Безмолвный

Утренний воздух был свежим, слабое свечение рассвета распространялось по горизонту, когда Деймон ехал рядом со своей дочерью Рейной. Красный замок позади них, его красные каменные стены купались в бледном свете раннего утра. Впереди Эймонд стоял рядом с Вхагар, готовясь к путешествию в Штормовой Предел. Вход в богорощу был тихим, если не считать трех фигур там.

Глаза Деймона сузились, когда он наблюдал за обменом между Эймондом и Рейной. Одноглазый принц держал руку жены в своей перчатке, его выражение лица было необычайно нежным, когда он что-то пробормотал ей, затем поцеловал ее в губы. Рейна мягко улыбнулась, отвечая на его жест, и поцеловала его в ответ.

«Отвратительно», - подумал Деймон, хотя ничего не сказал. Он спешился с жеребца с привычной легкостью, его сапоги хрустнули по гравию, когда он приблизился. Рейна уже пошла обратно к своей лошади, ее серебряные волосы ниспадали по спине.

Ее отец прошел мимо нее, устремив взгляд на Эймонда. Молодой человек повернулся, приближаясь, его единственный фиолетовый глаз встретился с пронзительным взглядом Деймона.

«Ты отправляешься в Штормовой Предел, чтобы обезопасить Штормовые Земли», - сказал Деймон твердым тоном. «Ты отправляешься как посланник, не более того. Не будет кровопролития, никаких драк, ничего. Ты меня понял?»

Эймонд торжественно наклонил голову, выражение его лица было непроницаемым. «Я понимаю».

Глаза Деймона слегка сузились, тон стал резче. « Ты ?» - спросил он. «Потому что у тебя всегда была привычка позволять эмоциям управлять тобой. Штормовой Предел - это не поле битвы, Эймонд. Это переговоры. Ты идешь туда как дипломат, а не воин».

Одноглазый принц слегка выпрямился, сжав челюсти. «Я сделаю, как приказано», - сказал он, его голос был тихим, но решительным.

Демон тихонько напевал, его взгляд метнулся к массивной фигуре Вхагар, которая ждала неподалеку с беспокойным рокотом. Огромные размеры дракона затмевали все вокруг нее, ее древняя, покрыта шрамами форма была свидетельством ее вековых битв.

«Будь осторожен с ней», - сказал Деймон, и его тон понизился до почти отеческого. «Драконы привязаны к своим всадникам, да, но они чувствуют наши эмоции. Если ты злишься, она это почувствует. Если ты безрассуден, она будет действовать безрассудно».

Взгляд Эймонда метнулся к Вхагар, затем снова к Деймону. «Я понимаю», - снова сказал он, на этот раз голос был тише.

Деймон долго изучал его, напряжение между ними было ощутимым. Затем, с легким вздохом, он повернулся и направился обратно к своей лошади. Он грациозно сел верхом, наблюдая, как Эймонд взбирается в седло Вхагар. С громовым ревом огромная драконица расправила крылья, подняв пыль и мусор, когда она поднялась в небеса.

Взгляд Деймона задержался на драконе и ее всаднике, пока они не стали всего лишь точками на горизонте. Затем он обратил свое внимание на Рейну, которая спокойно сидела на своей лошади, ее руки изящно лежали на поводьях.

Его острые глаза сузились, внимательно изучая ее. На первый взгляд, в ее внешности не было ничего необычного, но то, как она себя вела - осторожно, покровительственно - привлекло его внимание.

«В последнее время твой муж был необычайно раздражителен», - заметил Деймон, его тон был небрежным, но пытливым. Его взгляд метнулся к ее животу, отметив едва заметное изменение в ее позе. «А ты... ты ведешь себя по-другому».

Рейна повернулась к нему, на ее лице читался вопрос. «Отец?»

Демон слабо ухмыльнулся, его глаза заблестели от удовольствия. «Не смотри на меня так», - сказал он. «Я был отцом трижды, моя дорогая, теперь буду в четвертый раз. Я знаю, когда женщина беременна».

