10
Настя приподнялась на койке, устроившись в полусидящем положении. Во рту пересохло, а попросить передать стакан было некого.
Кристина ушла, злобно хлопнув дверью, как только услышала желание сестры. После нее стены небольшой комнатки стали давить, а воздух со стороны открытого окна не доходил до пациентки. Была ли отрава в ее словах? Ещё некоторое время назад Кристина бы горько посмеялась над подобным высказыванием, но за время их совместной жизни они сблизились, и только это было грузом для каждой. Не будь этой связи, Настя бы спокойно сбросилась с окна больницы, в которую ее упекли, никого не предупреждая. Она бы не чувствовала угрызения совести, сожаления и тем более страха. Она бы не произносила подобное вслух, как будто прося на это разрешение. Анастасия Захарова была бы сама по себе.
В реальность девушку вернули дикие крики за дверью. По всей больнице гулял вой, из-за которого голова буквально раскалывалась. Внезапно в палату ввалилось нечто сходное с человеческим телом, но это был не человек, а Ульяна. Та самая Ульяна...
— Кристина! Прекрати это выступление!
Крики принадлежали Вербицкой. Дверной проём был недоступен глазу пациентки из-за угловой стены, но девушка всем нутром чувствовала, что Крис стоит именно там, облокотившись об дверной косяк.
Ульяна, сидевшая на полу, устремила взгляд ввысь. Когда она встретилась глазами с Настей, ее губы дрогнули, фарфоровое лицо исказилось.
— А ты расцвела, - кольнула юная мародерка.
Настя, услышав неприятный «комплимент», накинула на голову одеяло. Ее лицо, а точнее то, что от него осталось, было ужасно. Кипятком, в который девушка была опущена, узородовали абсолютно всё. Только если тело скрывала ткань, то лицо было во всеувиденье. Когда Захаровой пришлось впервые после инцидента столкнуться со своим наследием в зеркале, ее пробил озноб. Она отказалась верить в происходящее и более того, она отказалась жить в происходящем.
Ульяна сидела на полу в непонятном положении: правая нога была неестественно согнута в сторону. Когда девушка, придерживая руками уложила ногу в позу лотоса, Настя ужаснулась. Во внутренней части бера была видна кость, выпирающая из под нескольких слоёв кожных тканей.
Каким образом школьнице удавалось терпеть такую боль — не известно. Пугало выражение смирения, будто сломайся эта кость, она бы и не дрогнула.
«Не человек.»
— Знаешь, наличие у тебя сестры, да ещё и близняшки, очень опечалило. - Девушка с шумом выдохнула, опуская голову. — Я ведь не планировала отвечать за последствия того дня.
— Убирайся.
— Да-да, вот так. Можешь выкрикнуть это? - Глаза, коими та уставилась на Настю, пугали до дрожи. Они сулили сумасшедшие, явное отклонение в психике. — А то та бандитка не пускает, сколько бы я не просила.
Дверь хлопнула. Кажется, Рони никак не смогла повлиять на действия подруги. Хотя было хоть что-то в этом мире, что могло повлиять? Кристина была неуклончивой и в каких-то местах сварливой, ведь принципы дороже гуманизма.
— Та бандитка выбьет тебе все зубы вместе с брекетами, - оскалилась Кристина, подходя ближе. Девушка в качестве опоры под руку выбрала койку больной. — Раскайся хотя бы раз. Это самое меньшее, что следует сделать твари, притворившейся человеком.
Захарова младшая пнула ногой Ульяну с такой силы, что девушка отлетела на некоторое расстояние, однако улыбка с ее лица ни на секунду не стёрлась. Все это было для нее сродни детского сада, не угрожающего жизни и свободе.
Облокотившись об батарею, в которую ее швырнули, Ульяна подметила:
— Ты ведь понимаешь, что будет, когда я вернусь домой.
— А с чего ты решила, что вернёшься домой? - поинтересовалась Кристина, засовывая свободную руку в передний карман брюк так, чтобы выглядывал большой палец.
