Алекс Очнись
Пустыня Невада, США.
День спустя.
Самолет тряхнуло еще разок, а за иллюминатором на секунду появилась очередная ослепительная вспышка молнии, после чего небо снова стало практически черным.
Они летели в тишине сорок минут, и за это время никто не обронил ни слова. Молчание нарушали лишь раскаты грома, слаженный звук работающих частей самолета и приглушенные голоса пилота и его помощника.
Баки Барнс оправил ворот своей новой темной формы, которую ему выдали вместе с оружием, при этом не забыв в сотый раз напомнить, если он будет вести себя странно, то его быстро деактивируют. Покосившись на Стива, Барнс отметил про себя, что современная форма Капитана Америка намного удобнее, чем та, из далеких сороковых прошлого века.
Стив глядел в одну точку, покручивая в пальцах свой шлем, пребывая мыслями где-то далеко вне этого самолета. Рядом с ним сидела Романофф, чуть ли не касаясь Роджерса своим бедром, будто составляя ему компанию или поддержку, в которой тот, по мнению Барнса, не нуждался. От Вдовы не отходил и лучник Бартон, перебиравший в колчане свои дурацкие стрелы, что-то беззвучно бубня себе под нос.
Вот так Мстители и существовали, цеплялись друг за друга, как детский сад. Барнс хмыкнул про себя, сравнивая этих якобы борцов за свободу с малыми детьми, которые пытаются казаться взрослыми и самостоятельными, но оставь их одних – растеряются и зальются горькими слезами.
Он не знал точно, зачем согласился на все это. Зимний Солдат не из тех, кто добровольно заключает сделки, тем более с Мстителями. Однако аргументы были на стороне Старка и его бравых ребят. За неимением под рукой Алекс у них оставался всего один человек, способный привести их к Дамиану Гонсалесу.
Новая база Ричарда Фиска располагалась у горы Шерман, куда и направлялся самолет с командой Мстителей и самим Зимним Солдатом.
На руке его поблескивал передатчик, с помощью которого Мария Хилл отслеживала все передвижения Барнса. И, зная, как действует ЩИТ, Баки догадывался, что внутри этого маленького браслета есть как минимум два способа обезвредить Солдата на расстоянии.
– Достигнем цели через пять минут, – голос Старка вырвал всех из медитационного молчания. – Все помнят план?
– Какова вероятность, что Фиск там? – Сэм Уилсон скрестил руки на груди и хмуро уставился на миллиардера, который все еще был в костюме-тройке, а не в своем знаменитом железном обмундировании.
– Пятьдесят на пятьдесят, – пожал плечами Старк, наблюдая, как Стив все также молча поднимается и натягивает на голову шлем. – Капитан?
Все присутствующие уставились на Роджерса, и только Барнс продолжал изучать свои металлические пальцы, на которых отразились блики от очередной молнии, пронесшейся в небе возле самолета.
– Действуем по плану, – голос Стива прозвучал собранно и уверенно, и Баки еле сдержался, чтобы не начать улыбаться. Прямо как в сороковых. Все же что-то не меняется. – Первая группа уже на позиции?
– Когда подлетим, то путь будет чист, – кивнул Тони, поднимая большой палец вверх.
– Тогда все знают, что делать.
Самолет приземлился в пятидесяти футах от точки, где по информации Старка располагался вход на базу. Вечер постепенно перетек в ночь, по лицу хлестали крупные капли дождя, но дорогу освещали частые вспышки молний, что, несомненно, облегчало задачу.
Старк и Уилсон взмыли ввысь и полетели вперед проверять обстановку и, если понадобиться, дочистить путь. Стив, Баки, Наташа и Клинт двигались по земле быстро, держа оружие наготове.
В руках Барнс сжимал Барретт REC7, Стив же ограничился лишь своим щитом. Баки глядел на своего некогда друга и поражался, как тот сумел сохранить себя прежнего, не растерять свое Я и не развалиться на части, как это сделал сам Барнс.
Он был готов убивать сегодня. Однако делать это рядом со Стивом ему, отчего-то, было некомфортно. Будто Барнс боялся осуждения со стороны Капитана. Хотя Зимний Солдат вообще не должен был знать, что такое страх и стыд.
Да еще и Романофф просто прожигала его спину своим взглядом, Барнс это чувствовал. Бартон тоже не отставал, но старался погрузиться в работу и не думать о том, что ему предстоит сражаться бок о бок с этим наемником.
Однако весь путь они проделали спокойно, а когда дошли до вертолетной площадки, поняли, что дорогу им давно расчистили. Вырубленные люди ГИДРы валялись то там, то тут, массивная дверь, вделанная в горную породу, была раскручена. Заходи, кто хочет.
– Похоже, вечеринку перенесли в помещение, – отозвался Бартон, поглаживая тетиву и оглядываясь по сторонам.
– Присоединимся? – изогнула бровь Романофф, рыжие волосы которой потемнели под дождем и потеряли форму. Теперь шпионка хоть была похожа на человека, а не на модель с глянцевого журнала.
Бартон и Вдова шмыгнули внутрь, а Стив схватил Баки за плечо и развернул к себе.
– Уверен, что хочешь влезать во все это? – глаза Капитана светились полным осознанием происходящего.
– Предлагаешь мне просто взять и уйти? Отсидеться в самолете?
– Это не твои разборки, Бак. Тебе не обязательно драться сегодня.
Барнс на секунду подумал, что Стив все же прав. Это его не касается. Плевать он хотел на Мстителей, на Фиска, на ГИДРу и свободу. Но мысль о его ДНК, которую, можно сказать, похитили, хранили и фиг знает что делали с ней, выводила Баки из себя.
Им слишком долго пользовались. У него отняли все: нормальную жизнь, прошлое, его личность. Право на свободу, право на смерть. Зимний Солдат должен был остаться в прошлом, но эта ДНК не давала Барнсу покоя. Война не закончена, она просто перешла на новый рубеж.
– Нет, Роджерс, так не пойдет, – хмыкнул Барнс, делая шаг в сторону дверей. – Кто-то же должен прикрывать твой зад.
Дуэт Бартон–Романофф уже продвинулся достаточно далеко, но у них была другая задача. Архив. Невозможно будет посадить Фиска и его приспешников, не имея улик и доказательств.
Роджерс и Барнс направились в противоположную сторону, туда, где по плану должен был находиться сам Верховный Гидра.
– Путь свободен, коллеги, – голос Тони Старка резанул по ушам. – Капитан, Джарвис показывает, что вы двигаетесь в верном направлении. Наташа, архив в западном крыле. Там все препятствия разметал доктор Бэннер.
Будто в подтверждении слов Железного Человека, откуда-то издалека раздался приглушенный рев. Барнс замер, опасливо глядя на коридор позади себя. Столкнуться лицом к лицу с Халком даже Зимнему Солдату не особо и хотелось.
– Я слышу, – в коммуникаторе отозвался голос Черной Вдовы.
– Кстати, успокаивать великана тоже тебе, – бросил Старк перед тем как отключиться от связи.
– Прекрасно, – пробубнил Бартон, а Барнс закатил глаза, негодуя на излишнюю болтливость героев. В ГИДРе все делали быстро и молча.
Они двигались по коридорам уже три минуты, и за все это время им не встретился ни один человек ГИДРы. Барнса это настораживало. Не мог же Фиск бросить все силы на одного Халка, тем самым пренебрегая собственной безопасностью.
– Сколько еще? – прошептал бывший наемник, озираясь по сторонам в поисках потенциальной угрозы.
– Пару футов, – отзывается Роджерс, сверяясь с датчиком на своем запястье. – Впереди должен быть проход на тренировочную площадку, судя по сканированию Джарвис.
– И ты доверяешь какому-то компьютеру? – не сумел промолчать Баки.
Стив хмыкнул себе под нос, спиной ощущая, как напряжен его приятель. Роджерс знал, о чем думает Баки, похожая мысль шуршала и в его голове, но он старательно гнал ее прочь.
– Ты думаешь, это ловушка, да? – спустя пару секунд отозвался Стив, не выдержав этого нарастающего напряжения.
– Почти на сто процентов. Все слишком просто.
– Просто? – в коммуникаторе внезапно появился раздраженный голос Уилсона. – А ты знаешь, сколько тут было народу, пока вы плелись там по пустыне? Да если бы не Халк и…
Голос Сокола резко утих, когда Барнс, посылая всех по-русски, сорвал с уха коммуникатор и раздавил его пяткой армейского ботинка.
Они остановились возле широких двойных дверей и переглянулись. Было слишком тихо, и, что именно ждало их по ту сторону стальной преграды, можно было только догадываться.
– Готов? – спросил Стив, хотя и без того знал ответ. Баки лишь кивнул, крепче сжимая в руках автомат.
Круглый щит с белоснежной звездой обрушился на панель управления, расположенную сбоку. Спустя десять секунд мужчины уже медленно передвигались по огромной площадке, освещенной множеством люминесцентных ламп.
Они двигались слаженно, при этом не произнося ни слова. Работа в команде, выведенная на уровень инстинкта. Барнс нападет, Роджерс прикрывает.
– Точно ловушка, – голос Барнса эхом пронесся по площадке, уносясь в противоположную сторону, где виднелся проход в какой-то огромный тоннель.
– Капитан, – резкое шипение вынудило Стива замереть и прижать пальцы к коммуникатору. – Не хочу отвлекать, но у нас большие проблемы.
– В чем дело, Клинт? – Стив поглядел на Баки, который также замер, пытаясь уловить суть разговора.