Щеки Рейны вспыхнули мягким румянцем, она крепче сжала поводья. Она открыла рот, как будто собираясь что-то сказать, но, похоже, передумала, опустив взгляд на землю.

Демон поднял бровь, явно не впечатленный ее попыткой притвориться невежественным. «Не оскорбляй меня, притворяясь, что это не так, я, может, и старею, но я не дурак», - сказал он.

После минутного колебания Рейна тихо вздохнула, ее голос был едва громче шепота. «Это правда, мы-мы хотели дождаться возвращения Эймонда из Штормового Предела», - призналась она.

Деймон удовлетворенно замычал, его ухмылка стала шире. «Поразительно», - заметил он сухим тоном. «Баэла - королева, и все же именно ее сестра первой подарила мне внука».

Рейна резко подняла глаза, ее румянец стал еще гуще. «Отец...»

Демон поднял руку, призывая ее замолчать, выражение его лица слегка смягчилось. «Твой секрет в безопасности со мной. Поздравляю», - сказал он, его голос стал тише.

Глаза Рейны засияли благодарностью, когда она кивнула. «Спасибо», - тихо сказала она.

********

Дождь лил неумолимыми потоками, каждая капля была холодной как лед, пропитывая плащ Эймонда. Он спешился с Вхагар прямо за возвышающимися стенами Штормового Предела, ее массивная масса была теневым силуэтом на фоне грозовых облаков. Пять стражников ждали вместе с ним, их лица были мрачными и молчаливыми, когда они следовали за принцем к воротам замка.

Единственный фиолетовый глаз Эймонда целеустремленно сверкнул, когда их объявил рыцарь, стоявший у двери. Воздух внутри был теплым, но нес напряжение невысказанного ожидания. Когда он вошел в большой зал, звук сапог по камню зловеще разнесся эхом, привлекая внимание всех присутствующих.

Его острый взгляд немедленно остановился на Люцерисе Веларионе, мальчике, который отнял у него глаз много лет назад. Плечи мальчика напряглись, его широко раскрытые глаза выдали его опасения, когда он крепко закутался в свой плащ.

Эймонд позволил себе легкую ухмылку, прежде чем его внимание переключилось на лорда Борроса Баратеона, который развалился на своем месте во главе комнаты. Крепкий мужчина смотрел на него со смесью любопытства и скептицизма.

«Принц Эймонд», - приветствовал лорд Боррос, его гулкий голос разнесся по залу. «Что привело вас в мой зал в такую ​​погоду?»

«Я принес послание от короля», - ответил Эймонд ровным, но властным тоном.

Боррос поднял бровь, его губы изогнулись в волчьей ухмылке. «Король, говоришь? Забавно, ведь я уже получил письмо от королевы».

По собравшимся мужчинам пробежала волна смеха, когда Боррос наклонился вперед. «Так что же это, а? Кто правит Домом Таргариенов?»

Укол не смутил Эймонда, который оставался неподвижным и непреклонным, как статуя. Рыцарь шагнул вперед, вручая свиток лорду Борросу, который передал его мейстеру ленивым движением запястья.

Старый мейстер приблизился, его мантия зашуршала, когда он взял пергамент и сломал печать. Он молча прочитал его, прежде чем наклониться и прошептать содержание на ухо лорду Борросу.

Боррос выпрямился на своем месте, выражение его лица было непроницаемым, когда он взглянул на своих дочерей, выстроившихся в ряд у края зала. Затем его взгляд метнулся к Эймонду, тон был пренебрежительным.

«Доброе предложение», - сказал он, и в его словах прозвучала легкая нотка веселья. «Но королева предлагает двух сыновей за двух моих дочерей. Будет два дракона. Ты приведешь мне только одного мальчика за одну из моих дочерей. Одного дракона. Как я могу считать это равным?»

