| Убей меня | 18+

— Я слышу, что ты не спишь... — наклонившись над обнимающей подушку Оливией, Коул убрал с её лица прядь. — Тебя выдаёт неровное дыхание, а ещё ты... сглатываешь постоянно.

Он навис над ней, перенеся вес своего тела на локоть. Оливия решила сдаться без боя и открыла глаза, перестав притворяться. Она взглянула на него исподлобья, прикусив губу.

— От тебя ничего не скрыть. — без обиды цокнула в ответ.

Её рука легла на щёку альфа, и она бросила быстрый взгляд на его губы.

— Даже не стоит пытаться. — с игривой угрозой отозвался он и наклонился к её губам, чтобы оставить нежный утренний поцелуй.

Оливия промурчала, довольная полученным вниманием своего Истинного. Она знала, что день теперь точно обещал быть хорошим. По крайней мере, у неё появился запал сделать для этого всё возможное. Шикнув от внезапного прикосновения Коула к плечу, она будто бы окончательно проснулась от возникшей боли. Вчерашний инцидент дал о себе знать. Оливия поморщилась, и это отвлекло Коула от её губ.

— Сильно болит? — тихо спросил, едва коснувшись огромной фиолетовой гематомы.

— Пустяки, — пожала плечами омега, и от этого действия ткани под кожей вновь заныли.

— Останься в постели. Так быстрее заживёт. — зная, что она пыталась соврать с таким видом, будто её беспокоила лишь царапина, а не гигантский синяк, Коул жалел, что подобные раны, скрытые в глубине её тела, он не в силах был излечить.

— Отлёживание в кровати всего лишь из-за ноющего плеча не в моём стиле, Блэйк. — игриво парировала и в попытках отвлечь она прижалась к его обнажённому телу своим. — Тем более у меня сегодня тренировка с Кайлом.

Внезапно образовавшаяся пустота в агатовых глазах Коула вновь заставила Оливию задуматься всерьёз над тем, какая именно муха укусила Блэйка старшего. Они ведь приходились друг другу братьями. И несмотря на то что она не смогла бы посчитать, сколько они с Джудит ругались, будучи родными сёстрами, между Блэйками ощущалось противоестественное напряжение. Не то, которое должно быть при лёгкой ссоре внутри семьи.

— Скажи честно, что между вами происходит? Или произошло? — Оливия сжала его плечи, побоявшись, что Коул отстранится, лишь бы прервать этот разговор. — Почему ему не разрешено оставаться со мной наедине? Но при этом по каким-то неведомым причинам Кайл занимается моими тренировками...

— Он хороший учитель. — из всего сказанного он даёт ответ даже не на прозвучавший вопрос, а на мимолётную ремарку.

— Коул, — требовательно произносит его имя, без лишних слов взывая к правде.

Альфа вздыхает, но не уходит и не увиливает.

— Всё это очень сложно объяснить. Просто пойми, Лив, я знаю, что рядом с ним с тобой ничего не случится. Кайл первый на очереди, после меня, конечно же, кому я доверю твою жизнь и твою безопасность, но... Я не доверю тебя его мыслям и надеждам.

Оливия нахмурила брови, попытавшись собрать воедино то, что сказал Коул и что она знала сама.

— Но это не объясняет, почему ему нельзя оставаться со мной наедине. Впрочем... твои слова не дают ответ ни на один мой вопрос.

— Если ты не понимаешь, о чём идёт речь... тогда я спокоен.

Погрузившись в свои мысли, Оливия с грустью поняла: не этого она ожидала услышать. Коул заметил отстранённость и, чтобы вернуть внимание омеге себе, взял двумя пальцами ей за подбородок и повернул голову обратно. Блестевшие голубые глаза вновь скользнули по его лицу.

— Если он что-то выкинет или поведёт себя... неправильно по отношению к тебе, обещаешь, что сразу расскажешь?

— Твои слова меня пугают, Коул.

— Кайл хорошо дурит других. Это его особый дар. Обещай, что всегда будешь настороже, хорошо?

— Постараюсь, — кивает головой, до конца не понимая, чего такого может выкинуть Кайл.

Он часто грубил. Постоянно высказывал своё разочарование. Терял контроль над собой. И всегда потом сожалел. В отличие от Коула он не осторожничал с ней. В руках Коула Оливия чувствовала себя тем священным цветком кадупулом, в то время, как Кайл мог избавиться от неё, как от противного сорняка. Его действия всегда были продиктованы резкостью и неровностью характера. Он говорил то, что было на уме, и не боялся последствий. Но последствия настигали его каждый раз.

Коул был холодным и предпочитал воздерживаться от красноречивых слов. Так что если он срывался, это говорило о многом.

Стоя перед зеркалом в ванной комнате, Оливия проводила расчёской вдоль влажных волнистых волос. Она смотрела на своё отражение задумчивым взглядом. Коул ничего больше не сказал о Кайле. Торопясь отправиться по своим правительским делам, он обнял её за талию и оставил поцелуй на макушке.

— Давай поужинаем вечером вместе? Я обещаю, что приду вовремя. — Он посмотрел на неё в отражении.

— Что бы ты хотел на ужин? — Оливия заговорила, как истинная омега-домохозяйка, и ей даже не стало противно.

— Отдохнувшую тебя. — Коул игриво подмигнул, посмотрев на неё, как на самое вкусное блюдо. — А еду пусть приготовят кухарки.

— Хорошо, — кисло улыбнулась в ответ, — Я буду ждать тебя.

Её слова сподвигли альфу к первому шагу в сторону двери из ванной. Он даже сделал второй, а затем... Ощутив, как быстро сменилась земляника на грустную грозу в её запахе, Коул замер. Он почувствовал грусть и тоску, которая, наверное, должна была ему польстить. Его Истинная будет скучать по нему. И она совершенно не радуется его уходу. Но на самом деле, альфе стало больно, да и волку не понравилась эта смена в запахе.

— Волчонок, — вернувшись и оказавшись рядом с омегой, Коул обнял её сзади. Их взгляды в отражении снова пересеклись. Оливия увидела их разницу в росте и почувствовала себя совсем хрупкой. — хочешь, я останусь?

— Ты нужен Пято...

Альфа перебил девушку.

— Плевать, если я нужен тебе сильнее.

Она почувствовала, как к щекам вновь прилила кровь... по одной простой причине. Ей льстили его отзывчивость и готовность остаться. Коул позволял верить в сказку, которую строил собственными руками. И она хотела броситься ему на грудь. Хотела крепко поцеловать и отбросить все нехорошие мысли о Кайле. Она хотела быть только его. И хотела сделать его своим.

— У меня тоже есть дела. Давай не будем нарушать наши обязанности, потворствуя желаниям? — предложила ему с особой нежностью в голосе. Коул вновь прижался губами к её макушке и тяжело вздохнул. — Мы выполним свои задачи и... проведём вечер вместе, а затем и ночь. Договорились, господин Блэйк?

