Ад
Обжигающие лучи солнца,разбивающие на части грозную чёрную тучу, нависшую над безликой пустошью, расположившейся далеко от города, безжалостно испепеляли насквозь проржавевшую землю, расходящуюся глубокими трещинами. От этих рваных ран местами поднимался бурый дым, который, лениво растекаясь по равнине, языками пламени скользил по редкому сухостою, всё ближе подбираясь к самой древней части пустыря.
Заброшенная шахта, притаившаяся в этом месте, ничем не отличалась от сотен таких же: прогнившие опоры, трухой осыпающиеся на покорёженные рельсы, перевёрнутая железная вагонетка, увядшая в просохшей почве и леденящая душу чернота туннеля, уводящая куда-то вниз, в растерзанные толщи земли.
Старые, покосившиеся от времени ворота, покрытые ржавчиной, издавна стоявшие на страже шахты, массой ветхих табличек и погнутых знаков, предупреждали непрошеных гостей об опасностях, подстерегающих на каждом углу разваливающегося на части строения. К слову, редкий смельчак забирался так далеко от города, чтобы осмотреть прилегающие земли, ведь они давно завязли в толще жутких слухов и страшных историй, которыми старожилы любили пугать детишек, пытающихся пробраться на пустырь.
Говорили, что в 1784 году, когда люди, долго скитавшиеся в поисках тихого места, решили обустроить эти заброшенные земли, по пустырю прокатился раскат грома, похожий на яростный рёв дикого зверя. С тех пор, несостоявшихся поселенцев больше никто не видел и лишь кровь, длинными полосами тянущаяся к старой шахте, напоминала об их присутствии.
По городу ходили слухи, что там находилась секретная лаборатория, в которой проводились незаконные эксперименты. Власти неоднократно порывались взорвать шахту и распродать прилегающие земли, но каждый раз сталкивались с множеством препятствий. Люди, оформляющие документы, попадали в аварии, теряли память, смещались с руководящих постов, в то время как сама пустошь окружала себя новыми жуткими историями.
Мужчина, уверенно шагающий в сторону старой шахты, видимо, не зал о дурной славе пустыря. На вид ему было немногим более тридцати лет – высокий, широкоплечий, облачённый в чёрные доспехи, перепачканные кровью, он будто сошёл с пожелтевших от времени страниц книг, спрятанных на одной из полок забытых библиотек.
С каждым его шагом над пустошью сгущались грозные тучи, пронзаемые десятками ослепляющих молний, и чем дальше он заходил, тем сильнее разыгрывалась непогода. Поднявшийся ураганный ветер с силой ударил мужчину в грудь, делая попытку остановить наглеца, предупредить об опасности, ждущей впереди, но напрасно... Едва сравнявшись со входом в шахту, ворота с глухим скрипом отворились и незнакомец смело шагнул во тьму.
* * *
Тьма, царствующая в недрах старой шахты, боязливо вжималась в осыпающиеся стены, пытаясь укрыться от ярости Дэнталиана, захлёстывающей каждый уголок этого места.
Ему пришлось отступить, по приказу отца оставить свои войска на поле боя, вверяя их тяжелораненому другу, готовому умереть за Преисподнюю, но сегодня не способному в полную силу управлять армией. Войска практически остались без командующих. Злость, оставшаяся от сражения неистово проносилась по венам, мешая сосредоточится. Вырвавшаяся на свободу армия теней, стирающая всё на своём пути, во главе с Долориумом, раз за разом захватывала его мысли, возвращая в бой. Тени были слишком сильны...
Дэнталиан сжал руку в кулак и языки пламени пробежали по стенам туннеля, зажигая старые факелы, хаотично разбросанные по округе.
Мрак отступил, показывая древнюю шахту во всей красе. Лужи крови, застывшие на полу, образовывали здесь небольшие озёрца, от которых так и веяло смертью, едкая зелёная слизь, капающая с разъеденных ею железных балок, с трудом поддерживающих своды пещеры, падая наземь, превращалась в ядовитую дымку, а глубокие борозды, похожие на царапины, становясь с каждой секундой всё глубже, с протяжным скрежетом меняли расположение, преследуя Дэлиана.
