Глава 3. О, Мадонна!
Я хочу узнать тебя по-другому…
Я не хочу быть твоей матерью,
Не хочу быть твоей сестрой тоже,
Хочу быть просто твоей любовницей!
Хочу быть твоей малышкой!
Целуй меня, целуй страстно…вот так…
Желаю, нуждаюсь, ожидаю тебя,
Хочу, чтобы ты оправдал мою любовь!
Justify my love. — Madonna
***
Март 1991 года. Ранчо Неверлэнд, Калифорния, США
— Алло? Да. Одну минуту, пожалуйста.
Девушка убрала трубку от уха и крепко зажала ладонью динамик:
— Майкл, тебя к телефону!
— Кто? — безразлично бросил появившийся на пороге гостиной красивый молодой мужчина.
— Судя по голосу, это — Мадонна, — очень тихо произнесла зеленоглазая девушка, продолжая зажимать трубку ладонью.
— Я не хочу с ней разговаривать! — почти одними губами выпалил Майкл и отчаянно замахал руками в воздухе наподобие ножниц.
Девушка недовольно закатила глаза на его реакцию и поднесла трубку обратно к уху.
— Алло, это Эйви, помощница мистера Джексона. К сожалению, я нигде не могу его найти. Хотите оставить для него сообщение?
Наташа, а это была именно она, взяла ручку и начала быстро записывать.
— Так… Так… Так… О как! Пожалуйста, один момент. Вы бы хотели сделать все это с мистером Джексоном до или после? О’кей, я все поняла… Хорошо, не беспокойтесь, я все ему передам.
И Наташа положила трубку.
— Джексон, — она развернулась к нему, держа листок перед глазами, — Мадонна просила тебе передать, что…
Майкл ловко выхватил у нее бумажку из рук и принялся читать, густо при этом краснея.
— А ты знаешь, у Мадонны с фантазией все в порядке! Особенно мне понравились пункты два и четыре, — девушка все еще пыталась заглянуть в листочек у него руках.
— Наташа, я просто поражаюсь твоему самообладанию! Другая женщина откровенно рассказывает по телефону, что она мечтает сделать со мной в постели, а тебе хоть бы что!
— А мне безумно приятно, что другие женщины тебя тоже хотят, а имею только я одна, — девушка хитро ему улыбнулась.
— НАТАША! — Майкл буравил ее смеющееся лицо возмущенным кареглазым взглядом.
— ЧТО? — так же сердито выпалила девушка в ответ.
— БЕГИ! — громко крикнул Майкл, и на его лице заиграла коварная ухмылка.
Наташа, весело взвизгнув, выбежала из гостиной и быстро понеслась вверх по деревянной лестнице. Майкл, не раздумывая, рванул следом за ней.
Добежав до заветной двери они, весело смеясь, вместе ввалились в огромную светлую спальню, и Майкл тут же толкнул ее на кровать.
— Так с чего начнем? С пункта два или четыре? — томно сказал он ей на ухо, одновременно стаскивая с себя отливающую серебром льняную рубашку.
***
— У-ф-ф-ф, Джексон, это было круто! Ты такой горячий парень, мм… Мадонне бы точно понравилось!
Наташа сидела по-турецки в кровати в одной его льняной рубашке на голое тело. Рубашка была удлиненного фасона и смотрелась на девушке, как короткое, свободного покроя платье.
— А ты все шутишь?! — Майкл злился, пытаясь справиться со своими мокрыми кудрями, и смешно при этом чертыхался.
Девушка сладко потянулась, блаженно при этом щурясь, словно разомлевшая на солнцепеке кошка.
— Да какие уж тут шутки! Кстати, ты проиграл мне пари, так что...
Наташа упала спиной в белоснежные простыни, широко раскинув руку и ноги наподобие звезды.
— Я иду с Мадонной в ресторан, я помню. Ты — извращенка!
— От извращенца слышу! Иди уже, собирайся на свидание и будь очень плохим мальчиком.
Наташа начала сексуально извиваться на кровати, при этом томно и с придыханием напевая песню Мадонны Like a virgin:
Ты лучший на свете, и ты мой.
