1.27.
ЧОНГУК
Перед нашим разговором я прокручивал десятки возможных вариантов развития событий.
Если она откажется сесть в машину и упрётся рогом, что сама доедет до кафе?
Мне ехать, как каблуку, за ней или по традиции закинуть на плечо?
А поговорить в кофейне мы сможем или она согласится поехать со мной в лес?
Вряд ли, это даже звучит зловеще.
Не поедет.
Забрать вчерашние цветы с салона и подарить?
А вдруг в лицо мне швырнёт?
Нет, без цветов, обойдусь.
Я всё ещё помнил, как Соён оставила Лису без купальника, хотел сделать сюрприз с покупкой нового, но и тут решил не рисковать.
Слишком интимный подарок, не примет.
Да и не смогу я ей выбрать ничего, кроме как водолазного костюма, чтобы на неё никто слюни пузырями не пускал.
И вообще, с чего я решил, что она выслушает меня и захочет быть со мной, бросит своего идеального грёбаного Джина?
Я же больной на всю голову.
Отморозок.
За что меня любить?
Или хотя бы пытаться полюбить?
Если она не дура, будет бежать от такого, как я, сверкая пятками.
Но пока у меня был хоть один шанс из миллиарда, я от неё не отстану. Прилипну, как банный лист к её прекрасной заднице.
Очередная ирония судьбы.
Я всегда терпеть не мог баб, которые вешались мне на шею.
А теперь сам превращался в грёбаный кусок ванили.
Думай, Чонгук, думай.
Чем покорять её сердце будешь?
Я открыл в телефоне папку с фотографиями Рапунцель.
У меня, как у шизика, было фотодосье на эту стерву, что вымотала мне все нервы.
Когда я увидел фото её книги, у меня родилась гениальная, а может и провальная, идея.
Я приехал в книжный магазин и показал снимок продавщице с умным видом.
– Мне нужна на подарок девушке ещё одна книга этого писателя. Самая лучшая, интересная, чтобы точно понравилась.
– У нас как раз поступила вторая часть этой книги. Продолжение истории про «Полустанок». Подойдёт?
– Как думаете, девушка оценит такой подарок? – Я мял булки перед взрослой женщиной, спрашивая её мнение, как малолетний пацан.
– Если она любит Фэнни Флэгг и читала первую книгу, то сто процентов. Молодой человек, это самый романтичный подарок. Цветы любой дурак подарит. Нет, это приятно любой девушке, но если она любит читать, то правильно подобранная книга точно не оставит её равнодушной. А если ещё вместе вслух читать будете - она ваша навеки, – эта тётка с каждым сказанным словом становилась всё приятнее.
Я сильно надеялся, что она права.
– Беру, упакуйте.
– А мы этим не занимаемся. Есть подарочные пакеты, коробки. Есть отдельно бумага для упаковки, банты всякие. Выбирайте.
– Упакуйте. Я доплачу. –Я всучил ей книгу в руки, понимая, что могу надавить своей обычной наглостью, и она поможет добровольно-принудительно, но здесь я хотел иначе. Я реально поплыл. Миленьким добреньким карасиком. – От этого свидания зависит, будет она со мной или нет. Всё должно быть идеально.
Книгу мне упаковали.
А на самом свидании всё прошло круче, чем я мог надеяться.
Лиса была странной.
То молчаливой, то суетливой, но она не сопротивлялась, не отталкивала меня.
Мы ели в лесу, сидя в машине, потом поговорили.
У меня словно память отшибло.
Я помню наш разговор кусками.
Её нелепую шуточку про фаллоимитатор, я даже думать не хотел, что она вытворяла в постели с другими, иначе мог стать неадекватным психом, как батя.
Помнил её предложение переспать и разойтись.
Ага! Сейчас!
Она до сих пор не поняла, что она никуда не денется с подводной лодки, пока я не захочу?
А я не захочу!
А потом условие с месячным воздержанием.
Хорошо, не год!
Я выдержу.
Вот, прямо, по-чесноку выдержу.
Мне встретилась не обычная девчонка, а инопланетянка с другой планеты, которая возвращала веру в то, что для меня не всё потеряно, что я живой и, возможно, ей нужен такой засранец, как я.
И ради неё я готов был меняться, заставлять себя поступать иначе.
Я с ней и был другим.
Чувствовал, как начинало биться моё ледяное сердце и даже ощущал порхание бабочек вокруг члена.
