Становление сильным
«Принцесса, мы должны послать весть в Цитадель», - приказал лорд Бисбери.
«Да, конечно, мы должны сообщить им о кончине мейстера Меллоса и предоставить нам нового великого мейстера». Она на мгновение выжидающе посмотрела на пустое место мейстера Меллоса, готовая к тому, что он возьмет на себя задачу по отправке воронов.
«Послать ли мне весточку, принцесса?» - предложил Бисбери. Она приняла его, наклонив голову.
«Мейстер Меллос - большая потеря для королевства. Он был верным слугой Короны и доверенным членом этого совета». Все согласились, торжественно опустив головы. «Мы не скоро увидим человека, подобного ему».
Он привел в мир всех ее детей, братьев и сестер, а теперь его не стало, он погас, как свеча перед сном.
«Мы попросим Безмолвных Сестер подготовить его останки».
*********
«Мы приветствуем вас, мейстер Орвил», - тепло сказала она, приветствуя нового великого мейстера. Он поклонился.
«Я рад оказать вам услугу, принцесса», - ответил он.
«Пожалуйста, позвольте мне представить вас остальным членам совета», - начала она справа. «Как вы знаете, я - Десница короля и исполняющая обязанности регента, но в этом совете много рабочих частей», - шутит она, на что Орвайл кротко улыбается.
«Это мой муж, сир Гвейн Хайтауэр»,
«Рад познакомиться, сэр, приятно познакомиться с будущим королем-консортом», - вежливо поприветствовал Оруэлл.
«Мы благодарим вас за вашу верную службу королевству», - ответил Гвейн.
«Его сестра, леди Алисента...» Она не закончила представление. Она все еще считает себя леди Стронг?
Алисента улыбнулась мейстеру и поклонилась в знак приветствия.
«Элисент Хайтауэр, мейстер. Рад познакомиться с вами».
«Вы тоже, моя госпожа».
«Наш временный мастер над кораблями, сир Лейнор Веларион, который занимает место этого отца, лорда Корлиса Велариона, который восстанавливается после тяжелой раны, полученной в Ступенях».
«Надеюсь, он скоро вернется, он в этом деле гораздо лучше меня», - шутит Лейнор. Орвайл вежливо улыбается в ответ.
«Лорд Лайман Бисбери, наш мастер над монетой, тот, кто прислал вам известие о вашем взносе».
«Примите мою благодарность, лорд Бисбери»,
«Мне очень приятно», - Бисбери ухмыльнулся, и показались его отсутствующие боковые зубы.
«Наш магистр законов, лорд Джаспер Уайлд», - Уайлд стоял прямо рядом с Орвилем, поэтому он быстро пожал ему руку в знак приветствия. Я не буду представлять его по его печально известному прозвищу... мейстер узнает о нем достаточно скоро, в свое время.
«Наш лорд-командующий Королевской гвардии, сир Гаррольд Вестерлинг, стоит рядом со мной», - Рейнира махнула рукой рыцарю, который слегка поклонился в знак уважения. «А рядом - мой верный защитник, сир Кристон Коул». Коул поклонился так же, как Вестерлинг, а Орвил ответил ему той же вежливой улыбкой и кивком головы, как и всем остальным.
Рейнира повернулась к последнему человеку за столом, которого она намеренно оставила последним.
«И мой дядя, принц Деймон Таргариен».
«Рад встрече, мой принц», - сказал Орвил. Деймон усмехнулся и ничего не сказал в ответ. Вот он сидит, борется за Десницу Короля, и все же не может собрать достаточно вежливости, чтобы уважать нового Великого Мейстера. Он будет не Десницей, а кулаком, и королевство погибнет под его гнетом.
«Теперь, когда мы представлены, нам нужно обсудить важный вопрос». Члены совета заняли свои места.
