Сладкий Обман

"Рам, ужинать будешь? – обратился Асни к сыну. - Я недавно приготовил, так что он ещё горячий".

После того, как Рам очнулся от легкого сна на свежем воздухе в тени ветвистого дерева, он присоединился к поискам Мале, но вновь потерпев неудачу, молодые люди вернулись в общежитие. Смыв с себя липкий пот и усталость, парни решили прокатиться по вечернему городу, но их планы нарушил звонок брата Мале, сообщивший о проблеме в клубе, поэтому Мале предложил Раму либо отвезти того домой, либо поехать с ним в бар. И конечно же Рам выбрал поехать домой.

"Я поем чуть позже, а ты куда собираешься? – спросил парень, обнаружив, что его отец положил спортивную сумку у двери. – Что-то случилось, пап?"

Асни очень редко покидал полигон, потому что сотрудников у него толком не было, из постоянных там работали несколько возрастных мужчин, в свое время потерявших все. Асни понимал, какого это, потерять надежду и желать выбраться из грязи в которой ты собственноручно погряз по самую шею, а окружение потопило окончательно, поэтому он давал шанс многим приходящим, но остались только трое.

"У дяди Атхита несколько дней назад сын попал в аварию и ему срочно нужны деньги, поэтому он попросил у нас немного в долг. Я итак был готов ему помочь, но он предложил забрать его уличный кинотеатр в качестве компенсации, так что мы поедем к нотариусу, чтобы переоформить его".

"Старый кинотеатр? Пап, он же заброшен уже много лет, зачем он нам? Это пустая трата денег", - немного разочаровано спросил парень, ведь прекрасно понимал, что в их семье не так уж много средств и отец еле сводит концы с концами, тратя большие деньги на общежитие, хотя Рам мог добираться на автобусе до школы всего за час.

"Рам, я уже тебе говорил, мы должны помогать другим, особенно тем, у кого ничего нет, - спокойно ответил мужчина, стараясь воспитать в сыне доброту к людям. – Да и тебе когда-то нравился этот кинотеатр, помнишь? Может однажды купим хороший проектор и запустим на нем кино, давая возможность людям отвлечься от будничных проблем".

"Это было очень давно, я почти и не помню, когда там что-либо показывали. Ладно, после ужина схожу до него, осмотрюсь что там и как".

"Спасибо, Рам, - поблагодарил за понимание сына мужчина и, сняв с зарядки телефон, взял с пола сумку и направился на выход из дома. – Могу вернуться поздно, так что закрой полигон и ложись спать не дожидаясь меня".

"Хорошо, пап. Удачно съездить, дяде Атхиту привет и скорейшего выздоровления сыну", - ответил парень и, проводив отца, направился в свою небольшую комнату.

На 12 квадратных метрах умещалось все, что было необходимо Раму для его комфортной спокойной жизни. На вид большая кровать, состоявшая из деревенных паллет и матраца, расположилась возле черной стены на которой, по желанию хозяина комнаты, светилась полная луна. 

Напротив кровати уверено устроился рабочий уголок из стола и полок, разместивших на себе учебные пособия и книги по механике и инженерии, а также простой компьютер и несколько моделек стареньких раритетных машин, которые сейчас стоили наверно целое состояние, но Рам никогда не задумывался о том, чтобы узнать их стоимость, а тем более продать их. Возле кровати стояло небольшое дерево в горшке, которое когда-то давно подарила его маме двоюродная сестра, а после ее смерти, перемещенное в комнату Рама, как напоминание о былых временах. Еще в комнате было несколько кресел-мешков и стол, изначально задуманный для того, чтобы на нем пить напитки с гостями, но ныне используемый для ремонта всякой электроники. Недалеко от этого столика стояли металлические стеллажи на которых было огромное количество ящиков и коробок со всякими инструментами, запчастями и элементами. И конечно же шкаф, скрывающий за своими дверцами яркую одежду, которую так любил парень, но из-за правил школы с ее обязательной повседневной формой, она осталась дома. Именно так выглядела комната этого юноши, просто и со вкусом, особенно когда свет в ней был приглушен или вовсе потушен, освещаясь лишь круглой луной на стене.

Повесив сумку на вешалку и переодевшись в домашнюю одежду, состоящую из брюк карго оливкового цвета и черной майки, обтягивающей хорошо-сложенную подкаченную фигуру парня, Рам вернулся в кухню чтобы поужинать, ведь теперь у него было занятие, которое он не мог оставить не выполненным.

"Одним из самых важных параметров при выборе проектора для уличного кинотеатра является его яркость, которая измеряется в люменах. Для уличного использования рекомендуется выбирать проектор с яркостью не менее 3000 люмен, чтобы обеспечить четкое изображение даже при наличии уличного освещения или сумерках ...", - читал с телефона молодой человек, поглощая еще теплый рис с овощами и яйцом.

Конечно идея, подкинутая отцом, не могла не затаиться в голове Рама, ведь он всю жизнь мечтал однажды устроить свидание с дорогим ему человеком именно в таком месте, как уличный кинотеатр с его романтичностью и нетривиальностью. И теперь, когда появилась такая возможность и заброшенный кинотеатр скоро станет их собственностью, а в голове парня уже поселился один интересный ему человек, казалось, что судьба так и намекает, что он движется в правильном направлении.

"Ну и цены конечно на эти проекторы... Что же делать? Может к бабушке обратиться и попросить помочь или ... Нет, отец не позволит взять деньги со счета на такое. Эххххх, как же это раздражает, - размышлял парень, запивая суховатый рис простой водой. – Ладно, нужно сходить посмотреть что там вообще есть, пока ночь не наступила".

