6
Утро принесло долгожданную прохладу.
Типичная для Москвы резкая перемена погоды радовала поначалу, а потом, как-то сразу стала приводить в уныние.
Оказывалось, что ожидали чего-то другого, а не взапный затхлой влажности и промозглости.
Мотаться по разным инстанциям по такой погоде было занятием не менее неприятным, чем делать то же самое в жару.
Всё оказалось сложнее, чем Кира, себе представляла.
В галерее она появилась уже во второй половине дня, бегло глянула, на, каком этапе подготовки находится новая экспозиция, хотя уже было ясно, что придётся изворачиваться и придумывать вариант, как отменить запланированную выставку и найти время вклиниться с работами Маши.
Ничего другого для неё Кира, пока сделать не могла.
Что было тоже непросто с Машей, совсем не вязалось понятие «итоговая выставка», у неё никогда не были итогов всегда перспективы и развитие.
Поверить в её исчезновение из жизни было невозможно.
Разговор с представителями очередных концептуалистов, жаждущих выставиться, получился не из лёгких.
Кира, не любила большинство современных течений и старалась держаться от них подальше.
Но благополучие галереи было делом довольно хрупким, приходилось изыскивать варианты.
Один из предполагаемых вариантов в лице двух агрессивновато – продвинутых женщин неопределённого возраста наседал на Киру, расписывая необычайный талант модного в узких кругах художника, поэта, музыканта, этакого на все руки мастера, которого очень любили дамы средних лет и всячески способствовали продвижению его таланта в массы.
Кира, вела себя уклончиво и неопределённо, насколько могла, хотя ей очень хотелось послать подальше и талант, и его поклонников.
Но она туманно улыбнулась, кивала в нужных местах изображала любезность.
После длительной атаки дамы несколько подвыдохлись и принялись сворачивать боевой арсенал Кира, вздохнула с облегчением.
Пообещав позвонить в ближайшее время, она передоверила поклонниц своей помощнице, студентке академии, и убежала на студию, куда Влад, утащил Алису, после утренней съёмки.
Место, где располагалась студия, находилась неподалёку, но с транспортом, как обычно, всё было очень замысловато.
Эта типичная московская особенность, невозможность комфортно добраться куда-то в городе печально известный факт.
О методике проложения автобусных маршрутов впору было слагать легенды.
Никаким здравым смыслом и логикой невозможно было объяснить, почему транспорт ездит по городу зигзагами, словно в неопределённости, а остановки натыканы в случайных местах.
Разве только запешие прогулки вместо перемещения на любом виде наземного транспорта.
К тому же и ходил он крайне нерегулярно.
Складывалось впечатление, что маршруты составляли либо работники экскурсионного бюро, либо поклонники Фёдора Михайловича Достоевского.
В студии Кира, втянувшаяся по дороге в размышления, не сразу обнаружила пригревшуюся в уголке Алису.
– Нравится? – тихо обратилась она к девочке.
– Прикольно. – в глазах Алисы, стали появляться искорки жизни.
– В следующий раз нам придётся поехать вместе есть согласие на то, чтобы я тебя опекала ты не против?
– Это значит, что я буду жить с тобой?
– Если хочешь.
– Хочу.
– Тогда надо уходить, мы должны зайти к вам, разобрать вещи, где твоё свидетельство о рождении?
– В паспортном столе мне скоро паспорт получать.
– Как бы из – за, этого у нас не возникло новых сложностей.
Комната, где жила Маша, с Алисой, выглядела сиротливо здесь и раньше бывал беспорядок, но сейчас в разбросанных, как попало вещах не наблюдалось никакой жизни.
Всё словно утратило смысл, казалось ненужным хламом.
Стоя посреди, этой разрухи, Кира, не знала, как приступить к делу, да и Алиса, вернулась к своему прежнему состоянию и выглядела подавленной.
– Я знаю, тебе тяжело, но мы должны взять вещи, которые нам понадобятся.
Вспомни, что тебе необходимо в первую очередь и все документы.
– Я всё соберу, не волнуйся.
– Берём только необходимое.
– Я сюда больше не вернусь?
– В ближайшее время вряд ли, пока будешь жить у меня.
– Меня отдадут в приют?
– С чего ты взяла?
– Слышала, как говорили...
– Тогда должна знать, что тебе разрешили пожить у меня до назначения попечителя.
– А, если никто им не станет? Тогда в приют?
– Какой приют? Это для малюток, а ты уже паспорт получаешь кто у нас в юристы собирался?
Почитай, что положено делать в таких ситуациях, а то они мне голову заморочили, и я перестала соображать, что к чему.
– А куда таких, как я, знаешь?
– Ты не хочешь жить со мной?
Можно родственников поискать у вас же должны быть родственники.