«Принцесса, я получила известие от путешествующей группы леди Элинор, они должны быть здесь в течение недели», - говорит Алисента. «И я договорилась со служанками, чтобы они подготовили ее покои для нее и ее детей». Рейнира была благодарна Алисент за то, что она потребовала свиту Тиреллов. У нее и так едва хватало времени, но организация всех формальностей и любезностей такой гордой семьи, как их, довела бы ее почти до безумия.
«Спасибо, Алисент. Надеюсь, вы будете держать меня в курсе любых пожеланий, которые могут высказать наши гости из Тирелла?»
«Конечно», - Алисент делает паузу. «На самом деле, леди Элинор уже сделала запрос».
«Давайте послушаем».
«Она подала две объединенные просьбы, первая из которых заключается в том, чтобы мы взяли под опеку двух ее дочерей», - начинает Элисент.
«Какие дочери?»
«Ее старшая дочь, девочка трех и десяти лет, Леона, и девочка шести лет, Дженна».
Рейнира размышляет. Наличие подопечных Тиреллов укрепило бы наши отношения с ними. Не говоря уже о том, что это удержит их мать или их подрастающего брата от восстания, если дела пойдут наперекосяк...
«Каково мнение совета?»
«Я думаю, это мудрый курс действий, принцесса. Если мы собираемся отправлять собственных детей в качестве подопечных, принятие некоторых из них в свою очередь послужило бы нам на пользу», - комментирует Бисбери. Рядом с ним, к ее удивлению, Уайлд кивает в знак согласия. Если Железный рог не может придумать нелепого несогласия, идея должна быть действительно здравой.
«Хорошо, мы примем дочерей Тиреллов в качестве подопечных и посмотрим, можно ли устроить подходящую помолвку для леди Леоны. Вторая просьба?»
«Эту, возможно, не так хорошо примут», - предупредила Алисента. «Она попросит, чтобы мы обручили юную леди Дженну с вашим сыном, принцесса, принцем Эйегоном, чтобы скрепить соглашение браком».
«Детей шестеро ».
«Да, принцесса».
Рейнира была полна решимости отказаться от своего гостеприимства. Наглость такой просьбы. Тиреллы были знатной семьей, да. Но самим просить руки принца королевства? Это было амбициозно, даже для них.
Но ее слово было дано, и она не приобретет союзников, отвернув правителей Простора от своих дверей.
«Мы подумаем об этом, не больше, по крайней мере, пока дети не достигнут своего десятого дня именин», - пробормотал Гвейн рядом с ней в знак согласия.
«Это были ее единственные просьбы», - угрюмо заключает Алисент.
«Рейнира, моя мать попросила меня задать вопросы о подготовке к отъезду Эйгона и Бейлы в Дрифтмарк в следующем году», - спрашивает Лейнор, когда болтовня о выдвинутых Алисентой предложениях стихает.
«Вы можете успокоить принцессу Рейнис, сообщив ей, что все готово. Их вещи будут отправлены на корабле до их прибытия. Сами они прибудут на драконе», - ответила Рейнира.
«Тогда у меня больше нет вопросов», - сказала Лейнор, улыбаясь. Она была благодарна за его присутствие на совете. Это привнесло непринужденный настрой в обсуждения. И он был готов помочь ей, имея в виду, что почти все его просьбы были разумными. За исключением, изредка, тех, которые выдвигали его родители.
«А как насчет отъезда принца Джекейриса и принцессы Хелены в Винтерфелл в ближайшие месяцы?» - спросил Уайлд.
«Точно так же их упакованные вещи уже на пути на Север, и они отправятся в путь, как только мы получим известие об их прибытии. Также на драконах». Совет кивнул и снова пробормотал что-то в знак согласия, погрузившись в пустую болтовню о предлагаемых планах.
«А как же их свадьба?» - спросил Деймон, нарушая пузырек относительного спокойствия. «Я хотел бы увидеть их свадьбу поскорее, когда же этот радостный день?» Его тон был насмешливым, граничащим с жестокостью.