Я никогда не был романтиком.
Более того, я их презирал, считая чувства, любую привязанность бременем и слабостью.
И мне не нравилась эта маниакальная зависимость.
Но я продолжал совершать странные для меня поступки.
Оплатил ей студию.
Тогда я себя оправдал тем, что это цена её молчания.
Ну-ну.
Тогда почему ничего не сказал, когда она подумала на бывшего?
Да потому что я хотел её радовать.
Хотел её.
И радовать её.
Потом какао.
Цветы.
Книга.
Она ей понравилась!
Кто бы мог подумать?
Её привел в щенячий восторг не новый айфон, не букет с её рост, не брендовая сумка, а какао и книга.
Нет, моя Лиса точно инопланетянка.
Таких, как она больше нет.
И если только от вкуса её губ я терял рассудок, то что будет со мной после этого месяца?
С руки, как голубь или белочка, есть начну?
Чонгук, какого ЁЖИКА с тобой творится?!
Мы забрали цветы, я проводил Лису до дома. Мы решили не ехать на Броню.
Я пообещал заскочить поцеловать её на ночь. Чёрт, надо купить антивиагру.
И уехал домой.
Отец продолжал названивать, а сестра написала смс, что лучше бы мне скорее вернуться.
Дома меня ждал очередной армагеддон.
У нас всё ещё была в гостях Соён, сидела с Сонхи на диване и смотрела какую-то дораму, увидев меня, она помахала мне рукой.
Хорошо хоть не побежала обниматься.
Оказывается, у неё разболелась голова и отец, даже не мама, предложил ей остаться у нас с ночёвкой, договорился сам с её родителями. А те и не были против. Им всегда было плевать на свою дочь, как и в этот раз.
Но сама идея оставить её у нас была странной.
С какого перепуга?
– И где ты шлялся?! Мы ужинали без тебя! В кабинет! – По налитым кровью глазам и шаткой походке я видел, что отец пьян. Мне нужно было принимать весь огонь его психопатства на себя, чтобы он не добрался до мамы. – Я неясно выразился? Я сказал, что у нас Соён, где ты был?
– Был занят, сегодня суббота, пап, обычно у нас это свободный день и ни о каком ужине ты не предупреждал, – я старался говорить максимально спокойно, хотя внутри поднимался встречный отцовскому ураган.
Я до боли сжимал кулаки, чтобы сдержаться.
– Соён сказала, ты развлекаешься с новенькой девчонкой, как её там, Манобан? Ты с ней был? – Он мерзко дышал перегаром мне в лицо, запуская в кабинет. Потом сел в своё кресло, закурил и, щурясь на меня, продолжил. – Так какой план-захват по этой сучке у тебя? Ты поспорил на неё на 2 миллиона? Добро. Соён сказала, ты и трахнуть её успел. Так в этом и состоял твой хитрый план? И что? Она вены себе не перерезала же? Мелковато, Чонгук, мелковато.
Я в очередной раз был в шоке от своего отца.
Но больше всего меня поразило, что Соён сливала ему всё, что с нами происходило.
Зачем?
Быть ближе ко мне?
Такими темпами она становилась мне всё отвратительнее.
Я вообще не понимал, почему Соён с её внешностью и мозгами не найдёт себе нормального парня, который будет её ценить. Она много кому нравилась.
И если бы она на мне не висла, и, если бы не Лиса, я вполне мог запасть на неё.
– Нам обязательно это обсуждать? Знаешь, это плохая идея разбираться с её отцом через дочь. Мелковато. – Из меня вырвалось его же слово, и я надеялся, что батя его не заметит. Но он заметил.
– Молчать, щенок!
Отец ударил кулаком по столу, стреляя в меня слюнями.
Он прямо сейчас напомнил мне бешеного пса из моего кошмара.
Он и был им.
Мой отец был моим персональным адом, с которым у меня не хватало мощей справиться.
Любое моё непослушание могло отразиться на матери.
– Здесь я решаю, с кем, кто и как будет договариваться. А если надо будет, притащишь её сюда за волосы и трахнешь при мне! А сейчас пошёл к Соён! Не зарывайся. Она твоя будущая жена.
– А внуков сегодня тебе сделать? – Внутренние стопоры уже не справлялись.
Этот дьявол во плоти говорил о Лисе так, будто она была его вещью, от которой нужно избавиться.
Если бы мне пришлось выбирать, я бы скорее задушил отца, чем выполнил его бредовые требования.
