Глава I - Песчаники памяти
Они звенели. Колёса, шестерёнки, пружины — весь город будто дышал ржавчиной.
Термарктум никогда не спал. Даже ночью механизмы продолжали вращаться, питая бесконечные этажи, мосты и дымовые башни. Среди этого металлического сна шагал он — мужчина лет тридцати с лицом, затенённым капюшоном и взглядом, застывшим где-то в прошлом.
Элиас.
Он держал руку на ремне через плечо, где висел футляр с оружием. Не просто с оружием — с *Песочным ключом*. Механизм, сконструированный им же самим, в единственном экземпляре: штык-пистолет с переключаемыми режимами, гравировкой древнего языка и боевой памятью. Он не просто стрелял. Он напоминал.
Элиас прибыл в Нижние сектора Термарктума, по слухам — здесь находилась женщина, способная расшифровать фрагменты хроник, выцарапанных на рукояти Песочного ключа. Но вместо неё он нашёл дым, тела, и девушку, стоявшую в одиночку среди развалин.
Каре. Белая кожа, будто высеченная из мрамора. Тёмное платье с латунными вставками. В волосах — чернильные заколки в форме миниатюрных часов. Она стояла, как статуя. А потом повернулась.
— Кто ты? — спросил он.
— Ты слишком громкий, — ответила она. — Мне пришлось убить семерых, чтобы снова стало тихо.
Это была Вероника. И с этого началась их история.
⟡
Позже, в убежище Калиссы — её подруги, врача и инженера, — Элиас впервые услышал имя Адриан Виренс. Он был тем, кто стоял за исчезновением целых районов, обвалами уровней и искажением времени в некоторых секторах. Культ, называющий себя Последователями Колеса, распространял среди низших рабочих идею о возвращении к первичному циклу — идее, извращённой до безумия.
— Ты не понимаешь, — сказала Калисса, — этот культ не просто слепо верит. Они *действуют*. А Виренс будто знает, что ищет.
— Он ищет ключ, — отозвалась Вероника, появившись внезапно. — И не такой, как у тебя, Элиас.
Её кулон — из переплетённых медных жил и кварцевого стекла — отбрасывал отражение механического сердца. Она назвала его Ключом Низших. И, по её словам, это было всё, что осталось от тех, кто её вырастил.
— Они не были моими родителями, — сказала она. — Но они дали мне имя. И кулон. А потом сожгли их за ересь.
Элиас почувствовал, как внутри шевельнулась сталь.
Он смотрел на неё, на её силу — не в теле, а в разуме, в голосе, который не дрожал даже в крови. Она была связана с Виренсом, когда-то. Он чувствовал это. Но так же он чувствовал: она разорвала цепи. Теперь она шла против него.
И это делало её союзником. Или будущей врагиней.
⟡
Путешествие через Запретные Сектора не было лёгким. Их преследовали машины, сбежавшие из-под контроля генераторов, и люди, потерявшие разум. Здесь Элиас впервые по-настоящему выстрелил из Песочного ключа в полную силу. В его глазах мелькнули воспоминания — война, кровь, белые халаты родителей, и... девочка с кулоном.
— Ты это видел? — спросила Вероника.
— Не знаю, — сказал он.
Но он начал понимать: Песочный ключ не был только оружием. Он был артефактом. Он связывал судьбы.
И, возможно, когда-то был частью чего-то большего. Возможно — частью тех самых исследований, в которых участвовали родители Вероники.
И тогда между ними вспыхнула первая искра доверия.
⟡
Ночью Элиас видел сон. Голос из прошлого, механический ворон, каркающий фразы на забытом языке. Металлический круг, вращающийся в пустоте. В центре — сияющая фигура. Женщина. Он не мог разглядеть лицо.
А утром, когда они вышли на мост к Центральному Колесу, и небо над Термарктумом загорелось от солнца — он понял: всё только начинается.