Глава вторая: Шëпот чëртиков.
Примечания:
Если вам интересны только развития отношений Хенджина и Сахо, то можете не читать эту главу.
___________________________________________
Сахо не выходит из комнаты весь день. Джисон знает, что так будет. Это уже не в первый раз. Он тихо подходит к ее двери, дважды стучит.
—Эй, ты как?
Ответа нет.
Он слышит, как она возится внутри. Наверняка снова перебирает свои вещи — может быть, разглядывает старые фото, а может, просто сидит в углу, обняв колени. Иногда, когда ей становится совсем плохо, она считает трещины на потолке. Снова и снова, пока глаза не начинают слезиться.
—Ты пропустила обед и я принес тебе еду, — говорит он, ставя на пол тарелку с рисом и овощами.
Тишина.
Он ждет. Долгие секунды, надеясь, что дверь приоткроется, что Сахо хотя бы посмотрит на него.
Но ничего.
Джисон сжимает кулаки. Он должен что-то сказать. Должен вытащить ее из этой темноты, в которой она прячется.
—Ладно, не хочешь говорить — не надо, — выдыхает он. — Я просто… я рядом, окей?
Он уходит, оставляя ее в комнате наедине с мыслями.
Вечером он возвращается. Тарелка все еще стоит у двери, рис остыл, и ложка даже не сдвинулась с места.
—Сахо, я серьезно. Открой.
Снова тишина. Опять эта гребанная нагнетающая тишина.
***
Какой день уже Сахо не выходит из комнаты? День, два? А может неделю? Шатенка давно потерялась во времени.
Джисон давно ничего не говорил, не подходил к двери, не уговаривал Хан хотя-бы выйти, покушать. Он будто забыл свою сестру и стал больше гулять с Хенджином, а на его вопросы: «Где Сахо?», Хан отвечал: «Не хочет гулять.» или вообще не отвечал, переводя тему на что-то другое. За дверью стало тихо. Кроме того, как дети редко бегали по коридорам или не громкие шаги горничных, проходящие мимо давно запертой двери.
Приют, который больше похож на трехэтажный особняк, наполнялся детским смехом и вечной ходьбой по этажам. Вечные разговоры людей, столкновения посуд в столовой при выдавании пищи и иногда включенный душ детей в ванной комнате. Среди этих детей не было одной девочки.
Хан младшая стала похожа на живой труп: будто вечно сидящая на полу, прижатая к кровати спиной и обжимая свои колени. Бледный цвет скоро возьмет не только лицо Сахо, но и само ее тело. Ее скоро парализует. Расстрепанные волосы стали грязными. Круги под глазами стали сильнее видно.
Сахо смотрела в пустоту. В ее голове, как и в душе — было пусто.
Она не пила таблетки. Они мирно лежали на тумбочке. Баночка с этими таблетками упала, а от туда посыпались белые капсулы, которые когда-то спасали Сахо от галлюцинаций.
Перед глазами плыли обои, тумбочки. Все плыло, будто по течению.
Запомнилось только одно: черные пятна, будто чернилы расплывались медленно по стене. Сахо еще давно заметила их, но не стала экстентировать на это внимание, потому-что сил было очень мало на что-то реаргировать.
Однажды из этих пятен начали вылазить черные люди, похожие на очередной сонный паралич Хан. Люди называют их по разному, а Сахо еще давно прозвала их — чертиками. И меньше всего она хотела увидеть этих "чертиков" из-за своих галлюцинаций.
—Уйдите... — прошептала Сахо.
—Ты ненастоящая, — проговорил один черт.
—Ты ненастоящая, ты одна из нас, — сказал другой.
—Ты с нами.
—Мы с тобой.
—Мы вечно будем с тобой.
Эти фразы повторялись одни за другой, будто заевшая пластинка, которая не может прокручивать дальше музыку из-за пятен пальцев.
Сахо не могла слышать это. Она зажмурила глаза и прикрыла уши, чтоб заглушить голос чертей, но они еще громче стали говорить.
—Я настоящая! — шептала беспрерывно Сахо.
Их стало больше. Очень много было. Кто-то был под кроватью, кто-то сидел возле Сахо и поглаживал волосы, кто-то обнимал ее, кто-то на кровати сидел, кто-то на стене был, а кто-то стоял напротив Сахо. А новые чертики выходили из этих пятен на стене, ужасающе улыбаясь.
—Ой, девочки, пошлите в медпункт, я палец вилкой порезала, — говорила за дверью одна из девочек, плача.
—Пошли! — ответили ее подруги.
—Х-хватит! — закричала Сахо на всю комнату, что эти девочки испугались.
—Пойдем-те скорее отсюда... — проборомотала девочка и они быстрым шагом ушли.
Сахо с красными, от слез, глазами не осмеливалась их открыть, она не хотела. Не хотела видеть этих чертиков, а уж тем-более слышать, но и таблетки выпить из-за своей усталости не могла.
Вдруг послышался чей-то голос за закрытой дверью.
—Сахо?
Джисон.
—Не открывай, — прошептал чертик на ушко Сахо.
И она не открыла.
___________________________________________
Мораль этой главы:
Чем дольше остаёшься в темноте, тем громче становятся внутренние демоны. Но даже за закрытой дверью есть голос, способный вернуть к реальности.