3
Торин, сын Трейна, - повторил король и слабо улыбнулся кончиками губ. - Что ж, по крайней мере, теперь я знаю, как зовут моего отца, хоть и не помню его. Он еще жив или..? - Боюсь, что нет, - вздохнул Бильбо. Он убедился, что король больше не собирается проявлять агрессию и ничего ему не сломает - и присел рядом с ним, держа в руках кувшин. - Ты хочешь пить? - Пожалуй, - прислушавшись к себе, определил Торин. - Дай мне кувшин. - Ты его сейчас не удержишь, - покачал головой мистер Бэггинс, поднося воду королю. - Пей, я подержу. От друга не стыдно принять помощь.
Король прожег его подозрительным взглядом - таким знакомым, что у хоббита слезы на глаза навернулись - и сделал глоток. Покатал воду на языке, словно проверяя ее вкус, затем медленно проглотил. "Он что, думает, что я собираюсь его отравить?!" - возмутился мистер Бэггинс. Только потеря памяти могла оправдать такое предположение! Впрочем, Бильбо попытался поставить себя на место Торина: очнулся в незнакомом месте, в компании очень странного существа, и к тому же не помнит даже, как его зовут! Тут кто угодно станет подозрительным, Торин еще относительно спокоен... - Здесь ты среди друзей, о Король-под-Горой! - мягко сказал он. - Никто не желает тебе зла, наоборот: все счастливы, что ты выжил. - У меня такое чувство, будто когда-то давно меня предали! - медленно проронил гном, откидываясь на шкуры и внимательно глядя на Бильбо. - Поэтому я не уверен, что могу доверять кому-либо. Хоббит умолял себя не краснеть от стыда. Проклятье, ну почему Торин не может помнить что-нибудь другое?! Пусть бы лучше знал, что у него есть семья, родные и близкие, хоть и осталось их очень мало. Почему обязательно помнить поступок именно его, Бильбо?! - Я хочу, чтобы ты рассказал мне все, хоббит, - потребовал король. - О том, кто я такой, что произошло и почему я оказался здесь и чувствую себя таким ослабевшим. - Хорошо, я расскажу то, что знаю, - согласился Бильбо. - Боюсь, ты не рассказывал мне раньше очень многого, и я знаю даже меньше, чем другие. Он начал с того, что вкратце описал состав семьи Торина, не умолчав и о том, в результате чего гном лишился почти всех родичей мужского пола, за исключением племянников и дальних кузенов. Король слушал очень внимательно, несмотря на слабость, и видно было, что он запоминает не только имена. Когда Бильбо упомянул Азога и коротко описал его роль в битве у стен Мории, глаза Торина вспыхнули знакомым темным огнем. - Он еще жив? - мрачно осведомился гном. - Боюсь, что да, - Бильбо неуютно поерзал на ложе и спросил: - Торин, ты не устал? Наверное, стоит сделать перерыв. Не нужно тебе пока что так напрягаться... Я не хочу, чтобы ты снова потерял сознание. - Я не устал, господин хоббит! - нахмурился король. - И мне будет хуже только в том случае, если ты попытаешься что-то от меня скрыть. А потом хуже будет тебе. Пока я не чувствую, чтобы ты мне лгал... Бильбо изумленно захлопал ресницами. То, что Торин чувствует неправду, было не слишком удивительно. Он и до потери памяти обладал отличным чутьем на вранье. Но вот эта откровенная угроза... Хоббит не ждал такого сурового отношения к себе. Даже когда Торин пришел в его норку (ох, как же давно это было!), он был приветливее, хоть и говорил с явным сарказмом. А сейчас король относится к нему так, словно подозревает Бильбо в том, что тот - его враг. - Почему ты мне не доверяешь? - прямо спросил мистер Бэггинс, и голос его предательски дрогнул. Торин попытался пожать плечами - и поморщился от боли. - У меня сохранились чувства, - пояснил он. - Я не помню, что мы были знакомы, но при одном твоем виде во мне просыпается целая буря эмоций. И она мне крайне не нравится. - Что ж, по крайней мере, чувства твои остались прежними, - грустно сказал хоббит. - Я постараюсь помочь тебе вернуть твою память, как хотел Гэндальф. - Ты уже не впервые упоминаешь это имя. Кто он? - Торин даже не спрашивал, он прямо-таки требовал ответа. Но Бильбо понял, что сейчас, вот прямо в эту минуту, ему выпал уникальный шанс начать все заново - без неприятных воспоминаний об Аркенстоне, без ссор и памяти о возможных обидах. И он не собирался с самого начала этих новых отношений идти на поводу у гордого и - чего греха таить - порой капризного короля.
