Семья новыми глазами
— КАК ЗАБЫЛА?! — гаркнул Артур так, что воробьи в парке, кажется, повыпадали с веток.
— Наших уроков должно быть много. Ты хоть понимаешь, что нам дорога каждая минута?
— Тогда зачем ты тратишь её на крик? — фыркнула Юки, даже не подумав о последствиях.
Артур свёл брови, прищурился, как будто собирался испепелить её взглядом, потом откинулся назад и медленно втянул воздух.
— Ты не в том положении, чтобы язвить. Ясно?
— Ясно... — буркнула она. Ей хотелось добавить что-то вроде «Ты сам первый начал», но она решила, что это уже будет перебор.
Когда скандал немного улёгся, Артур всё же повторил тему урока, и Юки добросовестно записала под диктовку. Он ворчал, но не слишком строго. Даже дал ей бутерброд с клубничным вареньем, хотя ворчал, что детей «надо кормить знаниями, а не сахаром». Урок закончился — и он, как всегда, растворился в воздухе, оставив лёгкий запах старых страниц.
Юки осталась одна.
Сейчас было 20:02. Зеркальное время.
«Надо бы загадать желание...»
Но пока она подбирала нужные слова, настало 20:03.
Поздно.
Ну и ладно.
Мысль о волшебстве — уже привычная — снова вернулась. И с ней — слова Артура:
«Не рассказывай родителям про свой род. Поверь мне, они не отреагируют хорошо».
Но почему?
Они же мои родители. Разве это не значит, что у нас один род? Что они тоже знают всё это? Или... нет?..
Юки нахмурилась. Подумала.
Потом ещё раз подумала.
Потом решила, что думать — это, конечно, интересно, но лучше спросить у Артура напрямую. Он ведь не на совещании духов в Министерстве магии, да?
— Артур! — громко, но шёпотом крикнула она. Почему-то хотелось, чтобы этот момент остался личным.
Ответ не заставил себя ждать.
— Разве маленьким деткам не пора по кроваткам? — донеслось прямо у неё за спиной.
Юки подскочила, как будто в неё пустили ток.
— Ты СОВСЕМ НЕНОРМАЛЬНЫЙ?! Я чуть не умерла от страха!
— Подумаешь, призрак напугал, — усмехнулся он. — Ты же вроде хотела поговорить?
— Да! — вскинулась она. — Почему ты сказал, что моим родителям нельзя знать про род? Это ведь они мои мама и папа. Они, наверное, знают больше, чем я. Почему тогда я ничего не знаю?
Артур как-то сразу осунулся. Даже прозрачность его стала... тусклее.
— Я знал, что ты рано или поздно спросишь... Просто надеялся, что позже.
— Я не такая уж и мелкая! — надулось Юкино «достоинство». Она терпеть не могла, когда её называли ребёнком, особенно если при этом заминали важные разговоры.
— Это не о возрасте, — вздохнул Артур. — Но раз уж ты начала...
Он потер виски и прошёлся по комнате, будто невидимыми шагами.
— Твои родители — маги. Чистокровные. Такие, как и ты. Но однажды они решили, что магия... это плохо.
— Плохо? — не поняла Юки.
— Необузданная сила может испугать даже тех, у кого она есть. А ещё — когда весь мир против тебя.
Он опустился на край её стола — полупрозрачный, словно тень.
— У них была сильная магия. Но сильная — значит опасная. И общество это... чувствовало.
Им стали завидовать, отвергать, шептаться за спиной. И в какой-то момент они решили: «Хватит».
Они узнали о старом, почти забытом ритуале... запечатывания магии. Когда сила не уходит, а просто прячется. Глубоко-глубоко. Чтобы никто не знал. Даже ты.
Юки замерла, но Артур продолжил.
— Проводится он в определенное время. 1 (One) → Oblivion — забвение. Магию не убивают, а прячут в забытье. 4 (Four) → Fear — страх. Запечатать можно только через сильное чувство. 5 (Five) → Flesh — плоть. Магия связана с телом, кровью. Когда ты подрастешь — я обязательно расскажу тебе о том как проводился этот ритуал. Но сейчас еще рано.
— А... зачем? Зачем они сделали это?
— Чтобы ты родилась «обычной».
Они думали, что избавят тебя от всего, что мучило их самих.
— А ты... злишься? — тихо спросила она.
— Конечно, злюсь! — взорвался Артур. — Это было предательство рода. Они не просто отказались от магии — они попытались прервать её навсегда! Но знаешь, что иронично? Магия — не выключатель. Это не кнопка. Это... кровь. Она проснётся. В любом случае.
— В тебе она уже проснулась, Юки.
Юки молчала.
Потом задала вопрос, который почему-то жгло задать больше всего:
— Значит... мои родители всё это знали?
— Да. И выбрали молчать.
— А почему ты всё это знаешь?
Артур усмехнулся.
— Потому что я — часть этого рода. И ты носишь мою фамилию. И я не позволю тебе расти в неведении. Ты нужна этому миру, Юки. Даже если пока не понимаешь как.
Юки долго смотрела в его полупрозрачное лицо. Потом глубоко вздохнула.
— Можно... один вопрос?
Артур вздохнул.
— Всё, хватит с тебя философии на ночь.
И исчез.
Позже
Юки была уверена: уснуть не получится.
Мысли гремели в голове, как камни по стеклу.
Но едва она уткнулась в подушку — наступила пустота.
Не сон. Не забвение.
Что-то... между.
Как будто она больше не ребёнок. Но ещё и не что-то другое.
Словно её разбудили навсегда.
Утро
— Ты в порядке? — отец смотрел на неё чуть растерянно.
Юки сидела на полу. Как она там оказалась — не помнила. Сказала, что упала во сне. Сказала, как будто это было правдой. А может, и была. Кто теперь знает?
На кухне всё было, как обычно: газета, чай, вежливое молчание.
Только одна деталь была новой.
На столе стояла коробка конфет «Сладкий сон».
Подарок от призрака.
Юки молчала. Ложка двигалась по каше, а глаза скользили по лицам родителей.
Они всё знают... и молчат.
А я — знаю, что они знают, и тоже молчу.
Интересная семейная игра.
Называется «прятки с правдой».
Уроков с Артуром в тот день не было.
Мальчишки из соседнего двора куда-то исчезли.
Юки сидела на качелях и смотрела в небо.
Молча.
Словно пыталась разглядеть там — не солнце, не птиц, не облака.
А ту самую часть себя, которая вдруг исчезла... или, может, только начала появляться.