ГЛАВА 45. Последнее слово Донны
Особняк Романо-Костелло гудел — шел активный подготовительный процесс к благотворительному приёму семьи Россо.
Это мероприятие должно было стать не просто жестом вежливости или политическим светским выходом.
Это был — символ. Союз. Доказательство стабильности в новой эпохе итальянской мафии.
Но для Беллы это утро было особенным не из-за приёма.
Она стояла у окна в будуарной комнате, в легком халате, и гладила округлившийся живот.
Беременность больше нельзя было скрывать. Но дело было не в этом.
Она чувствовала, что всё внутри неё меняется.
Белла Романо больше не была только наследницей, Донной, женой.
Она становилась матерью. И... она чувствовала, что пришло время передать трон. Добровольно.
— Ты задумалась, — Данте подошёл сзади, обнял и тихо поцеловал в шею. — Что происходит в этой умной голове?
Она повернулась к нему и посмотрела прямо, уверенно.
— Я больше не могу быть главой семьи. Не потому что не хочу. А потому что у нас скоро будет ребёнок, и я должна стать матерью. Настоящей. Теплой. Заботливой. Это не слабость — это моя новая сила.
Он нахмурился, но не сказал ни слова.
— Я хочу, чтобы ты стал официально Доном Романо-Костелло. С сегодняшнего дня. Без "но", без "потом", без "если". Всё, что я строила — теперь твоё.
— Bella...
— Подожди. Я не ухожу. Я всегда буду рядом. На каждом совете. На каждом собрании. Я официально стану твоим советником. И если кто-то вздумает ставить тебя под сомнение — я буду первой, кто напомнит, чья кровь у него под ногтями.
На миг наступила тишина. А потом Данте взял её лицо в руки и прошептал:
— Ты никогда не была для меня слабым звеном. Но сейчас ты стала крепостью. Моя жена. Мать моего ребёнка. Мой мозг и моё сердце.
⸻
Ближе к вечеру особняк заиграл свечами, канделябрами, бокалами шампанского и дорогим парфюмом.
Семья Россо уже была на территории.
Всё шло по плану.
Белла вышла к гостям в длинном тёмно-синем платье с открытыми плечами и разрезом до бедра.
Живот ещё скрывался под тканью, но в глазах — зрелость и покой.
Она подошла к Михаэле Россо, пожала ему руку и сказала ровно:
— Благотворительность — наш новый фронт. Вместо крови — деньги. Вместо трупов — союзы. Надеюсь, вы так же преданы миру, как и прибыли.
— Особенно, если прибыль — это мир, — усмехнулся он.
⸻
Позже, в кабинете, Белла встала перед всеми ключевыми людьми семьи Романо и Костелло.
И впервые заговорила не как Донна — а как женщина, которая сама снимает корону.
— С этого дня власть передаётся моему мужу. Дон Данте Костелло становится Дон Данте Романо-Костелло.
Но я остаюсь в этой комнате. Не как босс. А как голос. Как совет. Как мать будущего наследника.
Вы все — моя семья. И я буду следить за каждым, как львица за прайдом.
Ни один капо не посмел спорить.
Ни один взгляд не был осуждающим.
Белла говорила — и всё замолкало.
⸻
Позже, уже в их спальне, Данте снял с неё туфли, уложил в кресло и сел рядом, держа её ладонь.
— Ты знаешь, как трудно мне было бы самому просить это?
— Поэтому я решила за тебя. Ты мой мужчина, Данте. И ты — Дон. Ты создал мир, который достоин быть переданным нашему ребёнку. А я... я стану его щитом.
— А если придётся снова надеть корону?
— Тогда я её надену. Без пощады.
Он усмехнулся, прижавшись к её животу:
— Папа будет скучать по твоим приказам.
— А мама будет наблюдать, как ты с ними справляешься.