С Гэндальфом ты успеешь познакомиться позднее, - твердо сказал он, не обратив внимания на сердитое выражение лица гнома. - Он зайдет сюда чуть позже, а пока что тебе нужно набраться сил и как следует выспаться. Бильбо тоже не просил. Он ставил в известность, потому что намерен был любой ценой исправить состояние Торина к лучшему. Полурослик знал, что до потери памяти упрямство короля переходило все мыслимые границы, и он был настолько одержим своей великой миссией, что запросто мог забыть поесть или поспать. Так не могло продолжаться и впредь. Торин посмотрел на решительного маленького хоббита с некоторым удивлением и вдруг спросил: - Как тебя зовут? У тебя ведь есть имя? - Есть, - кивнул хоббит и чуть приподнялся, чтобы вежливо поклониться. - Мистер Бильбо Бэггинс, сквайр из Шира, к вашим услугам. - Вот как? Настоящий сквайр? - откликнулся Торин, чему-то усмехаясь. - Ты говоришь так, как будто твое социальное положение что-то значит для меня, Бильбо Бэггинс! - Если тебя это не интересует, зачем тогда ты меня спросил о том, кто я такой? - с нахлынувшим раздражением спросил Бильбо - и получил ответ: - Просто хотел знать имя того, кто осмеливается перечить королю. Сказав это, Торин устало прикрыл глаза. Как видно, долгий разговор и впрямь утомил его. Бильбо подавил вспышку злости в зародыше. По крайней мере, личность Торина осталась неизменной, утешал он себя. Могло быть гораздо хуже. Хотя, конечно, печально, что теперь гнев и скрытое недовольство Короля-под-Горой обратятся на него. Что ж, придется исполнить просьбу мага и найти в себе силы простить короля за все, что тот сделал и наговорил ему - и, как с унынием понял Бильбо, еще наговорит. Убедившись, что король задремал, мистер Бэггинс приподнял одеяло, чтобы осмотреть его раны, и задохнулся от жалости. Под повязками проступала кровь, и выглядел спящий совсем больным. Почему-то больше всего напугали хоббита его заострившиеся скулы и общая бледность. Он бережно промокнул лежавшей возле тазика губкой выступившую кровь. То, что на сей раз ему никто не попытался переломать руки, можно было счесть добрым знаком. Бильбо никогда не пробовал никого лечить. Он сам болел очень редко, и тем более в Хоббитоне не было и намека на тяжкие ранения, ведь там последняя настоящая война уже давно осталась только в летописях, ее не помнили даже старожилы. Во время похода ни один из его спутников не был серьезно ранен (вот еще одно доказательство того, что их миссии благоволили высшие силы!). Так зачем, скажите на милость, мистеру Бэггинсу было учиться исцелять раны?! Но сейчас, глядя на несчастного ослабевшего короля, пытавшегося казаться сильным даже в таких условиях, Бильбо готов был отдать что угодно, лишь бы научиться лекарскому делу - пусть и без волшебства, как это делал Гэндальф. Тихонько, на цыпочках подойдя к выходу из шатра, он откинул полог и выглянул наружу. Гэндальф сдержал свое слово, и у входа действительно стояли несколько эльфов, которые тут же обернулись к хоббиту. - Что? Он пришел в себя? - осведомился один из них. В присутствии Дивного Народа мистер Бэггинс всегда немножко робел. В каждом эльфе, даже шутившем или казавшемся несерьезным, он инстинктивно чувствовал древнюю, нажитую веками мудрость, и это заставляло его чувствовать себя несмышленым ребенком. - Он сейчас спит, - сообщил Бильбо. - Но я думаю, нужно будет поменять повязки и как следует промыть раны. Мне бы пригодилась ваша помощь, господа эльфы.
