| Убей меня | 18+

Щекочущее прикосновение лишило её возможности попробовать снова уснуть. Щёку что-то так и дразнило, и она попыталась убрать это «что-то», смахнуть. И когда вроде бы ничего не мешало ей, приставучий лучик света упал на глаза. Тогда Оливия смирилась с тем, что вдоволь отоспаться после десятка бессонных ночей у неё не получится.

Приоткрыв глаза, она не сразу узнала убранство. За последние несколько недель её глаза встречали различные потолки. Белый в лазарете. Деревянный в хижине посреди глуши. Тканевой шатра. Но этот определенно был самым красивым. Светло-голубой с белой лепниной, такой изящный и воздушный. Оливия мазнула взглядом по позолоченному изголовью кровати и тут же проверила его на целостность. Тогда-то обрывки прошедшей ночи сжали её внутренности в тугой комок.

Оливия настояла на возвращении в Пятое по нескольким причинам. Во-первых, ей всё же хотелось быть ближе к дочери. Во-вторых, ей было страшно оставаться посреди леса, хотя Коул продолжал уверять, что их охраняют надежно и серьезно. В-третьих, а это была самая странная причина, она тосковала по Пятому сильнее, чем представляла себе.

Разглядеть Поселение она не успела, так как, вернувшись под покровом ночи, едва улавливая очертания нового поместья, омега оказалась на руках у своего альфы. А тот уверенно запер двери спальни, и они ещё полночи занимались любовью. Обряд возымел над ними сильное влияние, чего не ожидал даже сам Правитель.

Голубые глаза лицезрели ночные порывы страсти Коула Блейка в дыре на подушке. Вся кровать была устелена пёрышками. А вот самого виновника этого хаоса в роскошной спальне не оказалось. Положив голову на сложенные руки, Оливия с прикрытыми глазами содрогнулась от очередной порции воспоминаний. Их переплетающиеся влажные тела. Его страстные и нежные поцелуи. Её сорванные стоны и вздохи. Необузданная страсть была источником чего-то испорченного. Но ей было чертовски хорошо. О чём напоминали ослабшие ноги, и его семя, застывшее и прилипшее к внутренней части бёдер. Опухшие и ноющие губы. Смазанные чернила по всему телу. На удивление, она хотела ещё.

Раздался стук, и Оливия сразу же подтянула пышное одеяло к подбородку. Она знала, что это не Коул. Альфа не стал бы стучать.

- Госпожа, - в спальню юркнула Рачил с подносом в руках. Оливия узнала служанку, которая вчера привела её в порядок и , считай, видела её голой, облегченно выдохнула, - Наконец вы проснулись! Я принесла вам завтрак.

Омега закрыла за собой дверь и уверенно засеменила к кровати.

- Привет.

Она потёрла глаза. Рачил поставила поднос поверх одеяла, и Оливия с интересом посмотрела на содержимое. Недавно завязавшийся комок превратился в неприятную пустоту, которая требовала, чтобы её заполнили. А свежая яичница, ароматная булочка, кружка чая и нарезанные фрукты могли справиться с этой задачей. Рачил, раскрывая шторы и впуская яркое весеннее солнце, приговаривала:

- Господин просил вас не будить. Вы хорошенько отоспались, я надеюсь?

- Вполне, - хмыкнула и, обернув одеяло вокруг груди, подтянула тарелку с яичницей.

- Я приготовлю вам ванну. И пока вы завтракаете, она наполнится.

Оливия хотела сказать, что справится сама, но предугадала дальнейшие слова служанки: это её работа. Помогать. Заботиться. И делать всё, что сможет, лишь бы облегчить жизнь Госпожи.

- Спасибо, Рачил.

Служанка с улыбкой на лице скрылась за дверью по правую сторону от изголовья кровати. Значит, там была ванная комната. А вот, куда вела дверь по левую сторону, Оливии ещё предстояло узнать. Послышался скрип кранов, а затем приятное для ушей журчание воды. Оливия отвыкла от такого чуда, как водопровод. Рачил вернулась в спальню.

- Рачил, скажи, что это за место? Почему Коул привез меня сюда? - Оливия ещё вечером заметила, как их путь пролегал через незнакомые места, они даже воспользовались другими воротами.

- Это поместье принадлежало правящей семье, которая была ещё до правления Роланда. Но как только он пришёл к власти, поместье было разворовано и разгромлено. Не знаю, насколько можно верить слухам, но служанки говорят, что Господин Блэйк не хотел занимать особняк Роланда, он теперь закрыт. И пока вас не было, Господин принялся реконструировать это прекрасное место. Небольшая часть дома до сих пор выглядит... Как выглядела последние пятнадцать лет. Плохо.

Оливия нахмурилась.