– Нас ждали, Стив. Нас очень даже ждали. Архив полыхает. Кажется, им удалось вырубить Халка. Нас с Наташей держат в кольце. Их слишком много.
Стив выругался про себя, понимая, что и на этот раз Ричард Фиск обвел их вокруг пальца. А ведь информация была проверенной и точной.
– Бак, у нас проблемы, – начал Капитан.
– Это точно, Стив.
Барнс смотрел куда-то вперед, а когда Капитан повернулся в ту же сторону, то остро ощутил, как сердце его застонало и заскрежетало.
Она выглядела точно также, как в день их первой встречи. Казалось, все повторяется вновь. База Фиска, грим, бездушные серые глаза. Только волосы заплетены в косу.
– Алекс? – Стив нутром чувствовал, что звать ее бесполезно, но упертое неверие не позволило ему принять истину.
Муэрте, естественно, промолчала, неотрывно глядя прямо на него. Стив же боялся элементарно дышать, не зная, что делать и как поступать. Они поймали ее, черт возьми. ГИДРА вернула себе свою Санта Муэрте.
– Стив, – голос Баки звучал четко и хрипло. – Уходи.
– Что? – выдохнул Роджерс, непонимающе глядя на наряженного Барнса. Будто зверь, замерший на месте при виде противника.
– Иди, – повторил Солдат. – Ты не сможешь справиться с ней.
– А ты сможешь?
Баки лишь хмыкнул, наблюдая, как Алекс не сводит глаз с Роджерса, оценивая и впитывая каждое движение и вдох. Барнс знал этот взгляд не понаслышке. Именно так смотрят на свою цель.
– Стив, – настойчивее произнес Баки. – Будет лучше, если ты поможешь своим друзьям. Я разберусь с ней.
Капитан помедлил, еще раз поглядел на Алекс, которая лишь прищурила свои серые глаза, и те практически исчезли в черных нарисованных глазницах.
Ее цель удалялась прочь, Алекс сделала два уверенных шага вперед, но тут в пяти футах от нее выросла фигура Зимнего Солдата, перегородившая ей путь.
Им не нужно произносить ни слова. Она понимала, чтобы добраться до цели, нужно избавиться от этого человека. Сейчас для нее не существовало личностей и разделений. Есть цель, есть препятствия и есть те, кто отдают приказания. Вот и все, что имело значения для Санта Муэрте.
Барнс не мог убрать эту дурацкую довольную ухмылку со своего лица. Предвкушение отличной драки заглушало голос разума, твердившего, что из этого поединка, по идее, живым должен выйти только один.
Автомат полетел в сторону, и Алекс против воли изогнула бровь. Барнс спокойно ждал, и тут в угол улетел складной нож Муэрте.
Они кружили по тренировочной площадке, не сводя друг с друга прямого, холодного взгляда. Барнс был крупнее ее, у него была механическая рука, дававшая мужчине явное преимущество. Алекс же была проворнее и ловчее.
Все началось с прямых ударов. Алекс первой пошла в атаку, и в этом была ее ошибка. Барнс с легкостью блокировал каждый ее выпад, в какой-то момент схватив ее за запястье, дернув на себя и поставив подножку.
Женщина полетела на пол, но при этом сумела сделать ответную подсечку противнику. Баки не ожидал, что борьба так быстро перейдет на пол.
Он пытался подняться на ноги быстрее, чем Алекс сделает свой фирменный прием – захват ногами. Что у этих женщин за пунктик такой? В голове Солдата тут же пронеслась стычка с Вдовой, случившаяся чуть больше года назад. Та ведь тоже любительница пускать в ход свои бедра.
Бионические пальцы вцепились в темную ткань брюк, сдавливая бедро Алекс. Раздался женский крик, хватка тут же начала ослабевать, но в нос Барнсу сразу прилетел кулак.
Они снова стояли друг напротив друга. Алекс шумно дышала, Баки вытирал тыльной стороной ладони кровь, хлеставшую из разбитого носа.
– Второй раз нос ломаешь, – не выдержал он, бросаясь на противницу.
Барнс не помнил, учил ли Муэрте, как это делал с Романофф, когда та была лишь мелкой девчонкой, с уже прочищенными мозгами и зараженной красной лихорадкой душонкой.
Его джебы, комбинации рук и ног она отбивала, за все время пропустив удара два или три. Будто наперед знала всю его тактику. Это наводило бывшего наемника на мысль, что Муэрте отлично знакома с техникой Зимнего Солдата.
Они работали вместе, но сейчас впервые столкнулись друг против друга. Барнс еще долго мог перебирать в голове причины, но Алекс каким-то образом оказалась за его спиной и взяла его в крепкий захват, вынудив наемника прекратить думать о прошлом и начать усерднее анализировать ситуацию.
Уворачиваясь от цепких вибраниумных пальцев, она старалась крепко держаться на ногах, не позволяя Барнсу манипулировать точкой опоры. Но проблема заключалась в том, что он был крупнее, а, следовательно, тяжелее ее.
Баки оттолкнулся ногами от пола, а следом Алекс взвыла, оказавшись прижатой к полу немалым весом противника. Однако выпускать его из хватки она не собиралась. Муэрте пыталась задушить его, перекрыть дыхательные пути, но, лежа на ней, у Барнса появился отличный шанс использовать свой бионический протез.
Кажется, кулак попал в бровь. Возможно, он даже повредил ей глаз. Резко поднимаясь на ноги, Баки наблюдал, как густая темно-алая кровь стекает по лицу Алекс, мешаясь с белой краской.
Прямой удар по его корпусу, но Барнс только выдохнул, сделав три широких шага назад. Она понимала, что шанс на победу появится у нее только тогда, когда из строя будет выведена железная рука противника.
Баки тоже понимал это, поэтому старался особо не размахивать перед Муэрте своим протезом. Удар по зубам, следом солнечное сплетение и диафрагма. Барнс всего на пару секунд потерял ориентацию в пространстве, а Алекс уже вцепилась в его бионику.
Он не мог понять, как оказался на коленях, но догадаться, что Алекс собралась делать дальше, было несложно.
– Не смей.., – зарычал он.
Три мощных удара по плечу, именно туда, где соединялась бионика и человеческая плоть, где механика была переплетена с нервными окончаниями. Как в прошлый раз, в пустыне Хуареса. Только теперь Барнсу сквозь волну адской, неконтролируемой боли казалось, что Муэрте хочет к чертям собачьим вырвать ему левую руку.
Убранные в косу волосы все равно не спасли ее. Барнс внезапно резко поднялся на ноги, запрокинул здоровую руку за голову, ухватил пальцами ее волосы и со свей силы дернул на себя.
Бионика не слушалась его, резкая, ноющая боль сбивала с толку, но Баки отчетливо увидел блеск ножа в руке Алекс. Сталь резанула по правой скуле, следом ударилась о еще каким-то чудом работающий протез, высекая сноп искр.
Он должен был контролировать себя, не позволять злости брать над собой верх. Алекс не должна умереть. Она нужна живой. Стив не простит Баки ее смерть.
У Алекс же таких ограничений не было. Что будет делать Стив, если она убьет Баки? Мысли эти заглушались болью и пониманием, что пора уже что-то делать с Муэрте.
Барнс всегда хранил запасной нож в ботинках. Холодное лезвие вошло под бок Алекс. Он рассчитал замах, стараясь не задеть органы. Женщина взвыла, нанося Барнсу увесистый, мощный удар в челюсть. Не предвещающий ничего хорошего хруст, свежий, металлический вкус крови на языке, а перед глазами все на секунду начало темнеть.
Алекс уже была готова снова воспользоваться ножом, но тут внезапно на ее плечо легла непомерно тяжелая и просто огромная рука. Она только и успела, что развернуться и увидеть два больших, голубых глаза, прежде чем в нокаут ее отправил кулак. Такой же огромный и тяжелый.
Барнс видел, как Алекс обмякшей марионеткой рухнула на пол, а затем медленно перевел взгляд на высокого мужчину с длинными светлыми волосами.
– Это и есть ваша богиня, что ли? – его басистый голос можно было сравнивать с раскатом грома.
Баки лишь повел плечом, все таращась на Тора Одинсона, который широко улыбался, разглядывая находящуюся без сознания Санта Муэрте, о которой уже был так наслышан.
Никакая она не богиня. Обычная девчонка с нелепым рисунком на лице, вот и все. Подумал Тор, но вдруг тело Муэрте испарилось словно иллюзия, а когда Тор обернулся, Алекс уже шла на него с клинком.
Видели бы вы лица Баки и Тора, когда Алекс начала бить их.
К сожалению, борьба была не такой длинной как с Баки, Златовласка вырубил Алекс, но на это раз окончательно.
***
Балтимор, штат Мэриленд. США.
Его чуть ли не силой пытались не пустить в палату, но он, раскидывая сотрудников ЩИТа в разные стороны, замер только перед Романофф, которая выросла возле двери и облокотилась на нее спиной.
– Давай без этого, Наташа.
Голубые глаза Стива Роджерса горели упертым гневом. Руки немного тряслись от переполнявшей его ярости, и Капитану начало казаться, что он уже почти готов полезть на Вдову с кулаками.
– Я не узнаю тебя, Роджерс, – изогнула бровь Наташа, отходя в сторону и пропуская широкую фигуру Капитана Америка в палату.
– Пошли вон, – гаркнул Стив, обращаясь к двум лаборантам, вздрогнувшим от вида Капитана и пулей вылетевших прочь из помещения.
