ТЫ УЖЕ В ЛОВУШКЕ
Мое второе имя - тьма,
Мое оружие,
Моя обитель.
Она прошла со мной все фазы бытия,
Она - мой самый главный разрушитель.
Томма'зо
-Сюда я сбрасываю трупы...
Я чувствую, как Нора переключилась в режим выживания. Блеск от адреналина в глазах сменился животным страхом, который я почувствовал быстрее, чем он успел отразиться на ее лице, зрачки расширились от уровня кортизола в клетках ее головного мозга. Самая большая ошибка, которую может совершить человек - показать панику перед таким монстром, как я.
Для меня это очередное развлечение, которое забудется сразу после того, как я покончу с жизнью этой маленькой птички. Я не вхожу в категорию нейротипичных филантропов, скорее цель моего существования заключается в том, чтобы разбавить эту скучнейшую стадную систему.
Иногда мой разум не успевает за реакцией тела, как, например, сейчас. Руки сводит от желания вцепиться в прекрасную белоснежную шею Норы и сдавить ее, пока пространство не заполнится манящим треском костей. Но я не могу позволить себе такую фатальную ошибку, поэтому во время останавливаюсь. Не время и не место.
Я прекращаю все маниакальные мысли, которые клубятся в моей голове, и разражаюсь громким смехом.
- Нора, дыши. Это просто шутка, - говорю я, продолжая смеяться.
- Я не разделяю вашего чувства юмора, - она позволила себе расслабиться, но я вижу, что ее руки продолжают дрожать. - Для чего я здесь?
- Давай начнем с того, что отбросим все эти формальности и перейдем на «ты». Согласна? - я могу маневирировать с одной маски на другую, и именно сейчас я в той, которая нравится абсолютно всем женщинам.
С детства отец учил меня, что не один человек не должен узнать мою настоящую личность, поэтому я научился очень тщательно рисовать себе тысячу других. Я могу быть разным, все зависит от ситуации и от того, какой результат мне нужен. Люди даже не замечают, как я забираюсь им под кожу, уничтожаю все жизненно важные механизмы и оставляю пустую оболочку без цели дальнейшего существования. Но самое важное, так это то, что они самовольно отдают мне на сожжение свою жизнь, а многие даже умоляют об этом.
Я всегда вел игру не честно. Мое обаяние - мой главный союзник. Благодаря ему я могу добиться секса, власти и расположения, не применяя силы. И хотя я получаю наслаждение от насилия, на самом деле это не то, чем я руководствуюсь в действиях.
Однако посадить птичку в клетку определенно стоит.
Она стоит напротив меня и, как любой другой человек на ее месте, готова убежать в любую секунду. Но есть одно отличие - ее глаза. Они горят вызовом. Яркий изумрудный цвет переливается всеми возможными оттенками на солнце, напоминая своим сиянием тропический лес. Тоже дикий и опасный, и ты не знаешь, когда попадешь в смертельную ловушку.
Я могу долгое время наблюдать за интригующей сменой выражения ее лица, но она берет себя в руки и, прежде чем сказать, прочищает горло.
- Я не расположена для дружеских отношений, - она переводит взгляд на свои руки и начинает заламывать пальцы. - Если честно, мне это не интересно.
- А я разве предлагал тебе дружбу?
Она смотрит на меня с недоумением и ее пухлые губы складываются в беззвучное «о». Эта девушка даже не подозревает о своей природной красоте, многие убили бы за такие аристократические черты лица. Я знаю женщин, которым даже сотня пластических операций не поможет добиться подобной внешности.
- Эм...кхм...тогда я не совсем понимаю, - она пытается сгладить свои волосы, которые беспощадно треплет ветер.
- В моем мире не существует дружбы, есть только один человек, который близок к этому понятию, наши отношения построены на верности и уважение.
Какого черта я ей это рассказал?
Первое правило охоты: личная жизнь должна быть конфиденциальна.
Но это же моя игра, значит и сценарий менять мне.
- Отношения, какие бы они не были, переоценивают. Достаточно легко жить без всяких обременений, не переживая о том, что тебя могут предать или подставить, - она задумывается о чем-то на долгие секунды и ее взгляд пустеет.
Значит, кто-то обидел маленькую птичку, и она больше никому не доверяет. На самом деле людям пора понять, что жизнь - это рынок, и тебя либо купили, либо продали, третьего не дано. Но я исключение из правил, потому что владею этим гребаным рынком.
Я подхожу к ней и накручиваю на палец рыжий локон, он настолько контрастирует с ее бледной кожей, что это вызывает дисбаланс в природе. Легкий аромат спелой вишни заставляет меня сделать вдох полной грудью, мои рецепторы сейчас на пике своей работоспособности, чтобы хоть немного уловить ее запах.