Ты вселяешь в меня уверенность и силу.
Твоя любовь растопила, о да!
Да, твоя любовь растопила лёд в моей душе.
Теперь я ничего не боюсь.
Я как девственница,
Которая впервые оказывается в объятиях мужчины…
Я чувствую себя девственницей,
Когда наши сердца бьются вместе.
Майкл наблюдал за этим спектаклем слегка приоткрыв рот и продолжал нещадно мучать свои волосы. Эти нехитрые манипуляции руками помогали ему скрыть внутреннюю дрожь и желание наброситься на сексуально извивающуюся девушку в диком, страстном порыве.
— И хватит уже мучать свои шикарные волосы. Карен тебе в помощь, — хихикнула Наташа, наблюдая за его тщетными попытками обуздать свою непослушную шевелюру.
Мужчина яростно запустил расческой через всю комнату и в два счета оказался на кровати рядом с девушкой.
— Я тебя убью, Романова, — прошипел певец, вжимая девушку всем своим весом в скомканные шелковые простыни.
***
Поздним вечером того же дня они неспешно прогуливались по Неверлэнду, как всегда держась за руки, и наслаждались долгожданной тишиной и покоем. Почти все животные и птицы в зоопарке угомонились, фонтаны были выключены, впрочем, как и громкая детская музыка, которая лилась из динамиков днем. Неверлэнд готовился к приему первых маленьких посетителей, и рабочие целыми днями тестировали уличные аудио колонки. Лишь где-то вдалеке негромко играла классическая музыка, да городок аттракционов призывно переливался сотнями разноцветных огней.
— Ну что, как прошел ужин с Мадонной? — как бы между прочим поинтересовалась Наташа.
— Ужин, как ужин, Мадонна, как Мадонна. Нам что, больше поговорить не о чем? — недовольно буркнул Майкл, сосредоточенно глядя себе под ноги.
Девушке хотелось еще похохмить на эту тему, но она благоразумно промолчала, как говорится, от греха подальше. Она научилась чутко улавливать настроение Джексона и знала, когда действительно нужно остановиться.
Они прогулочным шагом шли по широкой дорожке из дикого камня мимо прекрасных, благоухающих цветников, которые подсвечивались в ночи множеством крошечных садовых фонариков. В их неярком свете весь Неверлэнд выглядел просто волшебно. Из всех цветников на ранчо Наташе больше всего нравились широкие бордюры из огромных ярко-оранжевых шафранов. Эти цветы, почему-то, напоминали ей о России.
Они молча присели на высокую подпорную стенку из такого же дикого камня, что и дорожки, и девушка провела рукой по ярким, как солнце соцветиям.
Несмотря на то, что была уже глубокая ночь, камень, на котором они сидели, был теплым, бережно храня и отдавая собранные за день солнечные лучи. В воздухе висел тонкий, ненавязчивый аромат садовых растений, со всех сторон раздавалось громкое пение цикад, где-то в высоких деревьях периодически негромко ухала ночная птица. Наташа знала, что когда Майкл переживает внутри себя события ушедшего дня, то его лучше не трогать. Захочет, сам расскажет. Не захочет, так тому и быть. Уговорами и наводящими вопросами из него все равно ничего не выбьешь.
Девушка сунула руки в карманы своей куртки и подняла глаза в ночное небо. «На небе звезд, как людских слез. И к чему я это вспомнила?»
У нее у самой на душе скребли кошки. В Персидском заливе, во время военной операции кое-что произошло. Она встретила одного человека, и это ей сильно не понравилось. Этот человек обладал огромной властью и не терпел отказов. И Наташа много думала в последнее время о том, чем эта встреча может ей аукнуться в дальнейшем.
— Мадонна очень грубая и вульгарная. И она пыталась меня совратить… — вдруг тихим голосом произнес Майкл, возвращая ее к реальности.
— Совратить?! Мадонна?! Вот же бесстыжая женщина! — Наташа сказала это безо всякого оттенка возмущения в голосе и таким же спокойным тоном добавила:
— Но я-то в тебе абсолютно уверена. Я знаю, что ты никогда не поддашься на ее провокации.
