Шаги по Осколкам
**Глава 13:**
**POV Элис**
Обратная дорога из Сиэтла слилась в один серый, гулкий кошмар. Вид его – опустошенного, лежащего в собственной грязи и слезах – врезался в память, как ожог. Его слезы на ее пальцах. Его дрожь под ее прикосновениями. **Милосердие.** Оно обожгло ее изнутри не меньше, чем его предательство. Зачем она поехала? Чтобы убедиться, что он страдает? Чтобы нанести последний удар? Нет. Чтобы… закрыть дверь? Увидев его таким, она поняла: дверь захлопнулась не вчера с ее сообщением. Она захлопнулась сейчас. Закрылась на тяжелый, необратимый щелчок. Тот человек, которого она любила, был мертв. Осталось только жалкое подобие, разбитое его же руками. И ее поцелуи были прощанием не с ним, а с тем призраком любви, что еще теплился в ней.
Дома ее ждала тишина. Глубокая, звенящая. Она не плакала. Слезы, казалось, высохли навсегда где-то в такси. Она прошла в спальню. Увидела его подушку на полу, куда швырнула ее вчера. Она подняла ее. Не прижала к лицу. Просто отнесла в шкаф, засунула на самую дальнюю полку, за грудку старых свитеров. **Физическое удаление.** Маленький шаг. Потом подошла к комоду. Перевернутая фоторамка все еще лежала в углу, стекло разбито вдребезги. Она аккуратно собрала осколки в газету, вынесла в мусорный бак на улице. Звук падающего стекла в металлический контейнер был финальным аккордом.
Она села на край кровати. Телефон молчал. Подруги, видимо, поняли, что пространства ей нужно больше. Она была благодарна. Ее рука потянулась к ноутбуку. Не к соцсетям. К университету. К работе над дипломным проектом, заброшенному в последние дни хаоса. Она открыла файл. Сложные схемы, формулы, данные. Чужой язык. Язык порядка и логики. **Спасение.** Она погрузилась в него. Словно ныряла в ледяную, чистую воду после пожара. Разум, занятый расчетами, переставал прокручивать кадры горя и предательства. На час. На два. Пока глаза не начали слипаться от усталости.
Перед сном она подошла к окну. Город сверкал внизу. Тот же город, где он сейчас, наверное, лежал или… вставал? Она отогнала мысль. Не ее забота. Ее забота – она сама. Ее жизнь. Ее будущее, которое начиналось не с "мы", а с пустого, но чистого листа. Страшно. Невыносимо одиноко. Но **ее.** Она глубоко вдохнула ночной воздух. "Встань, Элис," – прошептала она сама себе, эхом его слов, но наполненных совсем другим смыслом. Встань и иди. Одна. Но иди.
**POV Джейден**
Тишина после ее ухода была не вакуумом. Она была заполнена эхом ее шагов, призраком ее прикосновений, гулкой пустотой ее слов. "Встань." Он стоял. У окна. Дрожащий, но на ногах. Гитарный набросок затих, оставив после себя странное ощущение – не покоя, но **паузы** в свободном падении.
Визитка Брайана жгла карман. Клиника. Публичное покаяние. Маска "выздоравливающей звезды". Его тошнило от мысли. Но Элис сказала: "Позвони Брайану. Или врачам." Не для карьеры. Для того, чтобы не сдохнуть. Он подошел к телефону. Не стал звонить Брайану. Набрал другой номер. Нашел его в глубине контактов – доктор Эллиот. Терапевт, к которому его направляли пару лет назад с паническими атаками. Он так и не сходил тогда.
"Доктор Эллиот? Это... Джейден Хосслер. Мы встречались... давно. Мне... мне срочно нужна помощь." Голос звучал чужим, хриплым, но связным. Первые за много дней слова, обращенные к миру, которые не были ложью.
Назначили время. Через три часа. В частный кабинет, подальше от глаз прессы. Следующий шаг. Маленький. Конкретный. Не к славе. К выживанию.