- Теперь поместье носит вашу фамилию, Блэйк. И все уповают, что правление Господина будем долгим и процветающим, а политические свершения крепкими и достойными.

Девушка могла пока только догадываться, сколько гектар земли вокруг, как много комнат и насколько тут всё роскошно. В подобных поместьях она только бывала в виде гостьи, а сейчас... Она Оливия Блэйк, жена Правителя Пятого. Откусив булочку, она не чувствовала её восхитительного вкуса. По правде говоря, мысленно она унеслась слишком далеко. И только активность Рачил в ванной вернула её к реальности.

- Я сама, спасибо. - Оливия не позволила служанке остаться с ней. Внимания итак было излишним в последние пару дней. Ей хотелось побыть одной.

Боги, ванная комната, размером с три спальни в её доме в Четвёртом, была невиданно роскошной. Она была украшена резными узорами с изображениями черепах, большой в форме сплюснутого круга и глубокой, уже заполненной водой. Вверх поднимался пар, устремляясь к потолку с витражным стеклом. На витраже была изображена цифра V, сделанная из красного стекла, окруженная белыми розами и охваченная их шипами. Солнце просачивалось и окрашивало ванную комнату в золотистые, розовые, зелёные и голубые огоньки. Оливия посмотрела в одно из напольных зеркал, которое стояло напротив ванной, и поняла, что ужаснуло Коула тогда в хижине. Она сильно похудела. Лицо стало бледным. Казалось, даже волосы потеряли яркость и густоту. Щеки впали, отчего скулы заострились, изменяя визуально форму лица. Оливия не смогла долго смотреть на своё отражение. Ей при привычных обстоятельствах-то это не нравилось, а тут ещё и собственный сложившийся образ подводит.

В ванне она провела около получаса. На удивление, краска отмылась очень быстро. На коже не осталось и тёмного пятнышка. Укутавшись в теплый халат, омега вернулась в уже ярко освещенную спальню. Все шторы были раскрыты, но вид Оливия так и не успела разглядеть, так как прозрачная молочная тюль не позволила.

- Значит, ты должна была настоять на своей помощи, бездарная ты девчонка! - за второй приоткрытой дверью послышался строгий голос явно женщины в летах, - Господин Блэйк проявил непомерное великодушие, когда тебя, наглую, глупую девчонку, нанял, так ещё и приставил к своей Госпоже. Рачил, ты хоть понимаешь, какая это ответственность? Хотя откуда тебе знать, бездарной помощницей кухарки! - От услышанного даже Оливии стало несладко. И под следующие слова незнакомки она двинулась уверенно к дверям, - Иди и приберись в спальне!

Оливия толкнула дверь, и оказалась в просторной гардеробной, но наряды сейчас её совершенно не волновали. Она хотела видеть ту стращающую женщину, которая и в хвост, и в гриву попускала Рачил. И как только служанки заметили присутствие Госпожи, обе сначала поклонились. Женщина и правда была в летах. В волосах пролегала проседь, но чёрные глаза были живыми и наполненными энергией. Она была ниже Рачил, похожая на крепкий бочонок. Руки её были тяжелы, а осанка из стали.

- Доброго вам утра, Госпожа. - В голосе её до сих пор звучала строгость, но уже более нежная.

- Госпожа, - Рачил ещё раз поклонилась и, обогнув Оливию, покинула гардеробную. Она была расстроена и задета словами старшей служанки.

- Как приятно с вами наконец познакомиться. Меня зовут Меседу, Госпожа, я управляющая поместья, буду помогать вам по хозяйству и по любым другим вопросам. - Женщина заметно проявила кротость своего характера, и Оливия была уверена, что это всё благодаря новой приставки к её имени. Блэйк. Но раз Меседу была управляющей, с ней стоило дружить, а не ссориться, несмотря на то что сейчас ей жутко хотелось дать понять, что Рачил впредь обижать нельзя. Но очевидно, тут была своя иерархия служанок, в которую Оливия не была посвящена, - Вы наверняка ещё не восстановились с дороги, поэтому садитесь. - Управляющая указала на кресло перед туалетным столиком, - Я помогу вам с прической и отвечу на ваши любые вопросы, которые успели накопиться.

Оливия отметила, что Меседу держалась уверенно и знала свою занимаемую позицию. Возможно, эта женщина богата опытом и в будущем во многом в силах будет помочь. Омега опустилась в кресло и, не отрывая взгляда от отражения, изучала Меседу молча.

- Господин сказал, что вам многое чуждо в Пятом, и это в порядке вещей, ведь вы не родились здесь. - Меседу взяла расческу и принялась распутывать влажные шоколадные волосы, - Он не хотел взваливать на вас все заботы по этому большому поместью, поэтому, уверяю вас, все придворные и служители были отобраны по особым требованиям. - На последнем слове она сдавила голос, видимо, вспомнив недавний разговор-порку с Рачил, и замолчала.

