Эпизод 64
Бывали дни, когда мне не удавалось уговорить Эмилио умерить своё сострадание. Я являлась к нему разодетой и раздухарённой, для секса, как оговаривали мы в переписке эвфемизмами, а он проницательно смотрел мне в глаза и не трогал ни одной пуговицы. Такие вечера тоже оканчивались в постели, но Эмилио читал книгу или выбирал фильм, из старинных, а я быстро засыпала под его тёплым боком. После сообщения о премьере такое стало происходить всё чаще. Но в последний вечер перед ней я намеренно обманула его своим разнузданным и пьяным от бессонной ночи видом.
— Я сфотографирую тебя такую, неистовую, — предлагал Эмилио и поднимался с кровати.
Направлял свет — поворачивал одну, яркую лампу, ослепительно белую — словно в операционной. В её лучах, потёки спермы на моих бёдрах засияли.
— Для чего?
— Ты как яростная богиня, прекрасная в своей лихорадке, — отвечал он.
Я послушно выгибала спину, тянула ногу, трогала себя там, где просил он.
— Сходишь на премьеру фильма со мной?
Я не могла найти в себе сил ни отказать Андреа, ни пойти туда одна. Эмилио даже не стал спрашивать деталей, отказал сразу. Он как-то совершенно однозначно почувствовал, что это не простое приглашение, коими я его и не баловала. Ему стоило лишь пристально взглянуть мне в глаза и увидеть там клокочущую и агонизирующую душу.
— Почему? Не хочешь, чтобы нас видели вместе? У тебя есть кто-то ещё? Кто она? Федерика?
Я разом выпалила все вопросы, и на всех них Эмилио отвечал едва заметной улыбкой. Читать людей, подобно ему, я не умела. Верила на слово. Поверила и когда он ответил:
— Нет.
— Понятно.
— Пока ты здесь, никто другой мне не нужен, — нашёл нужным добавить он.
— Тогда почему отказываешь?
— У меня нет никого. А у тебя по-прежнему есть.