Челюсти Эймонда напряглись, руки сжались в кулаки по бокам.

Лорд Боррос махнул рукой. «Возвращайся к своему королю », - сказал он, и его голос был полон насмешки. «Передай ему, что в следующий раз, когда он сделает предложение, он должен подумать, что он может принести, чтобы подсластить переговоры».

Люцерис, который молчал во время обмена репликами, воспользовался этим как возможностью уйти. Он повернулся и начал пробираться из зала, его молодое лицо было бледным и осунувшимся.

Но голос Эймонда прорезал воздух, словно лезвие.

«Подождите», - крикнул он ледяным тоном.

Луцерис остановился и неохотно повернулся к дяде.

« Мой лорд Стронг », - сказал Эймонд, его ухмылка вернулась, когда он сделал шаг вперед. «Ты действительно думал, что сможешь просто летать по королевству, пытаясь украсть трон моего брата, и не понести никаких потерь?»

Губы Люцериса приоткрылись, словно он хотел ответить, но слов не было.

Эймонд продолжил, его голос сочился насмешкой. «Я хочу, чтобы ты выколол себе глаз. В качестве платы за мой. Один сойдет». Он обнажил свой кинжал, лезвие сверкнуло в свете костра. «Я не хотел бы ослепить тебя полностью. Нет... Я собираюсь сделать подарок своей матери».

Голос Люцериса дрожал, но его решимость держалась. «Я не буду сражаться с тобой», - сказал он, его тон был твердым, несмотря на страх в глазах. «Я пришел как посланник, а не воин».

Смех Эймонда разнесся по залу, холодный и невеселый. «Борьба - это не вызов», - усмехнулся он, делая еще один шаг вперед.

Но прежде чем Эймонд успел что-то предпринять, лорд Боррос поднялся на ноги, и его гулкий голос разорвал напряжение.

«В моем зале не будет кровопролития!» - рявкнул он, сжимая рукой подлокотник кресла. «Мальчик пришел как посланник. Если хочешь ссориться, то устраивай это в другом месте».

Люцерис не стал терять времени даром, быстро поклонился, повернулся на каблуках и поспешил выйти из зала.

Взгляд Эймонда следовал за ним, опасный блеск в глазах, когда он вкладывал кинжал в ножны. «Беги, маленький сильный», - пробормотал он себе под нос, его губы изогнулись в хищной ухмылке.

Дождь хлестал неумолимыми потоками, промочив Люцериса до костей, когда он бросился к своему дракону. Арракс нервно зарычал, звук вибрировал в груди мальчика, когда он приблизился. Его каштановые волосы прилипли к лицу, вода струилась по щекам, когда он положил дрожащую руку на шею дракона, который был немного больше лошадиного размера.

«Nyke vaogī, Arrax», - пробормотал Люцерис на высоком валирийском, его голос был тихим, но. Я здесь, Arrax . «Sīr ēdrūptan, lykirī, lykirī. Dohaerās » . Теперь успокойтесь, успокойтесь. Служите.

Дракон издал тревожный крик, его большие, светящиеся глаза метнулись к возвышающемуся силуэту Вхагар вдалеке. Люцерис сглотнул, подавляя страх, и забрался на спину Арракса, крепко сжимая поводья.

«Рицас», хорошо , - прошептал он, прижимая ладони к шее дракона.

В тот момент, когда Арракс взмыл в грозовое небо, сердце Люцериса забилось в груди. Дождь затмил все, сделав видимость почти невозможной. Он прищурился от ливня, подгоняя Арракса вперед твердыми командами.

«Биарвс!» - позвал он быстрее , пытаясь успокоить свои нервы так же, как и нервы дракона.

Позади него слабый гул крыльев становился громче, звук, от которого у него свело живот. Люцерис вытянул шею, его дыхание перехватило, когда он уловил слабые очертания Вхагар, прорывающейся сквозь грозовые облака. Ее огромные размеры затмевали Арракса, ее крылья били с силой громового удара.

