Часть 2. Глава 5
ВАЙЛЕТ
- Послушай, я не это имела ввиду, - я огрызаюсь на брата, схватившись за голову. - Я не против твоей девушки, или кто она там тебе является, но приводить ее в семью, на ужин, когда вы знакомы две недели? Это странно! Подумай о нас, о Диего? Как они все отреагируют? - брат плотно сжимает губы, отвернувшись.
- Тебе не кажется, что все эти годы я думал только о Вас? - он поворачивается в мою сторону, сощурив взгляд. - В двадцать три, я начал работать на фирме отца, который с удовольствием спихнул на меня больше половины своих обязанностей. Мама также меня привлекала и навалила на меня идею, что нужно найти девушку. Она не было такой, как типичные мамаши с дочкой мамины подруги. Она старалась избегать этого момента, защищая меня, но это было. Я знатный холостяк! - Линкольн хватает со стола чашку с моим чаем и швыряет его в стенку. Осколки разлетаются, доставая до меня. - Ты понимаешь, что происходит с твоей стороны? Ты забеременела от моего лучшего друга! Ты, блять, залетела от него, как шлю.. - он затыкается. Но мой мозг нехотя заканчивает его слова. Я отступаю, отвернув слегка голову.
- Прости, если была слишком тяжелой ношей для тебя. Прости, что обратилась к тебе и рассказала всю правду, когда от других скрыла все. Прости, что была так легкомысленна! Я не знала, скольким ты пожертвовал.
- Вайлет…
- Нет, правда. Прости. Мы действительно не обращали внимание на твои чувства. Прости меня, - Линкольн поджимает губы.
- Прости, что накричал на тебя.
- Я просто надеюсь, что никто не услышал правду о мне и Милтоне…
- Вообще-то кое-кто услышал… - когда я услышала его голос за спиной, мое сердце заколотилось так сильно, что казалось, что его услышат все присутствующие в гостиной. Я скрывала нашего сына от Милтона все это время, боясь, что он не сможет принять его или… от неизвестности его реакции. Как он отреагирует, что Диего его сын. И теперь все вышло наружу, все мои секреты, все мои страхи. Упали к его ногам.
Я не могла сдержать слез. Милтон вошел в комнату и увидел меня в этом убогом состоянии. Но я не стесняюсь его, нет, я была уже перед ним обнаженной (и речь не идет о теле). Он выглядел удивленным, потерянным, обиженным. Эмоции сменяются на его лице. А я просто стояла там, не зная, что сказать, как объяснить все ему. Линкольн был также растерян. Он нехотя стал соучастником.
И вот теперь Милтон услышал, он знает, что у нас есть сын. Наш сын. И я не знаю, что делать дальше. Все мои старания скрыть правду рухнули в один момент, словно это был карточный домик. Я боялась, что он не примет нас, или что еще хуже, уйдет и не вернется. Возненавидит меня за ложь.
- Мне послышалось? Или нет?
Милтон здесь, стоит передо мной, изучает каждую мою черту лица, каждое слово на губах. Я не знаю, что он думает, что он чувствует сейчас. И самое страшное, не знаю, что я чувствую. Замешательство, страх, грусть, надежду.
- Вайлет, о чем вы так спорили, что послужило причиной?
Я просто молча смотрю на него, жду, что он скажет что-то ещё, что он сделает. И в этот момент я понимаю, что люблю его так сильно, что не могу представить свою жизнь без него. Не сейчас, когда он вновь вернулся в мою жизнь. Но кажется, что это уже слишком поздно. Я молчала. Скрывала правду. В дом ворвался Диего, удерживая в руках грязный футбольный мяч.
- Диего! - в спешке хватаю свой телефон, и пролетаю мимо Милтона. - Давай, малыш, нам пора домой! - сын надулся, повернувшись ко мне лицом.
- Но папа еще не показал мне как правильно бить мяч! - тишина в гостиной стала еще более густой. Она оглушила, как не смог бы сделать это самый громкий звук в мире. - Прости, мама. Я… я нечаянно.
- В машину. - Диего бросился к двери, обулся и вылетел из дома, ранняя мяч прямо в доме. Он оставил грязные следы, но я позже извиняюсь перед мамой. Я бросилась следом, заметив нахмуренный взгляд Милтона.
- Вайлет, стой! Я ведь... ему ведь шесть! Ты сама сказала, когда я спросил… Диего мой сын?
- Нет! Диего не твой сын, что за чепуха!
- Он ведь мой? - уже увереннее добавил мужчина.
- Что?
- Что? - я моргнула в замешательстве. Аккуратно отступив от мужчины, я вздрогнула всем телом, понимая, что я слишком много сказала.