Накинув на себя бомбер, Рам взял телефон и фонарик и направился к пустырю, называемым уличным кинотеатром, где когда-то давно было очень многолюдно и крутились старые фильмы, собирая уставший народ района в одну большую дружную семью, где все всех знали и помогали.

Пройдя минут 15 спокойным шагом по темной улице, освещая свой путь фонарем, Рам достиг забора с небольшой табличкой, оповещавшей что тут каждую пятницу и выходные проводятся киносеансы, но в реальности уже почти 7 лет их не было. Как ни странно, но зайдя в калитку, парень обнаружил, что чуть дальше небольшой постройки, где должен был располагаться проектор, рассеивался холодный свет, открывая взору небольшие группки людей, стоящих друг напротив друга. Прокравшись к постройке, Рам прищурился и обнаружил, что этот свет исходит от нескольких машин, расположенных так, что освещение от фар не позволяло ему рассмотреть лица людей, находившихся вдалеке от него. Затаив дыхание и напрягая свои барабанные перепонки, молодой человек старался слиться с постройкой и хоть что-то услышать из разговора на повышенных тонах. Раму не было страшно, скорее некомфортно, ведь ему ничего не стоило, догадаться, что это какие-то местные банды решили разобраться на пустыре, но в тоже время, что-то внутри говорило, что он должен остаться и подождать.

Дождь, как нельзя не кстати полившийся с неба, заглушал любые слова, исходящие от конфликтующих сторон, смешивая их в гул, как на трассе. Просидев в засаде минут 7 и так ничего толком не расслышав, он решил попытать удачу и рассмотреть хоть что-то, поэтому несмотря на то, что он уже промок насквозь и мурашки захватили его тело, а губы стали слегка подергиваться от холода, Рам не мог уйти ни с чем. 

Выглянув из-за угла постройки, его глаза замерли, распахнувшись так, словно в них вставили холодные металлические расширители, поскольку подрагивающий свет холодных фар, освятил фигуру, которую он раньше не заметил. Черные штаны, черная кофта, черная маска, скрывающая лицо, и стальной блеск белых волос, словно нож вонзившийся в сердце парня, так неудачно повернувшегося именно сейчас.

"Нет...", - произнес Рам слова, скрываемые за дождем и, увидев, что голова блондина медленно повернулась в его сторону, закрыл рот руками и спрятался за постройку.

Стараясь почти не дышать, Рам только ускорил биение своего сердца до такой степени, что казалось оно перебивает весь шум на улице, в том числе и усилившийся дождь. Рам закрыл глаза, боясь признаться себе, что тот, кого он видел, тот, кто скорее всего принадлежит к одной из группировок, вредящих их району, тот, кто поселился в его мыслях и уже на правах хозяина наводил там свои порядки, смахивая пыль с сложенных в самый дальний и темный уголок чувств – Фум.

Полностью погрязнув в свои мысли и страхи, он слишком поздно заметил, что перед ним оказалась черная фигура. Открыв глаза, Рам попытался крикнуть, но холодная мокрая рука быстро прижалась к его губам с такой силой, что он почувствовал боль в левом уголке рта.

"Тссс... Не кричи, а то сделаешь хуже, - тихо произнесла фигура, прикладывая палец к своим губам, спрятанным за черной маской, стараясь объяснить испуганному Раму, чтобы тот молчал. – Я не причиню тебе вреда. Ты же Рам, верно?"

Находясь в состоянии шока, подпитываемого дрожью от холода, молодой человек смог лишь кивнуть.

"Хорошо. Обещай, что если я отпущу, ты не закричишь, – снова произнес очень тихо парень, а затем, увидев еще один кивок, ослабил руку, зажимавшую рот Рама. – Тебе придется посидеть здесь еще немного и только потом вернуться домой. Обещаю, тебе никто не причинит вреда, но только пожалуйста, сиди тихо. Ты понял? И ещё, что бы ты не услышал, не выглядывай, слышишь".

Рам не успел ничего ответить, рассматривая единственное, что было доступно его взору в этом человеке, это кофейные глаза, обрамленные длинными ресницами, на которых, словно на водных горках, развлекались капли дождя, красивая родинка под правым глазом и конечно же белые волосы, старательно убранные в хвост, но предательски покинувшие его.

"Все в порядке, тут никого. Возможно мыши или другие грызуны", - крикнул парень и, сделав несколько шагов из-за постройки, еле заметно повернул голову к сидевшему на земле промокшему и замерзшему до костей Раму и, подмигнув, вернулся к своей группе людей.

Все ещё вжимаясь в холодную стену мокрой постройки, словно стараясь стать с ней единым целым, Рам продолжал послушно выполнять указание того, кто как ему показалось, пытался помочь. Спустя долгие, тянущиеся, как вязкая патока, 20 минут послышались звуки борьбы, ругань и крики, а спустя мгновение, раздался оглушающий звук выстрела, погрузивший Рама в полное оцепенение. Больше не было никакого желания подсмотреть или вообще пошевелиться, только исчезнуть, раствориться, сгинуть.

"Зачем, зачем я пришел сюда... Почему именно сегодня это должно было произойти... Боже... "

На мгновение, после выстрела, воцарилась гробовая тишина, сопровождаемая, словно аккомпанементом из дождя, а затем последовало мельтешение людей и машин, бросившихся в рассыпную, как тараканы при включении света. Продолжая притворяться статуей, Рам вновь не заметил, что к нему приблизилась темная фигура.

"Рам, ты в порядке? Сильно испугался? - обратился к оцепеневшему парню голос. - Боже, ты весь промок и замёрз. Вставай, я провожу тебя домой".