Такой гнев и поведение были ему несвойственны, но Стив уже не мог контролировать себя. Она лежала на койке, переодетая в белую форму, такую же, как и у Баки. Он только вышел от него, и тут же бросился в палату к Алекс, молясь, чтобы с ней не успели ничего сделать.
Руки ее были прикованы к койке толстыми наручниками, левая бровь зашита, но все же прилично распухла. Она глядела в потолок, казалось, даже не моргала.
– Алекс, – тихо позвал он, слабо касаясь холодной щеки женщины. – Ты слышишь меня?
Она моргнула, но не шелохнулась. Стиву казалось, что наемница вообще не слышит его и не понимает, где находится.
– Это Стив. Узнаешь?
Алекс медленно повернула голову в его сторону и непонимающе уставилась на Роджерса.
– Ты здесь в безопасности. Никто не тронет тебя, обещаю.
В глазах ее не было ничего, сплошная непроглядная пелена. Стив помнил, каких трудов стоило Баки прийти в себя после обнуления. И Роджерс не знал, что хуже: когда с разумом это делают систематически, как у Баки, или же случай Алекс. По их подсчетам это всего второй раз, когда ее лишили памяти.
– Можешь сказать, как тебя зовут? Вспомнить хоть что-то?
Молчание. Стив сильнее сжал ее пальцы, но она снова никак не отреагировала на это. Роджерс догадывался, что за стеклом находится как минимум Наташа и внимательно следит за тем, что происходит в палате.
– Я тебе совсем не враг, Алекс. Я помогу тебе, только борись. Не позволяй им разломить тебя. Ты ведь обещала мне рассказать истории, разве забыла? – ничего подобного она ему не говорила, но Стив отчаянно пытался выдавить из Алекс хоть слово. Хоть одно слово, доказывающее, что еще есть шанс спасти ее, что Алекс не потеряна.
– Ты знаешь, кто я такой, Алекс? Узнаешь меня?
Обветренные губы чуть дрогнули, в глазах на пару секунд появилось смятение. Она пыталась вспомнить или хотя бы понять, что от нее хотят.
– Стив? – наконец раздался ее голос. Неуверенный, дрожащий. Она будто спрашивала его, а не отвечала на вопрос.
Улыбка против воли расцвела на его губах. А вот Алекс не поняла, почему этот человек заулыбался и вообще смотрел на нее так странно.
– Да, это я, Стив. Ты помнишь, что случилось?
– Стив? – еще тише повторила она, на несколько секунд прикрывая глаза. Алекс все еще произносила его имя с вопросительной интонацией.
Он не отдавал себе отчета, когда бросился снимать с ее запястий проклятые наручники. Но в то же время Стив ясно понимал природу своих поступков. Даже неуверенное и предупредительное «Капитан Роджерс…», доносящееся из динамика, было неспособно убить в нем уверенность в том, что Роджерс все делает правильно.
– Можешь подняться? – спросил он, бережно приподнимая удивительно легкое тело Алекс на койке. – Тебе больно?
Когда она приняла вертикальное положение, то начала морщиться, не зная, где именно болит сильнее. Перед глазами плясали темные пятна, а на руках она почувствовала теплые, но дрожащие пальцы чужака, которого смутно припоминала, но не могла понять, кто же он такой.
– Вы с Баки прилично друг друга потрепали, – с нервной ухмылкой произнес он, разглядывая разбитую бровь Алекс.
– Стив? – когда она произнесла его имя в третий раз, Роджерс осознал, что это все же тревожный звоночек.
Пытаясь заглянуть в ее все еще потерянные и пустые глаза, Капитан не знал, что еще сделать и как вытащить Алекс наружу, разрешить все то, что с ней сделал Гонсалес и Фиск.
– Стив… Роджерс, – и только теперь ее голос прозвучал с толикой холодного металла.
Сэм Уилсон и Клинт Бартон влетели в палату именно в тот момент, когда наемница прижала к стене Роджерса, но Капитан, к удивлению мужчин, даже не сопротивлялся.
Он жестом приказал им оставаться на своих местах и не произносить ни слова, а сам неотрывно глядел в серые глаза, в которых плясало безумное, разъяренное и отчаянное пламя.
– Я не буду драться с тобой, Алекс, – Стив старался говорить как можно спокойнее, хотя женщина, держащая свои руки на его груди, несомненно, чувствовала, как ошалело стучит его сердце. – Мы с тобой точно не враги.
– Я тебя не знаю, – сквозь зубы отчеканила наемница, заглядывая в голубые глаза мужчины.
– Знаешь. Подумай, просто подумай. Мы были с тобой в Эль–Пасо, в Хуаресе. Мы помогли друг другу, Алекс.
На ее лице отражалось слишком явное смятение, вселяющее в Роджерса больше уверенности. Если когда-то это вышло с Баки, то он сможет достучаться и до Алекс.
– Пожалуйста, Алекс. Я не хочу, чтобы здесь тебе снова делали больно.
Роджерс мог поклясться, что Старк и Романофф, непременно находящиеся где-то поблизости, в этот момент закатили глаза. Но ему сейчас было плевать на все. Лишь бы Алекс вспомнила хоть что-то.
– Мы были с тобой в доме Марии, помнишь? А Изабель? Ей было двенадцать лет. Она любила слушать твои сказки. Про морских чудовищ, каких-то зайцев с рогами и прочей нечисти, – с горечью улыбнулся Стив.
По телу наемницы прошла судорога, а в глазах теперь заблестело что-то еще.
Алекс больше не прижимала его к стене, но судорожно комкала ткань его футболки в кулаках, тщетно пытаясь проглотить непонятно откуда взявшийся ком в горле.
– Изабель.., – выдохнула она, резко зажмурившись. А затем, уткнувшись лбом в его грудь, зарыдала.
В глазах коллег Капитана Америка горело самое настоящее и неподдельное удивление, когда они наблюдали за тем, как их товарищ медленно сползает на пол, держа в крепкой, несокрушимой хватке своих рук дрожащую и плачущую навзрыд наемницу и убийцу Санта Муэрте.
Бартон и Уилсон вышли из палаты, оставляя Роджерса наедине с женщиной, пребывая в полнейшем замешательстве.
– Это как-то… странно, – наконец выдохнул Сэм, обращаясь к Наташе, которая стояла недалеко от двери, сложив руки на груди.
По выражению ее лица было непонятно, о чем именно думает русская шпионка. Понять ее настроение смог только Бартон, слегка потрепав напарницу по плечу.
– Тони пошел в лабораторию, – обратилась к Соколу Вдова, кивая куда-то в сторону коридора. – Хочет понять, где именно мы облажались на этот раз.
Уилсон кивнул, напоследок бросив растерянный взгляд на закрытую дверь, сквозь которую все еще можно было расслышать приглушенные женские всхлипы и еле уловимый, успокаивающий голос Стива.
– Этот парень не перестает меня удивлять, – пожал плечами Сэм и зашагал в сторону лаборатории.
– Тебе тоже кажется странным поведение Стива? – Романофф изогнула бровь, заглядывая в глаза лучника.
– Меня удивило поведение наемницы, – хмыкнул Бартон, чуть толкая шпионку в бок. – Роджерс всегда даже в самых жутких людях способен найти свет, верно?
Наташа не ответила, стирая улыбку со своих подкрашенных губ. Она была абсолютно уверена, что Барнс убьет наемницу в той схватке. Хотя, знать наверняка никто не мог. Судя по состоянию Солдата, Муэрте и его изрядно подпортила. Над бионикой Барнса до сих пор бились лучшие инженеры ЩИТа. И если бы не Тор, то, возможно, они бы все смогли узнать, кто из этих двоих лучший Зимний Солдат.
– Какие планы? – голос Клинта вернул Романофф из водоворота мыслей. – СПА? Массаж? Долгожданный сон?
– Как на счет помочь Бэннеру с допросом? – лукаво усмехнулась шпионка, чуть коснувшись руки Бартона своими пальцами. – Ему наша помощь не повредит.
– Что бы они все делали без нас, а? – потягиваясь, вздохнул Клинт, запрокидывая руки за голову и широко зевая.
В крохотной комнате, выделенной для допросов, было холодно из-за работающего кондиционера. Улла Джонс безрезультатно терла свои посиневшие пальцы, в надежде согреться.
Она боялась поднимать глаза, поэтому таращилась на поверхность стола, тщетно пытаясь найти в своей голове хоть виток мысли. Доктор Бэннер сверлил ее угрюмым, но спокойным взглядом, сложив руки на груди. У него-то как раз в голове шел неразрывный и гудящий хоровод из мыслей и предположений.
– Если и дальше будешь молчать, – наконец Брюс первым прервал молчание, – то тебе это не поможет, Улла.
– Я уже сказала все, что знаю.
Ее словам аккомпанировал тихий звон наручников, в которые была закованная мисс Джонс. Доктор Бэннер устало потер переносицу, а затем, подавшись чуть вперед, снова уставился на девушку, в надежде наконец-то достучаться до нее.
– Ричарда Фиска не было на базе Шерман, Улла. Нас там ждали. Это была ловушка. Как ты сумела предупредить его о нашем прибытии?
– Никак, – выпалила со злостью и отчаянием девушка. – Я сидела в камере, если вы помните. Я не знаю, почему это случилось. Я сказала вам правду. Это последняя точка, куда Ричард, – она замолчала, чтобы сглотнуть подступающий в горлу ком, – перевел свои филиал.
– Куда он мог переехать? Где еще его базы?
– Я не знаю.
– Как его найти? С кем он работал? Кто его помощники?
