Часть 8: Дождь знает.
Холод пробирал до костей.
Серое утро. Сырое, стянутое ветром. Город - будто вымер. Даже воробьи спрятались. Машины покрылись плёнкой влаги, асфальт гудел от воды. Команда собиралась у фургонов: капюшоны, термокружки, быстрые разговоры сквозь зубы. Всем хотелось обратно под одеяло. Но сегодня был съёмочный день, и назад пути не было.
Адель вышла последней. Очки на глазах, капюшон почти до бровей. На ней была чужая толстовка - тёплая, с запахом табака и кондиционера. Она не помнила, кто дал. Кажется, Саня. Или Макс?
Он стоял неподалёку. Пил чёрный кофе и смотрел в землю, как будто пытался убедить её исчезнуть. Или себя.
После ночи всё будто замерло. Ни объяснений, ни извинений. Ни слов о том, что было. Только воспоминания, сжавшиеся клубком где-то под рёбрами.
- Итак, народ! - крикнул Егор, хлопнув в ладони. - Сегодня снимаем челлендж «дождь не помеха». Каждая пара получает по одному комплекту палатки. Ваша задача - построить укрытие и продержаться в нём вдвоём до конца съёмочного времени. Кто первым сдается - проиграл.
- Это мы зря с Соней поехали, - проворчал Аслан, подтягивая куртку. - Она боится дождя как огня.
- Я не боюсь, - прошипела Соня, - просто мерзко. Волосы как лапша.
Адель промолчала. Как и Макс. Их снова поставили в пару. Никто даже не удивился.
- Вы с Максом вон туда, к деревьям, - указал Егор. - Ваша палатка уже там. Всё - снимаем, работаем, весело живём, не умираем.
Они пошли в молчании.
Дождь усилился. Не ливень - ровный, упрямый. Проливной как мысли. Ветер хлестал по щекам, одежда намокала насквозь, но они молча собирали детали палатки. Макс закреплял тент, Адель держала каркас. Всё шло медленно. Напряжение между ними звенело в воздухе. Слов не было, но были взгляды. Долгие, осторожные, будто кто-то наступал босиком на осколки.
Палатка была низкой. Два человека в ней - слишком много. Но выбора не было.
Макс залез первым. Мокрые волосы налипли на лоб, рука дрожала от холода. Он откинул часть пледа, чтобы она могла устроиться рядом. Адель залезла, молча, быстро. Пространства было чуть больше, чем гроб. Они сидели, согнувшись, спина к спине.
- Прости за вчера, - выдохнула она спустя минуту.
Макс молчал. Потом тихо:
- За что?
- За то, что... полезла к тебе. За то, что не помню половину.
- Ты помнишь больше, чем признаёшься, - сказал он. - Я это чувствую.
Она не ответила.
В палатке было сыро и пахло дождём. Сквозь ткань проступали тени, капли глухо стучали по крыше. Макс расстегнул куртку и протянул часть пледа ей.
- Давай сюда. Иначе замёрзнешь.
Адель нырнула под одеяло, их плечи соприкоснулись. Ничего, кроме дыхания. Медленного, тяжёлого. Она смотрела на его профиль - подбородок, скулы, чуть прищуренные глаза.
- Ты злишься?
- Нет.
- Тогда что?
Он долго не отвечал.
- Мне больно, что мы снова вернулись в это. Где всё через боль, через страх, через алкоголь.
- Я не хотела этого. Просто... скучала.
Он сжал губы. Потом повернулся к ней. Лицо рядом. Ближе, чем нужно.
- Ты скучала - а я каждый день пытался забыть. Каждый. Ты не приходила, не писала, не звонила. Я думал, ты выжгла всё, что было.
- Я не могла, Макс. У меня просто не было сил.
Он посмотрел ей в глаза.
- А у меня не было тебя.
Пауза. Тепло под пледом. Холод снаружи. И капли, как метроном.
Она потянулась к нему - медленно, неуверенно. Её пальцы легли на его руку. Он не убрал.
- Мы оба всё ещё влюблены. Просто боимся.
Он кивнул. Дышал слишком глубоко. Как будто утопал внутри себя.
- Ты вчера хотел меня поцеловать, - сказала она.
- Да.
- Почему не сделал?
- Потому что не так. Я не хочу, чтобы ты потом убегала. Или плакала. Или жалела.
- А если я сейчас тебя поцелую - ты уйдёшь?
Он молчал.
Адель медленно придвинулась ближе. На долю секунды - тишина. Дыхания слились. Она наклонилась. Лёгкое прикосновение. Чуть-чуть губами к его губам. Не поцелуй - намёк. Как проба воздуха.
Макс не двинулся.
И тогда она снова коснулась. Теплее. Мягче. Но всё ещё осторожно. Поцелуй был лёгким, как дыхание. Не страсть, не вспышка - как будто она касалась его души. Макс ответил. Слишком тихо. Почти испуганно. Но в этом был огонь. Удерживаемый, как вулкан подо льдом.
Они замерли. Время остановилось. Не было дождя, не было палатки. Только двое. И тепло губ. И хрупкая честность между ними.
Потом она положила голову ему на плечо.
- Мне страшно, - прошептала.
- Мне тоже.
- А ты простишь меня?
Он обнял её. Крепко. Тихо.
- Я никогда не переставал.
Снаружи дождь всё ещё лил, как будто знал.
Но внутри - стало тише. Теплее. По-настоящему.