- Получается, от меня требуется постоянная вовлеченность в дела поместья? - Оливия специально задала вопрос с неким пренебрежением, потому что знала: заниматься этим она не была намерена.

- Если вы не хотите, то лишь важные вопросы, которые требуют внимания, будут с вами согласовываться. - Меседу видела, как от этого правильного ответа губы Оливии дрогнули, - например, финансы двора, найм прислуги, организация приёмов...

От перечисления у Оливии чуть голова кругом не пошла. Она перестала слышать что-либо дальше, с ужасом глядя на себя, растерянную, в отражении.

- Я уверена, вы справитесь, тем более во мне вы всегда найдете верного помощника, Госпожа.

Но она не собиралась в ней находиться кого-либо. Ей хотелось заняться дочерью, продолжить свои занятия для поднятия навыка управления мечом, увидеть родителей. Наконец голубые глаза мазнули по гардеробной, изобилующей платьями, нарядами, обувью, головными уборами и украшениями.

- Откуда столько одежды, Меседу? - тихо спросила омега, поглядывая, как крепкие пальцы служанки заплетали волосы сзади тугой пучок. Сдержанно и аккуратно, - Не припоминаю, чтобы у меня столько было.

- Господин готовил не только нас всех к вашему возвращению, но и поместье, ваши комнаты, вашу одежду. Поверьте, портные готовы были бесплатно сшить вам комплекты на годы вперед, но Господин Коул оплатил труд, несмотря на их желания. Наряды по сей день приходят нам.

Оливия не знала, чем заслужила эту любовь портных, но что-то ей подсказывало, это была выслуга перед новым Правителем. Они избавились от диктатора и надеялись, что Коул принесёт новый век и новую эпоху.

- Столько чудесных платьев, Госпожа! - Меседу покончила с причёской и направилась к шкафам, вынимая наряды, один за другим, - Вам так пойдёт голубой и сиреневый! - Оливия не могла даже смотреть на платья, потому что знала, чего хотят они с волчицей.

- А нет штанов? И рубахи... Мне бы хотелось одеться по-простому, ведь сегодня ничего важного не намечается? Никакие послы не приедут?

- Нет, Госпожа, - Служанка нехотя убрала платья, как будто еле пошла навстречу, но Оливию это не волновало, она заглянула в один шкаф, но, встретив пёстрые платья, закрыла мигом, затем обратилась к другому. Меседу пришла на помощь, - Более практичная одежда находится здесь, - она указала на комод из светлого дерева и вытащила из второго ящика пару кожаных штанов. От одного их вида Оливия встрепенулась.

Как же она была счастлива оказаться в знакомой одежде. Штаны плотно обтягивали ноги и бёдра. Рубаха была свободной, но надетый поверх корсет приятно обхватывал налитую грудь.

- Вы так похожи на... Будто бы родились здесь, Госпожа. - Меседу заметно приятно задело за живое то, что Оливия наслаждалась модой, которая не нашла отголосок в других Поселениях.

- Я хочу осмотреться, - юная Госпожа выставила границу, с нежной кротостью посмотрев на женщину. Обижать её совершенно не хотелось.

- Это ваш дом, так что чувствуйте себя хозяйкой, Госпожа.

- Прошу, зовите меня Оливия, я... Я никакая не Госпожа, Меседу. А если таковы правила, то давайте обойдёмся официально только при чьём-либо присутствии.
Меседу держалась несколько секунд, ответа своего не давала, но настойчивый взгляд Оливии теперь уже Блэйк сломил быстро.

- Хорошо, Оливия.

Привкус малой победы заставил омегу быстро покинуть гардеробную, затем выскользнуть из спальни. В коридоре её, на удивление, ожидала стража. Без слов они поклонились, держа руки на эфесах своих мечей. Стояли ли они тут ночью, когда они с Коулом... От одной мысли она сглотнула густую слюну и уже более понурая направилась по коридорам, ища лестницу вниз. Говорить о роскошности поместья уже было бы неприлично. И это сильно отличало новый дом от старого, где всё сквозило практичностью и простотой. Коул был простым, что всегда было подчёркнуто одеждой и поведением.

Спускаясь на первый этаж по широкой белой лестнице и держась за резные перила, Оливия слышала издалека доносящиеся мужские голоса. Ориентируясь на слух, она по одному урчанию волчицы понимала, кого сейчас найдёт. Приоткрытые белые двери с позолоченными ручками выпускали из ещё незнакомой комнаты лучи яркого солнца. Разговор оборвался. Коул почувствовал свою Истинную ещё до того, как её нога успела коснуться первой ступени лестницы.