– Доктор Бэннер…
Брюс замолчал, заметив, как по щеке девушки скатились слезы. Он закрыл глаза и шумно вздохнул, приводя пульс и сердцебиение в норму. Не хватало еще напугать ее появлением Халка.
– Я не хотела, чтобы кто-то пострадал, – тихо начала Улла, вытирая ладошками слезы.
В помещении раздался резкий писк, из-за которого девушка подскочила на стуле. В комнату попытались протиснуться Бартон и Романофф, но Брюс жестом попросил их оставить его и заключенную наедине.
– Я не понимаю, Улла, – заговорил доктор Бэннер, когда агенты все же вышли вон, – зачем ты делала все это? Почему ГИДРА?
– Я никогда не работала на ГИДРу, доктор Бэннер, – Улла активно замотала головой. И в ее взгляде было что-то такое, убеждающее Брюса, что девушка говорит чистую правду. – Я познакомилась с Ричардом уже после того, как поступила к вам на службу. Я… Я просто хотела помочь ему быстрее разобраться со всем этим. Он обещал, что уйдет из ГИДРы, что скоро все это закончится.
Брюс Бэннер, конечно, мог провести нотацию о том, что Улла, по молодости и наивности своей, стала жертвой, что Ричард Фиск использовал ее в своих целях, чтобы ослепшая от влюбленности девочка в благородных целях сливала информацию о его врагах, но он промолчал. Уллу Джонс и так ждала тюрьма, не стоило лишать девочку последнего лучика света в жизни.
– Он обещал жениться на мне, – с горечью улыбнулась Улла, наконец заглядывая в глаза доктора Бэннера. – Подарить мне его фамильное кольцо. Как только с ГИДРой будет покончено. Он обещал.
Он не отличался даром и склонностью устраивать допросы, но Улла была его помощницей. Это Брюс недоглядел, он не заметил среди своих людей предателя. В том, что произошло в последние дни, Бэннер был виноват не меньше, чем сама Улла или Ричард Фиск.
– Завтра тебя переведут в обычную тюрьму, Улла. Там ты начнешь отбывать свой срок. Мне очень жаль, что все так вышло.
Когда доктор Бэннер положил дрожащую ладонь на дверную ручку, тихий голосок Уллы Джонс вынудил даже зверя внутри него содрогнуться.
– Ричард мне практически ничего не говорил о своих делах, но одно он повторял неоднократно: что-то ужасное происходит на базе в пустыне Мексики, доктор Бэннер. Слишком страшное, чтобы пытаться даже описать. Будьте осторожны, Брюс.
***
Хуарес, Мексика.
Окно было распахнуто, с улицы доносился гул ночного города и тихий смех элитных проституток, которые совсем недавно вышли на работу в поисках богатых посетителей престижного отеля.
– Где Эспен? – голос Ивара Торсона резанул комнатную мглу.
– Думаю, развлекается в компании нескольких мексиканок, – отозвался Сигурд.
– Что же ты не с ним? – с издевкой в голосе спросил младший брат, уставившись в потолок. В их пентхаусе была соединенная спальня, поэтому братья, каждый лежа в собственной постели, могли спокойно переговариваться и обсуждать те или иные дела.
Сигурд не ответил, тихо посмеявшись себе под нос. Дома, в Осло, его ждала жена и двухлетняя дочка. Сигурд был счастлив иметь семью и не собирался рушить все из-за какой-то беспричинной и глупой интрижки. Даже на другом конце света. Даже с проституткой.
– Мне не нравится доктор Гонсалес, – сказал Ивар, закинув руки за голову, продолжая изучать белоснежный потолок. – Он скользкий и лживый червь.
– Согласен, но он не обманул нас. Товар действительно удивительный.
– Я не хочу иметь проблем с законом, брат. Это работорговля и явно тайные опыты на людях.
– Брось, эти люди шли к Гонсалесу добровольно. Это их выбор, Ивар.
– Ты это судье и присяжным потом расскажи. Уверен, они все поймут.
– К чему ты ведешь? – Сигурд приподнялся на постели, но в темноте так и не сумел разглядеть лицо своего младшего брата. – Разорвать сделку с Гонсалесом?
Ивар не ответил, слишком глубоко погрузившись в свои размышления, о природе которых Сигурд мог только догадываться. У младшего Торсона всегда был план, всегда в рукаве была припрятана какая-то гениальная и в то же время безумная идея.
– Помнишь ту женщину? – спустя десять минут тишины, спросил Ивар, зная, что его брат еще не успел заснуть.
– Какую?
– В лаборатории Гонсалеса. В железном кресле. Она была там против своей воли. Уверен, ты это тоже заметил. Даже Эспен понял это.
– И что?
– Нам нужна эта женщина, Сигурд.
Смех Сигурда зазвенел в комнате, но потом мужчина замолчал, догадавшись, что его брат говорит очень даже серьезно.
– Зачем? Мы ничего о ней не знаем, Ивар. На кой черт она тебе сдалась, можешь мне объяснить?
– Называй это как хочешь, брат, – совершенно спокойно и бесстрастно произнес Ивар, – но я просто чувствую, что та женщина будет нам в сто крат полезнее всего того, что нам пытается сплавить этот латинский педик.
– Ты хоть знаешь, кто она такая? – резко произнес Сигурд, включая ночник. – Что она такое, Ивар?
Младший Торсон глядел на брата своими холодными синими глазами, в которых было столько решимости, что у Сигурда по спине побежали мурашки. Он понял, что его брат давно принял решение. И отговорить его будет практически невозможно.
Тут Ивар резко соскочил с постели и, проигнорировав стоявшую рядом инвалидную коляску, пополз в сторону гостиной. Сигурд наблюдал за братом и нервно сглатывал сухой ком, образовавшийся в горле. Ивар двигался по полу, переставляя руки, и каждый удар его ладоней о древесину сопровождался шумным стуком, который болью отдавался в сердце старшего Торсона.
Ивар часто плевал на удобную коляску, предпочитая передвигаться вот таким способом. Чем, несомненно, больше пугал, нежели вызывал снисходительные усмешки.
Сигудру он напоминал огромного ящера, которых частенько показывают по Discovery. Опасный хищник, ползущий и вынюхивающий свою новую жертву. О да, Эспен часто потешался над младшим братом, неоднократно поддевая его болезнь. А Сигурд каждый раз с содроганием наблюдал за реакцией Ивара, в глазах которого было столько ненависти и жестокости, что старшый Торсон был уверен: когда-нибудь Ивар убьет своего брата.
– Куда ты собрался? – поинтересовался у него Сигурд, поднимаясь с постели.
– Где блокнот Эспена, куда он вписал контакты тех ученых, с которыми успел переговорить, пока мы отвлекали болтовней Гонсалеса?
Доктор Арн Свенсон, переехавший в лаборатории Дамиана Гонсалеса десять лет назад из родного Стокгольма, нервно теребил в руках внушительную пачку долларов, искоса поглядывая на своих ночных и совсем нежданных гостей.
Ивар и Сигурд Торсон смотрели на Свенсона прямо и спокойно, чуть улыбаясь одними лишь уголками губ. Они уже все поняли. Поняли, что Арн клюнул, что в его сердце запало предложение норвежских бизнесменов. Что предательство Гонсалеса, который, признаться, никогда не пользовался у доктора Свенсона симпатией, вполне окупается тем заманчивым контрактом, который ему предложили эти господа.
– Что же вы от меня хотите? – спросил Арн, прижимая пачку шуршащих купюр ближе к груди.
– Для начала, – заговорил Ивар, – рассказать нам об одном из экспериментов доктора Гонсалеса.
– Господа, – начал с нервными нотками в голосе Арн, - я не имею права…
Сигурд лишь положил на шаткий столик еще одну пачку денег, идентичную той, которую Свенсен держал в руках.
– Нам нужна женщина, – хищно улыбнулся Ивар. – Вы были в лаборатории в тот раз, когда мы приезжали. Она сидела в кресле. Кто она такая, мистер Свенсен?
Братья заметили, как резко побледнел доктор Свенсен, как лоб его покрылся испариной, руки задрожали еще пуще, а в серо-голубых глазах заблестел огонек паники и даже страха.
– Господа.., – начал он, но замолк, встретившись взглядом с синими глазами человека в инвалидном кресле. И тут Арн Свенсон понял одну простую истину: если он сейчас же не расскажет все этим людям, то до рассвета Свенсен не доживет.
– Ее зовут Алекс, – наконец произнес, почти прошептал Арн, содрогаясь как осиновый лист.
– Алекс, – сказал Ивар, переглянувшись с улыбающимся Сигурдом. – Алекс, – будто смакуя это имя, пробуя его на вкус, привыкая к нему, повторил он. – Расскажите все, что знаете о ней, доктор.
***
Балтимор, штат Мэриленд. США.
Он все еще считал эту затею обреченной на провал. Даже намеревался развернуться и зашагать обратно в свою камеру, но мольбы Стива все еще эхом отдавались в голове Барнса.
Его завели в широкую комнату с огромными окнами, выходящими на дневной хвойный лес. На одном из многочисленных диванов Барнс их и заметил. Алекс в белоснежной форме заключенного, уставившись пустыми, затянувшимися пеленой отрешенности глазами куда-то вперед, сидела прямо и неподвижно. Рядом с ней находился Стив, словно заботливая курица-наседка.
