Джен

Станция Юнион, Портленд, Орегон

декабрь 2015

Я листала уже во второй раз глянцевый журнал, не обращая внимания на заголовки, что своим большим шрифтом пытались привлечь мое внимание. Мне просто нужно было занять руки, чтобы перестать грызть маникюр, за который я отдала тридцать баксов. Дрожь в руках не проходила, а нервы были на пределе. Я каждый раз пыталась занять свои мысли чем угодно, лишь бы не думать о предстоящих днях, что скорей всего расковыряют старые болячки и дадут тяжелую оплеуху за старые проделки.

Когда раздалась стандартная мелодия Iphone, я вздрогнула и не сразу поняла, что это звонит мой телефон. На экране я увидела лицо своей подруги, которая корчила гримасу.

― Да, Самер, ― отвечая на звонок, я знала, что все минуты, проведенные за попытками думать о чем-то другом, были напрасны.

― Привет, ― радостно воскликнула подруга, ― Где ты?

― Я в поезде ещё еду. Скоро буду, ― раздался голос из динамиков, сообщая об очередной остановке.

― Джен, тут кое-что поменялось, ― мне это сразу не понравилось, ― В общем, Энн перенесла девичник на завтра.

― Хорошо, ― я проглотила ком, который встал в горле, и улыбнулась сама себе, пытаясь уверить, что все будет в порядке.

― Ты, правда, не расстроилась? Может, ты все-таки хочешь пойти? Она ведь и вправду классная. Она тебе понравиться, ― я не была уверена, верила ли Самер сама своим словам.

― Самер, давай поговорим об этом, когда я приеду? ― я не считала уместным говорить о подобных вещах по телефону, когда через некоторое время мы сможем обсудить это лично.

― Хорошо. Позвони, когда приедешь.

Не дождавшись продолжения, я нажала на «Отбой» и убрала телефон обратно в карман, немного облегченно вздохнув.

Я смотрела в окно и перебирала в голове отрывки своей никчемной жизни. Мне не хотелось ехать в тот город, но Самер с детства имела способность уговаривать. Возможно, что я не смогу отказаться от похода на девичник Энн и мои страдания приумножаться стократно.

Мне было больно от одной мысли о встрече с человеком, которого я столько лет избегала и заставляла себя не думать о нем. Каждый раз, вспоминая, все те события, что ворвались в мою жизнь четыре года назад, я уходила в депрессию, закрываясь в своей уютной квартирке в Корваллисе, где поселилась полтора года назад. Туда я сбежала из Сейлема, как когда-то из Портленда по причине слишком частых встреч с общими знакомыми, которые постоянно хотели напомнить мне о моих ошибках.

Спустя полчаса, мне все-таки удалось задремать. Мне предстояло ехать еще около двух часов, а предыдущая ночь была бессонной и ближайшие дни не могли мне гарантировать здоровый сон, поэтому я была рада даже получасовому сну. Моя сладкая дремота продлилась недолго, так как, сквозь сон, я почувствовала резкий толчок в плечо, который моментально вернул меня в жестокую реальность. Я резко подскочила и чуть не врезалась в парня, который потревожил мой сон.

― Эм, ― он почесал затылок, и на его лицо отразилось некоторое смущение и растерянность, ― Простите, мисс, просто поезд прибыл на конечную станцию и я решил Вас разбудить.

Я потёрла напряженные виски и выдавила благодарственную улыбку. Взяв свои вещи, я направилась к выходу из вагона, замечая, что он был уже практически пустым. Быстро шагая по кафельному полу почти пустой станции «Юнион», я услышала шаги позади и ускорила шаг. Это было подозрительно и жутко страшно. Каждый мой шаг становился быстрее, пока чья-то рука легла на мое плечо. Я резко развернулась и хотела ударить нападающего сумкой, но снова чуть не врезалась в того самого парня из вагона.

― Воу воу, ― он поднял руки, имитируя знак «Сдаюсь».

― Что? ― грубо спросила я.

