Глазами сокола

Охотнику не удалось бы скрыть всех последствий совершенного им деяния. Камень с грохотом ударился об пол маленькой комнаты. В ту же секунду ожил окоченевший сокол, будто и не заметил, что с ним приключилось, а Сириус бессильно рухнул на грубо сбитую кровать. Его била дрожь, он едва мог пошевелиться, а тело человека казалось настолько громоздким и тяжёлым, что стало трудно дышать. Деймос, чей черёд был в тот час ждать неудачливого друга, напоил его водой. После охотник провалился в сон. Ему снились беспокойные видения, где всё было серым, тусклым и вязким. Ночью у него началась лихорадка, кожа стала сухой и горячей, а хриплые выдохи будто нехотя срывались с его губ.

Когда наступило утро, неведомая хворь отступила, будто занимавшаяся заря ослабила силу разбушевавшегося колдовства. Сириус не помнил снов, но был уставший, будто и не спал вовсе. Он пил луковый отвар, не чувствуя вкуса, потом вновь уснул. Теперь ему виделся лес с охристыми стволами и ковром сухой, пружинистой хвои. Он знал: где-то рядом бродит голодный волк. Зверь уже почуял ослабшего охотника и предвкушал лёгкую добычу. И голос девочки говорил ему, что в его силах снять с королевны проклятье, но как именно – неизвестно. Когда он проснулся в следующий раз, день уже становился вечером. Скоро луны вновь соединятся. Какой долгий был месяц! Сколько произошло, будто целая жизнь уместилась в эти несколько недель. Сириус поднялся, начал готовиться к перелёту.

– Ты же ведь не полетишь в такой темноте, Сириус? – спросил наблюдавший за ним Алгар.

Другу Сириус не ответил, боялся, что начнёт колебаться, если тот будет его отговаривать. Уставшее тело жалобно призывало не повторять горький мистический опыт. Один камень лёг к ногам спящего сокола, второй – охотник сжал в руке.

На секунду ему показалось, что от нахлынувшей боли он потеряет сознание, но этого не случилось. Его тело изменилось и, казалось, неведомый недуг оставил охотника. Облик сокола был всё таким же сильным и лёгким, как и в прошлый раз. Превращение неминуемо принесло облегчение, но это ощущение было опасным. Радость пребывания в облике птицы было ловушкой, способной усложнить возвращение человеческого облика, ведь в Сириусе не было волшебного дара, который защитил бы его от тяжелой силы собственных мыслей. Дальше вновь был полёт, пьянящее ощущение потоков воздуха под крыльями, радость трудящихся мышц. Но всё же, кое-что было не так: отчего-то в этот раз поисковой артефакт не подействовал. Охотник гнал от себя тревожные мысли. Он быстро преодолел фьорды, почти не видя плещущейся воды в такой темноте, но отчётливо слыша её постоянный рокот. Луны, должно быть, уже взошли, но за пологом туч их не было видно. Наконец, лунный свет высветил его цель среди скал. Пред Сириусом предстала сияющая стеклом мозаик башня, звёздное небо и яркая двойная луна.

Селеста уже приняла человеческий облик. Дверь на террасу, что выходила на сторону, где царило летнее тепло, была распахнута. Сириус опустился на плитку, камень в его когтях гулко ударился о гладкую поверхность пола. Королевна увидела его и улыбнулась так, как не улыбалась при нём никогда раньше. Открыто, безмятежно, удивительно красиво. Её нежное личико теперь казалось ещё более юным, чем раньше.

– Здравствуй, птичка, – приветствовала его она, – ты прямо как я!

Тут она посмотрела на свои руки, растопырила пальцы, затем вновь сжала в кулак, повертела кисть, будто каждое движение сильно её удивляло. Тут она засмеялась так, как порой смеются счастливые дети: будто этот мир не ведает человеческих бед. Королевна встала и вернулась в комнату. Сириус последовал за ней. Девушка казалось странной, слишком беззаботной. Будто разум её был помутнён счастьем, которого нет.

Покои её были уютными и красивыми. Ковры и картины были неожиданных, притягивающих взгляд оттенков, маленький стол с нежно-голубой мозаикой был сервирован серебряной посудой, поднос был полон угощений. В камине горел огонь. Самое удивительное: всюду сновали белки, явно непростые. То маленькие лапки стирали пыль с книжных полок, то подкидывали крупные щепы в потрескивающее пламя, то вновь зажигали погасшую на сквозняке свечу. Селеста изящным движением указала рукой на поднос, предлагая гостю угощение. С плеч её скользнула шаль, девушка засмеялась вновь и подняла её. Складки тёмно-красного бархатного платья зашуршали, вторя её движениям.

– Одна морока с этой одеждой, – посетовала девушка, – то ли дело перья: те никогда не падали с плеч.

Её взгляд упал на вышитый золотой нитью рукав, пальцы провели по аккуратным стежкам, изображавшим перья.

– Хотя, это очень красиво, как считаешь?

Поток тёплого воздуха со стороны, где было сейчас лето, ворвался в комнату. Этот порыв ветра растрепал и до того неаккуратно уложенные волосы, тронул колокольчики, висевшие над столом, едва не погасил дрожащие свечи. Комната наполнилась мелодичным звоном, а королевна закружилась, будто то была дивная музыка. И тут Сириус понял, что с ней приключилось, почему она так необычно ведёт себя, почему не работала магия, способная найти того, кто желает быть найденным. По какой-то причине девушка всё забыла: и то, как раньше была человеком, и то, как впервые превратилась в птицу, да и самого охотника. Отчего-то та часть пророчества, которая раньше была ему непонятна, сбывалась. Но как заставить её вспомнить его, он совершенно не догадывался.

Он вернулся на исходе сил. И вновь терзала его лихорадка, и вновь боль владела каждой его мышцей. А главное, охотник обнаружил, что ноготь мизинца его левой руки почернел и заострился. Его дух, очарованный возможностями чужого обличья, отторгал человеческое тело, в котором жили боль и недуг.

Всё имеет свою цену, но далеко не всегда измеряется материальными благами. Готов ли Сириус заплатить свою за спасение возлюбленной? Сумеет ли он добиться своей цели, не потеряв себя? 

В следующей главе его ждёт страшное испытание, ведь нет ничего сложнее, чем преодолеть себя...

До встречи! 

Мы  с книгой очень ждём ваши звёздочки и отзывы!  Счастья!