Глава 24. Перемены (3)
— Сегодня принц снова ночует в Цюшуй Юане.
— Ну и что? — Гу Цинчжань по-прежнему сосредоточенно рисовала орхидеи, словно не обращая внимания.
Ин Цю заварила ей чайник горячего чая.
— Как только в резиденции генерала что-то произойдёт, он, скорее всего, не сможет сдержаться.
— Держим нос по ветру [1], действуем по плану, — тихо произнесла Гу Цинчжань, сделав глоток зелёного чая, который показался ей безвкусным.
[1] в значении править рулём в зависимости от ветра
Ин Цю, словно нарочно, всё же спросила:
— Разве ты не должна радоваться? Избавившись от этой большой занозы, ты обрела свободу.
Закончив рисовать, Гу Цинчжань отложила кисть, полуприкрыла глаза и сказала:
— Я устала.
— Ты всё ещё недостаточно безжалостна... Даже если не ты убьёшь её, она всё равно погибнет.
— Довольно! — Гу Цинчжань отмахнулась рукавом и поднялась, в её глазах сверкал такой свирепый блеск, что кровь стыла в жилах. — Займись своими делами, тебе не положено учить меня, как жить.
Ин Цю холодно усмехнулась и больше ничего не говорила.
В кабинете Цюшуй Юаня на столе лежала свёрнутая карта из овечьей кожи. Лу Ин, указывая на карту, спросила:
— Прошу прощения, ваше высочество, кто по-вашему является самым главным врагом?
Чжэн Чжао указал на карте на дворец Ци-вана:
— Конечно, он.
Лу Ин покачала головой, длинные пальцы очертили круг по зале Юнъань [2] в императорском дворце Чжэн.
— Нет, главный враг здесь. — Она много раз думала, почему Три Цзинь так нагло охотятся на политических деятелей двора, бесчинствуют, а двор всё время их терпит... Она всегда считала, что за всем этим стоит тот, кто хочет захватить трон, но, похоже, упустила очень важный момент... Кроме Чжэн Чжао и Чжэн Юя, есть ещё один важный человек, который «жаждет» трона – сам император, сидящий на нём. Сейчас во дворце царит хаос, и чтобы укрепить свою власть, ему нужно по одному убирать всех, кто его беспокоит.
[2] 永安 (yǒng'ān) – вечное спокойствие, покой
У Чжэн И были достаточно веские мотивы, чтобы напасть на Чжао-вана.
— Ты подозреваешь, что Три Цзинь – это люди Чжэн И? Невозможно... — Чжэн Чжао мгновенно опроверг предположение Лу Ин. По его мнению, Чжэн И – всего лишь трус, как же он может поддерживать такую огромную организацию? — Я считаю, что Три Цзинь – это люди Ци-вана.
— Царь Ци обладает храбростью, но лишён ума, он не представляет угрозы. Если вы, господин, стремитесь к великому, не стоит недооценивать его, — Лу Ин продолжала указывать на дворец Юнъань.
Чжэн Чжао презрительно усмехнулся и сказал:
— Если бы главный враг был здесь, я бы уже сегодня ночью повёл войска на штурм дворца Юнъань.
Его высокомерие было вполне ожидаемо. Лу Ин не обращала на него внимания, продолжая писать что-то на белой бумаге. Затем она передала лист Чжэн Чжао, сказав:
— Если ваше высочество не послушает моего совета, то обязательно пожалеете об этом.
Чжэн Чжао взглянул на написанное на бумаге: в первый год Цзяньань, 23 июля, в столице произошло землетрясение; в первый год Цзяньань, 29 июля, скончалась вдовствующая императрица; в первый год Цзяньань, в ночь перед Праздником середины осени, произошло соединение пяти планет [3]; в первый год Цзяньань, в ночь середины осени, Ци-ван восстал.
[3] 五星连珠 (wǔxīng liánzhū) – астрономическое явление, когда пять планет выстраиваются в одну линию на небе, что является редким событием и счастливым знамением
— Что это? — прошептал себе под нос Чжэн Чжао.
— Если вы не послушаете меня, принц, пожалеете, — повторила Лу Ин.
Двадцать третье июля, то есть послезавтра, на этой бумаге написано... пророчество? Чжэн Чжао одновременно чувствовал абсурдность ситуации, но одновременно и то, что Лу Ин будто знает что-то. Простой женщиной она точно не была.
Как только предсказания на бумаге начнут сбываться один за другим, Чжэн Чжао обязательно ей поверит, и она сможет воспользоваться его влиянием, чтобы вызволить своего брата из тюрьмы. Но времени осталось не так много, и независимо от того, насколько велики шансы, она должна выложиться по полной.