— Раз так велит моя госпожа... — Наклонив её голову на себя так, чтобы пухлые красивые губы наконец оказались в зоне его досягаемости, Коул опустился с жарким поцелуем. От неожиданности Оливия выдохнула и прикрыла глаза. Наслаждение прокатилось по её телу, пробуждая желание. Ничто так не заводило её, как поцелуи Коула Блэйка.

Почувствовав его руки в своём сознании, она громко простонала и прижалась к его паху бёдрами с проснувшимся вожделением.

— Ты — моя.

— «Госпожа» — забыл сказать? — улыбнувшись, задала вопрос Оливия. Она всматривалась в слегка затуманенные ониксовые глаза Коула и желала найти там одно.

— Я буду по тебе скучать на каждом скучном заседании... каждой встрече. А когда Дариан будет тараторить и говорить невпопад, я буду вспоминать, какой чертовски сексуальной ты была сегодня ночью. И как страстно сжималась вокруг моему члена. Если хочешь, я буду посылать эти картинки тебе в разум...

Это не были слова любви, впрочем Оливия всё же обомлела. Кровь в ушах зашумела, пока мозг запоминал этот момент. Она планировала возвращаться к этому момент не один раз и не только перед сном. А ещё она надеялась, нет... жаждала того, чтобы он показал ей те самые картинки. Чувственные и яркие.

***

— Ты сегодня в полном расфокусе! — недовольно ругается Кайл, когда в очередной раз его ученица падает вместе с мечом на землю. — Складывается такое ощущение, что это наш первый с тобой урок.

После нескольких падений и увиденных грязных движений Кайл не мог продолжать молчать. Его охватила злость и ощущение, что Оливия работала вполсилы. Омега села на землю и тяжело задышала, почувствовав, что уже и встать не сможет. Сегодня она определённо не была на коне. Да и мысли так или иначе возвращались к словам Коула, сказанным утром.

— Неужели ты успела всё забыть за время нашей поездки в Первое? Уму непостижимо! — Кайл взмахнул мечом и бросил его в сторону.

Они проводили занятие на поляне, расположенной на территории поместья. Это уединённое место обеспечивало возможность остаться как бы наедине, но как бы под присмотром того же самого Бастиана, который на протяжении всего занятия стоял поодаль и наблюдал, не вмешиваясь.

— Просто ты проделываешь один и тот же фокус, который я не могу никак отразить. Это сложно, и я... — Оливия, взмахнув обеими руками, тем самым указав на поляну, пробубнила, — ...оказываюсь на земле. Думаешь, мне нравится падать?!

— Со стороны и правда выглядит так, будто нравится. — жёстко парирует и встаёт перед ней так, чтобы загородить солнце, лучи которого ослепляли Оливию. Она наконец поднимает голубые глаза на него и смотрит безотрадно. — Что с тобой сегодня?

— Могу задать тебе тот же самый вопрос, Кайл. Тем более... — хмыкнула она в ответ, — ...ты бился грязно. И совсем нечестно.

Усмехнувшись, Кайл вскинул голову к небу и мимолётом взглянул на парящие облака.

— Думаешь, на поле боя твой враг вспомнит о чести? Или поддастся только потому, что ты — девушка? — он вновь усмехнулся, но уже как-то злобно. — Нет, Оливия. Змея жалит, чтобы убить, а не припугнуть.

Сложив руки в замок, омега обхватила колени и вновь почувствовала, как заныло плечо. Кайл сел рядом и их одежды соприкоснулись. Видя её отстранённый взгляд, направленный куда-то вдаль, он последовал примеру и попытался найти то, на чём можно было сфокусировать своё внимание.

— Я надеюсь, что тебе не придётся быть в бою и сражаться за свою жизнь. — его голос стал таким мягким, будто Кайл успокаивал её, не желая перегнуть палку. — Я всегда буду рядом. Даже если ты решишь нагрубить надзирателю ради незнакомца... Или развяжешь войну. — На этих словах Оливия ткнула его локтем в бок. Альфа посмеялся. — Но я боюсь, что не окажусь с тобой в тот самый момент, когда тебе нужна будет моя дружеская помощь. — кисло добавил и посмотрел на неё искоса.

Оливия посмотрела на него в ответ. На его губах растаяла усталая улыбка, наполненная тоской. Да и глаза Кайла были грустны. Такими же они были, когда Коул, стоя напротив младшего брата под проливным дождём и приказывая больше не приближаться к ней, к Оливии. В тот момент ёрничество и ехидство растворились. Остался страх и грусть.

— Поэтому, — продолжил Кайл, — тебе нужно искать преимущества в бою с врагом. В количестве оружия: всегда полезно быть с двумя мечами против одного. Или в количестве союзников, которые смогут прийти на помощь. В предвиденье дальнейших действий. В любом важном моменте нужно успеть ухватить это преимущество, — Кайл сжал кулак так, будто бы поймал в воздухе муху, но тут же расслабил руку. Ладонь оказалась пуста, — а если ты его теряшь... например, падая на землю, что в бою сравни поражению и смерти, нужно сравнять условия и шансы. Это испугает оппонента, понимаешь? — он говорил со страстным беспокойством, будто уже завтра её ожидал первый бой.

Оливия нахмурилась и поджала губы, но головой кивнула.

— Если у тебя выбили из рук оружие, найди другое. Если застали врасплох, попробуй использовать ситуацию и переиграть на свой манер. А если оказалась на земле... — он напомнил ей о нескольких сегодняшних неудачах.

И до неё дошло быстро.

— Сделай так, чтобы и враг на ней оказался?

Кайл улыбнулся, заставив Оливию всерьёз задуматься над подобной стратегией. Все разы она пыталась встать после падения и старалась сделать это быстрее и ловчее предыдущего, но Кайл всё равно негодовал. Он ждал смены тактики и не дождался.

— Вставай. Я покажу. — Блэйк резво вскочил на ноги и протянул руки омеге, помогая подняться с земли.

Тяжело вздохнув, Оливия последовала за ним, чувствуя тёплые шершавые ладони под своими протянутыми руками. Оказавшись на ногах вновь, она собралась поднять меч, но Кайл опередил её, сказав:

— Оставь его. Он нам не понадобится. Мы будем с тобой учиться играть грязно.

— И кажется, у меня снова лучший учитель. — буркнула себе под нос и тут же понадеялась, что Кайл не услышал.

— Что? — переспросил альфа.

— Говорю: давай приступим.

Она встала напротив ликана на том же расстоянии, на котором обычно находилась при бое на мечах.

Ухмыльнувшись, Кайл мягкой поступью сократил между ними дистанцию до одного метра.