Очаровательная Оливия, одетая в одежды Пятого, заставила его усмехнуться, когда появилась на пороге. Её любопытные глаза упали, и в его собеседнике она узнала того самого стража из лазарета Четвёртого. Тогда она вела себя несносно и даже как-то ожидаемо для Коула, но не для этого стража.

- Пронырливая Оливия, - усмехается альфа, держа руки скрещенными за спиной. Его волосы были необычны сегодня, потому что оказались распущенными. Но при этом он оставался пленительно красивым. Его вишневых губ коснулась едкая усмешка, а солнечные лучи, падающие из окон позади, создавали игривый ореол вокруг головы. На нём был длинный чёрный сюртук с серебряным узором, штаны и сапоги.

- Если разговор подразумевался приватным, стоило закрыть дверь. - Цокнула в ответ и вновь посмотрела на незнакомца. Своих серых глаз он не отрывал от её лица. Сложен он был крепко, что заставило её задуматься, бета он или альфа.

- Сомневаюсь, что тебя остановила бы закрытая дверь, - Коул подтрунивать над ней, будто не замечая третьего лишнего, и именно в эту минуту он вернул внимание ко второму альфе, - Твоя персона, Оливия, теперь требует глаз да глаз, наверное, за это ты можешь винить меня. - Он продолжал ёрничать, не скрывая хитрой ухмылки, - Бастиан отныне будет твоим охранником, твоим стражем, твоей...

- Нянькой? Простите, но я не нуждаюсь в этом, - девушка еле сносила внимание служанок, а теперь ещё на голову свалился Бастиан, - Мы с тобой договаривались, что я свободна. Я больше не пленница.

- Так и есть, дорогая, упрямая Оливия. - Она поняла, что он специально вёл себя снисходительно. Он хотел избежать споров и ругани, Коул настроен сменить свою стратегию, - Ты вольна идти в любую сторону, впредь никаких запретов. Только теперь ты жена Правителя. Если бы я был уверен в твоей стопроцентной безопасности, то Бастиан уже занимал бы другой пост, но так вышло, что я переживаю за тебя, а Бастиан, что очень странно, готов побыть твоей нянькой, несмотря на очевидно скверный характер. - Коул растягивал слова, как бы преподнося ей важный урок. Спорить и правда было бесполезно, это Оливия смекнула сразу, ей тоже нужно сменить тактику.

Нахмурившись, омега не произнесла и слова в ответ. Её голубые глаза вспыхнули жёлтым, и Коул почувствовал, как в их коридор-связь была небрежно брошена фраза:

«Я могу убить его своим скверным характером».

«Только если покалечить».

Ответ альфы искрился наглым нахальством. Он стоял, как скала, будто бы готовился к этому разговору всю свою жизнь.

Бастиан скользил серыми глазами от альфы к омеге и обратно. Ему не были слышны фразочки, переброшенные между волками.

- Значит, договорились. - Подытожил Коул, а затем, вернув свой привычный строгий взгляд, бросает его на Бастиана, - Оставь нас.

Без слов альфа кланяется Правителю и его жене и покидает гостиную. Оливия скользит взглядом по вновь бесстрастному лицу своего Истинного. Его рука плавно указывает на стол позади.

- Усаживайся поудобнее, я проведу тебе урок. - Коул впускает в свой голос ехидство, и Оливия знает, что в его глазах играют задорные огоньки. К несчастью, этого лицезреть она не могла.

Подойдя следом, она села в отодвинутый галантно стул и посмотрела на чёрную кожаную папку, в которой лежали какие-то бумаги.

- Какой урок ты ещё можешь мне преподать? - недовольно рычит в ответ.

Альфа нависает над ней, стоя позади, а его большая тень пролегает посередине стола.

- Урок прилежного послушания. Знаю, тебе неведомо беспрекословное повиновение, поэтому я перестал надеяться когда-то увидеть его от тебя и остановился на послушании.

- Твои требования всё ещё высоки, Коул. - Подперев рукой подбородок, Оливия скучающе оглядывала светлую гостиную.

К этому дому и к небывалому роскошеству ей ещё придётся пообвыкнуть. А уж чувствовать себя тут, как в своём доме... Об этом она пока даже и не думала.

- Зато твои возможности безграничны, - парирует, и неожиданно для себя омега вздрагивает от нежного прикосновения Коула к волосам. Он цепляется за висящую прядку и, как кот, начинает с ней играет. Следом он говорит, но голос сменяется на ещё более ласковый, - Возьми перо и достань документы. - Оливия не противится и делает всё, как велено.

Голубые глаза встречаются с тем, к чему были совершенно не готовы. Это было согласие на вступление в брак, уже подписанное Коулом Блэйком. Оно немного отличалось от одного единственного, который она видела в своей жизни.

- Я знаю, что мой брак с Питом был аннулирован, но не предполагается ли всё-таки подписать расторжение? - Оливия заполняла своим голосом пустоту, пока глаза не в силах были оторваться от его подписи, подтверждающей реальность вчерашнего обряда.