– Я не знаю никого мы с бабушкой жили, потом здесь дядя Лёша, приезжал один раз.
– Это кто?
– Сын бабушкиной сестры, они на Украине живут.
Больше никого не видела, а ты меня по –настоящему к себе возьмёшь?
– Нет, понарошку.
– Насовсем?
– Если разрешат тут всё непросто оказалось.
– А почему?
– Мы живём в государстве, знаешь ли...
– Почему ты меня взять хочешь?
– Честно? Из лени.
– Это, как?
– Если тебя отдадут куда-то, придётся приезжать, наверняка – это будет не близко.
А я не люблю далеко выбираться лучше, чтобы ты была рядом.
– Но мы не родственники.
– Мы из одного караса.
– Как, это?
– Бывает такие люди, вроде родственников – это из Курта Воннегута.
– А он кто?
– Писатель, почитай на досуге.
– А мама?
– Мама тоже бывают кровные родственники и близкие по духу люди.
Иногда их ещё называют родственные души, если верить в кармические законы, это души, которые уже встречались может быть, мы были родственниками в прошлой жизни.
– А, эти жизни правда есть?
– Не знаю, существует теория, но доказательств не густо приходится верить на слово.
– А я могу в следующей жизни встретить маму?
– Если захочешь, наверное, сможешь.
– Я захочу.
– А пока давай с, этой жизнью разбираться.
– Я буду хорошо себя вести, только не отдавай меня никуда...
– Опять за своё куда я тебя отдам?
Ты мне самой нужна.
– Правда?
– Давай бросим, этим дурацкие вещи и займёмся твоими дурацкими мыслями.
Они именно такие самое главное отдавать тебя куда-то уже поздно, как я поняла.
После девятого класса обычно отправляют в колледжи так, что никакой детский дом тебе не грозит ты вон паспорт уже получаешь.
– Правда?
– Ты другие слова знаешь или забыла?
– А мне тоже надо будет в колледж?
– Зачем? – удивилась Кира.
– Раз таких, как я, туда отдают.
– Тебе надо школу заканчивать и поступать в универ.
– Я могу работать пойти я и так подрабатывала, а теперь у меня паспорт будет, с паспортом проще.
– Час от часу не легче ты хочешь, чтобы меня привлекли к суду за эксплуатацию детского труда?
– Это, как?
– Скажут, наживаюсь за твой счёт придётся тебе в школе остаться, а то посадят меня тогда точно определят тебя куда-нибудь.
– Не надо, я всё буду делать правильно.
– Ты и так всё делаешь, как надо.
– Так не бывает.
– Что именно?
– Мама не хотела к себе брать и потом я ей мешала всё время думаешь дети, этого не чувствуют?
Ещё, как чувствуют, что не нужен ты – это и без слов ясно.
– У мамы талант был – это такая штука, она убирает всё остальное на второй план.
Человек с талантом не принадлежит себе у него своя жизнь не надо обижаться на таких людей, нам сложно их понять.
– Им дети не нужны?
– Мама тебя любила.
– Ага, даже не замечала иногда, а тебе я зачем?
– Не знаю, чтобы была.
– Просто была?
– Этого мало? Так, у нас кто-то юристом стать собирался...
– Ну да, я.
– Я в законах слаба, когда возникают проблемы, теряюсь.
Теперь будет кому их решать я, кстати, тоже выросла без матери.
– Она умерла?
– Нет, до сих пор жива, слава Богу.
– Ты тоже была ей не нужна?
– Как – то так...
– И, какой у неё талант?
– Не знаю она оказалась не готова к материнству.
Со мной сидели бабушка с дедушкой и Саша, мой дядя, а мама институт закончила.
Потом уехала на Север, собиралась разбогатеть в то время многие так поступали.
– Нефть добывала?
– Вот оно, современное поколение, засмеялась Кира.
– Кроме нефти, ничего не знают она экономистом была.
Но ты права всё крутилось вокруг нефти поначалу думала, устроится обживётся, меня заберёт.
Но так и не сложилось, как приехала, условия суровые, детям там не место.
Потом замуж вышла, родилась дочь, снова не до меня, когда она решила, что я должна жить с ней, мне уже двенадцать исполнилось, мы совсем чужие люди, хоть и родственники.
Друг друга не понимаем, сложно вместе, из образ жизни мне непонятен.
– И ты сама не захотела жить с мамой?
– Я привыкла к Саше, бабушке с дедушкой, нашему дому по ней скучала.
И он так и договорились, что буду жить там, где раньше.
– А почему ты его Сашей, называешь? Он же дядя.
– Он мне, как папа был, дядей его назвать не получалось никогда но папой вроде нельзя.
– А, где он?
– Уехал.
– Давно?
– Давно, я ещё в институте училась с тех пор я одна, а теперь появилась ты так, что всё закономерно.