— Я буду нежен, — произнёс нечто двузначное и, схватив её за ткань на предплечьях осторожно перекинул через себя и уложил обратно на землю.

— Кайл! — возмутилась, хотя готова была признать, что в этот раз падать оказалось не больно. Он действительно обошёлся с ней нежно.

— Не смотри так на меня. — фыркнул недовольно и с абсолютной непринуждённостью продолжил: — Попробуй из своего проблематичного положения сделать моё — преимущественное — таким же.

Для чистоты эксперимента Кайл отошёл на один шаг назад. Всё-таки они имитировали бой на мечах.

Оливия взглянула на его ноги. Он стоял крепко. И она знала, что Кайл будет ожидать подсечки сбоку. Ведь он не был так прост и ожидал предсказуемые действия от маленькой несмышлённой омеги. А она, в свою очередь, оказалась сыта по горло предрассудками насчёт своих стратегических и тактических возможностей, поэтому, перекатившись на левый бок, Оливия лишь сделала вид, что намеревается провернуть нехитрую подсечку. И когда Кайл ожидал атаку справа, Оливия нанесла удар спереди. Неправильное перераспределение силы и баланса сыграли с альфой злую шутку. Он не успел сориентироваться, и всё, что ему оставалось, это упасть. А падал он вперёд. Об этом омега не подумала.

Большой и высокий Кайл, летевший прямиком на девушку, едва успел вытянуть руки вперёд и смягчить своё падение. Кисти альфы, оказавшиеся по обе стороны головы Оливии, болезненно соприкоснулись с внезапно колючей травой, но он не подал вида, что слегка поранился. Падение альфа смягчить успел, но на Оливию всё равно пришёлся небольшой удар. Его тело накрыло её, лежащее на боку.

— Это... — она почувствовала его тёплое дыхание на своей щеке, — ...было очень легкомысленно. Но я оценил твою попытку пресечь мою контрмеру. Не этого я ожидал.

— Ты меня выбесил! — возмутилась она.

— Как будто мы с тобой первый день знакомы! — наконец Кайл перекатился и лёг рядом. Он вновь взглянул на голубое небо с пушистыми облаками.

— Ну что... опять? — Оливия отвлеклась на пронзающую боль в плече, явно разозлённая тем, что какая-то гематома может беспокоить так сильно и настолько долго.

— Ушиблась? — спросил обеспокоенно Кайл, перейдя из лежачего положения в сидячее и протягивая руки в сторону омеги.

— Немного, — прикусив губу, Оливия не собиралась рассказывать ему о вчерашних событиях. Она не хотела, чтобы у Коула были неприятности.

— Давай я посмотрю. Покажи, где тебе больно. — Альфа помог ей сесть и протянул руку к плечу, за которое она держалась.

— Не надо... Всё в порядке. Дай мне минуту — всё пройдёт. — Она попыталась уклониться от его тянущихся рук, двигая корпусом из стороны в сторону, но Кайл быстро её поймал.

Не спрашивая разрешения и не задавая вопросов, Кайл опустил с плеча ткань светло-зелёной хлопковой блузы. Омега вцепилась в корсет под грудью, громко произнеся:

— Ты что раздеть меня прям тут решил?

— Нам нужно уединиться? — парировал с колким нетерпением в голосе.

Мгновение спустя его тёмные глаза заметили фиолетовую гематому, только её часть. Оливия поспешно натянула ткань обратно и посмотрела на ошарашенного увиденным альфу. От удивления он даже ослабил хватку, позволив блузе вновь прикрыть плечо.

— Что это? — холодным тоном спросил, встретившись злыми глазами с её испуганными.

— Я упала. Ты и так заметил, что ноги меня крепко не держат. Ветерок подует — и я падаю. — безразличным голосом ответила.

— Такие синяки не появляются при падении, Оливия... — он не поверил ни единому её слову. Да и то, как омега лишь делала вид, будто синяк не вызывал в ней никакое беспокойство, было читаемым притворством. — Если только вчера ты не рухнула со склона горы, например.

Она хотела дать понять Кайлу, что это совершенно не его дело, но решила вовремя прикусить язык. Потому что грубой она быть тоже не хотела.

— Это дело рук моего брата? — спросил Кайл, и от услышанного Оливия чуть ли отшатнулась.

Технически он был причастен к произошедшему, но он не сделал этого намеренно. Оливия была уверена: если бы Коул знал о последствиях, то не стал бы рисковать, тем более в присутствии маленькой дочери.

— Я его убью. — Кайл молниеносно вскочил на ноги и с образовавшимся в груди остервенением собирался направиться в одно единственное место, где Коул пропадал сутками, как стал Правителем.

— Это не он! Кайл! — Оливия схватила альфу за локоть и потянула на себя, совсем позабыв о боли. Та ушла на второй план. Её будто не существовало. — Коул никогда бы не сделал чего-то подобного со мной! И ты знаешь, что пришедшая тебе на ум мысль о нём полный абсурд.

— Тогда откуда у тебя синяк размером с грёбанную сковороду?!

— Это случайность. Правда. — Она сделала шаг навстречу, затем тяжело выдохнула и вновь обратила глаза к его лицу. — Я ударилась. Всё со мной в порядке. Немного болит, но... пойми, даже лекари сказали, что всё заживёт. Не надо никого убивать. — попросила его, жалобно глядя прямо ему в душу через тёмные глаза. Кайл перевёл дыхание в попытках прийти в себя. — Но на сегодня с занятиями, пожалуй, достаточно. — криво улыбнулась и, убедившись, что альфа не намеревался никого всерьёз калечить, отпустила локоть, за который крепко держалась всё это время.

— Если тебя кто-то обидит, обязательно скажи мне, хорошо?

Тревожный звоночек прогремел в её голове. Коул сказал то же самое, имея в виду Кайла. А Кайл говорил не напрямую, конечно, но о Коуле. Образовавшееся до этого лишь слабое предчувствие трансформировалось в твёрдое предположение, требующее весомых доказательств.

— Для этого я и учусь уверенно держать меч в руках. — отчеканила с приторно-приподнятым настроем.

— Или поэтому ты продолжаешь играть роль домашней затворницы, — пожал плечами Кайл.

Он подошёл к мечам, брошенным на землю, и подобрал их. Занятие подошло к концу.

— Я не затворница, — Оливия поправила блузку, слегка скатившуюся из-за вторжения Кайла и его желания посмотреть на уродскую гематому.

— Затворница. — вновь возразил Кайл, убрав мечи в ножны. — Просто небольшой, скромный домик, который был по вкусу Коулу, превратился в поместье, подходящее только для Правителя. А няньки из членов в стаи превратились в надзирателей из ряда стражников.

Оливия не слышала в его голосе желания обидеть её или задеть. Нет, он будто бы просто констатировал очевидные факты.