"Почему голос кажется знакомым? Я точно его где-то уже слышал. Откуда он знает мое имя? Неужели мы знакомы?" - крутилось в бессознательных глазах парня, смотрящих в одну точку на земле.

"Рам... - снова позвал голос и, не удостоившись ответа, фигура поняла, что парень все ещё находится в шоке, - иди сюда..."

После этих слов, незнакомец, стоящий перед обездвиженных Рамом на одном колене, протянул вперёд руки и обнял его, передавая частичку своего тепла и спокойствия. Рам, почувствовавший это прикосновение, очнулся от своего забвения и расслабил кисти рук, крепко вцепившиеся в старую деревяшку, на которой он сидел.

"Рам, мы должны поскорее уйти отсюда. Это территория Крипи и нам не стоит попадаться им на глаза... Добром это не кончится, - помогая подниматься с земли, фигура заметила, что по нескольким длинным пальцам насквозь промокшего парня, струиться тонкий ручеек алой крови. - Ты поранился? Как так?"

Рам не понимающе вглядывался в скрытое за маской лицо, пытаясь осознать, кто же стоит перед ним, но не достигнув успеха в этом, перевел свой взор на кровоточащую руку. Он и не заметил в какой именно момент его рука была проткнута ржавым гвоздем, торчавшим из деревяшки, совсем недавно выполнявшей роль стула.

Снова переведя свой опустошенный взгляд на темную обеспокоенную фигуру, старавшуюся зажать рану светлым носовым платком, Рам коснулся холодных рук фигуры и натянуто улыбнулся.

"Все в порядке, и не такое случалось, - сделав пару шагов назад, он все же осмелился задать вопрос. - Кто ты? Мы знакомы?"

"Ох...Рам... Тебе лучше не знать кто я, так будет для тебя безопаснее, - ответил голос и, взяв парня за руку, сделал первые шаги в сторону выхода с территории кинотеатр. - Идём, тебе пора домой".

"Безопаснее для меня? Как это может быть безопаснее для меня? Ты знаешь кто я, где я живу и все ещё хочешь, чтобы я поверил, что так безопаснее для меня?! - слегка повысил голос Рам и ткнул темную фигуру в грудь. - Кто ты такой?"

Но его вопросы не только остались без ответа, так и еще его резко схватила темная фигура, словно заложника, оказавшись за спиной, одной рукой закрывая рот, а другой- крепко прижимая его за талию к себе.

"Тс-с-с, похоже некоторые Крипи решили задержаться и посмотреть кино", - прошептал парень и, развернув Рама лицом к себе, прижал его к мокрой стене постройки и прикоснулся к его губам своими. И если бы не влажная черная маска, то он бы буквально похитил первый поцелуй Рама.

"Странное чувство, очень странное чувство... Не такое, как с ним... Хотя откуда мне знать, что я почувствую с ним..." - мозг Рама продолжать осмысливать все происходящее, не забывая проецировать все на льдинку.

Шоколадные глаза, в ресницах которых заблудились капли дождя, казалось, не переставали пристально смотреть в карие глаза Рама, пытающегося сопротивляться прижавшему его телу, но все было тщетно, ведь темная фигура была намного сильнее. Однако Рам ошибся и пронзительный взгляд был направлен не на него, а на чёрную машину, медленно проезжающую мимо них.

Когда Рам наконец ее заметил, он, поразмыслив над ситуацией, понял, что темная фигура сделала все так, чтобы его лица не было видно ни водителю, ни пассажирам.

"Отпусти меня наконец, они уехали! - оттолкнул темную фигуру Рам и рукавом стёр все следы и намеки на только что произошедшее прикосновение. - Я домой. Провожать меня не нужно, это, знаешь ли, не безопасно".

Словно опережая вопрос, дал ответ парень и на ватных ногах после вечерней развлекательной программы, внешне уверенно держась, направился прочь от кинотеатра. Рам шел в полной темноте под проливным дождем, пытаясь осознать все произошедшее и не замечая темную фигуру, следующую за ним по пятам на расстоянии примерно в 10 шагов. Эта фигура проводила Рама до самого полигона и, дождавшись пока свет в его доме потухнет, пошла прочь...

Рам же, вернувшись домой, снял с себя мокрую одежду, закинув ее в стиральную машинку, набрал большую ванну горячей воды, закинув несколько мешочков, наполненных солью для ванны вперемешку с сушёной малиной, зелёным чаем и мятой, и, выключив свет во всем доме, оставив только подсветку в комнате и теплый плавающий свет от лампы в ванной, погрузился в согревающее чувство покоя.

*Фум*

Получив необычный подарок от Чарти, Фум, оставшись наедине со своими мыслями на пару часов, стал обдумывать план, как лучше подобраться к робкому мышонку. И, откинув несколько вариантов, он остановился на том, что, по его мнению, должен был сработать быстрее остальных.

Ледышка набрал на своем телефоне номер и, дождавшись ответа, произнес: "Зайди ко мне и брата своего вместе с Чаем захвати. Есть разговор".

Спустя минут 10 кабинет наполнился радостным голосом Касемчая, дразнящего своего осьминожку за изумительные подарки.

"Садитесь, есть разговор, - холодно и многообещающе произнес Фум, за мгновение заставив замолчать гиперактивного друга. - Сначала дело к тебе, Чаоу. В ближайшее время у нас будет много дел и отвозить тебя в школу никто не сможет...".

"О, все нормально, Пи', я могу и сам добираться...", - поспешно ответил Чаоу, прервав Фума, чем вызвал леденящий взгляд, прикованный к себе.

"Сначала дослушай, - слегка повысил голос блондин, понижая температуру в кабинете до такой, что еще немного и пар мог пойти изо рта. - Присмотри себе общежитие недалеко от школы. Может кто-то из твоих друзей живёт в подобных местах и могут посоветовать неплохую комнату".