Впереди, из оставшейся неосвещённой части шахты, раздалось громкое рычание, а следом за ним показалась лапа зверя, лениво потянувшаяся к Дэнталиану из темноты.
– Наама, – не сбавляя шага, жестко произнёс он.
Существо, вышедшее из мрака, источало такую силу, что казалось округа вздрогнула. Огромная кроваво-красная львица с чёрной гривой, хвостом скорпиона, украшенным ядовитыми шипами, мордой, напоминающей человеческое лицо и ярко-голубыми глазами, пронзающими насквозь, склонив голову, неспешно шла навстречу Дэнталиану.
Дэлиан остановился, смотря на хищника, подкрадывающегося к нему. С каждым новым шагом мантикора меняла своё обличье. Она становилась меньше и грациознее, её львиные лапы превращались в утончённые руки, грубые черты лица смягчались, а хвост скорпиона исчезал.
Факелы ярко вспыхнули, ослепляя Дэлиана, и в следующие мгновение напротив него уже стояла черноволосая женщина в золотом платье, обтягивающем словно вторая кожа. По её шее и руке тянулся длинный рваный шрам, доходящий до самых кончиков пальцев, а яркие лазурные глаза, поглощающие свет огня, казалось, прожигали насквозь.
– Приветствую Вас, господин, – Наама медленно вытерла с губ кровь, оставшуюся от её добычи, необдуманно забредшей на старый пустырь, и стряхнула с ладони остатки кроваво-красной шерсти. – Вы не частый гость в этих землях, – с восхищением произнесла она, неотрывно смотря на Дэнталиана.
– Собери мантикор и раздели их на два отряда, – приказал Дэлиан. – Первый – останется на пустоши. Если появится Долориум, они не должны будут позволить ему пройти через шахту. Второй, во главе с тобой, – он исподлобья посмотрел на Нааму, – отправится в бой, на подмогу Абигору.
– Армия теней... – почти прорычав, оскалилась львица, сжимая, изуродованное шрамом, запястье одной руки другой. – Они не ступят на мою вотчину.
– Выполняй, – оборвал Нааму Дэнталиан, и та, за один прыжок обратившись в мантикору, удалилась.
Проводя львицу взглядом, Дэлиан с силой отшвырнул от себя обломок балки, случайно оказавшейся подле него, и быстро зашагал по туннелю шахты, приближающего его к аду.
Кровавое небо Преисподней тонуло в толщах реки Веброн, словно не знавшей границ своих берегов. Грозно перекатываясь волнами, она показывала себя во всей красе, разбрызгивая воды цвета тёмного янтаря на каждом из десяти островов ада. Каждый, кто оказывался возле Веброна, должен был выразить почтение и, ступив на местами прогнившую лодку, цепями примотанную к толстым кольям, намертво вбитым в землю, переплыть его величественные воды, в незапамятные времена породившие ад.
Ступив на борт лодки, Дэнталиан крепко сжал рукоять меча и, выдернув его из ножен, разрубил цепи, не позволяющие ему отплыть. Воды Веброн тут же поменяли направление. Подхватив лодку, они мягкими волнами толкали её к показавшимся вдалеке вратам, ведущих на первый остров бесплодных земель ада.
Чёрная дымка, потянувшаяся по небесам, задев острые шпили ворот, юрко скользнула за их пределы,принеся за собой вечерние сумерки. Дэнталиан на мгновение остановился и ярость с новой силой нахлынула на него. Ворота, испокон веков находящиеся под охраной архидьяволов – грозных и бессменных стражей, не подпускающих к вратам даже высшие чины, сегодня пустовали, а самих горе-охранники стояли немного левее.
Увлечённо играя в адский покер, хранители врат даже не замечали приближающегося к ним Дэлиана, за что и поплатились... Два огненных шара, сорвавшихся с его ладоней, испепелили архидьяволов, накрыв округу жаром адского пламени.
Ворота перед Дэнталианом распахнулись, пропуская его на первый круг ада. При виде Дэлиана вечно мающиеся души пустынных земель мгновенно растворились. Сухая земля трескалась у него под ногами, поднимаясь клубами пыли к одинокому искорёженному, высохшему дереву, молящему о пощаде и напоминавшему Дэнталиану о никчемности этого места.
