Глава 49. Излить душу (2)
— Гу Цинчжань, проснись... — раздался голос.
Лу Ин взяла стоявшую рядом миску с ещё тёплым отваром. Глядя на тёмно-коричневую жидкость, она нахмурилась, поднесла миску к губам, сделала маленький глоток и, наклонившись, передала его Гу Цинчжань.
Сознание медленно возвращалось, и в этом смутном состоянии Гу Цинчжань ощущала тёплое дыхание рядом – знакомое, родное тепло. Она невольно, всё ещё с закрытыми глазами, шевельнула губами, мягко касаясь того же места, что и другая. На языке сначала разлилась горечь, но благодаря мягкой нежности она стала сладкой... Это была она. Даже в этом хаотичном состоянии Гу Цинчжань знала, что это она.
Губы Лу Ин, казалось, почувствовали отклик, и только тогда она выпрямилась.
Гу Цинчжань открыла глаза и посмотрела на Лу Ин, которая выглядела всё более худощавой. Несмотря на тонкую одежду, она обливалась потом. Был почти июнь, но в комнате всё ещё жарко горел уголь. Гу Цинчжань очень хотелось вытереть ей пот, обнять её и ласково назвать глупышкой, но у неё не хватало смелости. Она боялась, что Лу Ин снова оттолкнёт её, снова проигнорирует.
В комнате царила тишина. Глядя на остатки отвара на губах Лу Ин, Гу Цинчжань подумала: «Разве она не всегда боялась горечи?» Подавляя боль от разрывающейся раны, она приподнялась, пытаясь что-то найти рядом. Наконец, она нащупала маленький вышитый мешочек, достала из него конфету с ароматом османтуса и поднесла к губам Лу Ин...
Лу Ин замерла. Она лишь раз упомянула, что любит этот сладкий вкус, а Гу Цинчжань всё время носила с собой маленький мешочек с конфетами и до сих пор помнила об этом. От столицы и до северных границ – каждый её шаг был осознанным, но только с Гу Цинчжань она не знала, как себя вести. Каждый раз, видя её, её сердце превращалось в клубок спутанных нитей.
Но теперь, увидев, что она очнулась, Лу Ин почувствовала облегчение.
— Госпожа, — в этот момент в комнату вошла Би Ло, — в комнате очень душно, госпожа, выйдите, я останусь здесь.
Лу Ин не знала, как оставаться наедине с Гу Цинчжань, и решила, что ей нужно успокоиться. Она бросила взгляд на Гу Цинчжань, заметив, что та выглядит чуть лучше, и тихо ответила Би Ло:
— Хорошо.
Глядя на удаляющуюся фигуру Лу Ин, Гу Цинчжань с тоской поднесла конфету ко рту, но уже не чувствовала её вкуса.
— ...Выпей всё лекарство, — сказала Би Ло, передавая Гу Цинчжань миску с остатками отвара.
Гу Цинчжань отвернулась, не обращая внимания.
— Думаешь, если будешь так себя вести, госпожа тебя простит? — Би Ло разозлилась и с силой поставила миску на стол. Ей не полагалось говорить, но она не могла сдержаться. — Госпожа больше всего на свете ненавидит, когда её обманывают...
В те годы в княжеском доме Би Ло видела, сколько Лу Ин сделала для этой женщины. Она знала, что Лу Ин прячет свои чувства глубоко в сердце, но быть так раненой человеком, которого любишь, – как же это больно?
— После смерти госпожи-матушки госпожа больше не улыбалась... пока не встретила тебя. Тогда она наконец-то начала улыбаться, но... — Би Ло прикусила губу. Ей совсем не нравилась эта женщина. — Ты знала, что она... любит тебя, и использовала это, а теперь вернулась. Зачем? Появляешься перед ней в таком жалком виде – что это значит? Думаешь, ты недостаточно её ранила? Или тебе приятно, что после твоего ухода она ни разу не была счастлива?
Говоря это, Би Ло почувствовала, как слёзы скатывались по щекам.
На лице Гу Цинчжань не было эмоций. Ей было всё равно, как её воспринимают другие, но слова о Лу Ин больно задевали её сердце.
В какой-то мере эта служанка была права. На первый взгляд, Гу Цинчжань предала Три Цзинь ради Лу Ин, отказалась от целого города, добровольно пошла в тюрьму. Но никакие благородные причины не могли скрыть её эгоизм. В глубине души она хотела, чтобы Лу Ин не могла без неё жить, чтобы продолжала её любить, чтобы в её сердце был только она.
Видя её равнодушное лицо, Би Ло не могла понять, как госпожа могла полюбить такую холодную женщину. Но, что странно, когда Гу Цинчжань была с Лу Ин, она совсем не казалась такой. Когда Лу Ин сорвалась с обрыва и потеряла память, именно заботы Гу Цинчжань помогли ей выжить.
Вытерев слёзы, Би Ло сказала:
— Если ты правда любишь мою госпожу, не появляйся больше перед ней. Тем более... тебе недолго осталось. Зачем ты снова её мучаешь? Если ты желаешь ей добра, оставь её в покое, пусть она найдёт хорошего человека и выйдет замуж...
Гу Цинчжань молчала, но каждое слово Би Ло врезалось ей в сердце. Её одержимость была так велика – думала ли она когда-нибудь о благе Лу Ин, или только о своих желаниях?
Би Ло, видя, что та словно деревянная, перестала говорить и оставила её смотреть в пустоту.
Что толку теперь видеть Лу Ин? Между ними не могло быть будущего. Как сказала Би Ло, ей осталось недолго. Задерживать Лу Ин здесь было слишком эгоистично. К тому же, в своём состоянии она не могла даже позаботиться о себе, не то что защитить Лу Ин...