Роджерс поднял на друга глаза, и по спине у Солдата невольно пробежал холодок: столько боли и отчаяния было в голубых глазах Капитана. Барнс увидел, как бережно Стив сжимал в своей широкой ладони руку Алекс и как незаметно отпустил ее, как только в помещение вошли посторонние. Баки догадывался, что Муэрте успела запасть в сердце Роджерса, просто не предполагал, что так глубоко.
– Стив, – начал было Барнс, когда Роджерс оставил неподвижную наемницу на диване и подошел к другу практически вплотную.
– Ты моя последняя надежда, – выдохнул с еле уловимым отчаянием в голосе Капитан. – Психотерапевты бьются безрезультатно, она до сих пор молчит. Я не смогу долго тянуть все это. Рано или поздно совет будет решать, что делать с Алекс.
– Я не понимаю, чего ты хочешь от меня.
В голосе Солдата проскользнуло раздражение, природу которой Стив прекрасно осознавал. А еще он знал, что просить о такой услуге Баки чревато, но Алекс нужно было вернуть. Любой ценой.
– Ты понимаешь ее лучше любого, знаешь, какого ей сейчас, что она чувствует. Ты сам проходил через подобное, разве не так? Я не прошу совершить чудо и сделать ее нормальной, – Стив запнулся, нервно проведя ладонью по светлым жестким волосам. Он еще раз глянул на так и не сдвинувшуюся с места Алекс, а потом произнес полушепотом: – Просто верни ее.
Проблема заключалась в том, что Барнс понятия не имел, что делать. Поэтому тупо таращился себе под ноги, сидя напротив Муэрте уже, кажется, минут двадцать. Он не знал ничего о жизни Алекс, о том, что ей нравится, что она чувствует или о чем думает. Если у них одинаковая ДНК, это еще не значит, что они теперь лучшие друзья.
– Ты, конечно, можешь и дальше молчать, – наконец, Барнс решил попробовать хотя бы поговорить с ней. Правда, в успехе бывший наемник сильно сомневался, – вот только тебе это не поможет. Просто перекочуешь в камеру, поменьше и грязнее.
Ее серые глаза тупо сверлили стену позади Барнса, который начал подозревать, что Алекс вообще ничего не слышит, замкнувшись где-то глубоко в себе. Там, где ее не достанут лабораторные иглы, холодные руки врачей и плавящие мозг вольты прибора обнуления.
– Я, мать твою, не знаю, что с тобой делать, – раздраженно вздохнул Баки, сжимая и разжимая кулаки. – Да и мне плевать. Вот только Стиву не все равно. Постарайся хотя бы ради него, а?
И снова никакой реакции. Нет, это все не имеет смысла. Барнс только уставился на Алекс, принявшись внимательно изучать ее лицо. Они ведь и правда очень похожи. Понятно, что внешне Барнс и Алекс практически идентичны, но что-то подсказывало Солдату, помимо генетики, у них есть еще нечто такое, объединяющее их, сцепляющее в один пульсирующий, живучий организм.
ГИДРА. Дело не в том, что Зимний Солдат и Санта Муэрте появились на свет в стенах лабораторий этой самой организации, а в том, что ГИДРА им подарила и что отняла взамен.
Хотел ли Барнс действительно вытащить ту Алекс наружу ради, разумеется, информации о Гонсалесе и Пако или же дело все было в Роджерсе? На кой черт она ему сдалась? Ведь он же понимает, что с ней нет будущего? С такими как они не может быть никого светлого будущего.
И ведь Алекс, грубо говоря, не виновата в том, что ее создали. А Барнса это до скрежета в зубах бесило. Его выводил из себя сам факт существования Алекс. Она ведь ошибка, паразит в жизни Джеймса.
Бионика опасно заскрежетала, и тут Алекс наконец-то подала первые признаки движения. Глаза ее сузились, а затем впились в лицо Баки слегка вопросительно, будто спрашивая его, правда ли Барнс готов зайти так далеко? На какую-то секунду Солдату показалось, что она этого хочет, даже требует. Призывает наносить ей удар за ударом, с громким хрустом ломать каждую кость ее тела, не оставить на коже ни единого живого следа. Разбить, размазать по полу, уничтожить, прекратить ее существование.
Она хотела этого, Алекс молила об этом, прорываясь сквозь возведенную ГИДРой стену. Барнс даже не заметил, как медленно поднялся с места, делая два широких шага в ее сторону.
Ведь так просто взять и свернуть ей шею. Она даже сопротивляться не будет. Зимний Солдат в груди с предвкушением рокотал, представляя, как в этих серо-голубых глазах гаснет жизнь, отнятая его же собственными руками.
Вместо этого Барнс резко влепил Алекс звонкую, увесистую пощечину, эхо которой разлетелось по всему помещению. Женщина лишь охнула, опустив голову, но затем медленно вернулась в прежнее положение, снова глядя в глаза нависающему над ней Баки.
Следующий удар пришелся по второй щеке, но и тут Алекс не проявила никаких эмоций. Щеки ее стремительно начали багроветь, но глаза были по-прежнему мертвы. Барнс лишь шумно вздохнул, разглядывая Алекс.
– Сопротивляйся, – процедил он, на этот раз попав живой рукой ей в челюсть.
Скорее уж на уровне инстинкта Алекс лишь прикусила распухшую и кровоточащую нижнюю губу, а Барнс застонал, понимая, что простыми пощечинами тут не обойтись. Времени было в обрез, поэтому Солдат не церемонился, стаскивая совершенно не сопротивляющуюся женщину с дивана, а затем швыряя ее к ближайшей стене.
– Сопротивляйся, – повторил Барнс, с размаху влепив носком под ребра Алекс, которая лишь тихо захрипела, даже не собираясь подниматься на ноги. – Либо ты даешь отпор, либо тебе конец.
Он поднял ее за грудки и, рассчитав силу, приложил головой о стену. Барнс прижимал Алекс и с нарастающей злобой заглядывал в ее затуманенные глаза, в надежде найти в них проблеск сознания.
Бионика явно переломала ей ребро, а из уст Алекс наконец-то сорвался вскрик. На шум скоро сбегутся агенты ЩИТа и Роджерс, и вот как им объяснить, что делает Баки все это в благих целях?
Но женщина уперто не давала отпор. Даже когда Солдат еще пару раз прошелся кулаком по женскому лицу, которое теперь напоминало алую маску. Ничего, ученые ЩИТа быстро приведут ее в божеский вид, Барнс в этом не сомневался.
– Давай же! – крикнул он, отшвыривая Алекс в сторону и наблюдая, как та стонет, чуть приподнимаясь на локтях. – Дай сдачи!
В нем уже не было ни злобы, ни раздражения. Он бил ее даже меньше, чем вполсилы, стараясь не причинять больших увечий. Поднимая Алекс за шкирку, будто несмышленого котенка, Баки еще не понимал, как отчаянно хочет, чтобы Алекс наконец-то начала сопротивляться.
Когда Муэрте снова безвольно рухнула на пол, Баки принялся бить ее по ребрам ногами, повторяя одно и то же:
– Дерись.
Со стороны могло показаться, что Солдат вот-вот забьет ее до смерти, но Барнс полностью отдавал отчет в своих действиях. Из уст Муэрте сперва звучали лишь приглушенные хрипы, переросшие теперь во всхлипы.
И тут Алекс издала какой-то сдавленный полукрик, схватив Барнса за ногу и резко рванув его на себя. Когда же Баки оказался прижат спиной к полу, а над ним нависло разбитое лицо Муэрте, Солдат против воли улыбнулся. Подействовало.
В глазах ее горела обжигающая ненависть, и сейчас она походила больше на отчаявшееся животное, но никак не на человека.
Первый удар в третий раз сломал Барнсу нос, второй прошелся по скуле, следующие два задели челюсть. Она не останавливалась, с отчаянной яростью выбивая из Джеймса дух, а он даже не пытался сопротивляться, позволяя всей той ненависти, боли и страху выплескиваться на него.
Он чувствовал металлический вкус и запах крови, видел, как ее костяшки сдирались в мясо о его лицо, наблюдал, как в серых глазах с каждым очередным ударом пробуждалась та самая Алекс, неготовая сдаваться, несогласная со статусом вещи и игрушки. Которая хочет жить, а не существовать.
– Умничка, – сорвалось с его разбитых губ прежде, чем кулак Алекс окончательно не переломал его челюсть.
Кровь залила все лицо, поэтому Барнс смутно различал голоса и лица, когда Алекс внезапно стащили с него, а пара крепких рук принялась ощупывать разбитую физиономию и тело Баки.
– Что тут, черт вас побери, произошло? – голос Тони Старка раздавался для Барнса эхом.
Все его внимание было приковано к Алекс, которую крепко держал за плечи Стив, с маской полного недоумения на лице. Глаза же самой Алекс все еще горели, однако в них стремительно угасало пламя ненависти, уступая место осознанию и долгожданному прозрению.
Она таращилась на Баки, шумно и тяжело дыша, елозя окровавленными пальцами по полу, открывая рот, но не произнося ни звука.
– С возвращением, – выдохнул Барнс, обращаясь к Алекс.
***
Хуарес, Мексика.
Два дня спустя.
Частный гольф клуб Камино Реаль был абсолютно пустым и безлюдным. Если не считать двадцати человек, расставленных по всему периметру клуба и бдительно охраняющих четырех мужчин, которые расположились в тени деревьев.
Эмиль Пако отпил холодное светлое пиво и с глухим стуком вернул бокал обратно на стеклянный столик. При этом он внимательно оглядывал своих собеседников, а по совместительству и без пяти минут партнеров.
