Бермудский треугольник

Марго медленно вошла в кабинет доктора Эванс. Боль в боку отзывалась с каждым вдохом, а лодыжка всё ещё пульсировала под повязкой.

Доктор Эванс сидела за столом, щёлкая по планшету. Услышав шаги, подняла глаза и взгляд её мгновенно стал резким.

— Ну наконец. — Голос был сухим, как осенний лист.

— Марго, ты с ума сошла?—

— Я просто... — растерянно начала говорить девушка.

— Нет, — перебила Эванс, поднимаясь.

— Не «просто». Ты вылезла из палаты с открытыми швами, под действием медикаментов. Ночью. После угрозы жизни!—

Она подошла и начала осматривать Марго, при этом продолжая говорить.

— Ты хоть понимаешь, что медсестра получила выговор? Высшее командование в курсе твоей ночной прогулки. Если бы ты упала, открыла рану, это бы повесили на неё. А ты у нас уже не просто солдат-рядовой. Уже нет, ты лицо команды.—

— Я не подумала... — тихо выдохнула Марго, глядя в пол.

— Вот именно, — отрезала Эванс, проверяя давление.

— Садись и не возражай.— указала Эванс на кресло.

Марго опустилась в кресло, стиснув зубы. Внутри копошилось раздражение на себя, на боль, на весь этот корабль, где теперь каждый шаг под наблюдением.

Эванс закончила осмотр молча, но взгляд её немного смягчился.

— Боль пройдёт. А вот последствия импульсивных решений - нет. Нам всем нужна ты, Марго. Но нам нужна ты живая.—

— Иди. Психолог тебя ждёт.— закончила Эванс и указала пальцем на дверь.

— Может, не стоит...— возразила тихонько девушка.

— Капитан настоял. И не пытайся сбежать, я уже передала ему отчёт о твоей вылазке.—

— А если ещё раз выйдешь без разрешения, то я лично прикручу тебя к койке.— девушка молча кивнула и пошла.

Когда Марго вышла из кабинета Эванс, коридор показался ей непривычно длинным.

Она вздохнула и постучала в дверь с табличкой "Психолог. Д-р Ричард Вейланд."

— Входите, — откликнулся спокойный голос.

Комната была почти уютной. На фоне суровых, металлических отсеков корабля, здесь стояли кресла с мягкой обивкой, горела приглушённая лампа, и пахло чем-то тёплым, может, мятой или корицей.

На фоне всего этого еще и доктор Вейланд, он высокий, чуть сутулый мужчина с умными глазами.

Марго слегка растерялась при виде такой атмосферы, та смотрела в глаза психолога и словно ждала приказа или приглашения. Он с любезной улыбкой указал на кресло.

— Лейтенант Марго, прошу садись. —

...Она уселась в кресло, её поза была закрытой. Руки она спрятала между колен, ноги скрестила. Вейланд не торопил. В комнате воцарилась тишина, наполненная не давлением а вниманием.

А где-то на другом конце корабля атмосфера была совсем иной.

В узком, тускло освещённом, с экранами на стенах и запахом старого кофе стратегическом отсеке. За столом, усыпанным бумагами, фото и планшетами, сидели Прайс и Филипс, по разным сторонам ,как два полюса. Напротив с серьезными лицами стояли Давид и Саймон. Они изредка кидали друг на друга острые цепкие взгляды.

На столе между капитанами и офицерами лежали последние распечатки спутниковых снимков, внутренние отчёты разведки и одно видео, включённое на паузе. Снимок зернистый, ночнью зафиксировали прибывающих людей на территорию заброшенного яхт-клуба в Южной Европе.

— Это свежак, — сказал Филипс, отодвигая планшет в центр.

— Снято позавчера. Дрон зафиксировал прибытие нескольких бронированных машин. На одной из них символ со змеиной чаши.

Саймон склонился ближе.

— Это она. — Он указал на тень, едва различимую в тусклом свете.

— Эбби. Она выходит из машины вслед за Штурмом. Справа охрана, сзади какой-то дипломатический тип.—

— Вопрос: зачем они туда приехали? — сухо бросил Давид.