— Мне никто не может запретить покинуть дом. И если ты хочешь, я могу это доказать. — воинственно настроившись, Оливия сложила руки под грудью.

— Коул мне ноги оторвёт.

— Да-да. И зубы выбьет. Ты уже говорил. — отмахнулась омега и, быстро прикинув все свои планы на вечер, готова была рискнуть. — Дай мне время. Я переоденусь. А то эти штаны все в следах от травы и пыли.

— Ох, это плохо закончится... — проворчал альфа, но больше ничего не произнёс.

Казалось, он был готов к последствиям. А ещё, по всей видимости, его перестал волновать чёткий запрет Коула. Внутренний голос волка подсказывал, что, скорее всего, эта ошибка приведёт его к серьёзному конфликту со старшим братом. Но он умело его проигнорировал. Страстное стремление Оливии доказать ему, как сильно он ошибался, подстёгивало действовать дальше. Словно это игра на выбывание. И если Кайл отступит, то проиграет всё. А это «всё» замыкалось на единственной омеге, которая крутилась у него в голове снова и снова.

Оливия исчезла в стенах поместья и быстро пробралась в спальню, около двери в которую встретила стражника.

— Госпожа, вам письмо. — он протянул желтоватый конверт. Невскрытый.

— Спасибо, — поблагодарила мягким голосом и приняла конверт.

Стражник поклонился и поспешил удалиться, оставив омегу одну в коридоре.

Вскрывая на ходу конверт, Оливия вошла в спальню и закрыла за собой дверь. Лучи яркого летнего солнца наполнили комнату тёплым золотистым светом. Омега скинула обувь у входа и, коснувшись взглядом первых строк письма, зашагала в сторону гардеробной по мягкому, пушистому ковру. В словах она сразу узнала свою старшую сестру Джудит:

«Дорогая госпожа Оливия Блэйк,

Честно? Я усмехнулась, когда написала это невообразимое сочетание. До сих пор привыкаю к тому, что ты больше не Андре и не Мартин. Хотя строго между нами, фамилия Блэйк тебе идёт намного больше...».

Не дочитав ещё до конца, Оливия вскинула голову и посмеялась. Непринуждённость в вопросе выбора фамилии не казалась Джудит чем-то постыдным. Хотя должно бы.

Омега опустила глаза и продолжила читать. Она слышала голос старшей сестры в голове:

«Родители скучают по тебе, особенно папа. Ты всегда была его любимицей. Кстати, даже не хочу слышать твои отчаянные отрицание этого факта. Я... тоже по тебе скучаю. Раньше, когда мы жили в одном Поселении и не общались месяцами, я даже не собиралась тосковать по тебе, наверное, подсознательно зная, что ты где-то неподалёку. Живёшь и ненавидишь свою омежью жизнь. Но сейчас, Оливия, всё по-другому.

Безусловно, я рада, что твоя жизнь обрела смысл и наполнилась самыми яркими красками, но моя, кажется... потускнела? Я думаю о всех тех днях в Четвёртом, когда, идя по улице, я замечала тебя, идущую с корзинкой за продуктами, а затем делала вид, что не вижу свою младшую сестру в упор. Будто мы незнакомы. Мне очень стыдно. Правда, ещё мне кажется, что ты делала точно также...».

— Делала. — Оливия кивнула головой, обратившись к сестре через строки письма.

«Жду твоего признания в ответном письме. И ещё, скажи, как поживает моя пухлощёкая племянница? По ней я скучаю сильнее, чем по тебе. И ко всему прочему, я очень зла, что твоим Истинным оказался ликан из Пятого! Мог бы и поближе поселиться! Впрочем, ты знаешь: я шучу. Коул Блэйк не вызывает во мне ненависти. Но если ты скажешь, что этот спесивый альфа так и не признался в своей любви к тебе, то я приеду и тресну его по голове. Хотя стой! Считается ли это политической угрозой?!

Тресну метафорично.

В своём сне.

Но в реальности боль он почувствует.

Уповаю на то, что в вашем влюблённом царстве всё по-старому: вы витаете в розовых облаках, наслаждаетесь друг другом и делаете мне как можно больше племянников и племянниц.

Жду скорого ответа,

твоя любимая (ведь ты меня любишь, правда?) сестра,

Джудит».

Сложив листок вдвое, Оливия ощутила тоску по дому. Не задумываясь об этом ежедневно, она и представить себе не могла, что станет скучать по Четвёртому. Ей там не особо нравилось. Жизнь была удручающей да и тягостный брак с Питом наводил на мрачные мысли. Сейчас всё было по-другому. Пятое стало новым домом, но и о своих истоках Оливия забывать на собиралась.

Ощутив большую утрату от потерянных эмоций при прочтении подобных писем от Коула, омега опустила руки с письмом. Неоднократно она гадала, о чём мог писать альфа все те месяцы, которые они провели в разлуке. Наверняка он рассказывал о том, какое безумие происходило в Пятом. Восстание. Сражения. И его победа. В тех письмах могли скрываться его объяснения, почему ссылка на самом деле стала вынужденной.

Впервые предположив худший вариант того, кем был грабитель, укравший её письма, Оливия положил листок, заполненный словами сестры, на застеленную кровать и вошла в гардеробную. Там она сбросила с себя тренировочную одежду, а затем обратила взор на все те наряды, которыми была наполнена комната. Письмо от Джудит навеяло мысли о Четвёртом. И Оливия впервые за долгое время с интересом посмотрела на платья.

Среди разнообразных фасонов и роскошных юбок с длинными шлейфами, омега выудила вешалку с простым платьем. Оно было с пышными белыми рукавами и длинными горлом, где ткань оказалась расшита нитками персикового цвета. На талию крепился ореховый корсет с чёрными шнурками, а под ним нежно струилась розовая юбка. Ниже колена слои хлопковой ткани нахлёстывались друг на друга, создавая образ элегантной рыбки. Платье выглядело прогулочным и даже немного дерзким.

Оливия взглянула на бант, завязанный сзади на пояснице и решила: это было оно. Окутанная в розовый и белый цвета, омега обулась в ботинки с массивным каблуком и вышла из спальни. Она вежливо улыбалась служанкам, которые, учтиво кланяясь, хвалили её сегодняшний наряд.

Ожидавший Оливию внизу Кайл проделывал дыру в лице Бастиана, стоявшего напротив. Тот не обращал на него никакого внимания, стоически смотря на лестницу, с которой вот-вот должна была спуститься молодая госпожа. Поэтому ему не было никакого дела до младшего брата Правителя, с которым они в прошлом часто конфликтовали.