Эймонд сидел верхом на древнем драконе, и зловещая усмешка играла на его губах, когда он наблюдал, как меньший дракон проносится сквозь бурю. « Илибонос! », ублюдок, крикнул он, перекрикивая раскаты грома.

«Тебе не сбежать от меня, мальчик», - прорычал Эймонд себе под нос, его единственный глаз сверкнул темным весельем. «Джемела гелцни энка!» - закричал он еще раз. Ты в долгу.

Он рассмеялся, звуком, лишенным тепла, когда он подстегнул Вхагар вперед. Огромный дракон издал оглушительный рев, звук отразился от бури и заставил содрогнуться позвоночник Люцериса. Было трудно видеть из-за кровавого дождя, и Эймонд изо всех сил пытался разглядеть ублюдка сквозь облака.

Арракс ответил паническим криком, его крылья на мгновение дрогнули, прежде чем Люцерис восстановил контроль.

«Ликири, Арракс!» - крикнул Люцерис , его голос дрожал, когда он пытался успокоить дракона.

Ухмылка Эймонда стала шире, когда он приблизился, его кровь бурлила от волнения. Он не собирался убивать мальчика - по-настоящему. Это была игра, способ напугать его, напомнить ему о его долге. Но Люцерис был полон решимости сбежать. Он подгонял Арракса ниже, лавируя между зубчатыми скалами, выступавшими из бурного моря. Маленькое телосложение молодого дракона позволяло ему проскальзывать через слишком узкие для Вхагар пространства, покупая драгоценные моменты.

Эймонд усмехнулся, натягивая поводья Вхагар, чтобы направить ее выше. Древний дракон издал гортанное рычание, но повиновался, ее крылья яростно забились, когда она поднялась над бурей.

Дождь редел, когда они поднимались, облака уступили место более чистому небу. Эймонд прищурился от слабого света, осматривая горизонт в поисках любого признака Люцериса. Его ухмылка исчезла, когда он услышал рев огня внизу. Внезапная вспышка пламени осветила грозовые облака, сопровождаемая пронзительным криком Арракса. Голос Люцериса раздался в хаосе, неистовый и умоляющий.

«Даор, Арракс! Ликири! Сэр Ликири!» нет, Арракс, успокойся, теперь успокойся , - закричал обезумевший Люцерис.

Эймонд зарычал, крепко сжимая поводья. «Дохаэрас, Вхагар!» - рявкнул он, повинуйся Вхагар , приказывая дракону оставаться неподвижным.

Но Вхагар почувствовала укол огня на своей чешуе, и ее инстинкты войны вырвались на поверхность. Она взревела от ярости, ее массивная фигура устремилась вниз к меньшему дракону.

«Даор Вхагар!» - крикнул Эймонд, дернув поводья со всей силы. «Дохаэрас Вхагар!»

Вхагар проигнорировала его, широко раскрыв свои колоссальные челюсти, когда она приблизилась к своей добыче. Люцерис закричал, его голос потерялся в какофонии грома и драконьего рева. Арракс попытался уклониться, его крылья отчаянно бились, но было слишком поздно. Огромные челюсти Вхагар захлопнулись, разрывая дракона и всадника. Небо наполнилось звуками разрываемой плоти и грохотом крыльев.

Эймонд с ужасом наблюдал, как куски Арракса падают в бурлящее море внизу.

«Нет», - пробормотал Эймонд, его голос был едва слышен из-за шума бури.

Он застыл на вершине Вхагар, его дыхание было коротким, прерывистым. Это было не то, чего он хотел. Этого не должно было случиться. Шторм бушевал, но Эймонд мог только смотреть на темные воды внизу, его сердце колотилось, когда вся тяжесть того, что он сделал, начала тонуть.