«Они должны пожениться в следующем году, дядя. Как только Джейсу исполнится четырнадцать, а Хелене - семнадцать», - ответила Рейнира, не обращая внимания на безнаказанность его тона. «До тех пор свадьба не является приоритетом наших усилий. Но я рада видеть, что ты с нетерпением этого ждешь».
«Очень хорошо», - сказал Дэймон, осушая свою чашу и поднимая руку, давая понять, что ему подали еще.
«Лейнор, есть ли какие-нибудь новости о состоянии твоего отца?»
«Он становится сильнее, и мейстеры предсказывают, что он должен стабилизироваться без их помощи до конца лет. Он горит желанием присутствовать на свадьбе Хелены и Джейса, я не сомневаюсь, что это ускоряет его выздоровление».
«Это приятно слышать». Как бы она ни любила своего кузена, он был гораздо лучшим рыцарем, чем Мастер над кораблями.
Заседание продолжалось до тех пор, пока все вопросы не были естественным образом решены, и все разошлись по своим комнатам.
***********
«Корона приветствует вас, леди Элинор», - сказала Алисента, приветствуя правящего регента дома Тиреллов. «Как и я». На руках у Элинор было лепетающее дитя, новый лорд Хайгардена, Лионель Тирелл.
Она старалась не думать о своем бывшем свекре, который носил то же имя.
Рядом с ней сидела девушка с теплыми каштановыми волосами, похожими на волосы Алисент, высокая и стройная, с нежными веснушками на щеках.
«Вы, должно быть, леди Леона, очень приятно с вами познакомиться». Леона неуверенно улыбнулась и сделала реверанс перед ней.
«Я рада познакомиться с вами, моя леди. Я благодарю вас и корону за гостеприимство по отношению и ко мне как к вашей подопечной, и к моей семье как к гостям». Девочка напомнила Алисенте себя в том возрасте, дрожащую от страха и манер. Зеленое растение в море красных роз.
«Вы очень очаровательны, моя леди, я уверена, что мы будем верными друзьями». Она повернулась к младшей девочке, которая стояла, откинув плечо назад и широко улыбаясь, перед своей матерью. У нее нежные рыжевато-белокурые кудри и румяные щеки. «Вы, конечно, должно быть, леди Дженна». Девочка тоже сделала реверанс, но не так хорошо, как ее сестра.
«Да, миледи, благодарю вас, миледи», - сказала она.
Семья была одета в богатую весеннюю зелень своего дома, с бронзовыми розами в различных формах в качестве украшений. Молодой Лионель носил на шее печатку розы на цепочке, вероятно, его отца, слишком большую, чтобы носить. У его старшей сестры были нежные бронзовые розы, капающие из ее ушей и вокруг запястий. Леди Дженна носила кулон в виде розы. Их мать - большую цепочку на талии, которая имитировала настоящий шипастый стебель розы с цветущим цветком в центре.
Никто не может сказать, что Тиреллы не гордились своим наследием.
Она встретила их в Красном замке и проводила в их покои.
«Мы рады, что нам выпала честь быть в вашей компании и дружить с вами, леди Элинор», - заверила Алисента, прощаясь с ними до приветственного ужина, как это было принято в доме их положения.
«Мы благодарим вас, Алисента Хайтауэр», - ответила Элинор. «И, пожалуйста, передайте мою благодарность принцессе и его светлости за то, что они приняли моих дочерей в качестве подопечных». Алисента кивнула и быстро ушла, ее лицо болело от улыбки, которая не сходила с него уже несколько часов.
*********
Воздух был свежим, и чем ближе они подъезжали к Винтерфеллу, тем больше слоев одежды им с Джейсом приходилось вытаскивать из небольших сумок, прикрепленных к седлам, и надевать поверх кожаной одежды.
Несмотря ни на что, поездка была чудесной.