Мрак в глазах Кайла мигом рассеялся, когда на верхних ступенях появился лучезарно-розовый образ омеги. Он обратил свой взор к ней и вмиг позабыл о существовании Бастиана Лейриза. Очаровательная Оливия Блэйк замкнула на себе его внимание и выбила все мысли из головы. Всего на несколько секунд Кайл потерял контроль над своим лицом и чувствами. И в этот момент улыбка Оливии, адресованная ему, попала в самое сердце, обойдя толстый панцирь и защиту. Тогда-то он вспомнил, что это не сон, в котором ему позволено утрачивать власть над своими запретными чувствами. Это самая настоящая реальность.

— Теперь понятно, почему ты так долго. — усмехнулся Кайл и поспешил к лестнице, чтобы протянуть руку Оливии и быть редкостным вежливым, учтивым ликаном. Омега вложила свою кисть в его прохладную ладонь. — Хорошо выглядишь.

— Спасибо, — она вновь улыбнулась ему, и тогда альфа понял, что пропал. Быть рядом с ней в такой непринуждённой обстановке оказалось сродни пытки. И то... от физической боли можно попытаться абстрагироваться, а вот от душевной не убежать.

Бастиан последовал за ними, как тень. Ничего не сказал. Ничего не спросил.

— Куда мы идём? — задала вопрос омега, когда они покинули территорию поместья.

Пусть она и не считала себя затворницей, но из дома выбиралась действительно редко. Он был таким большим и таким пока неизведанным, а ещё требующим внимания. Ремонтные работы в другом крыле до сих пор активно велись.

— Куда ноги нас несут. — беззаботно ответил Кайл. Он почувствовал пустоту, когда Оливия отпустила его руку.

— Раз мы столько уже с тобой дружим, Кайл... Могу я задать откровенный и немного личный вопрос? — спросила Оливия, бросив на него искоса взгляд.

— Весь во внимании.

— Откуда всё-таки столько шрамов?

Она наблюдала за его не меняющимся выражением лица. Кайл не был оскорблён или задет возможной бестактностью. Расслабленные плечи намекали на то, что он нисколько не опасался подобных вопросов.

— Тебе рассказать о получении каждой мной царапины? — беззлобно ответил вопросом на вопрос.

— Если за этим кроется какая-то интересная или душещипательная история, то, пожалуйста, поделись ею. — Оливия вела этот разговор осторожно. — Например... твой шрам на лице.

Она взглянула на светло-розовую линию, рассекающую бровь и спускающуюся к щеке. То, что не был задет глаз, большая удача.

— Его я получил на прошлой Селекции. Один индюк нарушил правила и не принял парализующее волка снадобье. Он рискнул превратиться в месте, где никто из наблюдающих не мог бы этого заметить, и напал.

— Парализующее волка? — переспросила омега.

— На Селекции выбирают не по принципу, чей волк сильнее. Будущий Верховный альфа должен показать свою первую ипостась. Стратегический ум. Скорость. Сила. Терпение. И даже милосердие. Поэтому в Пятом мы тренируем и волка, и человека.

— Я думала, бьются в волчьем обличии.

— В делах политических нужен не сильный волк, а умный человек.

— Тогда почему они бьются, а не загадки решают? — парирует омега.

Кайл опускает голову, отчего волосы скрывают его озорные глаза, и беззвучно смеётся. Ему нравятся её существенные замечания.

— Селекция не про убийства. Многие действуют по принципу: пережду, пока другие бьются и высекают остальных. Только умные понимают, что на Селекцию не попадают простачки.

— Тогда почему тот, кто оставил тебе шрам, решил, что подобное сойдёт ему с рук?

— Он знал, что не сойдёт, просто... Моей смерти он хотел сильнее. И пошёл на риск.

Оливия сжимает кулаки, изо всех сил стараясь не сказать про того нарушившего правила ликана гадость.

— Кажется, у тебя и правда много врагов. — единственное, что находит в себе ответить.

Кайл кивнул, но ничего не произнёс. Они шли по узким улицам Пятого. Местные жители не могли не обращать внимание на то, кто мимо них продвигался внутрь Поселения. Но задумавшаяся Оливия не замечала их заинтересованные взгляды.

— Значит, ты был готов сражаться с Коулом?

— А? — переспрашивает Кайл.

— Вы с Коулом были на той Селекции вместе. Что было бы, если... вас осталось бы двое?

Кайл вспомнил дела былых дней и тяжело вздохнул. И пусть Оливии не присутствовала в их жизнях тогда, отношения всё же были плохими. Даже хуже, чем сейчас.

— Госпожа! — внезапно появившаяся на небольшой площади, девочка подбежала к Оливии, стерев неприятный крутящийся в голове вопрос, над которым Кайлу пришлось вновь задуматься.

Невысокая девочка лет семи взглянула на омегу своими большими карими глазами. В них читалось восхищение, объяснение которому Оливия пока не могла найти. Но переместив на неё всё своё внимание, молодая госпожа присела на корточки. Будь Дариан сейчас рядом — он поспешил бы напомнить о не малозначимых протоколах.

— Да? — обратилась к ней более нежным тоном, совсем-совсем по-матерински. — Что-то случилось?

— Вы очень красивая, госпожа. А правда, что вы из другого Поселения? — она держала руки за спиной. Стеснение овладело её телом. Всё-таки мама не учила её подобным образом подбегать к знатным ликанам, крича через всю площадь. — Папа рассказывал мне... что вы приехали к нам из-за стены.

— Это правда. Я родилась в Четвёртом. Но какое-то время уже живу здесь.

— Ты потерялась? — обратился к ней Кайл, не расплывшийся от столь милой картины. — Где твой папа? Или мама?

— Они торгуют... — девочка качнула голову в сторону палаток, — Это вам! — из-за спины она поспешила достать венок, сплетённый из простых белых ромашек. Жёлтые сердцевины каждогй были похоже на яркое полуденное солнце.

Оливия вспомнила, как они с сестрой плели такие же, когда были детьми. С рукоделием у неё всегда плохо получалось, поэтому и венки быстро рассыпались, долго на голове не держась. Этот же выглядел крепким и очень красивым. Наклонив голову вперёд, Оливия обратилась к девочке:

— Поможешь?

— Конечно! — радостно воскликнула в ответ и положила венок на темноволосую голову омеги.

— Ну как? — Оливия спросила у девочки, а затем повернула голову в сторону молча наблюдавшего Кайла. — Мне идёт моё новое украшение?

— Очень!

— Вполне.

Их ответы отличались, но Оливия старалась не замечать сухость в тоне альфы. Его настроение заметно изменилось. И не желая идти у него на поводу, девушка натянула улыбку.

— Спасибо большое! — Оливия обняла девочку. — Это именно то, чего не хватало моему наряду сегодня.

— Мне пора возвращаться. Мама меня потеряет. — Она вновь указала на палатки с овощами и фруктами.

