Часть первая, где безнадега
Новый год.
Вроде праздник. Во всяком случае, всегда им был.
- Пока, учитель!
Хлопает дверь, и тринадцатилетний Энакин убегает праздновать с друзьями. Оби-Ван и не против - пусть веселятся.
Джедай остаётся один в ярко освещенной гостиной, и думает о том, что тут слишком пусто. Слишком пусто без него. Невыносимо.
Кеноби поднимается с дивана и щелкает переключателем. Комнату тут же заполняет тьма; он нащупывает шторы, отдергивает, пропуская в помещение голубоватый ночной свет Корусанта. Из соседней квартиры доносятся отголоски смеха и музыки. А тут - тишина, полутьма и пустота. Не только в комнате, но и в душе.
Кажется, даже Сила пуста вокруг.
Оби-Ван несколько минут сидит, скрестив ноги, у окна, и глядит на огни спидеров, на гирлянды в окнах, на людей. Невыносимая тоска комом встаёт в горле и мешает дышать. Джедай запускает руку в отросшие рыжие волосы, оттягивая их. Снова один. Уже четвертый год, а он все никак не может привыкнуть, что мастера нет.
Что Квай-Гон умер.
Оби-Ван встаёт - нет, даже вскакивает - и направляется на кухню. Заваривает чай, сейчас - с добавлением корок мандарина. Новый год же. Но даже горячая кружка в руках, даже этот терпко-лимонный праздничный аромат не помогают.
Оби-Ван пытается ругать себя: "Нет смерти, есть Великая Сила". Ну что он, так и будет каждый Новый год впадать в депрессию от тоски по мастеру?
"А вот и буду" - отвечает сам себе.
Но нельзя.
Он же джедай.
Он же должен быть хорошим учителем.
Он же должен подавать пример.
Привязанности запрещены.
Нет, он так не может. Поставив кружку с недопитым чаем на стол, Оби-Ван быстро одевается и выходит. Почти бежит по ступенькам, коридорам, не глядя по сторонам. На улице - мерцающий снежок, синие следы на дорогах и морозный ночной воздух.
Он бродит без цели по улочкам, просто пытаясь заглушить тоску, грызущую изнутри. Потом замечает, что ноги сами несут его к тем местам, где он еще мальчишкой бывал с Квай-Гоном.
Вот здесь он прятался от дождя, когда обиделся на учителя за замечание - справедливое, кстати - и убежал на улицу ночью, даже не спросившись. Потом он простудился, и Квай-Гону пришлось пропустить важные переговоры. Учитель сидел рядом с ним, поил лекарствами, сбивал температуру и помогал Силой.
Сколько бы Оби-Ван сейчас отдал за один только выговор от мастера! А сколько - за ласковое словно, на которые и при жизни Квай-Гон был скуп...
Вот здесь он пытался похвастать перед учителем своими навыками, прыгая через скамейку. Вывихнул ногу.
Оби-Ван горько усмехается, вспоминая детство. Поглаживает бороду, пытаясь подавить эмоции. Бредёт вперед ещё несколько кварталов, пока снег похрустывает под ногами серебристой корочкой, а мелкие снежинки падают с чернильного неба, раскинувшегося над белоснежным городом.
Яркая вывеска. Декс. Кеноби несколько секунд смотрит на нее, а потом разворачивается и уходит прочь. Незачем приносить свою апатию в этот радостный уголок.
Ещё полчаса он бродит по застеленным снегом переулкам, просто бесцельно шагая куда-то, запахнув плащ покрепче.
Никто и никогда не догадывается о том, что Кеноби всё ещё так сильно скучает по учителю. Нет, на людях он всегда - рассудительный, острый на язык, мастер меча, идеальный джедай. Порой Оби-Ван и сам верит, что все прошло. Энакин отнимает у него все свободное время своим неуемным характером, постоянно впутываясь во что-то, сбегая из Храма, а то и просто устраивая словесные баталии на тему Кодекса; миссии, которые Оби-Ван выполняет, как одержимый, не дают ни минутки покоя.
Неожиданно Кеноби осознает - да, именно его он и боится. Покоя. Потому что в тишине приходят самые страшные мысли.
Страх - путь на темную сторону.
Страдание - путь на темную сторону.
Привязанность - путь на темную сторону.
Никудышный из него джедай.
Оби-Ван падает спиной в сугроб, раскинув руки. И плевать, что ему почти тридцать лет. Он смотрит в космическую черноту неба, а лицо еле ощутимо покалывают падающие снежинки. Ни ветерка. Никого вокруг.
Только он, сугроб и черное небо в ободке яркого снега и желтых пятен фонарей.
Оби-Ван чуть-чуть улыбается краешком губ. Раньше он думал, что Новый год - возможность начать все с чистого листа, этакий билет в будущее. Теперь же каждый день только удаляет его от той точки, которая разделила его жизнь на "до" и "после". Все дальше от живого Квай-Гона, все дальше от счастья, все дальше в пустоту.
Джедай открывает рот, и холодные кристаллы падают на язык, тут же тая и стекая ледяными капельками в горло.
Неожиданно он понимает, что продрог до костей.
Хочется уснуть прямо тут, но нельзя. Он уже дрожит.
Медленно садится, стряхивая снег с одежды. Последний раз бросает взгляд на небо. "Где же вы, учитель?" - шепчет в пустыню.
Искрой взлетает в небо и разрывается огненным цветком оранжевый салют. За ним фиолетовый, красный, зеленый...
Оби-Ван бредёт домой, стараясь ни о чем не думать.
Не глядя на прохожих, со счастливыми лицами смотрящих в небо или просто гуляющих по улицам, подходит к Храму и едет в лифте. Почти никого нет в коридорах - все празднуют. Он один, как неприкаянная душа, слоняется тут.
Оби-Ван трёт виски, прикрывая глаза. Ну почему он не может отпустить? Просто отпустить? Забыть? Жить настоящим, оставив прошлое - в прошлом?
Лифт звякает, открывает двери, и джедай спешит к себе. Всё-таки ему попадается одна девочка-падаван. Она торопиться куда-то со светящимся от счастья лицом, и только мельком бросает ему "С Новым годом, мастер!" Оби-Ван лишь улыбается в ответ. Кивает: "И тебя тоже, падаван". Та уносится по своим делам. А он прячет маску-улыбку, снова становясь уставшим и одиноким собой.
...Продолжение следует...