- Черт, - развернувшись на пятках, я бросилась к машине, спускаясь по ступенькам. Милтон нагнал меня на последней ступеньке, обхватив мою талию. Я задрожала всем телом от его тепла, когда его грудь прижалась к моей спине. - Отпусти... Отпусти меня, Милтон! - мои ногти больно впились в кожу его руки, но больно из нас двоих было только мне. Я чувствовала, словно это в мою руку впиваются ногти. - Милтон! Отпусти меня!
- Что, мать твою, здесь происходит? - я обернулась через плечо, посмотрев на брата. Он стоял на крыльце, сложив руки на груди.
- Линк, пожалуйста, помоги! Пусть он меня отпустит! - брат открыл, было, рот, но Милтон дернул мое лицо, схватив больно за подбородок.
Повернув мое лицо к себе насильно, его горячее дыхание обдало мои губы за секунду до того, как он накрыл их своими влажными губами. Я начала пытаться выбраться из его хватки, но Милтон сильнее меня прижал к своему телу, обхватив меня под грудью. Его пальцы сильнее сжали мою челюсть, а губы прижались к моим с новой силой. Я застонала от боли. Мне не оставалось ничего другого, как укусить Милтона. Его голова дернулась назад, когда он рукой, удерживающий мой подбородок, вытер губы. Но я вновь увидела каплю крови на его нижней губе.
- О. Боже. - Я отшатнулась от мужчины, взвизгнув от боли в ноге, когда я оступилась, подвернув ее. Мужчина прижал меня к себе, повернув лицом к себе. Я вздохнула от близости. - Отпусти меня, прошу...
- Хочешь сделать больно. Ударь меня, причини боль мне, - Милтон опустил взгляд на мою ногу, нахмурившись. - Но не делай это с собой. Не надо причинять себе боль. Бей, пинай, кусай, царапай меня. Не надо, причинять боль себе, - он целует меня в лоб, вызывая новую порцию боли в моей груди.
- Милтон...
- Я слышал, - он шумно сглатывает, прижимаясь к моему лбу своим. - Мне нужно знать от тебя. Услышать правда это или меня обманули. Скажи, то что я услышал в разговоре… это правда? - его голубые глаза сверкают, наполняясь слезами. - Я услышал…
- Милтон, - я прижимаю ладонь к его щеке, видя, как маленькая прозрачная слезинка скатывается по его щеке. Я вытерла ее большим пальцем, всматриваясь в его голубые глаза. - Пожалуйста...
- Это правда?
- Милт...
- Скажи мне! - он дёрнул меня, схватив за плечи. Его пальцы больно впились в мою кожу. - Ответь, черт возьми! Скажи мне!
- Милтон, отпусти ее! - Линкольн появился из неоткуда возле нас, отдергивает друга от меня. - Ты сделал ей больно, мать твою!
- Что... - Милтон взглянул на мои оголенные плечи, где начали проявляться отпечатки его пальцев. - Черт, Вай, прости. Я... я не хотел, - мужчина тянется ко мне, пытаясь дотронуться до меня, но Линкольн встаёт между нами, отталкивая лучшего друга в грудь. - Линкольн, пожалуйста, - грубо просит Милтон, пытаясь подойти ко мне. Линкольн схватил его за грудки, приближая его лицо настолько близко к своему, что я попятились. Ещё не хватало, чтобы они подрались из-за меня. Я развернулась и бросилась к машине, слыша за спиной крик мужчины:
- ВАЛЕЙТ!
- Диего, пристегнись, - я сглатываю, выезжая на дорогу. Выехав на шоссе, ведущее в город, жму на педаль газа. Невольно подняла взгляд в зеркало заднего вида. Машина Линкольна и Милтона следовала за мной. Я обернулась к сыну и улыбнулась ему, стараясь сбросить свое напряжение. Чтобы он не боялся.
- Все будет хорошо, малыш.
- МАМА!
Я почувствовала толчок, перед тем, как меня откинуло в сторону. Я потеряла контроль над машиной, когда она врезалась в отбойник. Я чувствовала, как она разворачивается на триста шестьдесят. Окружающий мир стал на секунду плывущим и мутным, а затем все погрузилось во мрак. Услышав последним крик сына.
Когда я открыла глаза в следующий раз, словно возвращаясь из жуткого сна, я увидела перед собой знакомый силуэт мужчины и моего брата, мелькнувшие из-за разбитого окна. Они пытались освободить меня от металла и обломков, окружающих нашу машину.
Моя первая мысль была о моем сыне. Он сидел на заднем сидении, пристегнутый в детском кресле, и я не могла перестать думать о его безопасности.
- Д-достаньте с-сына! Дост-таньте его п-первым, - кричала я, с ужасом в голосе. Слова, еле различимые, летели от меня с паникой и отчаянием.