— Там же заброшенный сектор.—

— Уже нет, — отозвался Прайс.

— По внешнему виду видимо они готовят территорию. На подлете зафиксированы поставки оборудования, связное обеспечение и... сцена.—

— Что? — одновременно выдохнули Давид и Саймон.

Филипс включил второе видео.

— Наши источники говорят, что это будет "Вечер Союза". Большая закрытая встреча представителей нескольких преступных группировок. Под прикрытием культурного мероприятия.—

— Гениально, чёрт побери, — фыркнул Саймон.

— Криминальные боссы в смокингах, шампанское, скрипка и обмен маршрутами наркотрафика.—

— Где и когда? — резко спросил Давид, перехватив взгляд Прайса.

— Через две недели, — отозвался Филипс.

— Зона охраняемая, будут работать блоки глушения. Без приглашения туда не попасть. И даже с приглашением ты в списках под микроскопом.—

Саймон кивнул, не отрывая взгляда от фото.

— Значит, у нас есть две недели, чтобы не облажаться.—

— Что по людям? — вмешался Давид. — Кто будет?—

— Наш источник сообщил о шести ключевых фигурах. Три картеля, один теневой финансист, представитель оружейной мафии и... — Прайс нажал на другую вкладку.

— Морган Сорель. Бывший военный, теперь торгует жизнями.—

— Отлично, — процедил Давид.

— Можем сразу всем объявить войну. —

— Если облажаемся, то она сама придёт, — отозвался Саймон.

— Тебе бы поменьше пафоса, — отрезал Давид.

— Или ты собираешься драться только фразами?—

— А тебе бы поменьше эмоций, — парировал Саймон.

— Удержать бы себя в руках, прежде чем идти на миссию.—

Давид встал, шумно отодвинув стул.

— Ты хочешь снова обсудить прошлое? Прекрасно. Но не при капитанах.—

— Хватит. — Голос Прайса резко оборвал спор.

— Вы оба нужны в этом деле. Хотите выяснять отношения то делайте это после операции. А пока каждый займётся своим.

— Что с прикрытием?— мрачно спросил Давид, возвращаясь к планшету.

Филипс перебрал документы, не поднимая глаз:

— Работают над легендой. Нам нужно внедриться либо под поставщиков, либо под охрану.

— Или... — Прайс поднял бровь и глянул в сторону пустого кресла.

— Она?—

Филипс кивнул.

— Если поправится и если получим разрешение сверху.—

Давид не обернулся, но голос его прозвучал резко:

— Не готова.—

Саймон откинулся на спинку стула, скрестил руки.

— Но будет. — Он произнёс это уверенно.

— Она знает, как они думают. Она видела это изнутри. И у неё... есть личный счёт.—

Прайс медленно провёл рукой по щетине.

— Мы могли бы ввести её не просто как наводчика. А как игрока. Кого-то приближённого к верхушке. Если она вольётся в их среду, то сможет двигаться без охраны и вопросов. Особенно, если войдёт в образ. Говорят, Штурм ищет новых людей для своей банды. Нам нужно легенду продумать с историей, связями и даже фальшивыми врагами.—

— Она сможет, — бросил Саймон.

— Это слишком опасно, — тихо сказал Давид, но на этот раз без резкости, скорее с глухим страхом.

— Тогда у нас есть две недели, — подвёл Филипс, откидываясь назад.

— Чтобы подготовить всё. И... чтобы она встала на ноги.—

В комнате повисла тишина.

Пустое кресло стояло в углу, как напоминание о боли, о провале, и, возможно, о последнем шансе.

А где-то за толстыми стенами этого отсека, в тишине уютного кабинета с запахом корицы, Марго всё ещё сидела, зажав руки в коленях, пока доктор Вейланд терпеливо ждал, когда она разберется в себе.

Наступает вечер, солнце окрашивает небо в оранжевый и розовый цвет.

Корабль медленно раскачивался на волнах. Металлические коридоры уже были полупусты: дневные вахты менялись на ночные, кто-то направлялся в столовую, кто-то в каюты. В воздухе повисла тишина, окрашенная усталостью.