Чаоу с удивлением слушал старшего, больше не перебивая, и когда тот закончил говорить и ожидающе посмотрел на него, парень не решился произнести и слова, думая, что будет продолжение.

"Чаоу не спи. У тебя есть друзья, живущие в общежитии?" - вмешался Чатри, видя, что его младший брат не отвечает.

"А твой мышонок, случаем не в общаге живёт? - обратился к Фуму Чай и в ответ получил убийственный взгляд, а заодно и пинок по ноге от осьминожки. И только заметив немой вопрос в глазах Чаоу, он понял, что сболтнул лишнего. - Ну, твой друг Рам, тот тихий мышонок, где он живёт?'

"Рам? О, он и правда живёт в общежитии вместе с Мале".

"Мале? Это тот, что не умеет держать язычок за зубами? Мой щеночек?" - оживился Чай, вспомнив про утреннего парня.

"Они живут вместе?" - спросил Фум, слегка приподняв одну бровь.

Наблюдая за реакцией друга, Чай с довольной улыбкой прошептал так, что его услышали все:" Это становится все интереснее и интереснее".

"А ну цыц! Чарти, займи этого любителя поболтать, - бросил недовольный взгляд на двух сидящих в соседних креслах друзей и, поймав удивленный взгляд Чарти, продолжил, - дай ему что-нибудь, чтобы он занял свой рот".

"Я за... , - с язвительной улыбкой вмешался Чай, посылая невинный взгляд своему осьминожке, и хихикая, продолжил, - обожаю леденцы со вкусом лакрицы или морепродуктов".

От этих слов Фум закатил глаза, а затем снова перевел взгляд на Чаоу, который все ещё не дал ему ответ.

"Нет, Пи'. Они живут в соседних комнатах, поэтому и приходят в школу вместе", - наконец получил интересующую его информацию ледышка.

"Ну вот и отлично, поговори с ними, может там есть свободные комнаты, - закончив говорить, он кивнул, давая понять младшему, что с ним разговор окончен и тот может заняться поставленной перед ним задачей. Но прежде чем Чаоу вышел, Фум все же ещё сказал пару слов, обращённых к юноше. - И ещё Чаоу, присмотрись, похоже и в вашей школе кто-то распространяет поддельные конфеты".

"Хорошо, - ответил парень и повернулся к брату. - Вас ждать на ужин или опять есть одному?"

"Ужинай без нас. Делай уроки и ложись спать, у нас сегодня есть дела вечером", - достаточно холодно ответил Чарти.

Как бы Чарти не заботился о младшем брате, в самом дальнем уголке своей израненной души, он завидовал и ненавидел его. Ведь сам Чарти был случайным ребенком от мужчины, который взял его мать силой, что же касается Чаоу, то он наоборот, стал желанным ребенком от того, кто помог их матери выбраться из болота бедной убогой жизни. Недолго думая, женщина сдала старшего сына в детский дом, оставив при себе подававшего надежды на светлое будущее младшего сына. Время медленно тянулось, отдаляя двух братьев друг от друга, до тех пор, пока однажды Чаоу не узнал, что у него есть старший брат. С тех пор он словно жвачка прилепился к Чарти и следовал за ним по пятам, раздражая старшего и своих родителей, исключивших брошенного сына из своей жизни. Но как обычно бывает, счастливая жизнь долго не продлилась и однажды в дом, где проживал Чаоу со своей семьёй, заявились коллекторы, требующие очень крупную сумму денег, взятых новым мужем в долг. В тот вечер их дом наполнился такими ужасающими криками, словно длинные ногти скребли по идеально наполированному стеклу. Стараясь спасти себя, избитый Чаоу направился к единственному человеку, которому мог доверять - старшему брату, который к этому времени уже присоединился к группировке Гарм.

Изначально Чарти не хотел помогать младшему брату, считая, что это проблема его семьи, но после вмешательства Касемчая, он все же согласился. Господин Бадин тоже поддержал идею того, что забота о младшем брате должна лечь на плечи Чарти, правда сделал он это не из-за доброты душевной, а потому, что увидел в юнце еще один способ манипуляции над бесстрашным парнем. Поэтому, оплатив все долги, повисшие над юным Чаоу, Бадин предложил Чарти отработать их, принимая участие в боях без правил. Так, старший брат, спасая светлое будущее младшего, стал рабом хитрого взрослого.

"Теперь, что касается вас: Чай, ты поедешь со мной, мы будем наблюдать со стороны, а ты Чарти, возьмешь несколько человек и направишься в гущу событий и помни, нам нужно их запугать, но не развязать войну. А самый идеальный вариант, так это добыть информацию откуда у них жалкая пародия на наши конфетки, и кто осмелился их распространять на нашей территории", - спокойно рассказал свой план Фум, вызвав у одного одобрительный кивок, а у другого - недовольное ворчание.

"Почему он идет веселиться, а я даже новые побрякушки выгулять не могу?" – взвыл Чай.

"Потому что если ты засветишься там, то личность Кэндимэна будет очень быстро раскрыта", - строго произнес Чарти, понимая, что именно он ни разу не выходил в свет вместе с Фумом и даже, если его лицо станет достоянием улиц, их так просто не свяжут вместе.

"И еще одно, думаю тебе понравится Чай, мне тоже нужно кондо, и я доверяю тебе его выбрать, ведь мы вдвоем в него переедем", - снова обратился блондин к другу, на лице которого уже появилась яркая улыбка за секунду сменившаяся хмурым выражением.