********

Дождь лил неумолимо, когда Эймонд Таргариен спешился с Вхагар в Богороще Королевской Гавани. Его ждал конюх с лошадью, на которую он сел и быстро поскакал обратно в Красный Замок. Его лицо было маской холодной ярости, хотя его единственный фиолетовый глаз выдавал проблеск беспокойства. Бегство из Штормового Предела было мучительным, не из-за погоды, а из-за того, что произошло до его отъезда.

Он прибыл, чтобы найти Люцериса Велариона, уже присутствующего, молодого принца Черных, стоящего в большом зале лорда Борроса Баратеона. К его ярости, Люцерис пришел с пактом - помолвкой между ним, его братом Джакаерисом и двумя дочерьми Борроса. Эймонд, уверенный в своем предложении, предложил вместо них Дейрона, но Боррос отклонил его, сказав, что обещание помолвки мальчиков Велариона было более заманчивым. А затем последовало бегство.

Эймонд пытался напугать Люцериса, чтобы преподать мальчику урок за то, что он выколол себе глаз шесть лет назад на похоронах леди Лейны. Но небеса над штормовыми водами залива Кораблекрушителей превратились из игры в запугивание в трагедию. Вхагар, древняя и неуправляемая, действовала по собственной воле, и прежде чем Эймонд смог ее остановить, она прорвалась сквозь Арракс с такой злобой, что не оставила никаких следов от молодого принца или его дракона, кроме крови и пепла в море внизу.

Теперь, мокрый и замерзший, он поднялся по лестнице в покои Хелены, где, как он знал, он найдет Деймона. Ему нужно было увидеть старшего принца, чтобы объяснить события дня, прежде чем они выйдут из-под его контроля.

Эймонд и Рейна спали в отдельных покоях, хотя он чаще навещал ее, вечера начинались с общей трапезы и смеха, а ночью превращались в страсть. Он заботился о Рейне больше, чем мог себе представить. Он заботился о ней еще больше, с тех пор как она объявила, что все напуганы, что она может быть беременна. Все, чего хотел Эймонд, - это проявить себя, быть достойным своего имени Таргариенов. Он мог быть вторым сыном, но он хотел быть таким же великим, как Деймон.

Охранник, стоявший у двери, неловко пошевелился, когда приблизился Эймонд, его влажный плащ волочился за ним. На его лице была мрачная решимость, срочность его сообщения превзошла любое чувство приличия. «Объявите меня», - коротко приказал Эймонд, его голос был резким.

Один из охранников замешкался, нервно покосившись на закрытую дверь. «Принца и принцессу нельзя беспокоить», - сказал он, и его голос дрогнул.

Эймонд нахмурился, его терпение истощилось. «Это дело срочное», - рявкнул он, проталкиваясь мимо охранника, не дожидаясь ответа.

Когда он потянулся к двери, приглушенные звуки достигли его ушей - непристойные, безошибочные звуки, от которых у него перевернулось в животе. Он на мгновение замер, его губы скривились в гримасе. Боже, это даже не ужин, - кисло подумал он.

Он колебался лишь мгновение, прежде чем пересечь солярий и распахнуть дверь их спальни.

Открывшееся ему зрелище заморозило его на месте, а живот скрутило. Деймон был на Хелене, их тела переплелись под мехами кровати. Тусклый свет свечей освещал сцену в поразительных деталях: раскрасневшееся лицо Хелены и бледная мускулистая спина Деймона резко выделялись на фоне темной постели.

На мгновение уши Эймонда перестали работать, когда он посмотрел на отца своей жены, укладывающего спать сестру одноглазого принца. Тело лорда-командующего двигалось с отработанной легкостью, которая делала близость между ними еще более невыносимой для наблюдения, бедра работали в медленном, но энергичном темпе, кровать стонала почти так же громко, как Хелейна.

Люцери, ты счастливчик , никогда я не завидовал тебе больше, чем сейчас.

Демон даже не оглянулся через плечо, его движения не были обеспокоены вторжением. «Что бы это ни было, это может подождать до завтра», - лениво сказал он, его голос был хриплым и с оттенком раздражения.

