Больница
День уже подходил к концу, солнце медленно, но верно двигалось к горизонту. Тучи разбежались, а огромные лужи от дождя ярко сверкали на солнце, пуская солнечных зайчиков. Люди не спеша обходили их стороной, где было возможно. Отличный летний вечер.
Сахар и остальные гуляли по окраинам города. Сразу, как только закончился дождь, они вышли и собрались. Все, кроме Травки и Артёма. У первой не отвечал телефон, ни сотовый, ни домашний, а последнего просто никто не хотел звать, так как Таня не до конца успокоилась после того случая. Весёлые разговоры и смех не умолкали до тех пор, пока телефон Макс-кура не зазвонил. На экране высветился номер Травки.
— Алло, Сурок, ты чего на звонки не отвечаешь? — радостно воскликнул он.
— Здравствуйте, я разговариваю с неким Макс-куром? — спросил на том конце незнакомый мужской голос.
— А… да, — парень немного удивился. Остальные замолкли и смотрели на него.
— Я вам звоню из больницы. Ваша подруга пострадала при взрыве в метро и сейчас лежит у нас. Вы можете сообщить об этом её родителям? Их номера для нас недоступны.
— Ш… ш… что? — телефон чуть не выпал из руки парня, глаза округлились, а сердце бешено застучало. Друзья уже удивлённо смотрели на него и ничего не понимали. — Д… да, конечно, мы сообщим им.
Он сбросил звонок и посмотрел на остальных, тихо шепнув:
— Травка в больнице.
***
Типичный запах больницы встретил их, окутав с ног до головы. Запыхавшиеся ребята буквально вломились в больницу, в которую положили их подругу, и сразу спросили в регистрационной, где она лежит. Получив ответ, они побежали в нужную палату со всех ног, чуть не роняя с ног бегающих врачей.
По пути они дозвонились родителям и сообщили страшную новость. Те сильно испугались и пообещали приехать как можно скорее. А ещё они узнали некоторые подробности о взрыве.
В палату их не пустили, поэтому вся кампания осталась сидеть в коридоре. Обеспокоенно разговаривая, они стали ждать хоть чего-то. Через некоторое время появились и родители. Их пустили в палату к дочери, но ненадолго. Врач зашёл вместе с ними, чтобы о чем-то поговорить. Друзья прильнули к двери, пытаясь что-нибудь расслышать.
— Доктор, как она? — слабым голосом спросила мать.
— Состояние довольно тяжёлое, но стабильное. Она лежит в коме. Получила сильные ожоги лица и рук, несколько переломов.
— Какой ужас, — воскликнул отец, а мать лишь ахнула.
— Я вас оставлю наедине, только ненадолго.
— Да, конечно.
Врач вышел, а друзья еле успели вновь сесть, будто и не вставали. Услышанное очень обеспокоило их.
***
Родители сели рядом с кроватью дочери, мама нежно взяла её за руку. Они едва сдерживались, чтобы не зарыдать. Отец держался чуть лучше. Вдруг её телефон зазвонил, он решил ответить на звонок вместо дочери. Всё равно она пока не в состоянии этого сделать.
— Йоу, Дровосек, привет. Ну что, завтра всё в силе?
— Привет, Андрей, — отец сразу узнал его голос. — Боюсь, завтра всё отменяется. Она лежит в коме после взрыва в метро.
Несколько секунд длилось молчание, а затем парень сказал "Я скоро буду" и сбросил трубку.
***
— Куда ты собрался? — недовольно спросила Маша, глядя на своего парня.
— Любаня в больницу попала.
— А, это та, с которой мы встретились сегодня?
— Да.
Наступило молчание, Маша смотрела на него и, видимо, подбирала нужные слова. Ей не нравилось, что он так относится к этой девчонке.
— А может, ты останешься дома? У неё ведь есть родители, друзья, которые придут туда.
— Я должен, она – моя подруга.
— А я – твоя девушка.
Парень вышел в коридор и надел куртку, затем стал надевать кроссовки.
— Маш, солнце, но с тобой ведь всё хорошо, ты не лежишь в больнице. И потом, я должен быть там.
— Ничего ты не должен! — закричала Маша, но парень поцеловал её, заткнув рот, и ушёл со словами "Нет, должен"
***
Шишка точно так же, на всей скорости, примчался в больницу и остановился рядом с палатой. Увидев незнакомых друзей, сидящих рядом, он спросил их:
— Она там?
Он не сомневался, что его правильно поймут, так как знал о неких её друзьях и решил, что это они. Не ошибся.