Он бросил взгляд на пустой мини-бар. Искушение заглянуть туда, найти хоть каплю, чтобы заглушить жуткий стук сердца и страх перед выходом на улицу, было сильным. Он сжал кулаки. Нет. Не сегодня. Он пошел в душ. Не ледяной. Теплый. Смывал не только грязь, но и слои стыда и отчаяния, которые копились днями. Он побрился. С трудом, порезавшись. Надел чистую, простую одежду – темные джинсы, серый свитер. Ничего от сценического образа. Одежда человека. Возможно, сломанного, но пытающегося быть человеком.
Выйти из номера было пыткой. Каждый шаг по коридору казался шагом на эшафот. Он ждал взглядов, шепота, осуждения. Но коридор был пуст. Мир не вращался вокруг его падения. Это было одновременно унизительно и… освобождающе.
Такси. Он сказал адрес. Водитель, молодой парень с наушником, кивнул, даже не взглянув на него дважды. Джейден уткнулся лбом в холодное стекло. Сиэтл проплывал за окном. Обыденный. Не обращающий внимания на его ад. Он закрыл глаза. Вспомнил ее лицо вчера. Нежность ее пальцев, вытирающих его слезы. **Жестокость ее правды.** Это сочетание держало его в тонусе лучше любого кофеина. Он не смел расслабиться.
Кабинет доктора Эллиота был тихим, пахло деревом и каким-то успокаивающим травяным чаем. Сам доктор – немолодой, с умными, спокойными глазами. Он не стал лезть с расспросами. Просто сказал: "Расскажите, что привело вас, Джейден. С самого начала. Столько, сколько сможете."
И Джейден начал. Сначала сбивчиво, путаясь в словах. Потом поток слов хлынул – о туре, об усталости, о Николь, о лжи, о разоблачении, о срыве, о попытке утонуть в алкоголе и отчаянии. О ее приходе. О ее милосердии без прощения. Он не оправдывался. Не искал сочувствия. Просто вываливал грязную правду, как мусор из перевернутого ведра. Говорил, пока горло не пересохло, а глаза не наполнились слезами, которые он теперь уже не стыдился.
Доктор Эллиот слушал. Внимательно. Без осуждения. Без дешевых утешений. Когда Джейден замолчал, опустошенный, он сказал просто: "Вы проделали огромную работу, просто придя сюда. И рассказав это. Первый шаг – признание – часто самый тяжелый. Теперь нужно понять: чего вы хотите? Не для карьеры. Не для нее. Для себя."
Джейден замер. Вопрос повис в воздухе. Чего он хотел? Он не хотел славы. Не хотел Николь. Не смел хотеть Элис. Он хотел... перестать чувствовать себя монстром. Хотел уметь смотреть в зеркало. Хотел, чтобы руки перестали дрожать. Хотел спать без кошмаров. Хотел **перестать падать.**
"Я... я хочу перестать разрушать себя," – прошептал он. Это было все, что он мог сформулировать.
"Это хорошая цель, – кивнул доктор. – Скромная. Реалистичная. Начнем с нее." Он выписал направление к проверенному психиатру (не для таблеток сразу, для оценки) и к психотерапевту, специалисту по зависимостям и ПТСР. Дал номера групп поддержки. "И первое домашнее задание: сегодня – никакого алкоголя. Ни капли. Можете?"
Джейден посмотрел на свои руки. Они все еще дрожали. Но не так сильно. "Могу," – сказал он. И впервые за долгое время это не было ложью. Это было обещанием самому себе.
Он вышел из кабинета. Вечерний воздух был прохладен и свеж. Он не вызвал такси. Пошел пешком. Не спеша. Шаги были неуверенными, но **его.** Он смотрел под ноги, на тротуар, выложенный плиткой. На осколки стекла у урны. На отражение фонарей в лужах. Мир был полон осколков. Его жизнь была разбита вдребезги. Но сегодня он не резал об них ноги, падая. Он осторожно шагал **по** ним. Чувствуя каждый камешек, каждую неровность. Чувствуя боль, но идучи вперед. К своей разбитой, но все еще возможной жизни. Один шаг. Потом другой. В тишине, нарушаемой лишь его собственным дыханием и далеким гулом города, который не знал и не хотел знать о его боли, но давал ему пространство, чтобы дышать. И идти.