Глава 7
Гостья
Эви уже несколько дней жила с тревогой внутри. Она пыталась казаться спокойной, улыбалась Сэму, обсуждала с ним мелочи, готовила еду, но сердце не отпускало предчувствие. И оно оправдалось.
В воскресный вечер у ворот загрохотала старая машина, из которой выскочила высокая девушка с ярко-рыжими волосами, собранными в хвост. Эви не успела даже отдышаться, как услышала звонкий голос:
— Эви!
— Одди... — выдохнула она.
Подруга из прошлого. Та, что умела появляться внезапно, разрушая тщательно выстроенный порядок. Улыбка Одди была такой же дерзкой, как и раньше, но в её взгляде мелькнуло что-то новое — азарт, игра.
Сэм, услышав шум, вышел на крыльцо. Он вытирал руки полотенцем после работы в мастерской и остановился, когда увидел Одди. Она быстро скользнула глазами по нему с головы до ног, и Эви уловила тот самый взгляд, от которого у неё внутри похолодело.
— Ну здравствуй, красавчик, — протянула Одди с лёгкой усмешкой. — А ты, наверное, тот самый Сэм?
Он кивнул, не сразу поняв, что ответить.
— Да. Рад знакомству.
Эви почувствовала, как между ними повисло напряжение. Сэм был вежлив, даже чуть смущён, но в глазах Одди плясали огоньки.
— Ты меня не предупреждала, что у тебя здесь такой... интересный сосед, — почти шёпотом сказала Одди, обращаясь к Эви, но так, чтобы Сэм всё слышал.
Эви сделала вид, что не замечает подколки, и быстро пригласила её внутрь.
Дом наполнился шумом. Одди умела создавать атмосферу, где бы ни появлялась: она смеялась, задавала слишком много вопросов, проходилась по полкам в комнате Эви, словно искала тайны.
— А у тебя тут уютно, — сказала она, усаживаясь на диван. — Но скучно. Прямо слишком правильно.
Эви сдержанно улыбнулась. Она давно знала: Одди не меняется. Но теперь, когда в доме был Сэм, всё воспринималось иначе.
— Скучно? — переспросил он, присаживаясь в кресло напротив. — Я бы сказал, спокойно.
— Спокойствие — это враг страсти, — парировала Одди и посмотрела на него так, будто проверяла его реакцию.
Эви вжалась в спинку дивана. Ей казалось, что каждое слово Одди — это вызов.
— Расскажи мне о себе, Сэм, — продолжила она, закидывая ногу на ногу. — Чем живёшь, чем дышишь?
— Да нечего особо рассказывать, — пожал он плечами. — Учавствую в гонках, люблю возиться с машинами.
— Ах, мастер... — Одди прикусила губу. — Знаешь, мужчины, которые умеют работать руками, всегда особенные.
Эви сжала пальцы, спрятанные в подол платья. Она чувствовала, как горло пересыхает.
— Хочешь, я покажу тебе мастерскую? — предложил Сэм, сам того не замечая, насколько легко поддался её вниманию.
Одди улыбнулась победно.
— Конечно. Я обожаю всё новое.
Эви шла за ними, стараясь не показывать обиду. В мастерской пахло смолой и свежими досками. Сэм показывал стол, за которым работал, инструменты, аккуратно разложенные по полкам.
— Вау, — восхитилась Одди, проводя рукой по гладкой поверхности машины. — Это правда твоя малышка?
— Да.
— Потрясающе. Она шикарна— её голос звучал почти интимно.
Эви едва сдержала желание вмешаться. Но Сэм, заметив, как она напряглась, вдруг отступил на шаг и сказал ровно:
— Спасибо. Но это просто авто.
Он закрыл тему, и Эви ощутила крошечное облегчение.
Вечером они сидели втроём за столом. Одди рассказывала истории о своих поездках, о людях, которых встречала, и каждый её жест, каждая улыбка казалась слишком демонстративной. Сэм слушал, иногда смеялся, но не более того.
А Эви наблюдала. Внутри у неё горело. Она боялась, что не выдержит и взорвётся. Но когда взгляд Сэма на мгновение встретился с её глазами, она увидела в нём успокаивающий намёк: «Я всё понимаю. Не волнуйся».
Это немного согрело её.
Одди, напротив, словно не замечала напряжения. Она опрокинула очередной бокал вина и, откинувшись на спинку стула, сказала:
— Знаете, а мне здесь нравится. Может, останусь на пару дней.
Эви почувствовала, как земля уходит из-под ног. Но она лишь кивнула, скрывая бурю внутри.
А Сэм, словно нарочно, перевёл разговор на что-то нейтральное, будто пытаясь сгладить остроту момента.
Ночь была тяжёлой. Эви ворочалась в постели, прислушиваясь к каждому шороху. В соседней комнате спала Одди, а её присутствие казалось ей вторжением в самое сердце.
Но больше всего её мучила мысль: а что, если Сэму правда нравится эта игра?