― Извините, не хотел вас напугать, но вы обронили свою вещь, ― он протянул мне голубой шелковый платок.

Я сначала внимательно посмотрела на вещицу, пытаясь вспомнить ее в своем гардеробе, затем взглянула на парня. Из-за темноты и плохого освещения я мало чего смогла в нем разглядеть. Точно я знала, что он был довольно высок, у него были широкие плечи, которые просто невозможно было скрыть под одеждой и его шерстяное пальто изящно их выделяло. В полусумраке я с трудом могла различить цвет его глаз, но скорей всего они были светлыми.

― Он не мой, ― покачала я головой и развернулась на каблуках в сторону выхода.

― Как не Ваш? ― снова догнал он меня и преградил мой путь.

― Молодой человек, что Вам от меня нужно? Я ведь уже сказала, что это не мой платок, ― я стала нервничать и хотела поскорей избавиться от него, так как никакого доверия он не вызывал.

― Извините, просто вагон уже давно опустел, и вы были там единственной пассажиркой. Я и подумал...

― Всего хорошего, ― перебила я его и вновь направилась к выходу, надеясь, что на этот раз он от меня отстанет.

Выйдя на улицу, я глубоко вздохнула, наслаждаясь тем, как мои легкие наполняются холодным свежим воздухом. Уже было довольно темно и, как обычно, на город опустился густой туман, сквозь который было видно лишь тусклые огни уличных фонарей. Я любила когда-то этот город и людей, что здесь живут. Когда-то мне тут были рады, но это казалось было так давно.

― Может Вас подвезти?

Я повернулась на голос и встретилась снова с тем парнем. Он щелкнул зажигалкой у лица, подкуривая сигарету, и я смутно разглядела его правильные черты лица и определила, что у него серые глаза.

― Что вам от меня надо? ― недовольно выдохнула я, не давая ему понять, что разглядываю его.

― Я просто хочу помочь, ― парень пожал плечами, затем сделал глубокую затяжку и с удовольствием выдохнул дым.

― Разве я просила о помощи? ― я не любила находиться в окружении курящих людей и быть пассивным курильщиком.

― О помощи не надо просить, ― даже в полутьме я чувствовала, что он не сводил с меня взгляд и это сильно пугало.

― Оставьте меня, пожалуйста, в покое, ― это была скорей мольба, чем обычная просьба.

― Могу я хотя бы вызвать вам такси?

Я немного расслабилась, понимая, что скорей всего он просто хочет проявить заботу о растерянной девушке, что стоит на улице и просто смотрит в небо.

― Нет, спасибо, ― ответила я, мысленно благодаря его за то, что напомнил о том, что я забыла позвонить Самер и сообщить о своем приезде. Скорей всего я выглядела ужасно глупо.

Достав телефон, и неодобрительно косясь на парня, я набрала подругу.

― Я приехала. Стою у вокзала, ― тут же сказала я, как только Самер взяла трубку.

― Я уже волноваться начала. Выезжаю.

Я сбросила вызов и убрала телефон обратно в карман, стараясь не обращать внимания на парня, стоявшего рядом.

Подул ветер, и я съежилась, поправляя воротник и суя руки в карманы, чтобы согреть.

― Вы замёрзли, ― подал голос парень, и он не собирался уходить.

― Вы ещё тут? ― сквозь стучащие зубы, проговорила я.

― Я не могу оставить Вас тут одну. Время позднее и оставаться на улице не безопасно. Особенно молодой девушке.

― Вы чересчур добры. Спасибо за заботу, но за мной скоро приедут, так что можете идти по своим делам.

― Я подожду с вами, а потом пойду по своим делам, ― он сел на холодную скамейку в пару шагов от меня.

― Неужели, Вам нечем заняться? Вы каждую девушку так сопровождаете? ― почти накричала я на него, складывая руки на груди, стараясь в полной силе показать свое недовольство.

― Нет, не каждую, ― пожал он плечами.