Она выглядела искренне удивлённой, словно и не рассматривала такого. Словно это было что-то настолько глупое, что и думать не стоило.
И все же блистательная улыбка мародерки медленно сползла. На ее место пришел оскал. Осознание вспыхнуло молнией. Девушка аж подорвалась, не думая о своей ноге, к Крис и схватила последнюю за край футболки.
— В смысле?
— Мы с тобой не расстанемся вплоть до твоих последних секунд. - Уточнила девушка, а после непродолжительной паузы вынесла приговор. — Сегодня ты умрёшь, Ульяна Гродская.
Девушка застыла камнем, будто взглянула в глаза медузы Горгоны. Ей никто и никогда не смел угрожать. Раньше опомнилась Настя.
— Кристина, прекрати всё это.
Теперь удивление Захаровой младшей было наигранно. Ее нахмуренные брови взлетели ввысь, а руки сплелись на груди.
— Прекрати ты это. Хватит вести себя как тряпка, позволяя всякому сброду вытирать об тебя ноги. Встань и тресни этой мрази, истопчи ее, плюнь в лицо, но только не защищай. - Кристина вся изнутри горела огнем. — Я искренне не понимаю — от кого тебе достался такой ебливый характер? Видимо, мамаша у нас такая была, раз позволяла отцу крутить ей как хочется. Я всё делаю для тебя, а ты смеешь говорить мне подобное, как несколько часов назад?
Меньше всего на свете Кристина хотела услышать те слова. Это настолько ее всколыхнуло, что она, не думая, ворвалась в чужой дом и выволокла оттуда Ульяну. Семья девушки отсутствовала, поэтому не пришло даже как-то выделываться.
п Отец часто практиковал такое. Должники, друзья, знакомые - без разницы. Каждому он что-то давал и и у каждого что-то отнимал. Жизнь чаще всего.
— Злишься на меня за действие, а за бездействие все ненавидят. Отныне я буду делать все по-своему. Я не позволю тебе умереть ровно так же, как не позволю этой твари жить, - Кристина указала в сторону Ульяны, что все это время сканировала пол. Было ощущение, что та под наркотой, настолько сильно ее ввели в транс слова близняшки.
— Ты чудовище, Кристина.
Желчь Насти сильно пошатнулась сознание близняшки. Крис почувствовала удар под дых, который был отпущен самым родным человеком.
— Раз я чудовище то, что мне с ней сделать? Минутой ранее я хотела убить ее сразу, но теперь — благодаря тебе — она будет неимоверно мучаться.
— Что ты сделала, дура? - воскликнула Ульяна, поднявшись на одну ногу.
От страха ее зрачки расширились, и по телу шёл мелкий дождь мурашек. Через равные промежутки времени ее дергало в самых неожиданных местах. Школьница тяжело дышала, хотела кинуться на койку, но преградой послужила рука Крис.
— Ей твое милосердие к хренам не сдалось, Настя. Почему ты думаешь, что я делаю что-то плохое? Лишь возвращаю должок. Отец всегда говорил, что долги возвращать нужно не смотря ни на что.
— Твой отец последний урод, чьи советы нужно слушать, - процедила Настя, сжимая одеяло в руках. Сестры не часто обсуждали этого человека, но Настя была настроена к нему негативно с самого начала. — Убийство - это самое плохое, что ты можешь сделать.
— С чего такие выводы? Я ведь не человека убиваю, всего лишь уличную шавку. Все так делают, а клеймо только на мне?
— Ты не убьёшь меня, это блеф, - бормотала сама себя Ульяна. — Блеф, блеф, блеф...Насть, а знаешь, это даже не я спланировала! Колька твой - пидорас!
— Что?
Анастасия тяжело взглотнула, скопившуюся влагу во рту, и ненароком прикусила язык.
— Мужики его трахают день и ночь, а он школьниц соблазняет!
— Это он спланировал? - вмешалась Крис, больно отдергивая сумасшедшую назад. — Отвечай.
