Камень в реке.
Суббота, 26-ое октября.
Для первокурсников утро выдалось стандартным, а вот третий курс впервые собирается посетить Хогсмид.
Хогсмид? Ха-ха. Нам пока только до библиотеки и обратно. И то. Под присмотром мадам Пинс, одним взором иссушающей чернила в чернильнице.
Так что да. Вечер в душной библиотеке!
Ребята, с которыми Юки обычно проводила время (что было удивительно), ушли в Хогсмид.
Разрешалось выходить за пределы замка, но «не далеко». Что для них это значит, не знаю.
Проходя мимо поля для квиддича, я увидела толпу. Все что-то бурно обсуждали. Стучали монеты и гул голосов.
Я пробилась сквозь поток людей. У входа к полю, на разноцветном полотне трибун висело объявление о матче, который состоится девятого ноября. Гриффиндор и Слизерин.
Неподалеку от плаката с объявлением стояла прикроватная тумбочка. Но самой кровати не было. А на тумбочке красовались стеклянные кубы, в которые принято было кидать монеты. Ставки за то, какая команда выиграет. Ребята говорили, что это идея близнецов Уизли.
Ради шутки, кто-то из Гриффиндорцев попытался разбить один из кубов — зеленый. Но не вышло. Стекло было прочным и монеты из него не выходили. Видимо, эти нужно было чтобы проигравшие не смогли забрать свой вклад.
После обеда я отправилась в библиотеку.
Я поворачиваю за стеллаж, тянусь за книгой, пальцы почти касаются корешка и вдруг.. рядом появляется чужая рука. Сильная, со следом смолы (метлы?) Схватила корешок быстрее!
— Моё. — автоматически сказала я.
— Первым взял. — спокойно сказал парень, уверенным и справедливым тоном.
Повернулась. Высокий. Слишком высокий для.. на каком он курсе? Плечи — как у тех, кто постоянно таскает что-то тяжелое или плавает, к примеру, в озере, в каком находится подземелье Слизерина.
Лицо — бескомпромиссное. Глаза темно-серые и прямые. Красивые.
Смотрит жестко, но без позы.
Я всмотрелась в лицо. По описанию похоже на Вета. О нем словно слышали все. Удивительно, что слава поглощает тех, кто ее не ищет.
Говорят, в квиддич играет так, будто поле — война.
Говорят, дерется быстро.
Говорят, что злой.
В Хогвартсе вообще любят это слово. Но половина из этого «говорят» — пустая болтовня и чушь.
Он держал книгу про защитные заклятия, а потом без особых эмоций протянул мне ту, за которой я тянулась.
— Забирай. Еще вторая есть.
Ого, великодушие. Словно у Гриффиндорцев подобное было. Но промолчала. Лишь кивнула, в знак что-то вроде «спасибо»
Меня он, видимо, не знал. Кинул взгляд, прямо транслирующий «ты кто такая и что из себя представляешь?»
Позже, за ужином, услышала разговоры о нем. И не поймешь ведь, правда — или пустая чашка чая, слепленная из слухов.
Иногда шум о ком-то громче, чем сам человек.
Но Вет был не шумом. Он был тем самым камнем, что сдвигает его. Камнем в реке. Но его не обтачивала вода. Он шел против нее. Против течения.