― Тогда, чем я так выделилась?

Вместо ответа, он встал и очень медленно подошел ко мне, как бы боясь спугнуть. Его серые глаза в прищуре старались получше меня разглядеть или подобным выражением лица он пытался показать всю силу своей непреклонности в решении обезопасить меня от ночного города и неприятностей, что в нем таяться.

― У Вас очень грустное лицо, ― мне на секунду показалось, что его рука дернулась, будто он хотел прикоснуться ко мне, но удержался.

― Какая Вам разница? – чуть ли не крикнула я.

― Совершенно никакой, ― он поджал губы, ― Просто я проявляю дружелюбие, которое Вам бы не помешало.

― Замечательно, ― я взмахнула руками и усмехнулась, ― Теперь Вы обвиняете меня.

― Что? Нет, ― усмехнулся он и покачал головой, ― Я просто сказал, что Вы ведёте себя не дружелюбно. Я ведь не желаю Вам зла.

― А откуда я могу это знать? Вдруг Вы какой-нибудь маньяк и это Ваша схема, чтобы завлечь жертву в ловушку?

― Хм, ― задумался он, ― Тогда, заметьте, что мы провели вместе почти полчаса, и я не сделал чего-либо, что бы позволило усомниться в моих добрых намерениях. Даже наоборот.

― Я поняла, ― засмеялась я, ― Вы просто ненормальный.

― Я ненормальный? ― удивился парень.

― Да. Никто так не делает. Всем плевать на окружающих. Зачем Вам это?

― Я просто решил сделать доброе дело и проконтролировать, чтобы с Вами ничего не случилось. А Вы обзываете меня ненормальным и маньяком. Скорей всего это с Вами что-то не так.

― О, Боже! ― я приложила ладонь ко лбу, ― Я не хочу больше продолжать этот пустой разговор.

― Хорошо. Тогда мы просто постоим в тишине.

И мы стояли в тишине ещё около пяти минут, просто смотря в разные стороны и делая вид, что не замечаем друг друга. В тот момент я старалась сосредоточиться на своих мыслях и проблемах, что предстояло мне пройти в ближайший уикенд. Но тот парень, что стоял в паре метров от меня как будто излучал волны, заглушающие любые мысли.

На самом деле я не собиралась ему грубить, или спорить, или обзывать его. Просто он тот человек, что решил проявить свою заботу и дружелюбие не в то время, не в том месте. На самом деле мне так хотелось излить кому-нибудь свою душу, просто по-дружески поговорить с человеком, что без упреков выслушает меня и возможно даст дельный совет. Но единственный друг, который сможет меня выслушать ― это Самер. И она не совсем подходила под все критерии.

― Очень холодно, ― прервал он молчание.

― Идите домой, я Вас не держу.

― Неужели Вы до сих пор не поняли, что я никуда не пойду, пока не удостоверюсь, что вы в полном порядке и безопасности? ― он сделал ко мне пару шагов, но не рискнул подходить слишком близко.

― Со мной все в порядке и я в полнейшей безопасности. Сейчас за мной приедут. Вы можете идти.

― Давайте зайдём в то кафе? Выпьем по чашке чая? ― ответил он, пропуская мои слова мимо ушей.

― Вы меня не слышите? Я говорю, что Вы можете идти куда пожелаете, ― уперлась я.

― А я говорю, что Вы замёрзли, и предлагаю Вам согреться за чашкой горячего чая, пока Вы ожидаете... кого-то.

Я хотела уже начать очередную ссору, но он прервал меня:

― Я не прошу от Вас совершенно ничего, как Вы не поймете? Я просто хочу, чтобы Вы находились в безопасности и тепле, пока ждете того, кто за Вами приедет. Сами подумайте, неужели, если я маньяк, то решу напасть на Вас в том милом кафе, где есть свидетели? Я, конечно, хочу Вам помочь, но и при том же, я не хочу потом заболеть. Девушка, на улице действительно довольно холодно. Составьте мне компанию за чашечкой чая.