- Морис наделен большими возможностями, в том числе единолично расторгнуть брак ликанов, находящихся под покровительством его семьи, правящей семьи.

- Мне нужно было поговорить с Питом, - с грустью вздыхает омега.

- Не думаю, что он сильно опечален, Лив. А теперь будь добра, подпиши согласие.

Она макнула в чернильницу кончик пера и поставила рядом со своим именем небольшую подпись. Оливия с трудом верила, что за одну ночь она перестала быть Мартин и взяла новую фамилию. Будто эпоха сменилась. Будто бы теперь она, скинув с себя груз, почувствовала, как может расправить крылья.

- Прекрасно, - Коул, держась рядом, позволяет себе убрать документ в сторону, и теперь голубые глаза встретились с тем, что, по всей видимости, она должна подписать следующим.

- Нет, Коул. Это излишне, - омега, будто боясь этой бумажки, отпрянула назад и вжалась в спинку стула.

- Это необходимо, тем более... Если ты не подпишешь, у меня есть оригинал твоей подписи, продублировать её здесь я буду только рад.

- Подделка подписи - это противозаконное действие, Коул. Тебе ли не знать всех правил и законов?

- Да кто поверит, что я, хозяин имущества, буду подделывать подпись, чтобы передать его кому-то другому. Никто тебе не поверит, так что подпиши, дорогая.

Она вознесла взгляд к потолку гостиной, думая о размерах поместья, которое ещё даже не успела изучить и узнать. Это была несказанная щедрость со стороны Правителя, который отдавал имущество в её пользование. Он доверял ей что-то своё. И это что-то дорого стоило.

- Значит, придётся подделать.

Коул изначально был готов к подобному исходу, потому-то его голос не дрогнул.

- Постой, - возразила Оливия и положила руку поверх бумаг, - Какая я была бы супруга, если бы подтолкнула тебя к нарушению закона?

Альфа ничего не ответил. На его губах замерла победная улыбка. Конечно, он не собирался подделывать подпись, но играть и блефовать ему нравилось, тем более, когда на кону распалить Оливию Андре.

Она ставит подпись во второй раз, чувствуя привкус поражения тогда, когда совершенно не должна. Теперь каждый дюйм поместья принадлежит ей.

Коул протягивает девушке руку, и она, соприкоснувшись с его теплой ладонью, поплыла следом. Тёмные глаза искрились, Оливия видела в них блестящее озорство. Его рука выпустила тонкую и хрупкую кисть, чтобы коснуться щеки. Оливия от неожиданности сделала шаг назад и тут же стукнулась со столом.

- Если бы я мог, ты бы уже была на этом столе. - Игривость быстро вспыхнула и превратилась в похотливое пламя.

- И что тебе мешает? - она сама была удивлена, как её голос звучал: с вызовом и уверенно.

- Во-первых, за этой дверью стоит Бастиан. - Коул лишь глазами указывает на белую деревянную дверь, - Во-вторых, тебя кое-кто ждёт.

- Делайла? Она уже здесь? - Оливия встрепенулась, ей уже было не до мимолётной искры, пролетевшей между ними.

Коул протянул руку к двери, и девушка радостно двинулась. Она не думала, что такая небольшая разлука может сотворить с ней подобное. Теперь, как только дочь окажется на руках, она не намерена кому-либо передавать и позволять её уносить.

Когда они покинули гостиную, далеко уйти не успели, как в холле появился Дариан, советник Коула.

- Господин, - он поклонился альфе, а затем повторил это отрепетированное движение, направив внимание на омегу, - Госпожа.

По одному брошенному взгляду Правитель Пятого не смог сказать, чтобы он пришёл позже.

- Бастиан, - Коул обращается к стражу, который скованностью своего могучего тела был наготове. Это было в его крови. Защищать, биться и, если нужно, умирать, - проводи Оливию в летнюю обеденную.

- Слушаюсь, Господин.

Оливия порывалась остаться, узнать, что могло привести этого важного на вид ликана. Были ли это плохие новости? Или какие-то проблемы? Впервые она осознала опасную важность персоны своего Истинного, своего мужа. Но лицо альфы не выдавало ничего. Он позволил ей уйти вместе со стражем, который твёрдой походкой направился по широким коридорам особняка.

Теперь Оливию не волновали красоты вокруг. Она беспомощно и безрезультатно пыталась напрячь слух, чтобы услышать вести, но, казалось, отсутствие тренировок и упражнений не позволяли ей. В ответ была тишина и негромкое дыхание рядом идущего Бастиана.