Марго стояла перед дверью на которой табличка с надписью "Старший помощник Д. Тэйлор". Она чуть поблёскивала в тусклом освещении коридора.

Марго держалась за дверную ручку, но не открывала. Её сердце билось слишком быстро. В голове звучал голос: «Он зол. Он не хочет тебя видеть. Он думает, ты подвела... предала».

Но несмотря на это, она постучала.

Один короткий удар и послышался знакомый голос.

— Войдите, — прозвучал голос, сухой и уставший.

Она сделала глубокий вздох и затая дыхание, открыла дверь и сделала шаг внутрь.

Давид не сразу поднял голову. Он сидел за столом, склонённый над документами, с заломленным воротом и усталыми глазами. Но когда он увидел её ,в обычной одежде, с высоким хвостом на голове, с новым шрамом на щеке взгляд его мгновенно изменился. Она немного бледная, с всё ещё заметными следами усталости на лице, но с легкой улыбкой на лице. Внутри органы зашевелись, температура поднялась, на мгновение он ощутил себя подростком ,в пик переходного возраста.

Он не встал с кожаного кресла. Только пальцы напряглись на поверхности стола. Он слишком хорошо знал себя, стоило бы только встать, он мог бы сорваться и забыть всё...

Он прочистил горло:

— Ты... как ты здесь оказалась? — хрипло спросил он, наконец отрываясь от бумаг.

— Я... могу зайти на минуту? — Она сделала шаг вперёд и остановилась.

Он молча кивнул. Марго сразу начала говорить, ее глазки опустились в пол а одна из рук считала пальцы другой руки.

— Я... просто хотела извиниться, — голос был тихий.

— Перед вами... и перед медсестрой. Моя ошибка. Мне ужасно стыдно за то, что я не доставила вам столько хлопот утром. —

Давид провёл рукой по щетине и откинулся в кресле.

— Марго... речь шла не про медсестру, а про тебя. Про то, что ты чуть не умерла... и ведёшь себя так, будто тебе всё равно.—

— Мне не всё равно. Просто я... — Она сглотнула.

— Когда я очнулась в палате, я не совсем понимала что делаю. Я только чувствовала тревогу, страх. И только поэтому я ушла. — Виновата стаяло Марго опустив плечи.

Он опустил взгляд.

— И ты пошла к Саймону?— Отрезал Давид, он словно выплюнул яд.

Она чуть вздрогнула, потому что, она чувствовала словно совершила преступление или изменила ему.

— Нет,—

— Я шла к себе, —

Молчание повисло в кабинете.

Тяжелое, слегка мрачное молчание.

Под столом он сжал руки в кулаки, да так, что, ногтями врезаясь в ладони. Потом выдохнул:

— Как твой командир ...Я не имею права злиться на тебя, из за этого поступка. —

Она нерешительно заглянула в его карие глаза и спросила:

— А как человек, ты злишься на меня?— Она сама не понимала что говорит, но эти слова требовала ее сердце.

Он посмотрел на неё, да, во взгляде была та самая ядовитая ревность, боль и желание просто обнять её и остаться только с ней, в двоем, навсегда.

— Как человек... я хочу, чтобы ты никогда не рисковала своей жизнью. Чтобы ты была где-то в безопасности. Под замком, если нужно. Чтобы на тебя не смотрели другие. Чтобы никто не мог дотронуться до тебя, кроме меня... — Он осёкся, пауза... Марго не перебивала и словно не дышала, только смотрела, на Давида.

— Но это не моё право...— выдохнул он.

Она шагнула ближе. Их разделяло два может три шага, но ощущение было, будто пропасть.

— На самом деле... я пришла не извиняться за медсестру . Я пришла... потому что ,всё очень запутано. Потому что я чувствую себя виноватой перед тобой. И мне страшно потерять то, что между нами.—

Она смотрела на него, хотела услышать в ответ тоже самое, или хоть какой-то взаимный ответ, но Давид отвернулся. Он встал сделал несколько шагов к иллюминатору, куда он смотрел в тот момент ,даже он сам не имеет понятия.