Она видела, как на севере, на горах, куда они летели, поднимался снег. Иногда она позволяла Дримфайру извергать рев своего лазурно-сиреневого пламени, часто танцуя с Вермаксом, оливковым взрывом с оттенком оранжевого.
Она летела, чувствуя себя невесомой, а ветер уносил ее волосы в прошлое и переносил через весь мир.
Джейс тоже был приятной компанией. Он отдыхал, когда она просила, и давал ей свои пальто, если она слишком сильно дрожала.
В более холодных регионах можно было обнаружить много новых насекомых. Бабочки, которых она никогда не видела, пауки, с которыми она не была знакома. Все это было довольно очаровательно, как сказка, которую ей расскажет Рейнира.
Когда они прибыли в Винтерфелл, их тепло встретил лорд Креган Старк. Он был очень высок, с густой бородой и крепким телосложением. Он выглядел как северный лорд, несмотря на то, что был всего на два года старше ее.
«Мне здесь нравится», - сказала Хелейна Джейсу, когда лорд провел им экскурсию по Винтерфеллу. Джейс улыбнулся.
«Как и ».
«Зима близко» - таковы были домашние слова Старков, но почему ее следует бояться? Зима кажется такой прекрасной.
*********
Несмотря на прохладу в воздухе, Север оказал теплый прием.
Джейс не мог не поддаться очарованию лорда Винтерфелла, Кригана Старка.
На шесть лет старше его, этот человек был всем, что Джейс надеялся воплотить однажды. Он держал себя с уверенной силой, которую он сам закрепил в своей борьбе с более сильными, старшими и мудрыми родственниками. Он выглядел мраморным от странных старых богов, которым они поклонялись в деревьях с лицами. У них были чардрева в Королевской Гавани, но Джейс никогда не видел, чтобы кто-то молился перед ними.
С появлением Крегана все изменилось.
Он пригласил Джейса и Хелену в свой дом, как будто они были друзьями всю свою жизнь. Он поощрял их есть его еду и пить его вино. Он смеялся с ними, танцевал с ними и обращался с ними как со старыми товарищами, по которым он очень скучал.
Словно рядом с ним был брат, всю дорогу на Север.
Вермакс не любил холод, и его дракон стал ворчливым и сварливым. Однако, как ни странно, Дримфайр, казалось, был вполне спокоен с холодом, оставив Вермакса с его детскими вспышками разочарования.
Они были на Севере уже почти два оборота луны, и в течение этих дней Джейс охотился с Криганом, убивая оленей и других бродячих животных. Он мог бы поклясться, что однажды видел лютоволка, но Криган отмел подозрение смехом, заявив, что лютоволки не бродили по их замерзшей земле уже много лет.
Он также станет свидетелем правосудия Севера. Девы и рыцари Винтерфелла одинаково прозвали Крегана «Волком Севера», и Креган относился к своим обязанностям с предельной серьезностью.
«Человек, отдающий приказ, должен махать мечом. Это то, чему каждый Старк учит своих детей», - сказал ему Креган перед тем, как казнить дезертира Ночного Дозора.
Все было совсем по-другому. Но не в дискомфортной манере. Джейс чувствовал, как будто его приветствуют в старой хижине у моря, которую часто пела кузина его матери Лейнор. Его пронзали стрелы путей Севера, обжигая его кровь и вызывая привязанность. Он начал тонуть во внимании Кригана Старка и пришел к надежде, что никогда не покинет этот зимний дворец.
В тот вечер они поужинали едой, добытой гарнизонами Винтерфелла и тренировавшимися лучниками. Она была прожарена лучше и приправлена более странно, чем все, что он ел в Королевской Гавани. Но Джейс нашел ее сладкой на вкус, знакомой, как старую песню, которую напевала у костра его мать. Успокаивающей, как прикосновение теплой руки или мягкие объятия.