"Стой, хочешь сказать, что мы покидаем наш дом? А как же осьминожка? Дорогой, я не брошу тебяяяяя", - перевалившись через подлокотник, Чай, словно обезьянка на лианах, тянулся к Чарти.

"Зачем вам кондо, этого можно отправить в зоопарк, он там за своего сойдет и платить не нужно, только бананы пару раз в день давать, – закатив глаза, произнес Чарти, а затем повернувшись к обезьянке, стал его передразнивать. – Кто хорошая обезьянка? Хочешь бананчик?"

"Хочу, но сейчас не успеем...", - облизнувшись, Чай посмотрел на темные джинсы Чарти, скрывающие под собой желанный бананчик.

"Простите, что прерываю обсуждение рациона обезьян, но давайте ближе к делу, нам уже пора выдвигаться. Чарти, ты отобрал людей? – прервал обычный разговор этих двоих холодный голос. – Чай, подгони черный хилукс. Чарти вы берите трансформера".

"Мы что, едем не на моем солнышке?" – удивился Касемчай.

"Она слишком заметная", - коротко, но четко ответил Фум.

После этого разговора, как и было условлено, Фум и Чай первыми покинули дом Крипи и направились к заброшенному уличному кинотеатру, заняв место, откуда открывался идеальный вид на будущее представление.

Чарти же вместе с отобранными ранее 6 парнями разместились в большом черном трансформере, внешне походим на хаммер, и тоже направились к кинотеатру. Когда они приехали, их уже ждали с десяток людей, громко смеясь и ругаясь, сидя на капоте своих машин.

"Попкорн будешь? – протягивая ароматную закуску под нос Фуму, спросил с улыбкой Чай. – Люблю боевики, надеюсь главный герой не подкачает, я ему между прочем обещал вечером устроить другое кино... Ну ты понимаешь... кино с рейтингом 18+".

"А знаешь, давай, – на большое удивление обезьянки, Фум согласился и взял из пакета несколько кукурузинок и закинул их в рот, но почти сразу же скривился и, быстро прожевав, проглотил. – Какая мерзость. Кто вообще покупает попкорн с карамелью?"

"Если что, то это мой любимый. Вообще люблю все сладенькое..., - продолжая безостановочно закидывать лакомство в рот, произнес Чай. - О, смотри, наши приехали. Щас кино начнется".

Увлечено смотря сквозь лобовое окно, Чай продолжал уничтожать со скоростью света попкорн и когда его пальцы коснулись дна стаканчика, он недовольно выдохнул: "Блять, знал же, надо было два брать. Вот так всегда, кино еще не началось, а попкорн уже закончился".

"Тс-с-с, смотри, - указал пальцем вперед Фум на небольшой пучок света, ритмично подергивающийся, словно солнечный зайчик при движении. – Кого там еще черт принес!?"

"Проверить? – в одно мгновение, улыбка исчезла с лица Касемчая, превратив его в серьезного мужчину. – Думаешь это их засланец?"

Фум, продолжая наблюдать за светом, проникшим через калитку на территорию кинотеатра и, дойдя до небольшой постройки, исчезнувшим, вытянулся. Продолжая выискивать любые движения и малейшие шорохи в той стороне, мозг льдинки уже выстроил несколько вариантов дальнейшего развития событий, но барабанящий по крыше дождь, отвлек его.

"А это еще кто? И куда это мы направляемся?" – комментировал происходящее Чай, следя за одинокой темной фигурой, движущейся в направлении где погас солнечный зайчик.

"Слишком долго..., - произнес Фум и, увидев непонимающий взгляд друга, пояснил, - он слишком долго там находится. Значит он встретил того, кто там прячется и похоже, что они знакомы, а значит это подстава".

"Чарти?! Его нужно предупредить!" – вскрикнул Касемчай и уже был готов броситься вон из машины, когда холодная рука его остановила.

"Сидеть. Чарти один с ними справится, но он тянет время, пытаясь выведать для нас информацию", - все так же хладнокровно произнес Фум, все еще держа парня за руку.

"Но...", - попытался что-то сказать Чай, но стальной взгляд его остановил.

Они продолжали наблюдать за происходящим еще примерно 15 минут, вглядываясь в дождливую картину, как вдруг заметили, что стоящий напротив Чарти мужчина, видимо являющийся сыном Гарпии, сделал резкое движение в сторону их друга и был повален броском через бедро в грязную лужу, после чего началась небольшая потасовка, закончившаяся громким выстрелом в небо от того, кто последние минуты стоял в стороне и нервно посматривал на небольшую постройку.

Блеск, отражающийся от оружия и металлических бит, замер в свете фар, при поднятой руке Чарти, останавливающей желание своих людей разнести все к чертовой бабушке.

"От молодца, мой мужчина! – воодушевленно нахваливал Чай, сидя в машине и наблюдая за происходящим. – Ты полюбуйся, напугал их так, что они как бильярдные шары в разные стороны улепетывают".

"Фум. Фуууум, куда ты там смотришь? – обратился парень, заметив неподвижный взгляд друга. – Ах, вот оно что. Давай посмотрим поближе, кто у нас там".

Сидевший за рулем Чай завел машину и, проводив взглядом уезжающий трансформер, направился по дороге вдоль кинотеатра, стараясь открыть взору притаившихся во тьме людей.

"Опаньки, кажется у нас боевик плавно в романтику переходит", - указал пальцем на целующихся парней Касемчай.

"Не люблю фильмы о любви, поехали отсюда, – сказал Фум и, поймав лукавую улыбку друга, посмотрел в зеркало бокового вида. – Это же..."

"А нет, кажется у нас уже драма намечается", - хихикнул водитель, краем глаза посматривая на пассажира, ставшего темнее тучи.