Он посмотрел на меня с легкой улыбкой и жалобным взглядом. Отчего-то, он растрогал меня своим монологом, и во мне проснулось доверие к нему.

― Хорошо. Давайте зайдём в кафе, ― затолкала я свои страхи куда подальше и сдалась.

На лице парня растянулась улыбка, как Чеширского кота. Он подхватил мой чемодан и повёз его через дорогу, даже глядя по сторонам, потому что машин нигде не было.

Мы заняли столик у окна, чтобы я могла наблюдать за парковкой и увидеть, когда подъедет Самер. В ту же минуту к нам подошла молодая девушка с сиреневым фартуком на талии и приняла заказ.

Пальцы рук покалывало от резкой смены температуры, и я не переставала тереть ладони, стараясь поскорей и согреть.

― Давайте я, ― неожиданно он взял мои руки в свои и поднес к губам, дуя на них теплым дыханием.

Я с замиранием глядела на происходящее и не могла даже пальцем пошевелить. Я просто смотрела, как незнакомый парень греет мои руки. Это было одно из самых невероятных моментов из моей жизни, потому что-то с какой нежностью он это делал невозможно забыть.

Этот момент прервала официантка, которая принесла нам два чая. Она аккуратно поставила чашки напротив нас и удалилась. Я тут же обхватила кружку обеими руками и поднесла к губам, делая небольшой глоток. Горячая жидкость потекла по моему организму, бодря и согревая.

― Может, уже познакомимся? ― спросил парень, делая такой же небольшой глоток чая, чтобы не обжечься.

― Не надо, ― на моем лице впервые за вечер появилась искренняя улыбка.

― Почему? ― он был удивлён моему ответу.

― Потом что мне сейчас нужен человек, который меня просто выслушает, которого выслушаю я, а потом мы просто разойдемся и никогда больше не встретимся.

На долю секунды уголки его губ приподнялись.

― Но ведь нам нужно же как-то обращаться друг к другу, ― он снова поднес чашку к губам.

― Давай представимся другими именами. Не своими, ― почему-то мне стало легко на душе, сидя в теплом и уютном Diner с чужим человеком. Может быть, я даже забылась, представляя свою жизнь немного другой хотя бы на несколько минут.

― Адам, ― он протянул руку и улыбнулся.

― Ариэль, ― я пожала его протянутую руку и улыбнулась в ответ.

― Ариэль? ― засмеялся он, ― Русалочка?

― Да, ― засмеялась я в ответ, ― В детстве я очень любила этот мультфильм.

― Это забавно, ― не прекращая улыбаться, проговорил он.

Я сделала большой глоток чая.

― Почему Адам? ― я подозрительно взглянула на него.

― Не знаю, ― пожал он плечами, ― Первое имя, что пришло в голову.

― Ты же не обманываешь меня? ― я прищурилась и недоверчиво взглянула на парня.

― Ты думаешь, что я представился настоящим именем? ― он засмеялся довольно громко, но было все равно, потому что в кафе мы были единственными посетителями.

― Подозреваю, ― все ещё улыбалась я.

― Могу сказать настоящее, чтобы доказать, что это ненастоящее.

― Нет, нет. Так будет нечестно. Я поверю, что Адам твоё вымышленное имя.

― Оу, спасибо, ― с сарказмом и улыбкой ответил он.

Воцарилась тишина буквально на несколько секунд. За это время нужно было развеять свое хорошее настроение, потому в ближайшее время предполагалось очень сильно надавить на самые больные раны.

― Раз мы «познакомились», то можно начать рассказывать самые печальные истории своей жизни, как это происходит в фильмах, ― я поставила чашку на стол и сложила руки на груди.

― Не думаю, что ты захочешь слушать мою печальную историю, ― покачал головой парень и снова поднес кружку к губам, отводя глаза в сторону, будто избегая меня.

― Почему? В этом же и есть весь смысл вымышленного однодневного знакомства. Мы можем рассказать друг другу абсолютно все. Облегчить свои души, исповедаться, и больше никогда не встретиться.