Впервые она смогла изучить его. Лишь бы отвлечься. У него были волнистые волосы каштанового цвета, которые едва касались ушей. Того же цвета были густые серьезные брови и едва проглядывающаяся щетина. Хмурый взгляд свинцово-серых глаз был словно прожигающий луч. Он контролировал каждый миллиметр в округе. Бастиан Лейриз держался строго, крепко и невозмутимо. Такой воин, как он, увидев тысячу смертей, не сломался бы, забрав сотни жизней, смиренно преклонил бы колено и проявил всю ту скорбь, на которую был способен. И это в нём её пугало. Готовность, как у Коула, и та же решительность.

- Кто это пришёл? - Оливия задала вопрос, рассчитывая, что Бастиан не решит лгать или увиливать, ведь теперь он служит её семье.

- Дариан, Госпожа, советник вашего мужа. - И Бастиан не стал лгать, не стал скрывать.

Большего юной омеге не требовалось. Они покинули особняк, оказавшись перед прекраснейше садом, который только-только начинал цвести. Середина весны. И вдалеке, среди деревьев, оказалось то, что заставило её не обращать на красоты, которыми теперь по законному праву владела она. Оливия подумала, что спит, а если не спит, то это иллюзия, и она обозналась. Но проморгавшись рядом со стоящим Бастианом, который внимательно изучал Госпожу, она ощутила сладкий аромат реальности.

- Госпожа, вам стоит надеть пальто или плащ... - Бастиан взглянул на служанку. Та быстро забежала в дом в поисках чего-то теплого и согревающего для омеги.

Но ей было всё равно. Оливия понеслась вперёд, еле сдерживаясь, чтобы не перейти на бег. Её мать, не сводящая взгляда с Делайлы, сидела подле Джудит. А отец грациозно и немного расслабленно сидел во главе стола кремового цвета. Летняя обеденная представляла собой просторную беседку, отделанную со всех сторон окнами от потолка до пола. Рамы сделаны из окрашенного зелёным дерева. Расцветающие вокруг деревья, кусты и цветы в клумбах придавали некий весенний шарм обеденной.

- Мама! Папа! - омега радостно воскликнула, как только миновала порог обеденной, - Не могу поверить, что вы здесь!

Ей казалось, что они ни под каким предлогом не поедут в Поселение, которое принимали за отвратительного соседа рядом. Ожидать от них понимания и принятия нового статуса их дочери она не собиралась.

Вставший со своего места Кристоф поймал дочь в объятьях. Он не мог не заметить внешние изменения: похудевшая и слабая Оливия предстала перед ним.

- Когда вы приехали? - оторвавшись от отца, она взглянула в его добрые глаза своими, заплывшими в слезах. Ей было стыдно, что они так поздно узнали правду. Ей было страшно, что они могли отречься от неё. Но они здесь, они улыбались.

- Вчера вечером к нам пожаловали гонцы, посланные Коулом. Рано утром мы покинули Четвёртое и оказались в этом... - ответила мама, бросив мимолётный взгляд на поместье в целом, - Поместье. Нам так и не сказали, что это за место.

- Это мой дом, - неуверенно и сконфуженно ответила омега. Она не собиралась выкладывать, что только что подписала документы и стала полноправной и единоличной хозяйкой этого замка, этой крепости.

- Я ведь говорила, - вставила свою ремарку Джудит.

Оливия перевела глаза на сестру и не смогла сдержать улыбку. Их отношения заметно улучшились, как только секретов между ними стало меньше. Но вдруг наличие огромного расстояния между Поселениями вновь приведёт их сестринскую связь в упадок? Этого Оливия не хотела и даже побаивалась.

- Ясно же: Коул Блэйк - Правитель, способный содержать хоть десять таких поместий. Их Поселение богато, оно дышит и только крепчает. - Джудит было достаточно того малого, что она увидела в окно кареты, как и Оливии в своё время, верхом на коне, - Прекрасный зять, мам, не находишь?

- Ну хватит тебе! - отмахнулась Хелен.

Оливия не хотела вмешиваться в типичную семейную беседу, как обычно оставаясь в стороне, и подошла к маме, чтобы забрать дочь.

- Вы ещё не знаете, как её зовут... - поцеловав малышку в гладкий лоб, девушка села напротив сестры, - Это Делайла Блэйк. Она вчера прошла обряд, и её волк, как и положено, запечатан.

- Нам сказали, что вы с Коулом тоже связали себя в церемониальном обряде. - Голос отца звучал как-то строго, Оливия чувствовала сквозящее недоверие к Коулу и понимала, откуда были его истоки.

- Это правда, после обряда Делайлы мы прошли свой. - Девушка взглянула в ответ исподлобья, не выдавая того, как сильно боялась негативной реакции семьи.

- Поэтому вы здесь, - она не вздрогнула от теплого голоса позади, но почувствовала облегчение, что он пришёл на помощь. Возможно, намечался серьёзный разговор, исход она не могла предугадать, - Через два дня состоится большое празднование нашего союза, и правильнее было бы, чтобы вся семья присутствовала на нём.