Майкл вздохнул и придвинулся к ней ближе.
— Я так люблю тебя, моя сумасшедшая мисс Бонд, — он ласково коснулся пальцами правой руки ее волос, убирая непослушную прядку за ухо. На его безымянном пальце в тусклом свете уличных фонарей таинственно блеснуло тонкое золотое кольцо.
— Не называй меня так. Я ненавижу этот фильм, — сердито произнесла Наташа и, поймав руку, прижалась щекой к его ладони.
— Неправда! Ты его обожаешь! Не ты ли пересматривала последнюю серию бондианы целых четыре раза? — со смехом в голосе произнес Майкл.
Наташа не нашлась, что ответить. А ведь и правда смотрела. Целых четыре раза!
— Что? — слегка устало произнесла девушка, чувствуя на себе его взгляд.
— Я все никак не могу на тебя насмотреться. Я так счастлив, что ты жива…
— Майкл, прошло уже целых две недели, как я вернулась, — грустно покачала головой девушка.
— А я до сих пор вздрагиваю во сне. Просыпаюсь посреди ночи и часами смотрю, как ты спишь.
Наташа знала, что он не обманывает. Он действительно смотрел на нее, и она, чувствуя на себе его печальный и нежный взгляд, неизменно просыпалась, но делала вид, что по-прежнему находится в объятиях Морфея.
— Я слышала, как ночью ты кричал во сне… Майкл… — произнесла она совсем тихо и с грустью добавила про себя: «Господи! И угораздило же тебя связаться со мной…»
Они вновь замолчали на какое-то время.
— Карен вчера сказала мне, что я начал седеть. Представляешь?! СЕДЕТЬ! А мне ведь всего тридцать два… — в голосе Майкла звучал неподдельный ужас. Он всегда боялся старости и всего, что с ней было связано.
— Поседеешь тут с такой любовью…
— Я подумал ровно тоже самое…
Они молча уставились себе под ноги.
— Майкл, уже поздно, пора идти спать, - девушка первой нарушила тишину.
— Давай еще немного посидим. Посмотри, как красиво вокруг. Разве это не чудо? — Майкл приобнял девушку, привлекая к себе и лишая ее возможности подняться.
— Чудо, Майкл, это когда снайпер с десяти метров промахивается мимо твоей головы.
Джексон озадаченно посмотрел на нее. Он заметил, что после «Бури в пустыне» Наташа вернулась другая. Какая-то взбудораженная. И что она часто уходила мыслями в себя, о чем-то мучительно размышляя.
— У тебя что-то случилось? Мне кажется, ты от меня что-то скрываешь…
— Все нормально, Майкл, и я ничего не скрываю. Просто немного устала.
«Случилось, Джексон, — грустно добавила Наташа про себя. — Мне кажется, я нажила себе еще одного врага».
***
25 марта 1991 года. Лос-Анджелес, США
Анекдот
Встречаются Майкл Джексон и Мадонна.
Мадонна:
— Я такая богатая, что могу купить весь мир!
Майкл Джексон:
— Я не продаю!
Наташа швырнула газету на пол и сползла вбок по дивану в приступе дикого хохота. Она так живо представила себе эту сцену, что никак не могла прекратить смеяться.
— Боже! — наконец выдохнула она, принимая вертикальное положение и вытирая слезы из глаз.
Она быстро взглянула на свои наручные часы. Именно в это время в Лос-Анджелесе, в Shrine Auditorium начиналась 63-я церемония вручения премии Оскар, на которую Майкл и Мадонна отправились вместе.
На звездных тусовках поговаривали, что Мадонне очень нравится Майкл и даже, что она от него без ума. По крайней мере в том, что Луиза Вероника Чикконе мечтает затащить Майкла Джексона в постель, Наташа нисколько не сомневалась. Об этом мечтала добрая половина Голливуда, причем, не только женщины.
Команда Джексона считала, что это удачный пиар-ход появиться двум звездам такой величины вместе на публике, и что небывалая шумиха в прессе будет гарантирована. А Наташа… Наташа была спокойна, как удав. Майкл был по уши в нее влюблен, и Мадонне абсолютно ничего не светило.