― Давай, лучше ты, ― он отпил из кружки и указал пальцем на меня.

― Ну, уж нет, ― засмеялась я, ― Ты первый, ковбой.

Он печально отвел глаза в сторону и застыл, глядя в окно. Его взгляд был где-то далеко от этого места, зарываясь в свои воспоминания. Глаза были пустыми и навевали лишь грусть, от которой по телу бежали мурашки.

― То место, откуда я сегодня приехал, доставило мне очень много боли. Я не был там очень долго, потому что мне было стыдно, ― прервал он мертвую тишину своим басистым тембром.

― Что же ты такого сделал?

― Покалечил человека. Очень сильно, ― он отвечал быстро, и не моргая, как будто боялся, что если задержит с ответом, то случиться ужасное.

― Да ладно? Ты? ― я была крайне удивлена.

― По мне не скажешь? ― уголки его губ приподнялись, но всем известно, что это был наигранный знак.

― Нет, ― покачала я головой, ― Ты же весь такой добрый, заботливый. Что же тебя заставило это сделать?

― Как и везде принято: во всем виновата любовь.

― Понимаю, ― почти прошептала я.

― В том городе я был очень счастлив. У меня были друзья, семья, любимая девушка, на которой я хотел жениться. Все было прекрасно, ― он сделал драматическую паузу, после которой продолжил, ― Я учился на первом курсе, когда мою семью убили.

Я с замиранием сердца слушала его, не осмеливаясь перебить.

― Мой отец был полицейским. Он был хорошим человеком и превыше всего ставил честь и справедливость. Всегда слушал свое сердце и никогда не поддавался эмоциям. Он был для меня примером. Я всегда смотрел на него и пытался подражать, быть как он, ― я видела по его эмоциям, как сильно он был привязан к отцу, и как больно ему было о нем говорить, ― Однажды он арестовал одного бандита, рецидивиста, и тот поклялся отомстить. Отец не брал всерьёз подобные угрозы, чего только он не наслушался от преступников, которых арестовывал. Ну и посадили того урода. Прошло много времени. Отец уже и забыл про это, и тут он заявляется в участок, и напрямую говорит отцу, что убьёт его и всю его семью. Папа забеспокоился и отправил нас с сестрой заграницу к родственникам. Мы сначала ничего не знали, но потом наши каникулы затянулись. И тогда нам сказали, что маму с папой убили в их же кровати. Каждому по пули в голову, ― короткая пауза, ― Хотя бы не мучились.

Он сложил руки перед собой и, не моргая, смотрел на них.

После этого я слетел с катушек. Начал гулять, пить, вести беспорядочный образ жизни. Сначала от меня стали отворачиваться друзья и близкие, но она была со мной почти до конца. Я был так глуп. Она терпела меня, прощала, потому что любила, а я, ― парень замолчал, теребя салфетку в руках.

― Зачем ты ездил туда столько лет спустя? ― мне не терпелось услышать продолжения.

― На похороны, ― по его щеке скатилась слеза, но он её тут же вытер и посмотрел в окно, скорей всего для того, чтобы я не заметила, ―За тобой приехали.

Я посмотрела в окно и увидела Самер. Она стояла у машины и прижимала к уху телефон.

― Черт! ― выругалась я и полезла в карман, доставая телефон, который на самом деле уже очень долго вибрировал, ― Самер, прости. Телефон на беззвучном был. Я в кафе напротив тебя. Сейчас буду.

Я поднялась, но тут же вспомнила, что не услышала историю до конца.

― Иди, Ариэль, ― улыбнулся парень с вымышленным именем Адам.

― Я бы хотела дослушать, но мне правда пора, ― с ноткой сожаления в голосе, сказала я.

― Я понимаю. Это не стол важно, ― и снова уголки его губ дрогнули, выражая наигранную улыбку.

― Прощай, Адам.

― Прощай, Ариэль.