С широкой счастливой улыбкой на лице Оливия кивнула, и девочка сорвалась с места, хихикнув под нос. Впервые омега задумалась, что её жизнь посредственной девушки из Четвёртого претерпела большие изменения. В Пятом её узнавали. И даже сейчас... Подняв глаза и оглядев площадь, она не могла не заметить прикованные к ней взгляды. Это было чем-то крайне удивительным. Ведь она была простой девушкой, не стремящейся к признанию. С тёплым ощущением где-то в груди Оливия поднялась на ноги и перевела взгляд на Кайла.

— Тебе и правда идёт. Ты выглядишь... очаровательно. — альфа поджал губы и отвернулся.

По тому, как были скованы его руки за спиной и каким показался напряжённым взгляд, Оливия поняла: что-то нехорошее крутилось у него на уме. Это был плохой знак.

Кивнув, но ничего не сказав, омега, окружённая терпким запахом ромашек, двинулась вместе с Кайлом дальше. Молча они пересекли площадь и двинулись по широким улицам. Оливия всё ещё плохо ориентировалась в Пятом, но знакомые красные крыши и в целом антураж подсказали, что где-то недалеко находился старый дом Коула. В нём хранилось слишком много плохих воспоминаний. Слишком много лжи. И достаточно боли, чтобы всё же оправдать её побег.

— Не думаю, что смог бы победить Коула, но... по крайней мере, я бы попытался. — внезапный ответ Кайла выбил ностальгические мысли Оливии.

Он воскресил их разговор. Омега не удивилась, услышав честный ответ Кайла, который редко бывал таким откровенным. Ему больше нравилось увиливать и привирать. Но не сейчас.

— Ты бы убил Коула?

— На Селекции необязательно убивать оппонента. Достаточно забрать пин участника. Как только ликан лишается своего пина, он перестаёт претендовать на пост Верховного. И у него есть час, чтобы либо вернуть свой, либо забрать чужой.

— Но пин можно сорвать и без битвы. — подметила Оливия.

— Об этом я и говорил. Селекция не про волка, а про ум и тактику. — Кайл несколько раз ткнул указательным пальцем в висок, имея в виду мозги. — В первую минуту самые глупые скрещивают мечи, пока умные делают ноги.

— Селекцию до сих пор не провели? — задала следующий вопрос омега. Она помнила, как они с Коулом как-то за завтраком обсуждали важность Селекции и то, зачем она была нужна.

— Насколько мне известно, Коул так и не нашёл подходящую кандидатуру, которой он смог бы доверить этот пост. И пока он разрывается между двумя должностями, выполняя роль и Правителя, и Верховного, он, как ты наверняка могла заметить, очень занят и даже уязвим. Ему нужна помощь.

— Но почему это не ты, Кайл? — непонимающе взмолилась Оливия, посмотрев на альфу, непроницаемость лица которого показалось ей поразительной. — Ты ведь хотел получить пост в прошлом... И твои объяснения, что ты не хочешь идти по стопам старшего брата, не убедили меня. Ни тогда, ни сейчас.

— Политика перестала быть мне интересной. — Небрежно пожал плечами, но уголок его рта дрогнул в кошачьей ухмылке.

Они подошли к знакомой таверне, в которой Оливия вместе с Эммой и Вероникой в прошлом году провели странный вечер вместе. Они пили, развивали светские полупустые беседы и прощупывали друг друга на наличие подводных камней. А ещё они коснулись в своём разговоре Кайла, проехавшись по его персоне не самыми приятными словами. И оказалось, Кайл их слышал. Эта таверна принадлежала ему.

Парочка вошла внутрь прохладного здания, построенного из серого камня. Их встретил знакомый запах пива, солёных и копчёных закусок. Как и ожидалось, в дневное время здесь собралось всего несколько ликанов.

Официантка, вышедшая из-за двери, ведущей в кухню, кокетливо улыбнулась. Её лисий взгляд обратился к Кайлу Блэйку. Он лишь качнул головой, и девушка, увидевшая холодность в его приветствии, нахмурилась. Тогда-то она заметила молодую госпожу за его спиной. Кайл указал ей на свободный столик и тут же поспешил отодвинуть стул.

Фыркнув и совсем не оценив его фальшивое благородство, темноволосая официантка направилась к ним.

— Приветствую вас, госпожа. — Оказавшись у их стола, она поклонилась и перевела взгляд на Кайла. — Господин.

— Подойди чуть позже. — не взглянув на неё, ответил альфа.

Сжав челюсти чуть ли не до хруста, девушка ещё раз поклонилась и смиренно удалилась. Заметив это, Оливия посмотрела официантке вслед и перевела взгляд на Кайла. Он не отводил от неё своих тёмных глаз. И в них за туманной дымкой задумчивости скрывалось желание рискнуть. Мурашки пробежали по её спине. Волчица предостерегающе зарычала. И нить, связывающая её с Коулом, натянулась. Но тот молчал.

— Я бы поела. Тренировка слегка меня вымотала. — и с этими словами она опустила глаза на карту блюд.

— Готов заверить: всё, что бы ты не выбрала, пальчики оближешь.

Спустя несколько минут внимательного изучения меню и принятия решения они делают свой заказ. Девушка сухо принимает у них заказ и, больше не глядя на Кайла, удаляется в сторону кухни. Атмосфера и похожее на таверны Четвёртого окружение снова напоминают Оливии о её происхождении. Когда-то она тоже работала в подобном заведении и зарабатывала себе на жизнь.

Обернувшись, омега заметила Бастиана, стоящего у двери и почти сливающегося с обстановкой. Иногда она забывала, что он находился поблизости.

Проследив за её взглядом, Кайл демонстративно фыркнул. Она сразу же посмотрела на него с лёгким укором.

— Не начинай. — Оливия молниеносно нанесла превентивный удар по мыслям альфы.

— Я молчал.

— Ты издал звук недовольной лошади. Этого достаточно! — колко парировала.

Кайл рассмеялся, прикрыв глаза и вскинув голову. Стоящая за стойкой с пивом, официантка сверкнула глазами в сторону сладкой парочки.

— Знаешь, — начал альфа, — мне кажется, мой брат очень недооценивает твои умения самообороны. И длинный язык тоже. К тебе никто не сунется по двум простым причинам. Во-первых, большая часть Пятого души в тебе не чает, тому доказательство этот уродский венок на твоей голове. Во-вторых, никто не захочет иметь дело с мстительным семейством Блэйков. Складываем оба пункта и получаем армию любящих тебя девочек и пару сотен сильных волков. Все они готовы голову за тебя положить. Но мой брат продолжает играть роль защитника.

Оливия закатила глаза. Её ответ не заставил себя ждать.

— Это довольно романтично.

— Отсутствие свободы? — намекнул Кайл.

— Его роль моего защитника.