Она сняла часы с руки и перевернула. Ее изящные пальцы ласково пробежались по гравировке на обратной стороне:
Моей Радуге
от Бэмби
ЛЮБЛЮ
Токио, 1987 год
«Ох уж эти гравировки», — улыбнулась девушка своим воспоминаниям и надела часы обратно на руку. Кусок платины, россыпь бриллиантов в виде звездного неба на темно- синем циферблате, золотые фигурки знаков зодиака и сверхточный японский механизм. Триста тысяч долларов. Да уж, Майкл умел делать королевские подарки.
Наташа вспомнила кое-что еще. За неделю до столь важного мероприятия она застала Майкла Буша, личного дизайнера Джексона, в полном смятении.
— Майкл, что случилось? На тебе лица нет, — вежливо поинтересовалась девушка.
— Да задал мне тут босс очередную задачку… Приказал узнать, в чем будет Мадонна на церемонии вручения Оскара, — раздосадовано покачал головой Буш.
— И зачем ему это надо? — искренне не поняла девушка.
— Не знаю. Чтобы соответствовать наверное или выглядеть круче нее, что скорее всего, — Майкл развел руками.
— Мда… И как ты собираешься это выяснять?
— Если честно, ума не приложу. Я уже битый час сижу на телефоне. Результат пока нулевой.
— Ну хорошо, Буш. Дай мне минут пятнадцать, о’кей?
Через десять минут перед изумленным Майклом Бушем лежала записка с именем дизайнера Мадонны и примерным описанием ее наряда. Майкл Буш и Деннис Томпкинс, надо сказать, постарались на славу. Наташа первой увидела, в чем отправился Джексон на мероприятие. И он был невероятно, потрясающе красив.
— Мне так хочется подпортить твой шикарный костюм, красавчик, — томно выдохнула Наташа, сексуально прикусывая нижнюю губу, — что-нибудь порвать или оторвать…
Девушка хищно сощурила глаза и небрежно пробежалась пальцами по сверкающему лацкану его молочно-белого классического жакета.
— Ты конченая маньячка, Наташа! И я тебя обожаю, — улыбнулся Майкл и тут же впился в губы девушки страстным, долгим поцелуем.
— Повеселись хорошенько, Джексон, чтобы было о чем вспомнить на старости лет, — хихикнула девушка, наконец высвобождаясь из его крепких, жарких объятий.
В ответ на это певец состроил уморительную рожицу и многозначительно закатил глаза.
— Тебя когда домой ждать-то, герой? — весело спросила Наташа.
— Понятия не имею, — пожал плечами Джексон.
— Ну все как в том пошлом анекдоте. Если получится, то под утро. А если не получится, то через час…
Наташа едва успела увернуться от полетевшей в ее сторону увесистой диванной подушки.
***
Пока Майкл был на Оскаре, Наташа решила устроить для себя своеобразную вечеринку. «У тебя своя тусовка, Джексон, а у меня — своя», — улыбнулась девушка, когда за певцом закрылась дверь.
Она попросила Мэри принести ей в гостиную фрукты и любимое шампанское Krug 1928 в ведерке со льдом. Она долго выбирала наряд и наконец остановилась на черном вечернем платье. Из тонкого невесомого тюля, на шелковой подкладке, украшенное изящной вышивкой в тон, длинными рукавами и с открытой спиной. Она надела к нему комплект с изумрудами, который Майкл купил ей в Париже.
О, Париж!
Наташа мечтательно улыбнулась своим воспоминаниям. Она учила его танцевать танго, а он постоянно наступал ей на ноги, мучительно краснел и смущенно извинялся. А потом у них была прекрасная ночь любви. Майкл занимался с ней сексом нежно, медленно и очень долго.
Наташа коснулась руками своих шикарных волос и принялась собирать их в небрежный низкий пучок. Закончив с прической, она нанесла на лицо легкий макияж и надела очень открытые босоножки на шпильке Manolo Blahnik.
— Ну чем не голливудская кинозвезда? — улыбнулась девушка своему отражению в зеркале.