Из-за не высокого роста ей приходится запрокинуть голову, чтобы посмотреть мне в глаза. Я вижу, как удивление и гнев борются на ее лице. Но даже если она попытается меня оттолкнуть, я не позволю, пора начать испытывать ее границы.
- Не пройдет и семидесяти двух часов, как ты влюбишься в меня, Нора, - я растягиваю ее имя в своей лучшей манере. - Ты еще сама будешь просить меня об этих «переоцененных отношениях».
Она вырывает свои волосы и отшатывается на несколько шагов. Если сейчас она переместит свою ногу на сорок градусов вправо, то оступиться и полетит с обрыва. В моей голове сразу формируется кощунственная мысль.
Может быть не мучать это прекрасное создание и дать ей возможность умереть быстро?
Но это было бы слишком скромно и не достаточно для того, чтобы на время укротить мою потребность в анархии.
- Тебе лучше вернуться на место, если, конечно, в твои планы не входило погребение.
Она смотрит назад и пожимает плечами.
- Я не боюсь смерти.
Обычно только мысль об этом приводит людей в паническое состояние. А эта девушка стоя в дюйме от завершения своей жизни не показала и намека на страх.
- Мне пора домой, ты можешь отвезти меня обратно?
- Так значит мы все таки избавились от нелепой дистанции?
- Это ничего не меняет.
- Нора, это меняет многое,- я растягиваю губы в соблазнительной улыбке.
Она еще не поняла, что убрала замок со своей души и оставила дверь для меня открытой, но когда осознание начнет просачиваться в ее голову, будет уже поздно что-то менять. К тому времени я превращусь в маленького паразита, который проберется ей под кожу и будет разрывать лапами вены, чтобы насытиться кровью.
Я передаю ей шлем и наблюдаю, как она возится с ремешками. Другой бы на моем месте, как благородный рыцарь, помог бы ей справиться с этой задачей и, возможно, даже украл бы невинный поцелуй в знак благодарности. Но я не вписываюсь в категорию типичных романтиков, которые предпочитают ванильный секс и объятия после минета. И поцелуи не входят в список вещей, которыми я наслаждаюсь, поэтому любой физический контакт всегда происходит только на моих условиях, чтобы я мог контролировать все действия.
- Птичка, ты готова к поездке домой?
***
- Том, как ты узнал, где я живу? - на ее лице застыло выражение шока, смешанное с ужасом.
Это было не так сложно, учитывая, что я могу достать любую информацию. Мне нужно было лишь сделать пару звонков и через час на моем столе уже лежало полное досье о жизни Норы.
Но есть одна деталь, которая заставляет насторожиться моего внутреннего зверя: несколько лет из ее жизни просто стерты, как будто Нора Марис появилась на свет в трехлетнем возрасте.
- Деньги и власть решают все, Нора, - я обвожу взглядом старые гнилые дома и указываю на них рукой. - Почему ты живешь в таком ужасном районе? Ночью здесь должно быть опасно.
- У меня нет другого выбора, - она запинается и, видимо, решает, стоит ей продолжить или нет. - Мне пора.
- Разве после свидания девушка не должна угостить своего партнера чаем?
Она поперхнулась, и на секунду наступает тишина, и в этот момент я разражаюсь громким смехом. Черт возьми! Ее реакция - что-то новое для меня. Ощущение своего нахождения под ее кожей заставляет мою кровь взрываться фейерверком от переизбытка адреналина. Я мог бы привыкнуть наблюдать за тем, как она борется за возможность сделать вдох, как ее щеки разгораются красными пятнами.
Эмоции людей - это самая легкая загадка для моего мозга. Я с легкостью могу определить любой уровень психического состояния. Но Нора первый человек, чьи эмоции настолько кристально чисты и предсказуемы, что это становится интригующе.
- Как-нибудь в следующий раз, - невинная улыбка на ее лице, заставляет меня отступить.
Пускай маленькая птичка наберется сил.
Я подхожу к ней в плотную и прохожусь пальцами по ее тонкой шеи, поднимая подбородок, чтобы она посмотрела мне в глаза. Голубые вены, проступающие над точкой пульса, так и просят, чтобы я вцепился зубами и оставил свой след. Что со мной такое?
Еще никогда интенсивность моей извращенной системы не проявлялась так ярко. Поэтому, чтобы хоть как-то ослабить скопившееся напряжение, я зарываюсь пальцами в рыжие локоны, оттягивая ее голову назад и провожу языком по контуру челюсти.
- Имей ввиду, птичка, в следующий раз такую отговорку я не приму, - я слегка посасываю мочку ее уха и чувствую, как через ее тело проходит дрожь.
Эта реакция посылает импульсы к моему члену и чтобы не поддаться манящему запаху возбуждения, который уже пропитал ее нижнее белье, я сажусь на мотоцикл и с бешеным желание продолжить начатое уезжаю.