«Не может», - твердо сказал Эймонд, хотя его тон выдавал его дискомфорт. Он заставил себя не отрывать взгляд от пола. «Дело срочное. Оно касается Штормового Предела».

Демон тяжело вздохнул, его раздражение было ощутимо, когда он пробормотал что-то себе под нос. Внезапным движением он спешился с Хелены и потянулся к Темной Сестре , лезвие опасно сверкало, когда он двинулся к Эймонду во всей своей неприкрытой ярости.

Эймонд едва успел отступить, захлопнув дверь, как на него ринулся Деймон.

«Завтра!» - взревел Демон, и кончик Темной Сестры остановился совсем рядом с деревянной дверью, прорезав тонкую линию на поверхности, а пронзительный звук эхом отдался в ушах молодого принца.

С другой стороны раздался голос Эймонда, более спокойный, но решительный. «Я подожду в солярии». Одноглазый принц сидел возле очага, его влажная одежда неприятно липла к коже, когда огонь тихо потрескивал. Его единственный здоровый глаз смотрел в пламя, его разум был в водовороте волнения и смущения. Мягкий стук дождя по кирпичам только усиливал напряжение, пока он прокручивал в уме унизительную сцену.

Да благословит его бедная сестра, что ей приходится спать с таким стариком. Да благословит его бог, да благословит его бог.

Ему не пришлось долго ждать, хотя это казалось вечностью из-за развратных звуков, доносящихся из их спальни. Возможно, ей не так уж и плохо, если судить по звукам, доносящимся из-за стены. Звук шагов предшествовал входу Деймона, и Эймонд поднял взгляд и увидел, как его дядя вошел в комнату с видом полной беззаботности.

Влажные серебристые волосы Деймона прилипли к лицу, а его мантия была свободно завязана, открывая голую грудь.

«Ты похож на утонувшую крысу», - прокомментировал старший принц. Он плюхнулся в кресло напротив Эймонда с преувеличенным вздохом, слабая ухмылка дернула его тонкие губы, он хаотично вытянул ноги. Несмотря на всю его самодовольность, в его спине и плечах было меньше напряжения.

«Ну?» - протянул Дэймон, облокотившись на подлокотник и подперев голову рукой. «Лучше бы это стоило того, чтобы прервать мой вечер. Но в моем возрасте мне нужны перерывы между раундами, так что скажите на милость».

Эймонд стиснул зубы, тщательно подбирая слова, игнорируя слова мужа сестры. На мгновение мне захотелось быть Люцерисом, по крайней мере, если бы я был мертв, мне бы не пришлось слышать такие ругательства . «Штормовой Конец прошел не так, как планировалось», - сказал он, понизив голос и устремив один глаз на очаг.

Выражение лица Демона не изменилось, хотя его глубокие фиолетовые глаза прищурились, в них промелькнула ярость. «Продолжай».

«Люцерис Веларион уже был там, когда я прибыл», - продолжил Эймонд. «Он и Джекейрис заключили договор с лордом Борросом - помолвку с двумя его дочерьми».

Губы Деймона изогнулись в легкой усмешке, но он промолчал, жестом давая Эймонду понять, что пора продолжать.

«Я предложил Даэрона, но Лорд Боррос отказался», - сказал одноглазый Принц, его голос был напряжен от разочарования. «Он сказал, что у меня нет ничего, что могло бы сравниться с тем, что они предложили, поэтому он бесцеремонно попросил нас покинуть его замок».

Деймон тихонько напевал, уже представляя, что должно произойти что-то ужасное, если младший брат Хелены окажется настолько глупым, чтобы войти в их спальню без предупреждения, постукивая пальцами по подлокотнику. «И?»

Взгляд Эймонда на мгновение метнулся в сторону, его дискомфорт был очевиден. "Я пытался запугать мальчика, когда он уходил. Попросил его выколоть себе глаз. Око за око. Потом я погнался за ним на Вхагар через шторм. Чтобы... напугать его".