Ну как не помочь такому вежливому хоббиту? - рассмеялись эльфы. Несмотря на легкую насмешку над ним, их слова не были обидными, и Бильбо тоже улыбнулся в ответ. Все вместе они прошли в шатер и принялись за самое сложное дело в мире - заставить короля Торина Второго принять помощь, в которой он так нуждался. Если бы Торин не был так слаб, вряд ли им удалось бы исполнить задуманное. Потому что недоверием к склонившимся над ним остроухим созданиям он проникся сразу же. Впрочем, те, очевидно, предвидели такой расклад. Они попросили хоббита выйти ненадолго из шатра, чтобы можно было действовать решительно, без лишних свидетелей. - Только поосторожнее, умоляю вас! - забеспокоился Бильбо. - Он и так потерял много крови, не тревожьте его! - Не волнуйся, мы знаем, как обращаться с ранеными, даже с такими упрямыми! - легко рассмеялись эльфы. Бильбо направился к выходу из шатра, но на пороге не мог не обернуться. Торин довольно невежливо пытался оттолкнуть эльфов, рычал на них и требовал оставить его в покое. На секунду глаза его и Бильбо встретились, и хоббит поразился выражению обиды во взгляде Торина. Словно он только что в очередной раз предал короля, на сей раз оставив его среди тех, к кому Король-под-Горой питал такую неприязнь. Виновато улыбнувшись, мистер Бэггинс вылез из шатра и остановился у входа, полной грудью вдыхая вечерний воздух. Закат догорал, пылающее зарево было красным, сгорая на горизонте за видимым вдалеке Эсгаротом. "А где-то там, далеко-далеко на западе, стоит Хоббитон! - подумал мистер Бэггинс. - И в нем есть холм, а в этом холме - маленькая круглая дверца, за которой - моя родная норка! О господи, как же я хочу домой, если б только кто-то знал!" Со стороны соседнего шатра к задумавшемуся хоббиту подошел Гэндальф. Волшебник выглядел немного встревоженным, но довольным. - Как он там? - поинтересовался он, кивнув на шатер. - Жив, - вздохнул хоббит. - Слышишь, как орет? Не нравятся ему эти незнакомые остроухие твари... Он всхлипнул. - Гэндальф, это ужасно! Он никого не помнит! Я рассказывал Торину о его семье, но он только заново запомнил имена, но так никого и не припомнил толком. - Что ж, придется нашему королю заново знакомиться с родными и друзьями, - сделал вывод волшебник и утешающе похлопал хоббита по плечу. - В этом нет ничего страшного, Бильбо. В конце концов, Торин жив. Все не так плохо, как могло бы быть. - Да, конечно, ты прав, как всегда, - вздохнул тот. - Как там наши принцы? Я уже могу их навестить?
Пожалуй, - кивнул Гэндальф. - Вот что, друг мой: поскольку королевская семья в данный момент оказалась не у дел, придется тебе оказать Торину еще одну услугу и поработать помощником короля. - Но разве я и так ему не помо... - начал было Бильбо, и тут до него дошло, какого рода помощь имеет в виду волшебник. - Нет, Гэндальф, я не могу! Я же никогда в жизни не управлял ничем крупнее собственной кладовки, да и ту в итоге гномы разорили! Ну какой из меня правитель?! - Ни за что не поверю, что за время похода ты ничему не научился от Торина и Балина! - качнул головой маг. - Я попрошу Балина, чтобы он пока что взял на себя основные обязанности, а вот тебе, мой друг, придется помочь ему. В противном случае Торину грозит утратить право на престол как недееспособному. Как думаешь, понравится это ему, когда память все же вернется? - И, конечно, он поймет, что виноват в этом именно я! - печально протянул хоббит. - Это называется шантаж, Гэндальф. - Ну что ты! - волшебник лукаво улыбался. - Ведь в твоем контракте сказано, что тебя нанимают не только на должность Взломщика, но и на любую, которая понадобится главе Компании. Ты нужен Торину, Бильбо. Без тебя нам не справиться. - Хорошо, я попытаюсь... - тихонько шепнул мистер Бэггинс и слабо улыбнулся. - Я так и знал, что сражением все не кончится. Но знай, что правитель из меня никакой! - То же самое ты говорил о своих воровских талантах, точнее, их отсутствии, - невозмутимо отрезал маг. - И разве не тебя слушался весь отряд в отсутствие Торина? Так что не преуменьшай своих заслуг, мой дорогой друг. И пойди, навести наших принцев, они уже извелись, наверное, от отсутствия новостей. К некоторому удивлению хоббита, Фили и Кили уже полностью пришли в себя. Встать они еще не могли, но, по крайней мере, очень старались сесть на постелях. Когда мистер Бэггинс вошел в шатер, где они сидели, он застал очень трогательную и грустную