— Да, она там. А кем ты будешь, позволь узнать, — спросил в свою очередь Макс-кур, скрестив руки на груди.
— Да Шишка я, Шишка, — пробормотал парень.
Друзья вдруг заулыбались и переглянулись между собой, словно что-то поняли, понятное лишь им самим, а Ирко заговорила:
— Она многое рассказывала про тебя.
— Правда?
— Ага.
Шишка ещё немного постоял у двери в палату, а затем спросил:
— А там кроме неё ещё кто-нибудь есть?
— Да, родители, — почти хором ответили Ирко, Сахар и Катя.
Тут пришёл врач, зашёл в палату и выгнал родителей. Они, бледные, медленно ушли. А врач обернулся к ним и сказал:
— Думаю, вам следует идти домой, всё равно сделать ничего нельзя.
Ну конечно они отправились домой. Что же еще им делать в больнице? К Любане в палату не пускают, можно, конечно, остаться ночевать, но родители просто отправят их домой, да и врачи такого же мнения. Поэтому шансов остаться в больнице нет, и они один за другим вышли из поликлиники.
***
Солнце уже садилось за горизонт, детки лежали в своих кроватках, а вот Шишка уснуть никак не мог.
Он постоянно проверял телефон, не пропустил ли звонка от ее друзей, ведь они обещали позвонить ему, если выяснится что-то новое.
Час шел за часом, глаза слипались, пятая кружка кофе была давно уже выпита. Ноги скакали от одного угла к другому, расчерчивая линии. Маша давно уже спала в кровати и видела десятый сон.
Когда он наконец пришёл домой, она накричала, мол где шатается так долго. Еле успокоилась, закатила истерику, а затем ушла спать, оставив его в одиночестве с мыслями. Ночь сменилась утром, мешки под глазами свисали до изгиба губ. Шишка встал с кресла, потер красные глаза и направился в мятой одежде в больницу.
Схватив разряженный мобильник, он побежал в больницу. Пробежав толпующихся людей в коридоре, остановился, отдышался, постучал в палату. Яркий свет солнца заливал всю комнату, ослепляя парня в очках. Прищурившись, он увидел всех ее друзей, окруживших кровать. Девушка на ней мирно лежала, утыканная проводами и капельницей. По ней медленно бегала жидкость, капля за каплей спускалась из бутыли, попадая в вены.
Дверь осторожно захлопнулась, и семь пар глаз повернулись к источнику этого звука. Пришли все, даже Артём с Таней. Первым заговорил Сахар, склонив голову:
— Она в коме, — грустно улыбнулся он. — Неизвестно, когда она из нее выйдет, состояние слишком плохое, нет шансов, что она выживет, — бледный от природы Сахар побледнел еще сильнее.
Шишка медленно сполз по стенке, обнимая руками колени. Голову спрятал вниз, медленно выдыхая. И что же теперь делать? Как теперь жить, понимая ,что один из самых любимых людей может умереть, а он даже не успел с ней попрощаться?
В палату вошел доктор, взмахнув халатом. Он подошел к ребятам, шепнул что-то очень тихо, после чего они с грустными минами на лицах вышли из палаты. Шишка остался незамеченным. Он не мог встать, сделать какое-либо движение, он просто сидел и сидел на полу, не понимая сложноси всей ситуации.
От собственных мыслей его разбудил доктор, он прикоснулся к нему, присаживаясь на корточки.
— Будет жить, не переживай. Мы делаем все, что в наших силах, такой случай у нас не первый, спасали. Тем более она девочка с отличным здоровьем, выкарабкается.
— Т-точно? — дрожащим голосом ответил парень?
— Да точно-точно, иди лучше домой, отоспись, а через недельку-другую приходи. Там-то у нас будут анализы и мы точно скажем, что с ней делать дальше, — посмеялись, прихлопнул парня по плечу. — Если что сразу в морг, готовьте денежки.
— Странное у вас чувство юмора, доктор, — странно посмотрев, встал с пола Шишка, — главное, спасибо за новости! Сделайте все что можете, я Вас прошу!
Все восемь ребят вышли из поликлиники с плохим настроением. О терракте не было ни новостей, ни слухов, ни предпринятых решений, ничего. Только лишь 18 пострадавших, 11 погибли в пламе огня, тела некоторых все еще лежали под развалинами вагонов и бетонных плит.
Ну что еще сказать? Остается только надеяться на врачей, молиться и больше не плакать.