Серебристые брови Деймона слегка приподнялись, хотя выражение его лица оставалось непроницаемым. « И ?» - надавил он, его тон был оттенён угрозой.

Челюсть Эймонда напряглась, слова застряли в горле, прежде чем он успел их выдавить. «Вхагар убила его, я пытался остановить ее, я приказывал ей, но... Люцерис и Арракс мертвы».

Наступившая тишина была удушающей. Взгляд Разбойника впился в Эймонда, немигающий и опасный. Миллион мыслей пронесся в голове старшего Принца, о его семье, дочерях и будущих внуках, все поставлено на карту, потому что эта пизда перед ним не смогла контролировать его дракона.

«Ты полукровка, придурок», - наконец сказал Деймон спокойным тоном, принижая Эймонда.

Эймонд выпрямился, его поза была оборонительной. «Я не хотел...»

«Намерения теперь ничего не значат, дурак!» - рявкнул Деймон, его голос повысился, когда он вскочил на ноги. Он наклонился вперед, уперевшись руками в подлокотники кресла Эймонда, его лицо было в нескольких дюймах от лица его племянника. «Ты дал ей повод, которого она ждала. Ты понимаешь, что ты натворил? Ей наплевать на письмо, которое мы послали, чтобы она могла поклясться в верности, она не уговорит своих детей явиться ко двору, она захочет крови! Теперь ей корона не так важна, как мальчик!»

Эймонд встретился взглядом с дядей, и страх сгустился в его животе. «Что нам теперь делать?»

Деймон выпрямился, мрачная улыбка тронула его губы. «Ты ничего не сделаешь », - просто сказал он. «А теперь убирайся из моих покоев, или я отрублю тебе голову и отправлю ее Рейнире, чтобы она не начала войну. Уходи. Сейчас же».

После того, как убийца родичей ушел, Деймон повел плечами, напряжение не было таким удушающим, зная, что у него в карманах Веларионы. С развязным шагом он вернулся в спальню, лукавая улыбка тронула его губы, когда он начал расстегивать свои одежды.

Хелена лежала под мехами, ее грудь поднималась от ее мягкого дыхания, золотисто-серебряные волосы рассыпались по подушке. На лице Деймона была говноедящая ухмылка. Его жена подняла голову, глядя на него в замешательстве.

«Чего хотел Эймонд?»

"А," - пожал плечами Деймон, сбрасывая мантию, позволяя ей упасть на пол, чтобы служанки могли ее подобрать позже. Он шагнул в своей нагой красе к чайнику, который теперь остыл, и налил себе еще чашку.

«Еще один?» - спросила она тоном, полным недоверия. Разбойник оглянулся на жену, на ее лице все еще сохранялся прекрасный румянец после их недавнего траха.

«Я слышу жалобы?» - спросил он, приложив ладонь к уху и ухмыляясь ей. Хелена фыркнула и плюхнулась на кровать. Деймон потягивал чай, медленно направляясь к их кровати, опираясь на столбик кровати. Она молча посмотрела на него.

«Когда я состарюсь и мой член увянет, я хочу, чтобы ты помнила эти дни», - сказал он, притворно надувшись и прижав руку к груди, как будто она причиняла ему боль.

«Ты такой драматичный», - хихикнула она. «Эй!» - взвизгнула Хелена, когда муж шлепнул ее по заду. Она потерла рукой попу, выдыхая воздух из лица.

Допив чай, Дэймон поставил чашку на стол возле кровати, расположившись между ног жены с хищной ухмылкой. Он раздвинул ее бедра, наслаждаясь влажными серебристыми завитками ее киски, сверкающее отверстие манило его попробовать его. Он подчинился, освободив место для плеч, когда устроился на локтях, опустив голову, чтобы мягко подуть на ее складки.