Коул обогнул стол и сел во главе, с противоположной стороны от Кристофа Андре. Второй заметно напрягся. Хелен и Оливия, немного страшась, поглядывали то на одного, то на другого. И только Джудит увлеченно испытывала взглядом чашу с вишней.

- Прислуга подготовила вам покои. Если что-то понадобится, обращайтесь к любому в доме, ко мне в том числе. Выход за пределы для вас неограничен, но в целях безопасности сопровождать вас будут стражи.

Коул был как всегда краток. Он мимолётно взглянул на омегу, и она увидела в его тёмных глазах спокойствие. Он знал, как вести этот разговор, и делал это. В расслабленной позе, откинувшись назад.

- Вот это мужчина, - с ухмылкой на лице выдохнула Джудит. Пары всех глаз за столом обратились к ней.

- Джудит, последи за манерами! - Хелен не оценила выходку старшей дочери, которая всего лишь хотела разрядить обстановку.

- Всё в порядке, Миссис Андре. - Коул сгладил углы аккуратно и незаметно, - Если вы бы только слышали, как общаются болваны моей стаи, то поняли силу моего снисхождения.

Оливия не смогла сдержать усмешку, потому что прекрасно понимала, что имел в виду Коул. Это была прямая отсылка к неумолимому похабству Джулса.

- Так что готовьте своё терпение к знакомству с ними, - подытожил альфа, - Как вам еда?

- Очень вкусно, я бы даже сказала великолепно. Если есть возможность, я бы хотела поговорить с вашим поваром.

- В моих планах было сменить повара на того, кто смог бы готовить и еду, привычную поселенцам Четвёртого.

Омега не могла не вздёрнуть головой от удивления, но не спешила смотреть на Коула. Джудит, сидящая напротив неё, смотрела на Правителя Пятого с уважением и даже какой-то тёплой добротой. Мама изучала, но что-то в её лице сменилось. Оно смягчилось. Только отец не поменялся вовсе. И Оливию это немного смутило. Ведь даже Пита он принял быстро, не став играть роль строгого отца, коим никогда не являлся. Кристоф Андре был любящим, нежным и учтивым отцом. Вспомнив о своём бывшем муже, девушка заговорила:

- Как Пит? В последний раз мы общались с ним в лазарете. - Услышав сказанное, Коул хищно перевёл взгляд на свою Истинную. Та искала ответы в лицах своих родителей.

- Его родители были не готовы к подобному исходу, ведь вы скрывали это от нас, - Хелен говорила без строгости, что означало её принятие тех многих событий, которые успели произойти без их вмешательства.

- И мне очень жаль, правда. Но как сам Пит? Что будет с ним? Наверняка его заставят пройти новый обряд, а это сродни смерти для него...

Выбравшись из оков ядовитого брака по принуждению, Оливия понимала, что Пит остался на произвол судьбы, как брошенный посреди океана. И его ждало только одно.

- Пока этот вопрос не поднимался, ведь никто не ожидал твоего брака с Правителем другого Поселения, Оливия. - Папа нежно напомнил об обстоятельствах.

Пока её голова наполнялась мыслями, как помочь Питу или как вытянуть Берту из брака, которого она не хотела точно так же, как когда-то Оливия, глаза Коула заметно мрачнели. Обращённый в их сигнал-коридор альфа не видел ответа. Она была отвёрнута от него, занята мыслями о никчемном Пите и его никому не нужной судьбе. Тогда Коул протянул невидимую руку от своего сознания к ней, чтобы вернуть девушку к ним за стол. Почувствовав его присутствие, его строгий запах где-то глубоко внутри, Оливия быстро подняла взгляд от дочери к своему Истинному.

«Я не хочу, чтобы ты думала о нём», - прозвучало у неё в голове.

«Он мой друг, Коул, и то, что наш секрет с беременностью не вылился наружу... Мы должны ему, и ты это знаешь», - её уверенный голос в его голове заставил Коула нахмуриться. Это было недружелюбно.

«Я сделал всё, чтобы он остался в нашем прошлом, но ты продолжаешь тянуть его сюда».

Коул Блэйк встал из-за стола и, быстро прикрыв злость, обратился к гостям Пятого.
- Прошу меня простить. Я вынужден отлучиться.

И следом он обратился к ней, бросая слова в коридор.

«Нам нужно поговорить. Жду тебя в доме через три минуты».

От его холодного стального тона внутри что-то неприятно образовалось. Альфа покинул обеденную под чуткие взгляды всех, кроме Оливии. Она не могла прийти в себя после той волны холодного гнева, которым он её окатил. Не угодить Коулу Блэйку было легко, но вызвать сильную эмоцию... Это нужно было постараться.