– Я вас правильно понял, – спросил он, оглядывая Сигурда Торсона, – хотите грохнуть Дамиана Гонсалеса?
– Вы ведете с ним дела, мистер Пако, – отозвался Эспен. – Понимаем, для вас это сродни предательству…
– Так все и выглядит, – перебил его Эмиль без тени раздражения. Предложения норвежцев его заинтересовало, причем Пако был наслышан о делах братьев Торсон, которые, правда, до недавнего времени пребывали в глухой северной тени. – Что обо мне будут говорить, если узнают о моей причастности к таким событиям?
– Если узнают, – подчеркнул Ивар, запуская в рот спелую виноградину. – О Гонсалесе знают лишь те, кто крутиться в ГИДРе. А организация эта, по слухам, трещит по швам.
– ГИДРА – неведомая херня с многолетней историей, – поморщился Пако. – Уж не думаете ли вы, что они…
– В мире есть организации намного старше и могущественнее ГИДРы. Десять колец* хоть и террористы, но у них свои люди в каждом углу мира. Рука**, слышали о такой? Японские ниндзя, обладающие тайными знаниями и сверхспособностями. О Маггии*** ничего давно неслышно, но я уверен, что ребята времени зря не теряют в своем подполье. Мне продолжить список?
Ивар довольно улыбнулся, когда Пако лишь медленно покачал головой, с интересом разглядывая собеседника. Сигурд и Эспен переглянулись и благополучно промолчали, позволяя младшему брату продолжить говорить.
– ГИДРА, несомненно, мощная и влиятельная организация, – продолжил Ивар. – И ее паразитирующий эффект, который чуть больше года назад вскрыл все скелеты в шкафу шпионской организации ЩИТ, стал полезным для таких людей, как мы с вами. Правительства многих стран обратили свое пристальное внимание к этим шпионам, тайным агентам и супергероям, отодвинув на задний план борьбу с миграцией, контрабанду и подобное.
– Так к чему вы ведете? – улыбнулся Эмиль, приглаживая свои темные усы.
– Пока судьба дает нам такой шанс, – оскалился Ивар Торсон, – нужно им пользоваться. Дамиан Гонсалес всего лишь пешка в ГИДРе, таких как он тысячи. Наш источник поделился информацией, что дела у доктора в последнее время идут не очень.
– Гонсалес много врет, – кивнул Пако, начиная что-то активно решать в своей голове. – Он жадный и самовлюбленный. Именно поэтому Дамиан все еще держится на плаву. Его не так просто убрать.
– На этот счет не волнуйтесь, – вернулся к разговору Эспен. – У нас есть план.
– Что же вы хотите от меня?
– Сотрудничество, – улыбнулся Сигурд, довольно постукивая о поверхность стола костяшками пальцев. – Мы не просто хотим убрать Гонсалеса, но и забрать все то, что хранится в его распоряжении. И поделить это с вами, Эмиль.
Спустя двадцать минут Эмиль Пако был введен в курс всех дел Дамиана Гонсалеса. Хотел ли он знать все это? Черт возьми, нет. Но Пако поражало, как эти норвежцы продумали и узнали все, вплоть до распорядка дня Гонсалеса и его свиты.
– В конце недели мы снова отправимся в Сонору, – произнес Сигурд. – Забирать товар.
– Якобы забирать товар, – поправил Эспен, довольно захохотав. – Тогда все и произойдет, мистер Пако.
– Я не понимаю одного, – спустя тридцать секунд раздумий ответил Эмиль. – Вы покупаете этих людей, которых, кстати, привез Гонсалесу я, но потом отдаете их мне. В чем логика?
– Нам не нужны эти люди, – пожал плечами Сигурд. – Они были лишь предлогом выйти на Гонсалеса и проникнуть на базу. Мы давно приглядывались к нему, а такие люди больше пригодятся вам. С ними легче навести порядок в городе, вы так не считаете?
Эмиль утвердительно кивнул, но ответил совсем не так, как рассчитывал Сигурд.
– Зачем мне толпа головорезов, если у меня есть Санта Муэрте?
Братья переглянулись, и лишь Ивар не шелохнулся, внимательно изучая то, как жаркое солнце клонится к горизонту.
– Нам казалось, – ответил Эспен, – что она принадлежит Гонсалесу, разве нет?
– Санта Муэрте моя, – холодно произнес Пако.
– Мисс Алекс не вещь, чтобы вот так присваивать ее себе.
Все сидящие за столом уставились на Ивара, который сверлил мексиканца своими холодными, синими глазами.
– Вы не знаете всего.., – начал Пако.
– Может быть, – перебил его Ивар. – Но что-то мне подсказывает, что Муэрте не захочет добровольно прыгать в ваши объятия после всего, что случится. А все потому, что я видел ее, мистер Пако. И мисс Алекс совершенно непохожа на тех людей, которых вы привели Гонсалесу пару лет назад. Она другая, в ее глазах горит жажда жизни и характер. Она человек, и, к сожалению, только ей решать к какой стороне в итоге примкнуть.
***
Балтимор, штат Мэриленд. США.
День спустя.
Высокие хвойные деревья лениво раскачивались в такт ветру, пропуская через свои широкие ветви лучи солнца. Последние летние дни в Балтиморе держалась теплая, безоблачная погода.
Стив полной грудью вдыхал свежий лесной воздух, искоса поглядывая на Алекс, которая ловко забралась на одну из ветвей ели и уселась на нее, свесив ноги вниз.
На лице ее все еще проступали гематомы, но Алекс быстро восстанавливалась после той непонятной драки с Барнсом. Роджерс не без труда вытянул из Старка и Хилл разрешение на прогулки для Алекс. Он просто не мог видеть ее запертой в четырех стенах с выражением полной обреченности на лице.
На свежем воздухе она заметно повеселела, стала более разговорчивой и спокойной. Роджерс знал, что где-то недалеко пристроилась охрана, да и с воздуха за ними, несомненно, наблюдали. На базе Алекс не доверял никто. Кроме Стива.
– Вы не понимаете, – наконец продолжила она, перебирая в пальцах шишку, которую подобрала еще на тропинке. – На базу непросто попасть, но еще сложнее оттуда выйти. Гонсалес параноик, и в Соноре вы столкнетесь с такой системой безопасности, что даже доктор Бэннер в обличии зеленого парня не справится.
– Но ты же нам поможешь? – Стив подошел к стволу дерева, на котором сидела Алекс. Он знал, просить о подобном мерзко, но другого выхода у Мстителей просто не было.
– Я.., – она замялась, растерянно уставившись куда-то перед собой. – Я не могу, Стив. Прости. Не могу туда пойти. Если вернуть, то… то останусь там навсегда…
– Я буду рядом, – улыбнулся Роджерс, на что Алекс перевела свой удивленный взгляд на него. – Мы будем рядом, – поправил Стив, смущенно отведя глаза в сторону.
– Понимаю, вы считаете себя непобедимыми супергероями, но у Гонсалеса много козырей. Даже я не знаю всего, что хранится в его лабораториях. Каких… чудовищ он там держит помимо меня.
Роджерс лишь угрюмо покосился на женщину, которая зашвырнула шишку куда-то в кусты, а потом уставилась на голубое небо, проглядывающее сквозь кроны деревьев.
– К сожалению, – спустя минуту произнес Капитан, – это единственный план. Фиск исчез, поймать его стало просто невозможно, поэтому…
– Фиск для вас больше не проблема, – траурным голосом отозвалась Муэрте.
– Что это значит?
Стив пытался разглядеть лицо Алекс, но та отвернулась в противоположную сторону, гадая, стоит ли говорить о том, что видела.
– Ричард Фиск снят с должности Верховной Гидры. В последний раз, когда я видела Фиска, Гонсалес тащил его в недра своих подземных лабораторий.
Голос ее дрогнул, а по телу прошлась судорога. Невооруженным глазом было видно, как Алекс напугана, как до одури страшно ей даже упоминать имя Дамиана Гонсалеса.
– Значит, – осторожно спросил Роджерс, – Фиск в Соноре?
– Надеюсь, что он вообще мертв, – глухо ответила она. – Иначе его судьбе не позавидуешь.
Капитан Роджерс пнул носком ботинка камушек и наконец отошел от дерева, запустив руки в карманы легкой спортивной куртки. С Алекс было сложно. Всегда. Но почему-то в Мексике Роджерс не ощущал той необъятной стены, разделяющий его с Алекс.
Ведь она так непохожа ни на одну девушку, она до кончиков пальцев необычная. Резкая, грубая, но в то же время непозволительно ранимая. Стиву хотелось прижать ее к себе и защищать от всего и всех, не обращая внимания на тот факт, что Муэрте, вообще-то, может прекрасно сама за себя постоять.
Он даже не услышал, как Алекс слезла с дерева и осторожно, неуверенно подошла к нему. Теплая рука аккуратно легка на его спину, а затем прозвучал вопрос:
– Почему ты помогаешь мне, Стив?
– Ты задаешь этот вопрос уже десятый раз, – хмыкнул Роджерс, разворачиваясь к ней лицом.
Вот только Алекс было не до шуток. Она понимала недоверие и страх, исходящие от Мстителей по отношению к ней, ненависть, которой были пропитаны глаза Барнса. Но она совершенно не понимала доброты и заботы Роджерса.
– Потому что я все еще не услышала честный ответ.
– Ты мне нравишься, – даже не думая, ответил Стив. – Вот и все. Хочу тебе помогать, хочу защищать.
Алекс горько рассмеялась, качая головой. Теперь уже самому Стиву было далеко не до смеха.