Волк Севера устроил свою столовую, где стол был великолепной круглой компоновкой, даруя каждому, кто обедал, свое уважение. Единственным стулом, отличавшимся от остальных, был собственный стул Крегана, отмеченный лютоволком, символом их дома, чтобы отметить его как Лорда зимнего замка.
После окончания пиршества Хелена вежливо извинилась, никогда не любя слишком громких или шумных событий. Он застенчиво поцеловал ее в щеку на прощание, на что многие мужчины в комнате непристойно свистели. Джейс боролся со своим румянцем и боролся с ним еще раз, когда Креган потребовал прекратить эту практику.
«Принц не желает, чтобы вы пялились на его даму. И принцесса не ценит ваши трусливые манеры». Голос Крегана был грубым и полным властности, с трудом заработанной и заслуженной.
«Пойдем, мой принц, я хочу тебе кое-что показать». Покинутые теплые стены Винтерфелла, направляющиеся в богорощу. Было странно не иметь членов Королевской гвардии, следующих за ним на каждом шагу. Это было освобождение. Быть таким же непримечательным, как лорд рядом с ним, не более достойным защиты или почестей.
«Старые боги отличаются от ваших Семерых на Юге», - начал Креган, ведя Джейса. «Они безымянны, они божества камня, ручья и леса. Они - само сердце таких людей, как я». Насколько же это должно быть по-другому - иметь веру во что-то, что ты не можешь назвать. Когда ты зовешь, ты зовешь всех, и все могут ответить или проигнорировать твое бедственное положение.
«Ты мне нравишься, мой принц. Ты напоминаешь мне брата, которого я давно потерял. Но, более того, ты более верный товарищ, чем я видел за многие годы». Креган в свою очередь напомнил Джейсу о старшем брате, которого у него никогда не было. И, более того, о друге, которого он так и не нашел.
«Я тоже тебя люблю, мой господин. Ты мне тоже брат». Креган ухмыльнулся.
«Вам не нужно называть меня «мой господин», мой принц. Я вряд ли достоин столь пышного титула».
«Тогда тебе не нужно называть меня «мой принц», Креган », - поддразнил Джейс. Это было так же легко и привычно, как разговаривать с Люком или Лукой. Но это было так по-другому. Джейс был ближе всех к своей семье всю свою жизнь, но Креган был другом, которого он мог иметь только для себя.
«Очень хорошо, Джакаерис», - сдался Креган, подняв руки в знак притворного поражения.
«Ты должен называть меня Джейсом. Все мои братья зовут меня Джейсом». Креган одарил его теплой улыбкой, которая, казалось, растопила зимний снег.
«Очень хорошо, Джейс ».
Они постояли в тишине в богороще мгновение. Снег падал тихо и уверенно, убеждая Джейса, что время идет.
«Я хотел скрепить наше братство, Джейс», - сказал Креган через мгновение, повернувшись к своему чардреву.
«Как так?» Джейс любовался кровоточащим лицом дерева, слушая мелодию свистящих листьев. Листья - это боги, говорящие с нами, сказал ему Креган. Ибо кто повелевает ветрами, если не боги?
«Клятва. Клятва братства». Креган повернулся к нему лицом. «Запечатанная кровью, чтобы старые боги, и, полагаю, ваши новые иностранные боги, увидели». Джейс обнаружил, что кивает.
«Клятва братства». Он повторил. Это было достаточно справедливо. Дорога вместе, охота вместе, тренировки вместе, выпивка вместе. Они были братьями во всем, кроме имени, как казалось.
Он преклонил колени перед чардревом, сердцевидным слезой, стоическим и неподвижным, над его красными листьями, шелестящими наверху.
Креган вытащил свой звериный меч. Лед, сделанный из валрийской стали, переходил от Старка к Старку из поколения в поколение и в поколения в поколение.
Креган говорил слова своих старых богов, пока он проливал их свежую кровь, капли падали и окрашивали чистый камень, отмечая также мир царства. Они сжали свои руки вместе, и Креган провозгласил его своим братом.