"Веди молча", - только и сказал Фум, а затем погрузился в свои раздраженные мысли.

Вернувшись в дом Крипи, льдинка с самым грозовым видом прошел мимо Чарти и остальных парней, ожидавших его уже некоторое время, и заперся в своем кабинете.

"Это что сейчас было? Я его таким еще не видел ни разу", - обескуражено спросил Чарти у подошедшего довольного Чая.

"Ооооо, вот так, мой дорогой осьминожка, выглядит ревность", - продолжал вводить во все большее непонимание Чай.

"Какая к черту ревность? К кому? Что, черт возьми, у вас там произошло за эти пол часа, на которые вы отстали?"

"Понимаешь, у нашей хитрой змеи, один бродячий кот мышку увел", - подмигнул Чай и, взяв под руку все еще непонимающего парня, повел того в комнату.

Чарти, добровольно следуя за Касемчаем, словно на поводочке, обернулся и крикнул стоящим промокшим парням: "Все свободны на сегодня, отдыхайте".

Дверь комнаты Чая распахнулась и, не включая света, парни, сплетенные поцелуем, уединились в мансарде дома.

"Твою мать, Чай! Или включи свет, или уберись в своей комнате!" – заворчал Чарти, зацепив ногой небольшую коробку, стоящую на полу и выступающую основанием вещевой пирамиды, которая теперь с грохотом и звоном рассыпалась по полу.

"Никакого света, только ты, я и лунный свет", - с этими словами Касемчай толкнул осьминожку на небольшой диванчик и, натянув самую похотливую свою улыбку, приблизился к нему.

"Где там обещанный мне бананчик? – расстегивая ширинку на штанах Чарти, облизывался Чай. – Охо-хо, за то время, что мы не виделись, кажется ты подрос".

Тонкий холодный пальчик коснулся головки стоявшего по стойке смирно члена Чарти, а спустя секунду его уже сжимала сильная рука, давая обоим почувствовать твердость и пульсацию. Сделав несколько движений вверх-вниз, Чай остановил руку у самого основания каменного стержня и, склонившись над ним, высунул шаловливый язычок, оставляя влажный след по всей его длине. Дрожь охватила Чарти, который стал погружаться в приятное покалывающее удовольствие.

"Ах, дорогой, как же я скучал по тебе, - обращался в бананчику Чай, нежно поглаживая его одной рукой и пересчитывая кубики пресса на теле Чарти другой. – Если бы не твой владелец, мы бы виделись чаще. И не только виделись, я бы сказал, даже познакомились поближе".

Оставив еще одну влажную дорожку по всей длине, Чай сложил свои губки в трубочку и нежно подул на влажный след, создавая неописуемые эмоции для наслаждавшегося Чарти.

"Хватит играть, ты кажется хотел есть, обезьянка", - темные глаза с желанием посмотрели сверху вниз и крупная грубая рука коснулась щеки Чая.

"Да, дорогой, я все еще хочу кушать", - произнесла обезьянка и полностью поглотила жаждущий внимания бананчик. Ее движения становились ритмичнее и глубже, вынуждая с мокрых губ Чарти срываться тихие стоны.

Чай, удобно расположившись между ног своего дорогого осьминожки, продолжал развлекаться, то посасывая, то покусывая заветную игрушку, не забывая шаловливыми ручками со всей нежностью исследовать уже не только пресс, но и все тело, начиная с загорелых бедер, находившихся на уровне глаз Чая, дальше продвигаясь к двум затвердевшим яичкам и, продолжая двигаться в верх, к небольшим горошинкам на груди, выпирающим из-под насквозь промокшей водолазки.

"Ты соленый..., - оторвав свои припухшие губы от бананчика, сказала обезьянка и, переместив их на внутреннюю сторону бедра, оставил горящий след на мокрой коже, уже начавший краснеть, - но мне нравится...".

Чарти, уже привыкший к подобным выходкам Чая, и речь не только о засосе, а вообще об этой игре, просто получал удовольствие правой стороной мозга от неожиданных всплесков похотливых желаний.

"Заканчивай, раз уж начал... - строго произнес парень и снова облокотил голову на спинку дивана, ожидая продолжения, при этом не забывая левой стороной мозга анализировать произошедшее в кинотеатре, - у меня ещё потом дела".

"Обожаю твою серьезность и непреклонность, прям тащусь с нее... Каждый раз вижу тебя с оружием или командующим парнями, так меня прям до костей пробирает", - с томным дыханием простонал Чай и, вернув руку на жёсткий член, накрыл его своими губами.

Тихие стоны и прерывистое дыхание нарушали тишину, заполнившую мансарду дома, а ритмичные движения, пришедшие на смену нежным прикосновениям, довели сидящего на диване парня до оргазма.

"А-а-а-а ..., - сдерживая себя, тихо застонал Чарти, когда теплая жидкость посочилась по его расслабленному жезлу, а юркий язычок обезьянки одним движение слизнул ее, - хорошо...".

Но на этом воздух, наполненный сексуальным желанием и похотью, в одну минут стал разряжен. Чарти встал на ноги, застегивая ширинку и приводя одежду в нормальный вид, а затем, посмотрев на сидящего на полу Чая, задал единственный вопрос, который задавал всегда, находясь в такой ситуации: "Да?"

"Да...", - тихо ответил парень, сидящий на полу, без упрека и разочарования смотря в глаза осьминожка.

"Добрых снов или что ты там любишь видеть во снах", - с этими словами Чарти наклонился к Чаю и поцеловал его в лоб, а затем с самым серьезным видом удалился в свою комнату, находящуюся этажом ниже.