В первый год правления императора Цзяньань в столице произошло землетрясение. Лу Ин отчётливо помнила это событие. Это был первый раз, когда она ощутила, как земля ходит ходуном, словно небо вот-вот рухнет. Землетрясение посеяло панику среди жителей столицы. Лу Ин видела в исторических книгах записи о землетрясениях, которые также назывались «переворотом дракона». По слухам, это был знак смены династий, а вскоре после этого кончина императрицы-вдовы как бы подтверждала эту молву. Поэтому Ци-ван Чжэн Юй решил, что время пришло, и больше не мог сдерживаться. В ночь Праздника середины осени он поднял мятеж и напал на дворец.
В первый год эпохи Цзяньань, двадцать третьего числа седьмого месяца, Лу Ин стояла во дворе, наблюдая, как солнце всё выше поднимается на небо. Полдень вот-вот наступит, а до землетрясения оставалось всё меньше времени. Лу Ин позвала служанку Цзинь Тао:
— Цзинь Тао, собери всех в заднем саду. У меня украли золотую шпильку, нужно всех обыскать.
Лу Ин снова позвала Би Ло:
— Би Ло, сходи в павильон Цинъюэ и пригласи принцессу во двор... скажи... скажи, что у меня к ней есть дело.
В полдень, во дворце Юнъань, земля содрогнулась.
— Защитите господ!
Дворец Чжэн был в полном хаосе.
Чжэн Чжао в панике выбежал из дворца и, наблюдая, как несколько дворцовых зданий рушатся под воздействием землетрясения, всё ещё пребывал в состоянии шока. Внезапно он вспомнил записку, которую Лу Ин оставила ему несколько дней назад, и его охватил ужас.
— Где принцесса?! — Лу Ин видела, что в задний двор пришла только Би Ло, но не было видно фигуры Гу Цинчжань.
— Ин Цю цзецзе сказала, что у госпожи сегодня плохое самочувствие и она не желает разговаривать.
— Би Ло, оставайся здесь и никуда не уходи, я скоро вернусь... — Лу Ин повернулась и побежала к павильону Цинъюэ, время уже поджимало.
Внутри павильона со стола упала ваза из фарфора цвета морской волны, разбившись вдребезги. Сначала Гу Цинчжань не обратила на это внимания, пока не увидела, что из чашки пролился чай.
— Ваше высочество, прошу вас вернуться! У принцессы сегодня недомогание... — попыталась остановить Лу Ин Би Ло, но не ожидала, что та с силой оттолкнет её. — Земля вот-вот затрясётся, скорее идите во двор...
— Где принцесса?! — остановила Лу Ин маленькую служанку.
— Госпожа наверху...
Лу Ин быстро зашагала по лестнице, встретившись с Гу Цинчжань, которая уже собиралась спуститься.
В узком коридоре Лу Ин немного помедлила, взяла её за руку и сказала:
— Пойдём со мной...
Гу Цинчжань застыла, глядя на неё, не понимая, что она имеет в виду, пока лёгкие колебания не превратились в головокружительное вращение, и она не осознала, что это землетрясение.
Мансарда начала понемногу рушиться. Лу Ин держала Гу Цинчжань за руку и шла впереди. Несмотря на землетрясение, которое заставляло их шатнуться на ногах, Гу Цинчжань, идущая за ней, чувствовала себя в полной безопасности.
— А-Ин, осторожно! — Гу Цинчжань изо всех сил потянула Лу Ин к себе, прижав её к груди, защищая. В этот момент рухнула балка, чуть не раздавив Лу Ин. — Бежим отсюда!
Это иллюзия? Я хотела защитить её, но в итоге оказалось, что она защищает меня.
Когда они вдвоём выбежали из павильона, он уже почти обрушился. Они, задыхаясь, смотрели друг на друга, в их глазах читалась жажда. Хорошо, что они успели, иначе последствия были бы ужасными.
— Ты не пострадала? — Лу Ин поддержала её за руку, осматривая её тело. Увидев, что с ней всё в порядке, она успокоилась.
Когда павильон Цинъюэ окончательно рухнул, землетрясение постепенно стихло, только время от времени земля слегка покачивалась. Гу Цинчжань воспользовалась этим колебанием, чтобы обнять Лу Ин, прижимая её к себе очень крепко. Положив подбородок ей на плечо, она тихо вздохнула:
— Ты ради меня... стоило ли это того?
— Стоило, — закрыв глаза, Лу Ин медленно обняла её. В конце концов, она все равно не могла забыть её. Это слово значило всё.
— Дурочка.