Пролог
6:03. Утро. Бледный рассвет лениво прокрадывался сквозь щель между шторами, рисуя на стене дрожащую полосу. Уже несколько недель этот рассвет приносил с собой не облегчение, а вязкую тревогу где-то внутри. Один и тот же вопрос бился в моей голове: что со мной стало?
И дело было вовсе не в приближающемся конце старшей школы, не в дурацких экзаменах и даже не в том, что идеальное платье для выпускного так и не было найдено. Все это казалось мелким, незначительным на фоне того глубокого, внутреннего сдвига, который я ощущала каждой клеткой. Что-то во мне надломилось, изменилось безвозвратно, оставив после себя странную пустоту и тихое, ноющее чувство.
Я тяжело опустилась на жесткий стул у окна, пальцы нервно скомкали идеально выглаженную складку темно-зеленой школьной юбки. Я была бы рада сбежать отсюда хоть куда – даже в унылые стены школы, погрузиться в монотонность уроков, лишь бы не оставаться наедине с собой в этом тихом, давящем доме. Но до занятий оставалось почти два часа вечности. Завтракать не хотелось – ком стоял в горле. Эссе для допуска к экзаменам, последняя преграда перед иллюзией свободы, было написано еще на выходных. Мне оставалось только ждать. Тягучее, бессмысленное ожидание неизвестно чего.
Я машинально заправила за ухо выбившуюся прядь непослушных рыжих кудрей. Мой взгляд уперся в маленькую, слегка потертую по краям фотографию. Я достала ее из своего секретного дневника несколько часов назад, и с тех пор та лежала на столе, маня и обжигая одновременно. Нежно, почти невесомо проведя пальцем по глянцевой поверхности, я позволила себе мимолетную улыбку.
— Такое маме никогда видеть нельзя... — шепот сорвался с моих губ, тихий и надтреснутый.
Я торопливо согнула фотокарточку пополам, словно боясь, что изображение выжжет мне глаза, и сунула обратно под обложку дневника, спрятанного под стопкой учебников. Этот снимок, этот момент, запечатленный на нем... он и был точкой отсчета. Началом всего.