Девушка передаёт Делайлу, так и не успев власть насладиться её присутствием, её запахом, но, к счастью, она проваливалась в сон. Короткий путь до двери особняка она не заметила, зато осознала, в чём была ошибка. Пит был его аллергией, его раздражителем, о котором она беспокоилась.

Переступив порог, омега встретилась с пустотой. Никого не было, и вокруг царила тишина. Мысль мелькнула и напугала. Вдруг Коул, как хищник, выпрыгнет на неё и что будет потом? Оливия сделала один шаг вперёд, затем второй. И она не успела среагировать, как его большая рука схватила её за локоть и потянула в проход.

Коул не глядел на неё, лишь недовольно дышал и тащил за собой. Комнат разглядеть не удалось, но она поняла, что альфа тянет туда, куда хотел и планировал. Она позвала его, но ответа не получила. Ещё одна дверь закрылась, и они остановились. Оливия не успела даже осмотреться, как резко развернувшийся Коул застал её врасплох. Ладонями он уперся в дверь по обе стороны от её головы. Сейчас альфа не скрывал своего недовольства, оно буквально просачивалось через его агатовые глаза.

- Пит часть моего прошлого, и с этим тебе нужно смириться. - Конечно, Оливия не стала прикидываться глупой и ничего непонимающей. Здесь бы только маленький ребенок не догадался.

- С этим я легко мирюсь, но не с тем, что ты тянешь его за наш завтрак, за наш стол, в нашу жизнь и в наши головы. Его проблемы не должны волновать тебя.

Оливия удивленно вскинула бровями, потому что поняла, что, на самом деле, управляло Коулом Блэйком сейчас. Ревность и возможно чувство собственничества.

- Я не люблю его, Коул. Мы друзья детства, - она смягчилась, не желая вонзать когти в больное место своего альфы.

- Но ты больше не ребенок, и вас связывало большее. - Стоял на своём Коул.

Оливия опустила глаза на его грудь в знак неповиновения. Пит в своё время не управлял её действиями и словами, а уж Коул тем более не будет. Он видел этот протест.

- Грёбанная церемония! - прошипел ругательства недовольно, - Она действует на меня, и я становлюсь гиперчувствительным.

Его рука перестала ненавистно вжиматься в дерево двери и коснулась пылающей щеки. Оливия тоже ощущала на себе воздействие, которое не прошло за ночь, но их связь с волчицей была слабее, чем у альфы с его зверем. Страсть, бушующая на поверхности его глаз, была куда льстивее любого комплимента в этом мире. Страсть подтолкнула его вперёд, пока ревность продолжала коварно нашёптывать на ухо. Будучи на взводе Коул впился в её губы с жаром, и этот жар распалил его сильнее, когда Оливия ответила на поцелуй. Проклятые девять месяцев разлуки не закрыть одной церемонией, ни одного слова в мире не опишет те чувства, которые сподвигли их срывать одежду друг с друга.

Травы, окуривание и сам обряд сделал их, как правильно заметил альфа, гиперчувствительными. Любой косой взгляд на Истинную пару привёл бы и Оливию, и Коула в бешенство. А ему хватило одного упоминания Пита и её несчастного тона.
Сорвав с омеги рубашку, Коул вцепился в пуговицы кожаных штанов.

- Мои... Вдруг мои родители услышат нас... - с прерывистым дыханием произносит шатенка, пока взгляда оторвать не может от быстро поднимающейся грудной клетки альфы.

- Дом окурен и на нём лежит запрет на подслушивание. А этот кабинет... Он защищён втройне. - Тогда-то она поняла, почему они оказались здесь. Этому суждено было случиться.

И теперь омега помогала ему с одеждой. Они избавились от неё в два счёта. Каждое его прикосновение к оголенной коже будоражил, а место, где бывали его пальцы, ладони и губы, горели, словно получив наэлектризованный удар.

- Вот я и на твоём столе, - заигрывающе произносит, а затем закусывает губу. Одной фразы хватило, чтобы его глаза приняли неоново-голубой оттенок.

Коула не волновали свитки, улетевшие на пол, ему было плевать, что через двадцать минут запланирована важная встреча, он забыл, что такое жизнь без неё. Эта жизнь потеряла свои краски, у неё не было вкуса, никакого, а один день, сменявший другой, были ему ненавистны. Сейчас он чувствовал свою новую жизнь, и это было похоже на сильное опьянение.

Её губы мягко касались его, когда альфа вошёл в лоно. Чувственная Оливия Блэйк сжималась вокруг него, пока невинно-голубые глаза съедали его душу. Он готов был отдать ей всего себя, и всему виной - незнакомое до этого чувство, притаившееся в его теле. Отрицать его зарождение он больше не мог, но и кричать о нём храбрости не хватило.