Вся его поза напряжена а голос сдержан:

— Это была ошибка. Мы оба это знаем. Между командиром и подчинённым не может быть ничего. Особенно на поле боя. Особенно когда всё это может... стоить тебе жизни.—

Она поджала губы и сжала пальцы на руках, что они побелели. Ее сердце разбилось в секунду, на мелкие осколки. Она хотела сказать что-то острое, обидное ему в спину, но не смогла. Только кивнула.

— Поняла.—

— И соблюдай субординацию, лейтенант, — выдохнул он. Даже не осмелился повернуться и посмотреть на нее.

Она не ответила, развернулась и вышла прочь из кабинета, прочь от него. Дверь за её спиной мягко закрылась, издав едва слышный щелчок. Но этот щелчок казался громче пули.

Давид стоял у иллюминатора, спиной к двери. Он не шевелился, пять секунд, десять. Потом резко развернулся и с силой ударил кулаком по краю стола.

Папка с документами соскользнула вниз, бумаги разлетелись по полу. Его дыхание сбилось, а в горле стоял ком.

«Как же ты жалок, Тэйлор.»

Он провёл рукой по лицу, будто надеясь стереть с себя весь этот день. Грудная клетка горела, как от перегрузки. Он сам прогнал её. Сам! И всё равно теперь хотелось бежать за ней, остановить, сказать что это был бред, ошибка, лишь бы она не уходила.

«Ты не имеешь на это права.»

«Капитан Филипс ждёт твоего следующего срыва.»

«Саймон смотрит, как охотник. Он знает. Чёрт побери, он всё знает. Один неверный шаг и он сдаст тебя ей, обнажит всё прошлое, всю грязь, и слабости.»

«Ты уже не просто командир. Ты под прицелом ...»

Он про скользил назад в кресло, сжав руками виски. Закрыл глаза, он вспомнил, как минуту назад она стояла в дверях. Бледная, измотанная, но гордая. Говорила тихо, но каждое слово будто пронзало. Как же больно видеть в её глазах разочарование, а не милую полную жизни улыбку. Он подвел её, он сам впустил ее и сам же предал.

Он наклонился, тяжело опираясь локтями на стол.

«Ты должен быть сильным. Ради неё. Ради всех. Ради себя....Хотя бы попробуй.»

В углу кабинета тикали часы. На полу лежали бумаги. На висках пульсировала боль.

Когда Марго вышла от туда ,коридор был пуст. Только гул двигателей и лёгкая вибрация металлического пола под ногами. Марго шла медленно, как в воде. Она не плакала, ей не хотелось кричать.

Она просто шла, пока не спряталась в тени у ближайшего поворота.

Там, под приглушённым светом аварийной лампы, она прижалась спиной к стене и скользнула вниз, пока не оказалась на полу, сжавшись сама в себя.

Глаза были сухими. Только в уголке левого, предательская слезинка. Тёплая, почти невидимая. Она смахнула её резко, как пыль.

«Он прав, во всём. Он всё правильно сказал. Это было безрассудно и опасно с нашей стороны. Но это было... слишком важно.»

Она прижала ладони к лицу.

«Я всё испортила. Надо было слушать Саймона, и не лезть...»

Где-то послышались шаги. Тихие, никуда не спешащие. Она услышала их, но не подняла головы.

— Тяжёлый день? — раздался знакомый голос.

Саймон стоял чуть поодаль, облокотившись о стену плечом. На лице у него была маска спокойствия. Та самая, которой он прикрывает всё, что чувствует.

Марго кивнула, не поднимаясь.

— Слышал, ты снова сбежала из палаты, только теперь морально, — заметил он негромко и опустился на корточки рядом.

Она усмехнулась уголком губ, но взгляд остался пустым.

— Меня отпустили,—

— Саймон... а ты когда-нибудь хотел... чтобы всё было иначе?—

— Каждый чёртов день, Марго. Но у нас нет машины времени, есть только чёткий приказ и неполная карта местности.— она подняла глаза на него, его ответ оказался непонятным.