Но мама!
Она всегда меня сдерживала.
В собственном доме я был бездомной собакой на коротком поводке.
Ошейник врезался в шею до крови.
И я буквально ощущал, как с каждой угрозой в сторону Лисы он трескался по швам.
Скорее бы все уснули!
Я посидел в гостиной с Сонхи и Соён, чтобы не выводить отца ещё больше.
Он закрылся в кабинете и, скорее всего, продолжил пить. Периодически мы оглядывались на шум в его комнате, но зайти к нему никто не решался.
Мама с мигренью спустилась проверить, всё ли в порядке с гостевой комнатой и сразу поднялась наверх. Она выглядела больной. Сильно похудела, даже будто ростом стала меньше, а я так увлёкся своими проблемами, что перестал тащить её к врачу.
Завтра же запишу её на обследование и пусть хоть заупирается, я заставлю её сдать анализы и показаться врачам, которые ей точно помогут.
В свои 38 лет мама резко начала выглядеть лет на 10 старше.
Но я помнил её другой, в промежутках между отцовскими приступами, она была жизнерадостной красоткой, которая, как могла, пыталась создать в доме атмосферу любви.
А её смех?
Когда я его слышал, мне всегда хотелось смеяться вместе с ней, как будто я не угрюмый 18-летний сухарь, а беззаботный маленький мальчик, который радуется новому грузовику и сидит по локти в грязи и ему можно всё.
Быть грязным.
Лохматым.
Сопливым.
И его всё равно любят.
Любым.
Я помнил детство какими-то урывками, остатками образов, и среди счастливых были как раз такие, где мама не ругала меня за грязные руки и разорванные штаны.
Интересно, каким я буду отцом?
Я буду любить своих детей, любыми.
Лишь бы были счастливыми.
Так.
Меня опять куда-то унесло.
Дети.
Да я лет до тридцати точно не готов стать папой!
В моих планах было сбежать с Рапунцель на край света, играть на гитаре, праздновать с ней нашу молодость.
Где мы будем брать деньги я пока не задумывался.
Мы что-нибудь придумаем.
Я буду работать.
Надо будет - много работать.
Сейчас меня волновало другое.
На машине мне точно не уехать к Лисе, отец услышит.
Но и не поехать к ней я не мог.
Она знала, что Соён приезжала на ужин, ничего не спрашивала, но это было опасное молчание, не предвещающее для нас ничего хорошего.
Я вызвал такси и максимально тихо улизнул из дома.
Пока ехал, написал ей, вдруг она заснула и придётся будить.
Jungkook
Я еду. Только смог вырваться.
Ты ждёшь меня?
Её ответ пришёл сразу же.
Lalisa
Я уже сплю.
Спит она, ага!
Jungkook
Так мне развернуться и ехать домой?
Lalisa
Как хочешь, я тебя не заставляю ко мне ехать.
Чувствую, она злится.
Я хоть и не хотел нарушить наше хрупкое перемирие, но её ревность мне была приятна.
О том, что Соён осталась ночевать я решил промолчать, потому что если это в моих глазах выглядело странно, то что могла себе напридумывать Лиса?
Jungkook
Чаем горячим напоишь?
Буду минут через семь.
Lalisa
Посмотрим на твое поведение:)
Ровно через семь минут я уже светил фонариком в её окно.
На улице реально было холодно, ещё пронизывающий ветер добавлял неприятных ощущений.
Когда я забрался в комнату, первой меня приветствовала Боми.
Эта собака создавала такой шум в комнате, что мы с Лисой могли почти не переживать, что нас могут услышать.
Я погладил собаку, снял кроссовки и двинулся к Лисе, застенчиво ожидавшей меня в пижаме со штанами у противоположной стены.
Она подготовилась!
Неужели она думала, что штаны спасут её от моих голодных взглядов?
– Спокойной ночи, Рапунцель. – Я подошёл к ней максимально близко. Она затаила дыхание. Наши взгляды встретились. Я слегка коснулся губами её щеки. – Что же ты не идёшь в постельку? Я пришёл тебя уложить.
– Я уже спала.
Эта врушка даже не догадалась расстелить кровать!
– Никогда не ври мне! Мы же договорились, никаких тайн!
– И никакого секса! – Выпалила она.