Альфа прищурился и решил пойти до конца. Он смело задал волнующий его вопрос:

— Он сейчас в твоей голове?

От услышанного Оливия опешила. Долгое время они с Коулом, сами того не планируя, держали в секрете их необыкновенную телепатическую способность общаться друг с другом. Она была их преимуществом. Их личной игрой.

Тёмные глаза Кайла заметили изменения в лице омеги.

— Он может нас слышать? — более удивлённым голосом спросил альфа.

— Нет! — Оливия не хотела раскрывать их сладострастный секрет. Отчаяние, вызванное угрозой разоблачения, окрасило её щёки в розовый. Ладошки вмиг покрылись влагой. — Мы... — она не хотела выдавать всё здесь и сразу, но знала, что отрицание будет выглядеть крайне глупо. — ...можем общаться мысленно. Что-то вроде диалога на расстоянии.

— И что он говорит сейчас? — С лёгким прищуром посмотрел на неё Кайл.

— Ничего. — честно ответила Оливия. — Сегодня мы не пользовались нашей нитью.

— Нить... — заинтересованно он смаковал это слово. — Нить.

Вернувшаяся к столику официантка поставила перед Оливией порцию мяса с гарниром, а перед Кайлом — пинту тёмного пива. Попробовав его, Кайл незамедлительно резюмировал:

— Ты всё ещё затворница. — его голос звучал обречённо, будто он наконец открыл ей глаза на истину. И от неё некуда было деться.

Тяжело вздохнув, Оливия не собиралась с ним спорить. Не в этот раз. Не здесь.

— Сама подумай. — продолжил Кайл. Он не замечал, какой в одно мгновение стала понурой Оливия. Ковыряясь в овощах и отсоединяя мясо от кости, она не поднимала глаз на него. — Зачем ему стражники? Ты ведь в любую секунду можешь послать ему сообщение о помощи. — Кайл щёлкнул пальцами. — Вот так. И если об этом узнают все его враги, никто в жизни к тебе не подойдёт. Никто не рискнёт своей шкурой. Но он зачем-то держит тебя дома, окружённую стражниками и... псами на привязи. — он бросил недобрый взгляд на Бастиана. Тот не отводил с госпожи своего сконцентрированного взгляда, игнорируя всем видом существование Кайла.

— Предположим, что так оно и есть. Что дальше, Кайл? — резко ответила Оливия. Волчица грозно прорычала в её голове. Ни одной, ни второй не нравились гадкие слова, сказанные про их Истинного. — Призовёшь взбрыкнуть? Пойти и потребовать то, что мне прилагается?

Она очень хорошо почувствовала, что Кайл перешёл черту. И это было не в целях проверить границы дозволенного. За этим скрывалось что-то большее. Что-то, о чём предупреждал её утром Коул. Знал ли он, что его младший брат попытается настроить их друг против друга?

— Мы — друзья, Кайл? — вопрос слетел так внезапно, что Оливия даже поморщилась от того, как криво и косо он прозвучал. Маленькая складочка пролегла между её тёмными бровями. В очередной раз почувствовав себя глупой, Оливия стянула с головы венок и положила рядом на стол. Кайл не двигался, но и на вопрос не торопился отвечать. — Правильнее было бы спросить по-другому... — она потёрла переносицу, ощутив первые ноты головной боли. — Но кажется, я уже испортила этот диалог, поэтому задам вопрос честно и откровенно. А также надеюсь на твой искренний ответ. Я тебе друг? Или... Что-то большее?

Она наконец озвучила то, что крутилось у неё некоторое время. А подтолкнуло её к сомнению то, каким хладнокровным переставал Коул быть, когда дело касалось Кайла. И тот утренний разговор, в котором её Истинный увиливал изо всех сил. Он не хотел разрушать их дружбу. Ведь Кайл был её одним-единственным другом здесь, в Пятом. Он наступал на горло своей ревности и чувству собственности, зная, что ей будет сложно принять тот факт, что дружба рассыпется в тот момент, когда правда всплывёт наружу.

Воспоминание, которым поделился Коул в качестве доказательства, что Делайле ничего не угрожало, вспыхнуло в голове. Он угрожал Кайлу и запрещал им видеться. Ему всё было известно уже тогда.

Глядя на альфу сейчас, она не видела в его тёмных глазах сожаления. Но что-то удручённое всё же промелькнуло. Кайл наконец заговорил:

— Я знал, что рано или поздно ты догадаешься. Хотя был уверен, что на эту мысль тебя кое-кто подтолкнёт. И всё же... — Задумчиво он почесал подбородок. — Я так и не смог приготовиться к этому разговору с тобой.

Ошарашенная его непринуждённым спокойствием, Оливия ощутила, как кровь прилила к щекам. Словам Кайла было сложно поверить.

— Значит, это правда? — она едва держала свой голос под контролем, который мог задрожать в любой момент.

Ей не хотелось верить, что их дружба представлялась собой лишь обманом. Цветной обёрткой. Густым туманом, застилавшим правду. Она хотела верить в дружбу. И в то, что Кайл был рядом не из-за своих грязных целей. Как-никак она могла назвать его своим единственным существующим в этом мире другом. В детстве у неё с заметной сложностью получалось находить общий язык с другими детьми на занятиях. Они обходили её стороной, вспоминая разговоры родителей, которые без умолку болтали о том, кем был их с Джудит отец. Затем она подросла, и дружба завязалась сначала с Бертой, а затем и с Питом, но... всё разрушил обряд. Искавшая в лесу Пита, Берта наткнулась на другого, а позже узнала, что её место заняла Оливия. А год назад, когда она прибыла в Пятое, то не смогли обрести друга ни в ком из членов стаи Коула. Очередной тупик и напоминание, что дружба — это некий дар судьбы.

Сейчас перед ней сидел Кайл. Будто вооружившись, он был готов с охотой убить их незрелую дружбу. Горько осознавая это и то, что однажды её попытку подружиться разрушило отсутствие любви к ней у окружающих, затем очередную попытку погубило то, что она встряла между двумя возлюбленными, Оливия усмехнулась про себя. Судьба над ней потешалась. Ведь теперь любовь встряла между ними, двумя ликанами, которым явно не суждено было оказаться вместе.

— Мне кажется, я давал сотни знаков. Но ты не замечала ни одного. — От его искренности Оливия тяжело сглотнула ком в горле.

— И как долго всё... — не желая давать его чувствам общее понятие «влюблённость» или «симпатия», или даже «любовь», Оливия обвела пальцем Кайла, — это длится?

— Оливия, я не то чтобы засекал момент, когда ты перестала выходить из моей головы.

И от услышанного омега сразу же прикрыла ладонями лицо. Она не могла поверить в реальность происходящего. У неё засосало под ложечкой. Ей захотелось просто встать и уйти — сбежать от происходящего.