Здесь обитали души праведных язычников, которые искренне верили, но к их сожалению, не в того Бога. Даже смерть не изменяла их сущность. Они по-прежнему поклонялись, только теперь их Богом было мёртвое дерево, адским скрипом терзающее их души, обрекая на бесцельное существование, такое же, как и их молитвы.
Подойдя к краю первого круга, Дэнталиан окинул взглядом обширные владения отца. Адские земли предстали пред ним в образе горящих островов, разлетающихся по безграничным владениям, и, чем дальше находился остров, тем страшнее становились грехи и ужаснее наказания.
Здесь каждый получал по заслугам. Если в прошлой жизни похоть затмевала разум – душу вечно будет терзать ветер. Обжорство приведет на третий круг с ледяными дождями и ядовитым туманом. Скупцы и расточители обречены таскать огромные глыбы на четвёртом острове адских земель. Злые и ленивые души будут вечно гнить в Абийском болоте. Еретики и лжеучителя – прислуживать демонам в городе похоти и разврата – Сангтоне. Седьмой остров разбросал по своим землям сотни сухих деревьев, с которых свисали души самоубийц, терзаемые адскими воронами. Следом за лесом, Тлентор – река кипящей крови, вступала в свои права. В ней разрывались на части и варились души насильников и убийц, получивших достойное наказание за содеянное при жизни. На восьмом круге безжалостные демоны неустанно хлестали кнутами души мошенников с такой яростью, что адский свист плетей не останавливается ни на миг. Девятый же остров заполняли легионы отца и его собственные, переводящие дух и тренирующиеся пред кровавыми сражениями.
Резкий порыв ветра, оторвав от размышлений, и уже через пару секунд он стоял на втором острове адских земель, в эпицентре урагана, состоящего из душ сладострастников.
Эти земли были территорией Шакса – высшего демона, ослепляющего и оглушающего свои жертвы. Он рьяно контролировал весь второй остров, не щадя вверенные ему души, вечно гонимые ветром.
– Шакс! –жёстко произнёс Дэнталиан в пустоту в пустоту, даже не пытаясь заглушить яростный рёв урагана.
Ледяной воздух ворвался в воронку из сладострастников, усмирив их, и перед Дэлианом появился высокий, статный блондин, сочетающий в себе порывистость и спокойствие ветров.
– Не думал, что придет то время, когда сам наследный принц, заглянет в мои владения, − с почтением произнёс демон.
– Не думал, – грозно отозвался Дэнталиан, исподлобья смотря на Шакса, – что встречу одного из сильнейших демонов спокойно отсиживающегося со своими гнилыми душонками в разгар боёв.
Ураган, в центре которого стояли мужчины ветрами разлетелся по округе, даруя им тишину.
– Тебе, лучше чем кому бы то ни было, известно, почему я здесь, – Шакс склонил голову, – приказы твоего отца не обсуждаются.
Дэнталиан перевёл гневный взгляд на третий остров и яростно произнёс:
– Проверь все земли Преисподней, – он крепко сжал рукоять меча. – Убедись, что никто из шавок Молоха не прорвался сквозь оборону Нертуса, – Дэлиан одарил Демона ветров испепеляющим взглядом. – Выполняй
– Как прикажешь, – учтиво произнёс Шакс и, отойдя на несколько шагов от Дэнталиана, вознёс руки к мгновенно почерневшему небу.
Воздух вокруг высшего демона пришел в движение. Стирая границы меж адскими островами, он позволил Дэлиану одновременно увидеть Сангтон, во всём его великолепии, почувствовать вонь, исходящую из Абийского болота, услышать крик адских воронов, разрывающих души и ощутить на себе жар кипящей реки.
Последнее, что увидел Дэнталиан, перед тем как Шакс растворился вмести с ветрами, был мост Предателей, расположившийся на самом страшном кругу Преисподней, где душам не было покоя – они поочерёдно то горели в адском пламени, то покоились под толщей кристально-чистого льда драконов.
Не теряя больше ни секунды, Дэнталиан растворился в воздухе, переносясь на десятый круг ада, где его ждал владыка Преисподней.