— Изначально он хотел привести туда тех самых мужиков. Так сказать, предоставить больше дырок, а у этой их аж три! - девушка залилась смехом, будто анекдот рассказывает. — Но ребята его отказались ебать школьницу. Видимо, не все там потеряно! Интересно, знали ли они, что Коля сам школьник?
— Мне не интересно, вы там как появились?
— Мы? На шашлыки собирались, хотели этого голубого прихватить, а он нам давай заливать про мясо, которое у него есть.
Кристина посмотрела в глаза сестры.
— Да, под мясом он подразумевал ее. Я, честно, и понятия не имела, что он каннибализм продвигает. Но знаешь, как дорого щас стоит говядина?
— Ты совсем конченная? Серьёзно согласилась?
Ульяна вновь засмеялась, но уже отрывисто, без прежней звонкости.
— Я за веселье отвечала, подруга! Тот момент, что они буквально сварить ее пытались как-то не сильно выделялся в моем сознании. Я не думала, что реально жрать начнём. Ну и не начали же! Правда Алинка ее куда-то утащила тогда, может и цапнула кусочек. - Девушка перевела взгляд на изуродованное лицо Насти. — Мы то теперь не узнаем.
Кристина обратила все внимание на сестру. Какая реакция у той должна была проявиться? Крис казалось, что это будут слезы или замешательство. По сути она могла и не выжить в тот злосчастный день, когда признание вырывалось из уст.
Настя, не торопясь, слезла с больничной койки. Под взглядами четырех глаз она схватила ручку, лежащую у блокнота на тумбочке, и кинулась на школьницу. В моменте стержень оказался в правом ушном проеме, куда девушка вбивалась рукой. Крик Ульяны был слышан везде, кроме сознания близняшки. Когда обессиленное тело упало, без попыток вырваться, Настя ощутила вкус крови на губах. Чужой крови. Не могла. Не способна. Не стала бы!
— Будут какие-либо пожелания? - спросила Кристина, насмешливо улыбаясь.
Захарова старшая была в своей койки, крови не было, ручка на тумбе.
«Это не я, это не я.»
— Это же не я?
— Настенька, только скажи, и это будешь не ты, - произнесла Кристина, словно видела ту картину, что ее сестра представила в мыслях, словно слышала ее истерические мольбы.
Связь близнецов. Видимо, она действительно существует.
— Я сделаю всю грязную работу, только скажи.
Девушка страшилась произнести подобное вслух. Повисла тишина, в которой были различимы лишь стоны потерпевшей, что только почувствовала боль.
— Убей ее, - сказала Настя быстро. Так чтобы не услышали. — И Колю, и Алину, и Пашу. Всех.
Кристина чувствовала каждый миллиметр своего тела, оно наполнялось энергией. Оно питалась этими словами. Было ли что-то столь ободряющее и насыщающее. Захарова не считала себя психопаткой, но эти мысли заставляли задуматься. И пока девушка об этом думала, она не услышала самого главного:
— И меня тоже убей.
/////
Следущим пунктом назначения был огромный амбар на другом конце города. Местность поблизости - лес. И ничего больше. Ульяна Гродская забылась во времени после подсчета четвертого часа их совместного провождения в пути.
По приезде Кристина не спешила выходить из автомобиля. Она остановилась напротив огромного здания, принадлежащего ее отцу. Здесь была утилизация тех самых должников и некомпетентных лиц. Захарова в это не вникала, поскольку ее должность, а именно доставка дорогостоющих по стране лекарств, не обязывала. Это место защищено в органах, поэтому людей, что сюда привозили никто не находил. Полиции запрещалось ступать на территорию и что-либо вынюхивать. Если же находились такие смельчаки - они становились в один ряд с должниками. В один ряд на быструю смерть.
Кристина подхватила еле стоявшую школьницу и вывалила ту из машины. Пошарилась по карманам и достала ключ, который был подарком на день рождения. Оставив за спиной тушу нечеловека, девушка пошла открывать ворота, за которыми ее ждала пыточная.