– Похоже кое-кто здесь только и думает о сексе? Мы можем отменить твоё условие прямо сейчас. Если ты готова. – Я положил ладонь на её поясницу и придвинул бёдрами к себе. – Я только за. Так ты передумала?
– Нет, Чонгук! Ты меня смущаешь. – Она попыталась выбраться из моих объятий. – Я принесла тебе чай, он уже остыл, наверное. Ты замёрз?
– Хочешь согреть? – Она реально смущалась! – Замёрз, ноги заледенели. Чай, мне нужен чай.
– Снимай носки и забирайся в кровать! Ты же заболеть можешь!
Она взяла со стола кружку с чаем, я тем временем не ждал повторного приглашения и уже забрался в её кровать, стянув носки.
Мечты сбывались, теперь я это точно знал!
– Руки дай! Это антисептик, ты же с улицы.
Я не раз обращал внимание, что она никогда не ест и не пьёт, пока не помоет руки или не обработает их антисептиком.
Теперь она заботилась о чистоте и моих рук.
Я послушно растёр раствор между пальцами и взял в руки чай.
Он был умеренно горячим. Вкусным. С мёдом.
Пока я делал осторожные глотки и пытался согреться, она аккуратно села, но не рядом, а напротив, ко мне в ноги, а потом сделала то, что повергло меня в шок.
Эта брезгливая чистюля взяла мои стопы и начала их растирать, пытаясь согреть.
– А ты и правда замёрз, – она ещё интенсивнее стала их тереть и массировать.
Я от неожиданности поперхнулся чаем, резко убрал кружку на пол, пододвинулся к Рапунцель и стал отодвигать её руки от своих ног.
– Ты с ума сошла? Убери руки! Ноги грязные.
– А ну успокоился! – Она хоть и шептала, но в голосе сквозили стальные нотки генеральской дочки. – Лежи и наслаждайся. Или выметайся отсюда. Тебе выбирать.
– Понял. – Я был в ауте от Рапунцель. Никто и никогда не массировал мне ноги, массажистки в Таиланде не в счёт. – Лежать. Наслаждаться. Я не буду выметаться. Но это как-то странно, трогать мои ноги, ты так не думаешь?
– Нет. Не думаю. Ты ко мне с градусником и пакетом лекарств ночью примчался, вот это было неожиданно. А я вроде как твоя... Эм-м-м... Девушка. Так что, не странно. Когда люди вместе, на грязные ноги внимание не обращаешь. Но антисептиком я потом руки обработаю, не обижайся, – она захихикала.
А я растёкся по её кровати, наслаждаясь от её прикосновений и не веря, что такое не то, что происходит, что это вообще возможно.
– Обожаю тебя, Рапунцель. С какой планеты ты прилетела ко мне? Иди сюда, я не буду приставать. – Я поднял край одеяла. — Ничего, что я в одежде?
– Ничего, – она забралась ко мне под одеяло.
Боми тоже заскочила на кровать и устроилась в ногах.
Наша умная собака.
Я просто обнял Рапунцель и захотел остановить время, так хорошо мне было в этот момент.
А ещё я стал физически бояться, что это не навсегда.
Или что это глюк моего больного сознания.
Сон, который вот-вот нарушится звоном будильника.
Мы прижимались друг к другу, создавая невидимый кокон близости между нами даже без поцелуев.
Я, скрепя сердцем, вызвал такси и уехал домой, оставив огромную часть моего влюблённого сердца в самых нежных руках этой невероятной девушки.
Домой я зашёл около двух часов ночи, когда уже начал подниматься в свою комнату, увидел шатающегося отца в одних трусах.
Вот невезение!
Я мысленно приготовился выслушать его пьяный бред, но он странно на меня посмотрел, с какой-то необъяснимой ненавистью.
Сдерживался, видимо, чтобы опять не наброситься с угрозами и обвинениями.
Я молча пошел дальше, спиной чувствуя его холодный взгляд.
Как можно так относиться к своему сыну?!
К своей семье?!
В эту ночь, несмотря на стычки с отцом, я спал сном младенца.
Мне не снилось вообще ничего.
И это было прекрасно.
ЛАЛИСА
Я – девушка Чонгука.
Официально.
Я всё ещё не могла привыкнуть к этому и всё время щипала себя в разных местах, уж не снится ли мне это.
Как такое возможно, что я встречаюсь самым популярным красавчиком в школе, харизматичным боксёром, у которого отбоя нет от фанаток, главарём пуленепробиваемых и таким романтичным парнем.