Линкольн и Милтон сразу же среагировали на мои слова. Они услышали их в хаосе и суете, окутавшем нас всеми этими обломками. Они постарались успокоить меня, обещая, что вскоре сын будет в безопасности, но мои нервы все равно трещали от беспокойства.
Брат обошел машину и достал сына. Плачущего сына. А Милтон остался со мной. Я сжала зубы, опустив взгляд. В моем животе торчал осколок металла. Я взвыла от боли, посмотрев на мужчину. Линкольн увел сына к своей машине, и тогда я увидела еще машины: одна из них тоже была всмятку, но находилась на трассе, когда моя же - улетела в кювет. Там были и еще машины, я видела. Смутно, но видела.
Сердце билось в груди с такой силой, что я могла почувствовать его пульсацию в ушах. Оно грузилось вырваться из клетки ребер. Секунды тянулись бесконечно долго, словно время было на паузе.
- Я люб-блю тебя, - Милтон замотал головой. Его силуэт стал расплываться. Поэтому я постаралась сказать ему все, что могла, пока была жива. - Ты с-слышишь? Л-люблю. Всегда люб-била.
- Не смей! Не смей признаваться в любви и уходить от меня! - он касается моей щеки. Ладонь холодит кожу, и я прижимаюсь к ней сильнее. - Я теперь сделаю тебя своей. Ты будешь моей! Я привяжу тебя всеми способами, что придумало человечество: любовью, документами и ребенком! Ты родишь моего малыша, слышишь? Я буду любить Диего, как своего, даже если это ложь, что он не мой!
- Диего, он… т-твой, - моя голова упала на бок и я закрыла глаза, не выдержав давления в ушах. Я рассказала самое главное: Диего сын Милтона. И я спокойна могла уходить.
МИЛТОН
Для меня все стало серым, словно мир потерял яркость и краски.
Стараясь сдержать слезы, я стоял у гроба своей любимой. Подойдя к гробу, я взял в руку красную розу - символ нашей любви, нашего счастья. Содержащий цветок был бесконечно живым на фоне холодной и мертвой обстановки кладбища. Я прикоснулся к нежным лепесткам, вдохнул аромат, который буду вспоминать до конца своих дней.
Мечтая о том, что хотя бы еще раз услышу ее смех, улыбку, чувствуя запах ее волос, я бросил красную розу в гроб…
- Милтон?.. - я подскочил на стуле, дернув голову в сторону мужского голоса. Линкольн дотронулся до моего плеча, протянув стаканчик с кофе. - С тобой все хорошо? У тебя слезы и ты бредил, - я дотрагиваясь до щеки, чувствуя влагу.
- Все хорошо. Просто страшный сон, - я посмотрел в сторону палаты Вайлет, где она лежала последние три дня после операции. - Есть новости?
- Она открыла глаза, - я перестал пить кофе. Мой взгляд впился в лучшего друга, который поставил стаканчик с кофе на пол, потирая свои глаза.
- Какого ты мне…
- Не сказал? Врач попросил подойти тебя, чтобы кое-что сказать, - я нахмурился.
- Почему я? Ты же ее семья.
- Я сказал, что ты муж Вайлет. Док предпочел, чтобы ты услышал его слова, а не я, - я открываю рот от шока, и нет, я действительно его открываю, вызывая усталую улыбку у Линкольна.
- Я пойду.
- Иди, - он пожимает плечами, откидывается на спинку кресла, закрыв глаза.
***
- Присядьте, мистер, - я следую совету, едва сдерживая свое ворчание. - Мистер О'Нил, ваша жена в полном порядке. Мы прооперировали ее и она медленно, но восстанавливается. Но есть кое-что, что нужно сообщить Вам лично. Мне трудно это сообщать, но ваша жена, из-за тяжёлой травмы и потери большого количества крови… В дальнейшем миссис О'Нил не сможет иметь детей. Ее рана не была совместима с деторождением.
- Шансов нет? - мир словно оборвался под ногами. - Вы сделали гистерэктомию? (прим. гистерэктомия - операция по удалению матки у женщин).
Чувствовалось как будто все внутри меня закрылось и стало темно.
- Нет, мистер О'Нил. Мы только предполагаем, но не утверждаем. Ваша жена полноценна, - я кривлюсь, когда слышится последнее слово. - Но к сожалению, шансы малы. Когда миссис будет в состоянии сдать все нужные анализы, мы с точностью скажем Вам все.
Моя Вайлет, моя любовь всей жизни, не сможет иметь детей из-за этой ужасной травмы, полученный после аварии. Я не мог поверить в это, как будто это был сон, из которого я должен проснуться. Но глубоко в моем сердце я знал, что это правда.