Наташа устроилась поудобнее перед большим телевизором с бокалом любимого шампанского в руках.
— Ну давай, удиви меня, Джексон, — произнесла она, щелкая кнопкой на пульте.
На экране тут же замелькали кадры с красной ковровой дорожки. Светловолосый парень в белом классическом костюме возбужденно кричал в микрофон:
— Безусловно, самой большой сенсацией сегодняшнего вечера стало совместное появление Майкла Джексона и Мадонны!! Накануне Мэдж пообещала, что придет на вечер с самым знаменитым мужчиной эпохи, а также примерит на себя неожиданный, но всем знакомый образ. Так оно и получилось: поп- королева вышла к прессе под ручку с самим Майклом Джексоном, а ее платье вкупе с меховой накидкой апеллировало к моде 50-х и стилю бессмертной Мэрилин Монро.
Наташа салютнула экрану бокалом с шампанским:
— Ну что, мужчина эпохи, смотри, не облажайся.
Отпив шампанское, девушка не удержалась и прыснула громким смехом.
***
Майкл вернулся с церемонии за полночь и злой, как черт.
«О, Господи, какой же он милый, когда злится. Сейчас бы взять его рукой за кудри, да как… Э-э-эх».
Наташа сидела в бархатном кресле нога на ногу и следила зеленоглазым взглядом за высоким курчавым брюнетом в белом сверкающем великолепии.
Майкл нервно стянул черные перчатки со своих изящных рук и швырнул их на диван. Он то и дело бросал свой горящий взгляд на девушку, отмечая про себя, что в этом великолепном платье и украшениях с изумрудами она божественно красива. Да она была просто завораживающе прекрасна! А этот легкий аромат ее духов кружил ему голову похлеще любого шампанского!
Майкл напряженно молчал, не в силах сказать ни слова, в то время, как Наташу просто распирало от веселья.
— Что, говорят, кинула тебя твоя Белоснежка? Я просто горю желанием узнать, кто эти семь гномов? — наконец не выдержала она.
— Эта, как ты выразилась, Белоснежка, между прочим, неоднократно пыталась затащить меня в койку. Она звонила мне по телефону и говорила всякие непристойности. Она недвусмысленно давала мне понять, что в то время, как в одной руке держит трубку, другой ласкает себя, сама понимаешь, где! И она предлагала мне заниматься тем же самым! — глаза мужчины метали молнии.
— Ну так в чем проблема, Джексон? Или уже забыл как это делается?
— НАТАША!!! Ну что ты такое говоришь?! — Майкл залился краской и смущенно отвел взгляд в сторону. — Это просто ужасно! Романова, ты очень плохая девочка, и тебя надо немедленно отшлепать. Сейчас сниму ремень и кааак… — с этими словами Майкл потянулся рукой к огромной блестящей пряжке своего широко кожаного пояса.
— Ну так вы все обещаете, Ваше Величество, — Наташа скромно потупила глазки в пол, едва сдерживая лукавую улыбку, — а мы с Мадонной все ждем и ждем…
***
— Знали бы твои фанаты, каков их кумир на самом деле, — простонала Наташа, сильно прогибаясь в спине навстречу его страстным поцелуям.
— И каков же я? — безразличным тоном спросил мужчина, ласково поглаживая ее по обнаженной коже.
— Эгоистичный.
Смачный шлепок по правой ягодице заставил ее вздрогнуть и сдавленно застонать. Майкл погладил широкой ладонью место удара, которое теперь полыхало огнем.
— Продолжай, — хрипловатым голосом скомандовал он.
— Избалованный…
Снова удар.
— Капризный…
Снова шлепок и ласковое поглаживание. Он наклонился ближе к ней и принялся целовать обнаженную спину, при этом свободной от нанесения шлепков рукой лаская ее между ног.
— Жесткий… — продолжила девушка, срывающимся от возбуждения голосом.
И снова все повторилось — удар, поглаживание, его пальцы, умело ласкающие ее жаркую, напряженную от острого возбуждения плоть. Она начала хватать ртом воздух, не в силах справиться с эмоциями. Боль и наслаждение. Все, как она любит.
