в раннем детстве научился умело скрывать свои истинные эмоции за смехом.
Например, когда его избивал отец, совсем тронувшийся умом и ставший даже слишком много пить, после смерти Лиама...
* * *
«- Где мое бухло?!- разревелся тогда Клиффорд.
- Папочка...чт-..?- Билла схватили и оборвали на полуслове. Он попытался вырваться из мертвой хватки, но ярость отца притягивала его, не давая двигаться.
- ТЫ, Б*ЯТЬ, МЕНЯ ЧТО, НЕ ПОНЯЛ?!!!- Клиффорд Сайфер держал в руке бутылку какого-то непонятного спиртного. И орал на несчастного малыша.
Но Билл уже не сопротивлялся, надеясь что отец прибьёт его и на этом все мучения наконец закончатся.
-...М-мне не п-продали ту бытылку Арманьяка...папа...
Дальше полилась смесь из тихого, иногда прерываюшегося хихиканья и звуков избиения...»
Мать тоже смехнулась на нервной почве. Она была тем существом, которое Билл ненавидел больше всех на свете и...боялся. «Мама» которая привязывала его и братьев к накалённой батарее или гасила сигареты об их нежные детские кирпичные кладки, лишь за то что их вид её якобы «бесил».
Билл всегда смеялся...Просто смеялся и ничего не мог с этим поделать.
Только в будущем, белые глубокие рубцы на его кожице стали заменять демону настоящее блаженство.
В боли, он стал видеть смысл своего жалкого существования...
* * *
Тем временем, Агмэн то и дело, затыкал его грубыми кусачими поцелуями, прерывая все звуки и, кажется, наслаждаясь этим.
Происходящее казалось сном, Сайфер не мог ясно мыслить и не верил, что вот этот агрессивный, грубый и такой страстный Флатландец, был его мужем.
От этой мысли бросало в дрожь, хотелось развернуться, вцепиться в него и никогда не отпускать.
Но Саввулиди не позволял делать лишних движений, даже к себе не давал прикоснуться.
Он брал так жестко и глубоко, что Билл мог только скулить и зжимать подушку той рукой, которую Риверсон продолжал удерживать высоко над его верхним углом. Перед единственным глазом темнело от удовольствия, и Билл всерьез думал о том, что может потерять сознание...
В какой-то момент Риверсон, низко зарычав, освободил руки Билла и перевернув его к себе глазом, снова схватил демона за галстук-бабочку, вынуждая того захрипеть, и сжал пальцы, перекрывая доступ кислорода.
Билл несколько раз захватил «ртом» воздух, пытаясь сделать вдох, но у него не получилось.
Перед глазом поплыло ещё сильнее, тельце пробрало крупной дрожью, а когда Саввулиди оттянул зубами его нижнее веко, Сайфер понял, что его накрывает оргазмом.
Ноги сжались в коленях, кожица покрылась мурашками и преобрела нежно-розовый цвет, а реальность окончательно начала уезжать.
Агмэн поцеловал Билле в верхний угол и тихо прошипел ему в глаз.- Ещё раз, ты скажешь мне, что я недостаточно груб с тобой, и попытаешься незаметно резать себя, я порву тебя, ты понял, Билли? Ты от меня нежности не дождешься.- его голос изменился в момент, с грубого - на практически приторный,- Нежность и ласку придется заслужить. Понятно, сладкий?~
- Д-да.
Последнее, что ответил Билл прежде, чем потерять сознание окончательно, потемневший зрачок Саввулиди и его едва заметные поднятые уголки глаза в улыбке.
А ближе к утру, когда Сайфер пришел в себя, Риверсон решил наказать его ещё раз, раскрасив бледную тонкую серую кожицу всевозможными укусами, синяками и царапинами, так виртуозно, что Билл сорвал голос и отрубился без сил.
Так должны были проходить, по его мнению, идеальные ночи, о которой Сайфер всегда так бредил...
* * *
Он тихо зашёл обратно в комнату и тихо подойдя к кровати лёг на самый краюшек.
Будильник ещё не звонил, точно. И, похоже, он разбудил Агмэна.
А ему, бедненькому, надо бы поспать!..