– Я недостойна таких почестей, Стив. Ты меня совсем не знаешь.
– Успел узнать в Хуаресе, и мне этого достаточно. Ты не чудовище, не животное и не вещь. Алекс, ты имеешь право на свободу, как и остальные люди.
– Но мне не суждено быть свободной, Стив. Пойми ты это. Как только я потеряю значимость для твоих друзей, то меня отправят на растерзание вашим властям. Как и Барнса, кстати. Мы оба опасны для ваших лидеров. Если нас и не убьют, то посадят. А я лучше сдохну, но не попаду в очередную клетку.
Голос ее засипел, и Алекс отвернулась, чтобы Роджерс не увидел предательских слез, которые были совершенно не свойственны неприступной и несокрушимой Санта Муэрте.
– Я что-нибудь придумаю, – отозвался Стив. – Объясню, найду доказательства. Поверь, умоляю. Доверься мне, Алекс. Я помогу тебе.
– А если это невозможно? – спросила она, когда лицо ее оказалось в грубых, дрожащих ладонях Капитана Америка, а небесно-голубые глаза впились в нее с отчаянной упертостью. – Если уже невозможно мне помочь?
– Я постараюсь.
***
Они сидели рядом, плечо к плечу и наблюдали через окно за тем, как оранжевый диск солнца скатывается за темные и острые верхушки елей и пихт. Никто не решался первым нарушить молчание, не имея ни малейшего представления, с чего начать самый тяжелый и неприятный разговор.
– Убила бы за сигарету.
Алекс проронила эти слова и сама же поежилась, понимая, что стоило оставить это изречение при себе. Барнс лишь молча постучал по карманам джинсов и вытащил из них мятую пачку Мальбро Ред.
Изумленный взгляд Алекс он проигнорировал, протянув ей желанную сигарету. Закурили они снова в тишине, не обращая внимания на тот факт, что на базе ЩИТа вполне могут быть датчики дыма. Наемникам было глубоко насрать на базу и ЩИТ в частности.
– Они хотят штурмовать Сонору, – спустя пять минут подал голос Баки.
– Я знаю, – кивнула женщина, выпуская дым из легких. – Ты собрался с ними, насколько я поняла?
– А ты нет? – увидев, как она отрицательно качает головой, Баки лишь раздраженно фыркнул. – Трусишь?
– Ты бы хотел вернуться в Сибирь? Туда, где тебя создали, Барнс?
Он промолчал, потому что ответ был отрицательным. Барнс лучше пустит себе пулю в лоб, чем переступит порог своего личного ада.
– Без тебя они не прорвутся, – зная, что чувствует Алекс, Барнс все равно гнул эту линию. И мысленно ненавидел себя за это.
– Нарисую им карту, расскажу все, что знаю, но в Сонору я не пойду, – поморщилась она, затягиваясь и угрюмо таращась себе под ноги. – И не надо играть со мной в заботливого братца. Тебе не идет.
Баки шумно и недовольно вздохнул, бросая окурок прямо на пол и придавливая его подошвой армейского ботинка. Спустя минуту, Алекс сделала точно также только босой ногой. Барнс покосился на Муэрте, но она лишь повела плечом, кутаясь в вязаную кофту, которую ей притащил Роджерс.
– Что бы ни говорили, мы с тобой не брат и сестра, Алекс.
– Да понятно это все, – поморщилась она. – Успокойся уже, это просто слова. – помолчав, она добавила, с большей эмоцией и щепоткой горечи: – Я не виновата в том, что меня создали, Барнс. Да, я прекрасно понимаю, за что ты так ненавидишь меня, но моей вины в этом нет. Я не могла ничего решать, ничего сделать. Я вылезла из пробирки с заранее предначертанной судьбой, и никого не волновало, чего я хочу и чего не хочу.
Барнс хмуро глядел на Алекс, разглядывая слезы, которые катились по ее щекам. Губы дрожали, голос скакал и сипел от нахлынувших эмоций, а в глазах разливалась такая боль, что в груди Баки неожиданно что-то защемило.
– Ты ноешь и строишь из себя жертву, – не унималась Алекс, стирая дрожащими руками слезы с лица, при этом морща в ярости нос, – но у тебя есть прошлое. Такая роскошь, а ты этого не ценишь. У тебя было детство, родители, друзья, жизнь. Тебя взяли силой, переделали, подавили, но сейчас у тебя хотя бы есть, за что держаться. А что есть у меня? Десятилетия тренировок, промывки мозгов, процедур, лекарств, холодных, бездушных лиц, окружающих меня с детства. Я безвольная игрушка. Захотел – заставил убивать, захотел – поимел. Ведь по их логике я ничего не чувствую, мне все равно, что делать и под кого ложиться…
Алекс сорвалась на рыдания, прижимая ладони к лицу. Вот она, плата за память. Нескончаемая боль и самобичевание, отвращение и ненависть. И конца этому потоку нет.
– И что ты хочешь от меня? Чтобы я тебя пожалел?
Мощная пощечина была весьма ожидаема, и Барнс добровольно принял ее. Била она со всей яростью, выплеснув хоть какую-то, пусть и малую часть того, что давило на нее.
– Ненавижу тебя, – прошипела Алекс. – Ненавижу.
Однако она не ушла. Осталась сидеть на прежнем месте, постепенно успокаиваясь и проклиная себя за эту слабость. Нашла перед кем рыдать. Перед гребанным Зимним Солдатом. Хотелось вышвырнуть его из этого окна, а потом еще и оторвать его тупую голову, но Алекс лишь таращилась на пейзаж, потирая сводимые судорогой пальцы.
– Давно началось?
Алекс повернулась к Барнсу, который внимательно рассматривал ее руки, будто ему и правда было это интересно.
– С момента побега в Пенсильвании, – нехотя ответила Алекс, продолжая тереть пальцы, которые пронзала острая боль.
– Это ненормально…
– Да отстань уже от меня. Не твоя проблема, понял?
– Они все равно заставят тебя идти в Сонору, – как ни в чем не бывало вернулся к изначальной теме Баки. – Стив заставит, хоть он и сам не хочет этого. И ты пойдешь, ради него.
Алекс рассмеялась, перекидывая ногу на ногу и складывая руки на груди. Однако на лице Баки не дрогнул ни один мускул, а в глазах его плавала морозная печаль.
– Ведь они посадят нас, как только перестанем быть нужными.
Нас. Впервые он говорил о них как об одном целом. Значит, все-таки смирился. Или же просто не обратил внимания и не придал значение этому слову. Вот только Алекс оно задело, вынудило слушать.
– Предлагаю сделать так, – сказал Барнс, продолжая таращиться в окно, за которым уже расстилались поздние сумерки. – Соглашаемся на это, спускаемся на базу, делаем все, что в наших силах, а потом валим.
– Валим? – полушепотом переспросила Алекс, покосившись в сторону охранника, который стоял в дверях и сторожил двух наемников, пока те якобы пытались заставить друг друга на время играть по правилам ЩИТа и Мстителей. – Это не так просто, за нами точно будут присматривать.
– У нас есть еще четыре дня, чтобы придумать план. Ты знаешь местность, берешь на себя маршрут, а я подумаю, как оторваться от хвостов.
– Ты понимаешь, что говоришь о нас? – Алекс даже не верила своим ушам. – Ты и я. С какой стати такая резкая перемена?
– Вдвоем у нас больше шансов, – пожал плечами Барнс. – Сбросим хвосты, а дальше разойдемся, кто куда.
Алекс будто окатили ледяной водой. Она пристально и недоверчиво разглядывала лицо Барнса, но не видела в этих спокойных, собранных чертах подвоха. Баки лишь перевел на нее глаза, зная, что для Алекс такой соблазн слишком велик. Вот еще одна вещь, делающая их такими похожими, вынуждающая наемников прекращать глупую и даже детскую вражду. Жажда свободы.
– Но как же Стив? – в глазах Алекс плясало явное замешательство.
Барнс тяжело вздохнул, но зрительный контакт не разорвал. И снова это странное чувство полнейшего понимания друг друга. Словно невидимая нить окутывала их двоих и соединяла, и Баки отчего-то начало казаться, что теперь разорвать эту нить будет просто невозможно.
– Он поймет, – наконец глухо ответил он, опуская голову. – Рано или поздно.
– Но Стив столько сделал для нас, для тебя…
– Хочешь остаться? – с еле контролируемым раздражением бросил Барнс. – Остаться с ним? И что дальше? Стив не всесилен, он не сможет пойти против правительства. А ты уже мечтаешь свить с ним семейное гнездышко?
– Ты такой мудак, – поморщилась Алекс, отворачиваясь от него. А потом, чуть помолчав, добавила: – Он хотя бы смотрит на меня не так, как все вы.
Барнс лишь хмыкнул, но Алекс больше не проронила ни слова. Она рассматривала его лицо, разбитые костяшками ее же кулака губы, вправленный нос, нелепо заклеенный пластырем. Алекс сама выглядела не лучше, и это учитывая тот факт, что в крови их бурлила сыворотка суперсолдата.
Ведь у них нет причин быть врагами, так же, как и становиться союзниками. Они друг другу никто, неприятное напоминание о реальной жизни. Болячка, которую все отдираешь, а она никак не проходит, только покрывается более прочной и толстой корочкой.
За их спинами раздались шаги, но наемники даже не повернулись, потому что знали, кто это.
– Ладно, – Стиву Роджерсу было до жути странно видеть Баки и Алекс, с угрюмыми покрытыми ссадинами и синяками лицами, сидящих рядом. – Через два часа отправляемся в Нью–Йорк, там будет собрание, где все и решится по поводу Соноры.