"И тебе добрых снов, осьминожка", - попрощался Касемчай и, дождавшись пока дверь в его комнату закроется с той стороны, встал с пола, поднимая недавно упавшие вещи.

"А ну-ка идите ко мне мои сладкие", - стоя в полном одиночестве обратился парень к разноцветным таблеткам, мирно покосившимися в жестяной баночке с рисунком, повторяющим мотивы известной картины "Звёздная ночь".

Ему не нужна была вода, чтобы запить несколько таблеток, нет, он глотал их так, как глотает автомат с игрушками монетки, ведь для него это было обычным делом.

И не давая комнате заполниться ярким светом ламп, Касемчай включил проектор, разбросавший по стенам медленно плывущие галактики, попутно надевая большие зелёные наушники, в которых уже на всю громкость играла лунная соната Бетховена, унося молодого человека в его собственную реальность, накрывая с головой черной вуалью.

А дальше комнату наполнили звуки воды, разбивающейся о плотно натянутый холст, стоящий у стены, словно волны разбиваются об утес. Полностью забывшись, Чай резкими движениями руки, держащей кисть с жидкой краской, делал небрежные цветные мазки, создавая очередную картину, которую никто не увидит, ведь именно так он выражал свои накопленные чувства, таящиеся глубоко внутри.

Он не был зол или разочарован Чарти или кем-то другим, нет, он ненавидел себя, пряча это за постоянным весельем, подпитываемым разнообразными таблетками. А поступок его осьминожка не был чем-то особенным, потому что Чарти сразу поставил условие, согласно которому они разорвут тонкую грань их дружбы лишь тогда, когда оба будут с кристально чистым сознанием, и как вы уже догадались, такого состояния у Касемчая ещё не было.

Поначалу осьминожка не нравились такие игры, быстро заканчивающиеся и ни к чему не ведущие, но со временем он привык и относился к этому скорее, как к должному, нежели чем к чему-то значимому, однако он все равно каждый раз задавал этот вопрос в надежде, что обезьянка скажет: "НЕТ".

*Рам*

Все воскресенье Рам, отгоняя любые мысли о произошедшем в кинотеатре, помогал отцу на полигоне, подготавливая несколько мотоциклов для дневных уроков нескольких парней, изъявивших желание научиться водить мотоцикл, и дабы их чада не пострадали, заботливые родители оплатили им время и технику на простеньком полигоне.

"Рам, как вчера все прошло? - прозвучал вопрос, застигший юношу врасплох, - ты же ходил осмотреться?"

Замешкавшись с ответом, Рам посмотрел на свою забинтованную руку и, улыбнувшись отцу, чтобы не вызвать подозрений, решил на время умолчать подробности своего приключения:" Эм, да, я ходил. Что и требовалось доказать, он заброшен и на нем скопилось много мусора. Я бы даже сказал, там прям было скопление отходов и крыс".

"Понятно... Тогда стоит выбрать выходной и устроить там генеральную уборку и потравить их ядом".

"Не поможет..., - тихо пробубнил парень, - таких только из пистолета расстреливать".

"Ты что-то сказал? - обратился к сыну мужчина и, не получив ответа, продолжил. - Тебе пора на вводный урок. Проведешь его, а затем возвращайся в общежитие пока не потемнело".

"Хорошо", - убрал в карман телефон Рам и направился на полигон, где примерно его ровесник юрко крутился возле подготовленного мотоцикла.

Как и рекомендовал отец, после двухчасового урока с двумя парнями, Рам собрал свои вещи, нужные ему на эту неделю, и направился на остановку с которой уходил автобус, довозивший его до общежития. Спустя почти час езды, парень наконец добрался до общежития, не забыв прикупить немного продуктов для приготовления простой еды на неделе.

"Рам, ты только приехал?"- обратился к нему Мале, вышедший на шум в коридоре, когда пакет с продуктами приземлился на пол, пока Рам искал в сумке ключи.

"Ой, напугал, да, я только приехал, - ответил парень, поднимая, все же упавшие на пол рядом с пакетом, ключи. – Ты уже ужинал? "

"Да, я поел. Планирую лечь спать пораньше", - с довольной улыбкой, словно молящей «Ну спроси, спроси меня уже наконец», сказал Мале.

"Что такое? Ты чего такой довольный?"

"Вот!" – протянул вперед кулак Мале и разжал его, открывая маленькую фиолетовую сережку, лежащую на ладони.

"Ты нашел ее! Как тебе это удалось?"

"Это не важно, главное, завтра я отдам ее Мону. Как думаешь, он будет рад? Будет же?"

"Конечно будет, - с улыбкой ответил Рам и наконец открыл дверь в комнату. – Зайдешь? "

"Неа, пойду приму душ, а то я весь потный, и на боковую", - все еще рассматривая маленькую сережку, с довольной улыбкой говорил Мале.

"Ладно, тогда хорошего вечера. Я тоже в душ, ужинать и спать".

Но прежде чем соседи разошлись по своим комнатам, Мале, вспомнив, сказал: "Кстати, ты знаешь, что Рик бросил учебу и его комната освободилась? Скоро у тебя будет новый сосед".

"Ну хоть одну ночь посплю без этого разрывающего мои барабанные перепонки храпа", - пошутил Рам и закрыл дверь.

*Следующий день*

Громкий стук в дверь отвлек почти собравшегося в школу Рама и, положив в рюкзак несколько соков, он взял со стола крафтовый пакет с парой бутербродов. Открыв дверь, парень бросил завтрак в руки стоящего и барабанящего в дверь Мале так, что тот замахав руками, поймал его почти у самого пола: "И тебе доброе утро".