Гу Цинчжань пролежала ещё несколько дней. Её обслуживали служанки, иногда приходила Лу Ин, но они по-прежнему не разговаривали. Однако одного её появления хватало, чтобы сердце Гу Цинчжань наполнялось радостью.
Но постепенно она стала замечать, что Лу Ин приходит всё реже.
— Вчера молодой генерал Цзо приходил свататься к госпоже, и господин согласился, — как обычно, в то же время Би Ло принесла отвар. — Молодой генерал рос вместе с госпожой, он так добр к ней...
Би Ло налила отвар в миску, чтобы он остыл, и продолжала:
— Молодой генерал такой статный, они с госпожой хорошо смотрятся вместе...
Гу Цинчжань знала, что служанка нарочно говорит это ей, но всё равно чувствовала тяжесть в груди. Лу Ин так холодна с ней, избегает встреч – неужели в её сердце теперь другой?
Если у неё кто-то есть, разве это не лучше? Лёжа в постели, Гу Цинчжань только и делала, что предавалась размышлениям.
— Вчера молодой генерал подарил госпоже пару серёжек, ей они очень понравились, — продолжала Би Ло.
Не в силах больше терпеть её болтовню, Гу Цинчжань, опираясь на край кровати, впервые за эти дни заговорила, тихо спросив:
— ...Если я уйду отсюда, ты поможешь мне?
— Как помочь?
— Мне нужен тот медальон, который твоя госпожа всегда носит с собой...
Полжизни скитаясь, Гу Цинчжань так и не нашла места, где могла бы остановиться. Теперь, покинув Три Цзинь, она не знала, куда ей идти.
Буря подняла в пустыне вихрь песка. Она плотнее закуталась в вуаль и, в одиночестве верхом на коне, растворилась в жёлтой пыли.
— Би Ло... Би Ло? — Лу Ин, увидев служанку, лежащую на полу, сразу поняла, что произошло. Взглянув на кровать, она увидела, что та пуста.
— Го... госпожа, — Би Ло очнулась, едва приходя в себя.
— Где она?
— Она... — Би Ло покачала головой, запинаясь. — Сказала, что хочет пить, я налила ей чаю... а потом всё потемнело, и я ничего не помню.
— Она отравлена, далеко не уйдёт, — словно в забытьи повторяла Лу Ин. — Не уйдёт далеко... не уйдёт...
Кроме половины пакета конфет с османтусом, она ничего не оставила. Сердце Лу Ин словно окатили холодной водой. Так внезапно появилась и так же внезапно исчезла.
Гу Цинчжань, есть ли на свете женщина холоднее тебя?
На следующий день после её исчезновения Чжэн Чжао пришёл в ярость и приказал объявить её в розыск по всему городу. Позже братья Оуян узнали, что Гу Цинчжань уже числится в списке смертников Трёх Цзинь за предательство.
Ночью Лу Ин сидела на песчаном холме. Бескрайняя пустыня была ещё более одинокой, чем днём. Одинокая луна, словно серебряный крюк, висела в небе. Северо-западное вино всегда было резким, но она пила его, как воду.
— ...Раны внутри и снаружи, если не лечить, она не протянет и месяца.
Не протянет месяца – куда она могла уйти? Если бы она покинула город, её ещё можно было бы найти, но... Лу Ин подтянула колени, глядя в бескрайнюю северо-западную пустыню. Даже тысячи солдат не смогли бы найти её следов.
Допив последние капли крепкого вина, она почувствовала холодный ветер. Перед глазами всё поплыло, и она, пьяная, повалилась на песок. Косо глядя на лунный серп, она заметила, как слёзы текут по её щекам, падая в сухую пыль.
До конца Лу Ин так и не поняла, о чём думала Гу Цинчжань. Возможно, она никогда её и не знала.
— Ин-эр? Это ты? — Лу Кан, держа масляную лампу, услышал едва различимый женский плач.
Лу Ин поспешно вытерла слёзы и, вставая, отряхнула песок.
— Брат...
— Почему ты плачешь? Кто посмел тебя обидеть?
Лу Ин сдерживала рыдания. Она так долго скрывала свои чувства. От столицы и до северных границ она ни разу не заплакала, но сегодня ей хотелось разрыдаться.
— Брат, почему она не дождалась меня... почему... почему... — Лу Ин уткнулась в плечо Лу Кана, впервые не сдерживая слёз. Она плакала отчаянно. Всё это время она с братьями Оуян искала чёрную пилюлю, пыталась найти противоядие, гонялась за людьми Трёх Цзинь...
Но в итоге узнала, что она ушла.
— Ин-эр... — Кроме того раза, когда в одиннадцать лет умерла их мать, Лу Кан никогда не видел сестру такой. Он мягко вытер её слёзы. — Расскажи, что случилось...
— Брат... почему... почему... — Это уже не был вопрос, её голос был полон отчаяния и вздохов.
Почему, когда я не хотела тебя видеть, ты появилась? Почему, когда я не хотела тебя отпускать, ты исчезла?
— Я её ненавижу... — слёзы текли неудержимо.
Лу Кан гладил её по спине.
— Что случилось?
— Она умерла.
Глубокой ночью в пустыне завыли одинокие волки.
***
Автору есть что сказать:
Фестиваль цзунцзы* – чувствую, вместо цзунцзы мне прилетят ножи.
Пусть ножи летят ещё яростнее!
Ещё раз подчёркиваю: я добрая мама. Именно из-за разлуки начинаешь ценить и понимать, как важен другой человек. Маленькой Лу пора поумнеть. Сестрица Гу такая замечательная, в будущем нужно быть к ней нежнее и заботливее!
*кушанье из клейкого риса с разнообразными начинками в тростниковых или других листьях