Ульяна, дрожавшая от безысходности и неподдельного ужаса, быстро смекнула, что они находятся на большом расстоянии. При огромном желании она могла бы убежать в лес. Но будет ли оттуда выход? Они ехали слишком долго, значит, пешим ходом, да ещё и с раной, девушка никуда не дойдёт. Везде ее ждала смерть.
— Не советую даже думать об этом, - отрезала Кристина, глядя из-за плеча.
— Как ты сможешь жить после этого? - воскликнула Ульяна, надеясь продавить. — После убийства.
— Ровно так же, как и ты. Думаешь, чем-то отличаешься? Нет, все жертвы ваших издевательств, запечатленные на телефон Алины, мертвы. Они больше не живут, а существуют оболочкой. А это хуже смерти, так что в этом плане я даже чересчур добра, понимаешь? Я делаю это, чтобы ты больше никому не смогла испортить жизнь.
— Ты серьёзно? Таких как я уйма! По всему городу сотни! Думаешь, после моей смерти они все прекратят таким заниматься?
— Мне нет дела до других, однако ты тронула мою сестру.
— Давай я заплачу. Сколько ты хочешь?
— А сколько стоит твоя жизнь? - Усмехнулась Кристина, стоя спиной к собеседнице.
Ульяна не спешила говорить. Она думала над суммой, которая вполне могла устроить, и которую она вполне могла раздобыть.
— Миллион тебя устроит?
— Я думала, ты ценишь себя гораздо выше.
— Ладно, пять. Нет, десять!
— Деньги не имеют для меня ценности, можешь не пытаться.
Кристина прошла в темноту, не заботясь об возможной пропажи школьницы. Внутри пахло сыростью и безнадегой, которая была способна привести к концу всех начал. В этом огромном амбаре было несколько секций, на комнаты они похожи не были из-за отсутствия дверей. В первой располагалось диванное кресло, торчащие провода и металлический белый шкаф, наполненный до упора. Вторая секция была скрыта от глаз, в ней находилось оружие и военные боеприпасы, которые Отец припрятал на черный день. В случае какой чрезвычайной опасности все свидетельства взлетят ввысь, и ничего не будет обнаружено. Все это предстало в лицевой части помещения, так как самое страшное находилось под землёй - в бункере. Тот находился на достаточной глубине, чтобы при взрыве его не обнаружили. Кристина никогда не проходила его полностью, потому что он, по ее скромному мнению, гигантский. Бункер доходил до границ соседних стран, что позволяло выбраться из России незамеченным. Пожалуй, постройка этого бункера была самым рискованным решением. Однако ожидания более чем оправдались.
Вниз тащить Ульяну Кристине показалось глупой затеей. Та могла запачкать в своей крови пол пути, а убирать это после не хотелось. Нужно было избавиться от нее сегодня раз и навсегда.
Кристина усадила бледнеющую Ульяну на кресло посреди секции. Хоть пространства и было много, но стены давили. Холод и сырость, о которой упоминалось ранее, нагоняли жути. Все здесь давало спуск рычагу с панической атакой.
У кресла оказались кандалы из веревки. В мгновение ока они затянулись, фиксируя конечности девушки.
— Может предоставить тебе последний ужин? - поинтересовалась Кристина, отходя к стене за канистрой-другой бензина.
Ульяна дёрнула подбородком, словно это могло развеять весь ужас происходящего.
Первые брызги горючего вызвали груду мурашек по открытым участкам кожи. Захарова с хмурью на лице выводила круги прозрачной жидкостью. Ее не волновало - попадет ли химия на кресло, стоящее здесь не первый год. Она была настроена решительно, как никогда раньше.
— Наст... Кристина, ты пожалеешь. Но когда это произойдёт будет слишком поздно. Думаешь, сможешь жить счастливо после сделанного?
— Настя может и не смогла бы, но я другая.
/////
Тело девушки вместе с креслом догорало двенадцать часов. Прах был небрежно выброшен в мусорное ведро. Это было первое убийство Кристины Захаровой.
И не последнее.