"Прости, я отвлекся и упустил время, - убирая с маленького столика аптечку, Рам схватил рюкзак и легкий джемпер, обещающий его согреть если станет прохладно. – Это убрал, плиту выключил, еду взял. Черт, телефон! Где же он?! Ааа, нашел. Телефон взял".

Мале, наблюдавший за несвойственным поведением друга, встал у него на пути и положив тяжелые руки на плечи, сказал: "Рам, дыши!"

Вдох-выдох, вдох-выдох.

Послушав друга, Рам закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, слегка успокоивших сумасшедшее биение сердца.

"Успокоился?"

"Ага, спасибо. А теперь идем, я в порядке", - ответил парень крепко сжимая мобильный телефон, на который совсем недавно поступил звонок и знакомый голос, совсем недавно говорящий о безопасности, просил о встрече.

Молодые люди, как всегда направились в школу, по дороге поедая наспех сварганенные бутерброды, запивая их соком.

"Рам, Мале, привет, - раздался запыхавшийся голос Чаоу, нагнавшего друзей у самых ворот школы. – Фух, успел".

"Чаоу, ты далеко живешь?" – обратился к другу Мале, протягивая ему коробочку своего сока.

"Примерно в часе езды отсюда, - ответил Чаоу и, увидев удивленные выражения лиц парней, поспешил объяснить, - обычно меня привозит брат или Пи'Чай, но у них сейчас много дел, так что пришлось своим ходом. А я не учел, что по утрам жуткие пробки и автобус останавливается на каждой остановке, что так бесит, если честно".

"А ты не думал переехать в общежитие? Соседняя комната с Рамом освободилась", - приближаясь к учебному зданию, вспомнил Мале и, посмотрев на Рама, предложил.

"Правда? Рам, ты же не будешь против такого соседства?"

Рам, подошедший вплотную к Чаоу так, что тот мог почувствовать жар, исходивший от тела друга, пристально смотрел в его глаза и с безразличием, напугав остальных, спросил: "Ты храпишь?"

Чаоу не смог внятно ответить, тупо смотря в это без эмоциональное лицо, поэтому только помотал головой.

"Ха-ха, да я же пошутил!" – гримаса холода за секунду сменилась такой теплой улыбкой, что казалось, что даже персиковый румянец проступил на кругленьких щечках парня.

"Черт тебя побери, Рам, напугал до усрачки", - возмутился Мале, но продолжил движение вверх по лестнице, ведущей на второй этаж, где находился класс.

"Но еду покупаем по очереди, а то знаю я вас, сядете мне на шею и ножки свесите, – с наигранным недовольством пробубнил Рам и занял свое место за партой, рядом с Мале. – Чаоу, но тебе стоит поторопиться, комнаты в общаге быстро занимают".

"Ты прав. Я выйду на пару минут и позвоню брату", - положив рюкзак на парту, стоящую за партой Рама, Чаоу взял телефон и, набирая на ходу номер Чарти, вышел из кабинета.

"У Чаоу, что, только старший брат? – задался вопросом Мале и, увидев отрицательные покачивания головой соседа по парте, вытащил тетради и учебник. – Ни разу не слышал о его родителях. Как думаешь, спросить напрямую будет слишком бестактно?"

"Думаю, да. Кстати, ты когда пойдешь к Мону?"- приподнял одну бровь в шкодливой улыбке Рам, наблюдая, как при одном только упоминании этого имени, на лице Мале расцвела самая милая и нежная улыбка.

"В обед..., - хотел что-то еще сказать парень, но в класс вбежал Чаоу, а следом зашел учитель, - сходишь со мной?"

Кивок был самым явным ответом, на который мог рассчитывать сейчас Мале, потому что учитель призвал к тишине, проверяя присутствующих. А дальше учебное время стало медленно тянуться, наполняя отдохнувшие на выходных головы учебными материалами, делая небольшие перерывы на принятие кислородных ванн и перекусов, дававших новые силы мозгу.

Теплый ветерок, дувший из открытого окна, так по-детски звал молодых людей, не слушавших учителя с его скучным чтением учебника по истории, присоединиться к нему на улице, предаваясь играм под теплым солнцем или просто пообедать в тени ветвистого дерева, совсем недавно убаюкавшего Рама.

Внимая этому призыву, Рам повернул голову в сторону спортивной площадки, так удачно открывающейся из окна класса на втором этаже. Его взор остановился на нескольких сверстниках из параллельного класса, сейчас играющих в баскетбол, и пока он продолжал пялиться, машинально крутя ручку в руке, один из них, заметив этот взгляд, улыбнулся и помахал рукой.

"Ай! Кто это сделал? " – раздался девичий возмущенный крик, когда колпачок с лихо закрученной ручки улетел под воздействием приложенной в нему силы в щеку девушки, сидящей за соседней партой.

Когда одноклассники поняли, что случилось, класс заполнился заливистым смехом и даже учитель, пытаясь скрыть смешок за серьезностью, отвернулся к доске. И только Рам, не сводя взгляда с белых волос, завязанных в хвостик, и аккуратной родинки под левым глазом, так четко красовавшейся на светлом лице, что ее было видно издалека, сидел неподвижно, не замечая происходящего в классе.

"Рам. Рам, - толкая в плечо друга, звал по имени его Мале. – Рам, ты чего?"

Не отводя взгляда от парня, сейчас пившего воду на спортивной площадке, словно опасаясь, что если он отвернется, то тот исчезнет, спросил он хриплым голосом: "Кто это?"

"Где? – выглянул в окно Мале и, увидев своего знакомого из параллели, ответил. - Ааа, это же Нан, ну, Камнан. Ты что не помнишь его, я же вас знакомил, он баскетболист и играет за школу вместе с Ломом, твоим кузеном".

"Это же он? Точно он!"