Он сделал паузу, заглянул ей в лицо.

— Кстати... ты ведь не была на последнем брифинге. Тебя планируют внедрить под прикрытием. В окружение Штурма.—

— Что? — Она приподняла брови, в голосе усталость, но и интерес.

— Не сейчас. У нас есть две недели. За это время враг должен поверить, что ты не из наших. Мы придумаем легенду, подделаем связи, документы, врагов...—

— Они... всерьёз хотят, чтобы я к ним втерлась? —

— А ты ведь уже однажды была на шаг ближе к ним, чем все мы вместе взятые. И ты всё ещё лучший вариант, — сказал он просто, без пафоса.

— И я знаю, что ты справишься. Но сначала - реабилитация.—

Она опустила глаза.

— Две недели, — повторила она.

— У нас нет выбора.—

Он встал и протянул ей руку.

— Пойдём. Лучше займись делом. Ты не та, кто сидит на полу и жалеет себя. Ты лейтенант Марго.—

— А нам через две недели в ад идти и ты нужна на ногах. Живая по возможности.— хитро лыбнулся Саймон.

Она взялась за его руку и встала. Она сразу ощутила, как на плечи ложится что-то иное не любовь, не страсть, не надежда, а простоя поддержка.

Саймон кивнул ей, по-своему. Он всё видел, он всё понял. Но не сказал ни слова, ведь считает ,что ей лучше без Давида и его раздражающей «защиты».

"Потому что друг - это не тот, кто спрашивает. А тот, кто рядом, когда ты упала."

Коридор был пуст. В это время суток все либо работали, либо спали, либо пытались сделать и то, и другое. Только лампы у пола мягко освещали путь до тренировочного зала.

Саймон шёл рядом, уверенно, как всегда. Его шаг был почти бесшумен, кошачья выучка. Марго держалась ровно, хотя сердце гулко стучало: не столько от усталости, сколько от слов, что были сказаны от Давида, от Саймона.

— Саймон, — вдруг сказала она, не глядя на него,

— пока я была в отключке... что-то случилось?—

Он чуть замедлил шаг, будто взвешивая, как ответить. Затем вдохнул и выдохнул, словно перед прыжком.

— Ты не помнишь ничего? — спросил он.

— Все говорят... странные вещи. Про «угрозу», про «чудо, что жива». Только никто не говорит прямо. А я устала быть в неведении.—

Саймон ненадолго замолчал, потом всё же заговорил:

— Было покушение. Прямо здесь, в медблоке. Пока ты была без сознания, один из наших... пытался ввести тебе вещество. Не яд, но... ты бы не проснулась.—

Марго на секунду ощутила, как кровь в венах замерла.

— Кто?—

— Офицер связи Себастьян. — Голос Саймона не дрогнул, он был холоден, как лезвие.

— Мы с Давидом вели расследование, ведь после миссии многие факты не сходились, и мы успели в последнюю секунду поймать его. Мы успели в момент когда он уже склонился над тобой с инъектором.—

Марго молчала. Она смотрела вперёд, но не видела стены. Только пульсацию страха где-то глубоко внутри. Этот страх был тихим, упорядоченным, ледяным. Не паника, нет. А понимание, насколько близко всё было к концу.

— А зачем? — выдавила она.

— Зачем он это сделал?—

— Работал на Штурма, — ответил Саймон.

— Он сначала сливал данные, а потом понял, что ты всё можешь разрушить. Он решил закончить то, что началось в порту.—

— И всё это время он улыбался нам за ужином...—

Саймон сжал челюсть.

— Он больше не будет улыбаться. Его скоро передадут на материк. —

Марго кивнула. Не было ни истерики, ни дрожи.

— Спасибо, — сказала она тихо.

— За то, что вы успели.—

Саймон не ответил сразу, он только качнул головой.

Саймон следовал за ней. Они больше не говорили. Им было достаточно того, что теперь известно обоим: угроза уже внутри, и доверие является роскошью. А значит, нужно быть сильными. Нужно быть быстрее, злее, хладнокровнее.

Через две недели, они войдут в ад. И она должна быть к этому готова.