Алекс поежилась, бросив на Стива беглый, разочарованный взгляд. Барнс лишь устало и осуждающе вздохнул, а Роджерс отметил, что совсем не вовремя эти двое решили помириться. Пробить эту двойную угрюмую броню стало теперь практически невозможно.
– На вас повесят датчики, – продолжил Стив, встав напротив Барнса и Алекс. – И это единственное ограничение. Никаких камер, никаких наручников и проверок. Только не деритесь больше, и не выделывайте ничего подобного. Я вас прошу.
А эти двое лишь изумленно переглянулись, идентично изогнув брови и пожав плечами. Сделали это они зеркально, отчего сразу же насупились и резко отвернулись в разные стороны. А Стив наблюдал за этим с еле сдерживаемой улыбкой.
***
Мехико, Мексика.
Вечер того же дня.
Она не была уверена в правильности своих поступков с самого начала, но отступать было уже слишком поздно. За окном в свои права вступила звездная ночь, но душно по-прежнему было как в аду.
Элизабет Маршалл внимательно оглядела бумаги и фотографии на своем столе и перевела взгляд на старенькую Нокиа в своих потных руках.
Ее временно отстранили от работы из-за инцидента в Хуаресе. Формально вины Маршалл не было. Железный Человек сам вломился в ее номер, Лиз была не при делах. Но начальству это не понравилось. Никому не понравится, если твой человек привлекает к себе слишком много внимания в том городе, где на шею каждого полицейского практически закинута невидимая удавка.
Мигель был в панике, но Лиз больше беспокоило то, что произошло в ее номере за минуту до того, как в окно прилетела стрела и начался весь этот пиздец.
Барнс и Алекс. Это так элементарно, что Маршалл корила себя за невнимательность и легкомыслие. Алекс ведь была так приветлива, так открыта. Лиз сама не понимала, как именно они обе оказались в ее номере, видимо, Алекс в вопросах алкоголя была сильнее и проворнее Маршалл.
Что она спрашивала? Как Лиз познакомилась с Барнсом, при каких обстоятельствах. Почему она все рассказывала? Алкоголь или какое-то природное обаяние этой женщины?
Агент ОБН покачала головой и стала ходить по кухне из угла в угол, прилипая босыми ногами к кафельному полу. Она вздохнула, а потом набрала заветный номер.
Автоответчик. Лиз сбросила, подождала минуту, а затем снова сделала звонок. Барнс не брал трубку. Женщина начала волноваться, но потом вспомнила, что ей говорил тот второй, кажется, Стив, когда с Маршалл выяснили все отношения и пригрозили держать рот на замке.
С Джеймсом все будет в порядке. Стив говорил это с ярой уверенностью, вот только Лиз не поверила. Все это было похоже на план захвата, и пришли Мстители тогда явно за Барнсом. Или Алекс. Или за ними двумя.
– Джеймс, – осознав, что названивать бесполезно, Маршалл решила оставить голосовое сообщение. Возможно, так даже лучше. Сказать все и отключиться. Не слышать его голос, не ждать каких-то слов. Вернуть долг и оставить Барнса в прошлом. – У меня есть информация для тебя. Это по поводу Дамиана Гонсалеса. Найти что-то было неимоверно сложно, про него самого всего две строчки. Ни даты рождения, ни контактов, ни родственников. Даже следов в сети нет. Какой-то призрак. Но неделю назад в Мехико приземлился самолет с некими братьями Торсон. Ты о них, скорее всего, ничего не слышал. Но ОБН пару лет назад взяло их на мушку. Темные лошадки, очень скрытые и жуткие, такое мое мнение. И ты просто угадай, куда они тут же рванули?
Она сделала паузу, а потом вспомнила, что на том конце провода ее никто не слушает. Шумно вздохнув, Маршалл продолжила:
– Короче, они поехали в Хуарес. Я подергала за ниточки местных стукачей, их никто толком не видел. Один мальчонка только сказал, что в отель за похожими людьми приезжала бронированная машина и увозила их. Куда-то прочь из города. На несколько суток. Раза три уж точно. Я, конечно, могу ошибаться, но я проверила. Сигнал спутника исчезает в пустыне Сонора. Вроде ты говорил, что где-то там и засел твой призрак.
Элизабет оглядела фотографии, на которых были изображены норвежские братья. Старший и средний были вполне обычными, даже типичными, но вот младший был другим. Ивар Торсон. Даже через фотобумагу передавался холод и некая жестокость, плескающаяся в синих глазах парня. Смотреть на него Лиз было просто неприятно, поэтому она перевернула фотографию и продолжила свой телефонный отчет.
– А сегодня мой коллега Мигель, который остался в Хуаресе, засек братьев Торсон в компании, не поверишь кого… Эмиля, мать его, Пако. Барнс, я не знаю, что происходит, но мне это не нравится. Я не знаю, в какую игру ты играешь, но… будь осторожен. Знаю, ты ненавидишь, когда я говорю подобное, но… Черт, все это слишком связанно между собой. Слишком загадочно и непонятно. Неуловимый мексиканец, засевший где-то в пустыне, глава картеля, норвежские торговцы оружием. Джим, куда ты влез? Понимаю, ты даже не станешь перезванивать…
Маршалл сглотнула горький ком, вставший в горле, а потом прижала пальцы в вискам. Она почти забыла о самом главном, что чудом сумела найти. О том, что вызвало у Лиз ужас, чуть ли не истерику.
– Но есть кое-что еще. И это… Вот это не телефонный разговор. Ты должен сам увидеть и сказать уже мне, что это вообще за херня. Поэтому я бы очень хотела, чтобы ты как можно скорее вышел на связь. Ты… ты все еще мой должник, да? – она нервно рассмеялась. – Барнс, ты же обещал мне улики на Пако. Я их очень жду, потому… Ты знаешь, как я хочу засадить эту гниду за решетку. Поэтому перезвони мне, Джим. Пожалуйста.
Лиз закончила разговор и отложила телефон в сторону. А потом закурила. Она делала одну затяжку за другой и глядела на фото, лежавшее прямо перед ней. То самое фото, которое вызвало у Элизабет страх и жуткое непонимание, граничащее с маниакальной паникой.
Фотографии лет двадцать пять. На стуле в темном помещении сидит девочка, с темными волосами и выразительными серыми глазами. На обратной стороне карточки есть подпись. Чернилами, от руки. Почерк явно мужской, аккуратный.
«Дата: 4 февраля, 1989 год
Номер объекта: 17
Имя при регистрации: Алекс
Номер процедуры: 92
Гл. наблюдатель: А. Кастело
Руководитель: Д. Гонсалес».
Элизабет сделала глубокую затяжку, в сотый раз перечитывая эти строки, а потом снова развернула карточку лицевой стороной.
В том, что это была та самая Алекс, которую Лиз встретила в баре Хуареса несколько дней назад, Маршалл не сомневалась ни секунды. Девочка на фотографии сидела ровно, глядя прямо в объектив. Но не это пугало Элизабет.
За спиной девочки находилось что-то размытое, нечеткое и блеклое, и рассмотреть хоть какую-то делать было практически невозможно. Но если напрячь зрение и присмотреться, то становилось видно.
Маршалл отправила эту фотографию на экспертизу, и ответ из лаборатории был положительным. Фото на все сто процентов настоящее. Без фотошопа, редактирования или какого-то наслоения.
Лиз каждый раз давала себе клятву, что больше не будет всматриваться в эту фотографию, и каждый раз нарушала его. Вот и сейчас, с каждой секундой образ становился понятнее и отчетливее, хоть Маршалл казалось, что она успела изучить каждую деталь снимка наизусть.
Очертания черепа с темными глазницами, черные, иссушенные волосы, словно какой-то парик. Скелет прикрывал свое тощее тело каким-то подобием туники или накидки непонятного, неописуемого цвета. Да и весь образ казался будто призрачным, он был и его не было одновременно. А вот тощие, костлявые пальцы этого скелета лежали на маленьком плечике Алекс, и Лиз казалось, что стискивали они тельце девочки с неимоверной силой.
Маршалл сверлила фото взглядом, и только негромкий стук в дверь вырвал ее из жутких размышлений. Если это не подделка, то что это, мать вашу, такое? Костюм? В чем смысл? Что с Алекс делали эти люди?
Агент ОБН была так погружена в эти мысли, что не сразу вспомнила о том, что приходить к ней домой по сути некому. Пистолет остался на кухне, но Лиз решила, что это соседка или кто-то просто ошибся дверью.
Она открыла и уставилась на молодого мексиканца в темной толстовке и потертой серой кепке.
– ¿En qué puedo ayudarle?**** – спросила Элизабет.
Ответом было дуло пистолета, который вытащил из кармана незнакомец и нацелил прямо в ее голову.
– Привет от Пако, – произнес он с акцентом, а затем раздался один оглушительный хлопок, в котором перепуганные жители дома не сразу узнали выстрел.
Примечания:
* Десять колец — террористическая организация, целью которой является установление мирового господства всеми доступными методами. Её возглавляет таинственный человек, по прозвищу Мандарин.
** Рука — орден магов ниндзя, которые занимаются преступлениями, а также выполняют заказы на убийство.
*** Маггия — международный преступный синдикат, занимающаяся традиционной преступностью. Организация происходит из Южной Европы и распространилась по всей некоммунистической Европе и Америке.
**** – Чем могу вам помочь? (исп.)