«Боже, знали бы они, Джексон, что ты творишь…»
— Ты злобный маленький гоблин, — прошипела она.
За спиной послышался его сдавленный смешок. Удара не последовало.
— Все правильно, милая, за исключением, пожалуй, одного… — его пальцы больно впились в ее бедра, крепко удерживая на месте. — Не такой уж я и маленький.
Он грубо толкнулся в нее до упора, срывая с женских губ протяжный, чувственный стон.
— Черт, Джексон, да ты просто огромный, — застонала она, еще сильнее прогибаясь в пояснице.
Он замер, крепко прижимая ее за бедра к себе, и она закрыла глаза, ощущая его горячую пульсацию внутри. Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем он начал двигаться.
— А еще, я — милый… добрый… застенчивый, — каждое свое слово он подкреплял мощным толчком внутрь нее. — Вежливый… скромный… обаятельный…
Он резко схватил девушку за волосы, властно притягивая к себе, и принялся облизывать и покусывать мочку ее уха.
Он вновь занимался с ней любовью в одежде. Весь этот жемчуг и стеклярус, которым был щедро расшит его пиджак, больно царапал ее чувствительную кожу, но ее это невероятно заводило. Это стало для них своеобразным фетишем. Так Майкл меньше комплексовал из-за своей болезни. Правда, не раздевался в постели он крайне редко, так как любил ощущать всем своим телом бархат ее кожи и жар ее возбуждения. Но на сей раз страсть охватила Джексона мгновенно, и он не разделся сам и не снял платье с нее, а лишь приспустил его с ее плеч и задрал повыше юбку.
— Я такой разный, детка. Так какой из нас тебе нравится больше? — прорычал он ей на ухо, агрессивно вгоняясь в нее до упора и медленно двигаясь обратно.
— Джексон, не льсти себе, у тебя мания величия, а не раздвоение личности. Ты ОДИН такой уникальный засранец. Господи, за что мне все это… — голос Наташи сорвался на громкий стон, в то время как по ее телу прошла острая, обжигающая волна оргазменного наслаждения.
— Мания величия, значит… — прошипел мужчина, бросая ее спиной на кровать.
Он тут же навис над ней и, низко наклонившись, лизнул ее нижнюю губу, а затем болезненно ее прикусил.
— Я хочу, чтобы ты… — он прошептал ей на ухо свое желание.
— Зачем газировка, Джексон, когда есть шампанское…
Майкл аккуратно коснулся пальцами ее губ, затем повел ими по ее шее и, наконец, приспустил платье с ее плеч еще ниже, почти полностью оголяя грудь.
Продолжая стоять перед ним на коленях, Наташа протянула руку к бокалу и набрав немного игристого напитка в рот, накрыла губами его напряженный до предела, вздымающийся орган. Майкл взвыл от нереального наслаждения, ощущая как невесомые пузырьки нежно щекочут чувствительную кожу. Она буквально купала его в шампанском, одновременно лаская губами и языком.
— Боожеее… Наташа… Как хорошо… — стонал Майкл, все яростнее двигая бедрами навстречу ее губам.
Не выдержав долго столь изысканной пытки, он бурно излился ей на грудь, громко крича и содрогаясь всем телом.
Обессиленный, он откинулся спиной на кровать.
«Господи, у меня ни с кем не было такого фееричного секса. И дело даже не в том, что я ее люблю. Она восхитительная, потрясающая, великолепная любовница!» — думал Майкл, лежа на кровати. Он тщетно пытался привести в порядок мысли и хоть немного восстановить сбитое дыхание.
Наскоро вытерев кожу льняной салфеткой, Наташа прилегла рядом с ним. Майкл тут же схватил ее и перевернул на себя. Девушка, улыбаясь, смотрела в его черные глаза, которые все еще горели страстью и возбуждением.
— Пожалуй, этот Оскар я запомню надолго, — хохотнул Майкл, обнимая девушку за плечи и ласково прижимая ее голову к своей груди.
Дорогие читатели!
Мне нужно ваше мнение: мне сбавить частоту и накал сексуальных сцен или оставить как есть? Жду Вашего решения :)