картину: оба юноши, поддерживая друг друга, пытались приподняться, и лица их были белыми от боли. Фили держал брата за плечи, тихонько бормоча: - Еще немножко, Кили! Тебе почти удалось! Давай, опирайся на меня и поднимайся понемногу... Ахнув от жалости, Бильбо кинулся к юношам и не раздумывая подхватил их за плечи. Тяжесть, даже при том, что принцы были в одном белье, оказалась весомой, так что бедный хоббит скрипнул зубами, но все же выдержал и сумел приподнять принцев так, чтобы они смогли опереться на подушки. Разлучать братьев никто не стал, разумеется, так что они лежали на одном ложе и укрыты были одним одеялом. - Спасибо, Бильбо! - улыбнулся Фили. Он был ранен сильнее брата и выглядел куда хуже Кили. Все лицо старшего принца наискось пересекал шрам от ятагана, поэтому в зеркало ему, наверное, лучше было не смотреть. - Ты всегда был настоящим другом! - Да одна такая услуга стоит больше, чем спасение жизни! - охотно поддержал младший брат, в свой черед пытаясь улыбнуться. Ему это плохо удавалось, мешала боль от ран. Жутко и жалко было смотреть, как молодой юноша горбится, как древний старик, и его чистое чело прорезают глубокие морщины. - Как там дядя, живой? - с надеждой поинтересовался Фили. - Я слышу, орет так, что оба шатра дрожат, только слов разобрать не могу... Бильбо мысленно в очередной раз проклял Гэндальфа за его умение сваливать на других неприятные поручения. - Торин жив... - неуверенно начал он, прикусывая губы. - Но... помните, когда мы вытащили из Черного Ручья Бомбура, он долго спал, а когда проснулся, многое забыл? - То есть дядя ничего не помнит? - удивился Кили. - Так это же хорошо! Получается, что он не будет припоминать нам то, что мы его закрывали в битве собой, и то, что не послушались прямого приказа, и еще то, что мы были на твоей стороне, Бильбо, когда... Фили пихнул брата в бок, чтобы не говорил лишнего, и Кили замолчал, сердито глядя на брата и кривясь от боли. - Он не помнит совсем ничего! - не обратив внимания на последние слова принца, всхлипнул хоббит. - В том числе и то, что у него есть племянники!
Юноши помолчали немного, опустив головы и осознавая, что в каком-то смысле действительно лишились дяди. А потом Фили знакомо сверкнул глазами, как всегда, когда у него появлялась какая-то очередная задумка, от которой предстояло пострадать всем окружающим: - Ну что ж! В таком случае, мы просто познакомимся с ним заново и напомним, что мы у него есть, и не только мы! Еще у него есть наша мама, его сестра, и ты, Бильбо! Теперь пришла очередь младшего брата пихать старшего в плечо. - Ну, я-то не родственник, - вздохнул хоббит печально, подперев руками голову.
Принцы как-то странно переглянулись. - Ну... да... точно, ты не родственник, - подтвердили они. - Значит, просто познакомимся заново и будем напоминать, что было раньше! Мистер Бэггинс почувствовал, как сердце его щемит от горя и нежности. Эти двое за время похода стали ему как братья - почему-то, правда, как младшие. У Бильбо не было родных братьев, поэтому Фили и Кили стали так дороги ему. Хоббит забрался на широкое ложе и обнял принцев за плечи. Он больше не мог сдерживаться - и, попеременно утыкаясь то в плечо Фили, то в грудь Кили, заплакал. Напряжение, волнение и горе оказались слишком велики для одного маленького полурослика, и слезы лились ручьем. Так что в итоге успокаивать пришлось как раз его. Впрочем, оба принца были не против, они обнимали его и гладили по голове, повторяя, что все плохое закончилось, и теперь начнется счастливая жизнь. - А представь, как дядя тебя наградит, когда узнает о твоей роли в произошедших событиях! - с энтузиазмом воскликнул Кили. - Правда, ему для этого еще надо вспомнить, кто ты такой... Бильбо всхлипнул еще громче, а Фили сердито и укоризненно посмотрел на брата. - Придурок! - одними губами прошептал он - что, впрочем, не возымело особого эффекта
Спустя некоторое время, когда старый волшебник заглянул в шатер, уточнить, готов ли Бильбо помочь Балину присмотреть за всем королевством, он увидел, что Бильбо мирно спит, пристроившись между наследными принцами, а они положили головы ему на плечи и улыбаются так, как если бы с ними рядом была их мать. Улыбнувшись, Гэндальф опустил полог шатра и отошел по своим делам. В преддверии тех событий, которые должны были вскоре начаться в многострадальном Эреборе, хоббиту - и королевской семье - и впрямь надо было отдохнуть.