— Но... Но... — заикаясь, Оливия убрала руки от лица и вновь посмотрела на спокойного Кайла. — Но как же твой брат?

— Думаю, он хочет мне голову свернуть, однако сделать этого не может. Ведь дело в твоём своеволии и тяге к свободе. Мне, кстати говоря, это тоже в тебе нравится. Мы с Коулом оба знаем, что навязывать тебе, с кем общаться, а с кем — нет, будет фатальной ошибкой...

Оливия перебила его. Ей вновь стало нехорошо, но произошло это ещё на словах «мне, кстати говоря, это тоже в тебе нравится». Как же неправильно они звучали!

— Просто скажи, что это всё неудачная шутка потехи ради...

Она вспоминала дни, которые они проводили вместе. Горько понимала, что его агрессия была вызвана не тем, что Кайл бесконечно разочаровывался в ней, а другими чувствами. Ревность. Злость. Негодование. И страх. Он ничего не мог поменять. Особенно тот факт, что Оливия оказалась скреплена связью Истинных с его старшим братом.

Все шутки с лёгким флиртом были далеко не забавой. И не своеобразным общением. В этом всегда скрывалось нечто большее. И даже в том, что он приходил каждую неделю в течение всего изгнания к ней в Четвёртое... От этой мысли Оливия замерла и даже перестала дышать, поднимая глаза на Кайла.

— Это был ты, да? — задав вопрос, она боялась услышать ответ. Прищурившись, Кайл пытался понять, о чём именно шла речь. — Ты забирал его письма. Так, чтобы я не заметила. Ты приходил каждую неделю в один и тот же день, чтобы перехватывать посыльных. А затем, когда Коул перестал писать — ты перестал приходить.

Кайл молчал, но глаз в сторону не отводил. И Оливия понимала: даже если это его рук дело, ему совершенно не стыдно. А если и стыдно, то только за то, что он всё-таки попался.

— Я не думала на тебя, потому что... не находила объяснения, зачем. Но сейчас... — Оливия говорила прерывисто, соединяя кусочки картины воедино. И эта картина её сильно пугала. — Ты...

Она готова была назвать его настоящим монстром, но не смогла произнести этих слов.

— Оливия, ты не хотела его видеть и постоянно твердила, что даже слышать о нём ничего не хочешь.

Вспыхнув от услышанного, омега поспешила остановить то, что посчитала ерундой:

— Ты не имел права! И неважно, что именно я говорила о Коуле. Это были мои письма и наши с ним отношения! — взорвалась она неистовым гневом. Её охватила ярость, которая подпитывалась непринуждённым выражением лица Кайла.

— Неужели ты забыла, как хотела сбежать от него обратно в Четвёртое? Ты грезила побегом и получила его! А когда не хотела видеть Коула, так и было!

Его намерения были прозрачны, как вода. В тёмных глазах прочитывалась искренняя вера в то, какими правильными были те поступки. И Оливия, больше не в силах держаться стойкой и железной, задрожала. С её вздрагивающих губ слетело:

— Значит, это ты помог Веронике с побегом? Коул допытывал её насчёт сургуча, который она не смогла бы достать в одиночку...

Кайл заметно стал нервничать. Он терял контроль над ситуацией. Они начинали говорить о его чувствах, а заканчивали тем, что он превращался в чудовище на её глазах.

— На свадьбе Джулса и Эммы ты чётко дала Коулу понять, что хочешь и собираешься вернуться домой. Это были твои слова. Не мои! И ты действительно думаешь, что такая идиотка, как Вероника, справилась бы в одиночку с тем, чтобы вывести тебя за пределы Пятого? Я тебя умоляю! Ты хотела убежать — я сделал всё, чтобы твои намерения осуществились! — Кайл говорил быстро, но уверенно. Его слова пробуждали былые дни, когда Оливия вела себя совершенно наивно, замкнув весь свой мир на Коуле и сделав из него большого врага. Монстра.

— Нет... — Оливия, подавляя боль в груди, сжала кулаки и сверкнула в его сторону недобрым взглядом. — Если за этим побегом стоял ты, то явно знал, что снотворное не подействует на Коула. Ты знал, что до Четвёртого я не доберусь. И Вероника тоже это поняла, но было слишком поздно.

Омега вспомнила подслушанный разговор в Первом. Вероника твердила, что наказания понесли все, кроме него. Потому что Кайл знал, как именно выйти сухим из воды. С самого начала он играл всеми, не выходя из тени. Аккуратно управлял всеми, чтобы старший брат не заметил его поводья раньше времени. Но настойчиво, чтобы добиваться своего.

— Ты рассчитывал, что Коул никогда меня не простит, да? — она дёрнула головой и наклонила её в бок, ощущая, как рёбра сжимает что-то колючее. Шипы, которые Оливия не выпускала очень давно, болезненно продирались сквозь кожу.

Кайл молчал. И эта тишина была самым честным ответом.

— По твоему плану я должна была остаться брошенной в Четвёртой омежкой. Я бы погрустила, потосковала по Коулу, но всё же забыла бы о нём. А он бы не простил меня никогда, потому что предательства Коул не прощает. И всё, возможно, было бы так, если бы я... не оказалась беременна. Это внесло коррективы в твой, признаюсь, безупречный план! Браво! — Оливия хлопнула в ладоши, но Кайл опустил взгляд на стол, будто по щеке его прилетела пощёчина. — Но ты не учёл кое-чего. Я оставалась пленницей в доме Коула не из-за нашей с ним связи.

Предрекая то, к чему вела Оливия, Кайл покачал головой из стороны в сторону. Он не хотел этого слышать.

— Я влюбилась в него. До того, как встретила тебя. Я отрицала это и долгое время не хотела признаваться, потому что стыдно было перед Питом. Так что... — Оливия проигнорировала скорёженное от боли лицо Кайла. Она знала: даже если ему тяжело слушать правду, сделать это всё равно придётся. И ей хотелось сделать ему неприятно, сказав то, в чём она не признавалась даже самой себе. — ...хоть в чём-то ты был прав. Я не особенная омега, а та, которых ты терпеть не можешь. Млеющих перед твоим братом! — кислотным тоном выплюнула и поднялась на ноги. — Я не скажу ему обо всём этом! Потому что это слишком мерзко даже, чтобы вспомнить. А ты, Кайл... Больше не приближайся ко мне! Ни ко мне, ни к моей дочери! Но если ты всё-таки посмеешь появиться на пороге моего дома, клянусь, я вызову всех-всех стражников. И мне будет плевать, что они с тобой сделают.

Оставив подаренный девочкой венок, Оливия умчалась прочь из таверны. Там она сдержала слёзы и не позволила боли от раскрытого предательства охватить себя, но, выйдя на улицу и помчавшись в сторону поместья, позабыв о Бастиане, она не могла перестать рыдать.