Он не говорил мне открыто, что я ему сильно нравлюсь, только что он меня хочет.
Но его поступки были сильнее любых слов.
Хоть их мне тоже и хотелось.
Он подарил мне книгу!
И это было удивительно, такой подарок невозможно спланировать, играя в какую-то изощрённую игру, его можно только прочувствовать.
И Гук, как мне казалось, чувствовал меня.
Например, когда не потащил меня в шумную кофейню на разговор, я ведь тот ещё социофоб, большие толпы людей не для меня.
И, хоть я и занималась танцами в больших коллективах, ходила на дискотеки, самым комфортным для меня времяпрепровождением было пойти узким кругом посидеть в камерном тихом месте или посмотреть дома кино, поэтому предложение погулять с Боми - ещё одно стопроцентное попадание в моё сердце.
Я всё ещё помнила слова Соён о том, что Гук терпеть не мог ревность девушек.
Врала она мне или нет, но я пока не решалась открыть ему полностью свои чувства и переживания.
Я безумно ревновала его к Соён!
Особенно зная, что она будет у него на ужине!
И я заставляла себя не думать о том, что она может незаметно залезть к нему под столом в штаны и прикасаться к...
А-а-а-а!
Меня пожирала ревность!
Ведь они спали вместе.
Он был в ней, целовал её, обнимал.
Это было мучительно больно и разрушало моё ощущение счастья с ним.
Я бы всех его бывших отправила на южный полюс кормить пингвинчиков! Или белых медведей.
Знаю, такие чувства говорят о моей неуверенности в себе.
Я всегда считала, что ревность - это заранее проигранная битва.
Как только ты себя с кем-то сравниваешь, тебе уже не победить.
И до Чонгука я никого и не ревновала.
А тут я перестала себя контролировать и превратилась в истеричную собственницу.
И мне это не нравилось!
Гук сказал, что приедет ко мне ночью.
Но его все не было.
Видимо, ужин с Соён затянулся.
А может между ними снова промелькнула искра и они...
Лиса, напиши ему или позвони сама!
Ну уж нет, я не стану за ним бегать и писать первой.
Вместо этого я сидела на кровати, пыталась дочитать Фэнни Флэгг, но мне приходилось снова и снова перечитывать одну и ту же страницу, так как я не могла сосредоточиться на написанном.
Я всё время отвлекалась на телефон.
Но он молчал.
А потом мне пришло сообщение от того же контакта, который написал мне о споре.
«Сегодня я ночую у Гука, если ты мне не веришь, спроси у него сама. Сейчас мы с его сестрой смотрим нашу любимую дораму. Продолжай и дальше вешаться ему на шею. Соён».
Следом пришла фотография, на которой сидел Чонгук, рядом с ним красивая девушка, видимо, его сестра.
Меня парализовало от боли.
Я так и сидела со слезами на глазах, перечитывая это сообщение и рассматривая, анализируя фотографию.
Она не сидела рядом с ним.
Между ними была сестра.
Это фото ни о чём серьёзном не говорило.
Плюс, Гук явно не видел, что его снимают.
Я отчаянно хваталась за любые доводы в пользу его чувств ко мне.
Когда пришло сообщение от Чонгука, что он приедет, я вместо того, чтобы обрадоваться и расслабиться, вела себя, как обиженный ребёнок.
Но он обладал удивительным качеством - обнимать меня так, шептать слова нежности так, что моё сердце забывало обо всех переживаниях и вновь начинало ему верить, трепеща от волн нежности и желания касаться его.
Дай мне волю, я бы набросилась на него и съела бы.
Попробовав каждый кусочек его восхитительного тела.
Я бы даже в первую ночь сделала бы ему минет, мне кажется - так сильно я жаждала быть с ним во всех смыслах этого слова.
Но не сделала бы только по одной причине, чтобы он не надумал, что я это делала кому-то ещё.
Я не спросила о Соён.
Глупо?
Да!
Но не смогла выдавить это из себя.
Когда он был рядом, я чувствовала, что между нами всё по-настоящему и не хотела отравлять эти моменты.
А ещё он замёрз, пока ехал ко мне, и я заставила его снять носки и начала отогревать его закоченевшие ноги.
Это выходило так естественно, что меня даже злило, что он смущался.
Я хотела его обогреть, исцелить ото всех проблем и просто быть рядом.
Стать для него особенной, нужной, чтобы он не захотел видеть рядом кого-то другого.