Он заворочался рядом, и Билл тихонько пошептал ему в ресницы, как маленькому:
- Чш-ш...
- Билли, ты чего?..Утро, уже?
- Ты спи пока, дорогуша. Спи.
Сайферу хотелось его поцеловать, такого сонного и такого родного, и он поцеловал, коснувшись своими веками его, легко-легко...
- Который час там?
- Только полвосьмого.
Риверсон зевнул и потянулся.
- И чего это тебе не спится?..
- Да опять приснилась...непонятная хрень...
Агмэн Риверсон Саввулиди не хотелось вникать в «непонятную хрень», которая приснилась его Карамельке.
Ему хотелось ещё поспать, ну хоть десять минут - он вообще был соня, рано вставать не любил и не мог, и для него всегда важны были эти утренние «ещё десять минуточек».
И Билл об этом знал. Недаром они прожили вместе целые три месяца.
Агмэн ещё повозился под одеялом и сказал с добродушным неудовольствием, уже почти проваливаясь в сладкое марево:
- Сам не спишь, зараза, и мне не даёшь.
Билл сморгнул, прогоняя остатки дурацкого сна, и озабоченно посмотрела на будильник.
/Хочешь не хочешь, а надо вставать, валяться больше нельзя!../
Навалится день, разгонится и покатится - «день» как «день», ничего особенного, вчера у них был такой же, и завтра, Великие Окружности дадут, будет не хуже...
В маленькой книжке знаменитого тогда ещё Флатландцкого писателя - Келлиса Фрикси, Билл читал, что в размеренной, привычной и уютной жизни любого существа каждый день бесконечно долог, но, складываясь в годы, месяцы и недели, время мчится с непостижимой быстротой - оглянешься назад, и захватывает дух!..
Казалось бы, всего ничего, а целая вечность уже прошла.
Казалось бы - поженились только вчера, свадьбу сыграли!..
Вот именно «сыграли», а не «отпраздновали» и не «отметили»!
Все было «по правилам», так, как надо, как «полагается».
Поначалу Билл пыталась протестовать против аккордеона, тёти Сатифы и дяди Колеозеля, а также против самого дорогого ресторана, дальних родственников из непонятных городов, которых Агмэн с Биллом в глаза никогда не видали, против трех бутылей Виски, которыми очень гордился будущий свекор, утверждая, что содержимое бутылей гораздо лучше магазинной хрени...
- Да ты взгляни, взгляни сладкий,- говорил свекор Биллу и толкал его в бок, заговорщицки продолжая.- Янтарен, как слеза пятиугольного младенца! Никаких добавок! Хоть Кругов угощай!..
Будущий свекор всю жизнь прослужил водителем у разнообразных «больших начальников» и в Кругах, по всей видимости, разбирался хорошо.
Сайферу наплевать было на генералов, на свекра с его энтузиазмом выпить, на свекровь, которая говорила соседкам, что ещё неизвестно, что из него выйдет.
«Странный какой-то, восторженный, рисованию учился, хотя чего ему учиться, рисованию этому, только деньги переводить!..» Самое главное, самое важное - у него, Билла, есть Агмэн и Сайфер необыкновенно огромная любовь к нему, какой, конечно же, ни у кого никогда не было и не будет!..
Агмэн Саввулиди, высоченный для их рассы, сильный, хватал его под коленки, сажал на предплечья и носил - просто так, от радости жизни, от того, что Билл казался ему маленьким и лёгким, как пушинка!..
А Сайфер держалась за его верхний угол, болтал ножками и замирал - от высоты, от счастья, от любви, от предчувствия ещё бо-о-ольших, необыкновенных радостей.
Потом они целовались за кустом чёрных роз на «шести сотках» родителей Агмэна, куда Билл приезжал на «смотрины».
Все соседи должны были оценить выбор сына самой богатой семьи «Минфельта».
Агмэн считался завидным супругом - «правильный» (во всех смыслах этого слова), работящий, предприимчивый и вся семья за счёт него одного держится крепко, деньги водятся всегда, в центре достраивается дом, машина, вообще фантастика - «Чёрный кабриолет», ухоженный, чистый, не дерьмо какое-нибудь, как у некоторых...