Вайлет возможно никогда больше не сможет забеременеть.
Сложно было представить, что наше счастье остановилось в один момент из-за страшной аварии. Все мои мечты, увидеть Вайлет беременной, пройти с ней весь путь заново. Быть поддержкой и опорой в том, что я пропустил не по своей воле. И теперь перед нами стояла неизвестность, возможное будущее без детей. Мы мечтали об этом ночами, планировали, что возможно все получится и мы будем вместе, а теперь все это рухнуло.
Главное - это быть рядом с Вайлет. Поддерживать ее сейчас, любить и заботиться. Забрать ее к себе и никому не отдавать. Мы вместе сможем преодолеть эту боль. Мы справимся с этим испытанием. Я даже не мог представить свою жизнь без нее и сына, и что бы ни случилось, я буду рядом, любить до конца своих дней. Ее и сына.
***
- Тебе нужна помощь? - Вайлет сверкает взглядом, но все равно протягивает руку, прося помощи.
- Спасибо, - Вайлет садится на диван в моей гостиной в пентхаусе, кривясь из-за боли. Прошло больше недели, а боль от швов всё ещё мучает ее. Я спешу в спальню, чтобы отнести ее сумки, когда слышу ее голос: - Милтон?
- Да? Что-то нужно? - я бросаю сумку на пороге, подходя к девушке. Ее глаза встречаются с моими. - Эй, почему ты плачешь?
- Мне жаль. - Вайлет всхлипывает, обхватывая свой живот ладонями. - Мне жаль, Милтон. Я не хотела скрывать сына от тебя, прости! Я хотела рассказать тебе… Честно! Но… но мне не хватило храбрости. Я записала тебе сообщение, но не выключила интернет, оно стёрлось, и я подумала, что это знак. Что я тебе не нужна!
- Вайлет, я был… - я замолчал.
- И вот опять. Опять ты не говоришь где был! - она хмурится, охнув от боли, Вайлет хватает меня за руку. - Больно…
- Идем ляжем, тебе прописали еще две недели постельного режима.
- Не понимаю, зачем они это сделали? - Вайлет едва стоит на ногах.
- Насчет этого… - выдыхаю, прикрыв взгляд. - Я тебе расскажу завтра кое-что, но ты не должна беспокоиться. А сейчас ложись спать. Уснёшь, я поеду за Диего.
- Милтон…
- Что? - Вайлет жует губу.
- Давай завтра расскажем все Диего? Я не хочу, чтобы Диего обращался с тобой, как с чужим мужчиной. Ты его отец. Он обязан знать, что ты самый важный человек в его жизни, - Вайлет улыбается мне слегка, и я улыбаюсь в ответ, кивая ей.
***
-
Ч-что? - Диего хлопает глазами, переводя свой взгляд с меня на Вайлет. Девушка опустила глаза в пол, начиная теребить край платья. - Ты мой папа?
- Да, - Диего вырывает свою ладонь из моей, отступая.
- Это не правда! Ты ведь мой дядя! - он прищуривается, но когда он не замечает реакции с нашей стороны, кривит губы. - Ты скрывала меня от папы! Как ты могла мам?
- Диего…
- Я сделала больно твоей матери. Она была вынуждена это скрывать, - перебиваю девушку, переплетая ее пальцы с моими.
- Вы обманывали меня, оба! - Диего выбегает из гостиной, захлопывая дверь своей новой комнаты.
- Милтон, - Вайлет всхлипнула, прижавшись к моей груди. Мы просидели так пару мгновений, перед тем, как из комнаты вышел сын. Диего, опустив голову, подошел к нам. Его щеки были мокрые, а глаза покраснели от слез. Вайлет протянула руку к нему и мальчишка сразу бросился в ее объятия. Они оба заплакали. - Прости меня, мальчик мой, я не хотела, правда! - Вайлет обняла его ещё крепче.
- Папа? - я сглотнул, посмотрев в глаза сына. Его зеленые глаза засветились, когда он вновь повторил: - Папа, - я прижал родных к своей груди, желая спрятать их в своих объятьях. - Я люблю тебя.
- И я тебя, - Вайлет чмокнула сына в щеку, как только он отстранился.
- И я тебя люблю, пап, - я замер, не в состоянии произнести хоть что-нибудь.
- Милтон? - Девушка слегка улыбнулась, вытерев что-то пальцем на моей щеке. - Любимый?
- Я тебя тоже люблю, Диего, - я перетягиваю сына к себе на колени, крепко обнимая. Я чувствую, как Вайлет прижимается к моей руке, тихо плача. - Прости, что меня не было рядом. Я исправлюсь. Обещаю. Я буду рядом. Здесь. С тобой.