Когда он уехал, я провалилась в сон.
И, несмотря на такое тёплое завершение дня, мне снились ужасные кошмары.
Я видела, как Гук в бассейне целовал сначала Соён, прижимая к бортику, потом Розэ, и они втроём ушли в вип-комнату. А я стояла в своей белой футболке и рыдала навзрыд.
Я проснулась со слезами и долго ещё отходила от этого сна.
«Доброе утро, Рапунцель», - от Гука разбавило моё отвратительное утро.
Мы договорились провести день вместе.
Он заехал за мной днём, мы сначала выгуляли бешеную Боми, а потом Чонгук устроил мне экскурсию по городу.
Я, конечно же, была за рулём.
Мы ездили по городу, бродили по набережной и болтали о всякой ерунде, держась за руки и бесконечно целуясь.
В кофейне мы наткнулись на Соён и её свиту.
Было удивительно не то, что она к нам не подошла и сделала вид, что не видит нас, а то, как она выглядела. Она покрасила свои тёмно-каштановые волосы в синий цвет и хохотала на всё кафе, привлекая к себе внимание посетителей.
Мы с Гуком взяли какао с собой и уехали подальше от её странностей.
Я всё же спросила о её ночёвке, на что он мне ответил, что Соён стало плохо, и родители предложили ей остаться, а утром она уехала до того, как он проснулся.
Я верила ему.
Мне хотелось тут же выложить всё про Джина, но что-то мне подсказывало, что лучше пока не заводить о нём разговор.
Я боялась даже произнести его имя вслух, не зная, какую реакцию ждать от Гука и даст ли он мне договорить спокойно.
В итоге я, требуя от своего парня быть абсолютно честной со мной, скрывала такую важную правду.
Мы целовались в машине и между нами была такая химия, что я не представляла, как Чонгук выдержит это воздержание.
Да и я сама.
Но в голове всё равно маячил пунктик, а будет ли он со мной, добившись своего.
И секс, как раз, и был такой проверкой.
Я сама себя изводила мыслями, как вести себя дальше.
Выждать этот месяц и переспать, а там будь, что будет.
Или лучше сейчас, чтобы потом не было ещё больнее, если он всё же играл со мной.
– Гук, а как ты выдержишь месяц без секса? – Я не удержалась и, глотая буквы, спросила прямо, убавив музыку в машине.
– Буду дрочить! – Он всегда называл вещи своими именами, чем смущал меня ещё больше. – У тебя есть другие предложения?
– Нет, просто я думаю, если тебе всё же нужен секс на один раз...
– А если на много раз? – Этот наглец издевался надо мной, не дав договорить.
– Чонгук, я серьёзно. Если ты дуришь мне голову и просто хочешь пополнить список своих побед, то скажи мне об этом прямо, мы переспим и всё, – я выпалила, как на духу, что думаю.
– Рапунцель, ты меня ставишь перед сложным выбором! Переспать сразу, немного соврав, или сказать правду, но ждать месяц... – Я не понимала, в чём он шутит, а в чём нет. – Лалиса. Мне не обязательно быть в тебе, чтобы чувствовать между нами секс. Не смотри на меня так. Я хоть и хожу уже который час со стояком и этот месяц будет не самым простым, но я принципиально выдержу, чтобы ты, наконец, успокоилась и поверила мне. Но я покажу тебе, что ты сможешь кончать и без моего члена внутри, даже без моих прикосновений.
Что он опять задумал?
Я знала, что у Чонгука богатый сексуальный опыт, да и сама наслышана была о разном, но здесь даже не догадывалась, о чём он говорил.
– Это как?
– Увидишь. Я покажу тебе такой секс, какого у тебя не было ни с кем...
От последних слов он на глазах закипал, видимо, представляя меня с другими, но я пока не готова была признаваться, что он станет моим первым мужчиной.
– Гук, сразу скажи. Надеюсь, это не связано с животными или ещё какими-то извращениями?
Мне срочно нужна была ясность!
На приключения я не была готова.
– Рапунцель! У тебя фантазия извращеннее моей! Ты станешь плохой девочкой, очень плохой. Но никто другой тебя не будет касаться, только я. Готова к самому необычному свиданию в своей жизни?
– Наверное, – я неуверенно промямлила, всё ещё теряясь в догадках.
– Тогда жди субботы, мы поужинаем и, если у тебя останутся силы, после заедем на Броню.