Его томные прикосновения к ее чувствительной плоти заставили юную принцессу дернуть бедрами, кончик носа ее мужа задел ее жемчужину, восхитительная волна удовольствия спустилась к ее пальцам ног. Она осторожно протянула руку, изящные пальцы коснулись его лба, чтобы затем любовно провести ими по его серебристым волосам, насколько это было возможно в ее положении.

Демон никуда не торопился, медленно перемещая свой язык от ее трепещущего розового подмигивания к верхушке, где ее бутон требовал внимания, которое он не был готов предоставить; медленная пытка была его планом для нее на эту ночь.

Хелена чувствовала, что может закричать, ее ноги напряглись, бедра подпрыгивали, чтобы почувствовать больше его там, где она больше всего нуждалась, но он был рад оставить ее желать большего. Ее складки все еще были пухлыми, и она была такой чувствительной, каждое движение его губ или языка посылало разряды электричества через нее, ноги и живот спазмировались от чистого удовольствия.

Он застонал, когда попробовал себя, его трата вытекала из ее плачущего входа. Он расплющил язык, слизывая ее возбуждение, их вкусы объединились, заставив его застонать в ее плоти.

Хелена взвыла, долгий, прерывистый вздох вырвался из ее легких, рука в его волосах начала тянуть, приближая его к тому месту, где, как она чувствовала, ей нужен был его язык. «П-пожалуйста», - взмолилась она, потому что ему нравилось слышать, как она плачет из-за его развратных утех.

Ее муж подчинился, обхватив руками внешнюю часть ее ног, уперевшись каблуками в лопатки, и крепко сжав плоть ее бедер, оставляя отпечатки пальцев на ее нежности.

Кончик его носа, как и его рот, вдавливался в нее, губы сжимали зародыш нервов, заставляя ноги Хелены сжимать его голову. Он чувствовал себя под водой, никаких звуков он не мог слышать, но ее дрожащее тело было инструментом, который он гладил, чтобы услышать ее мелодию.

В муках страсти его жена была чиста, двигая бедрами и сжимая его голову, преследуя свою вершину, как будто Незнакомец был у нее на хвосте. Но Деймон немедленно отстранился от нее, стон разочарования вырвался из очень раскрасневшейся Хелены, румянец распространился с ее лица по груди и на ее красивые соски. Он не мог сдержаться, когда он схватил один, лаская его, глядя на свою жену.

«Хочешь, чтобы я взял тебя в той же позе?» - спросил он, затаив дыхание, проводя большим пальцем по ее соску. Хелена отчаянно кивнула и медленно переместилась на живот, поправляя подушку под бедрами. Деймон схватил ее за левую ногу и подтолкнул ее вперед, теперь ее ноги почти образовали цифру четыре. Его жена предпочитала любую позу с костями, лежащими на животе, ей нравилось, когда он садился на нее, как жеребец на свою драгоценную кобылу.

Схватив свою теперь пульсирующую длину, он погладил ее несколько раз, шипя, когда он дергал бедрами о ладонь. «Будь добр и балуй себя так, как я тебе показывал», - фыркнул он, несколько раз постукивая по сопливому кончику у ее входа, подмигивание трепетало почти так, как будто приглашая его вторжение. Деймон хихикнул, когда Хелейна просунула руку под ее тело, ее пальцы задевали ее жемчужину и делали круговые движения, как он ей показывал. Плюнув на ладонь, Разбойник смазал длину и расположился у ее входа, войдя в нее одним толчком. Ее стенки сомкнулись на нем, заставив Принца застонать, пока она стонала, ее рука лихорадочно двигалась под ней.

Демон медленно отстранился и вошел обратно, кровать застонала от его мощного толчка, и он сделал это снова, и снова, и снова. Шлепки его бедер по ее заднице сопровождались его тяжелым дыханием и ее бессвязными ахами и охами .

Его ладони лежали по обе стороны ее бедер, и она дергалась под ним, когда он снова тянул и толкал ее, ее киска яростно сосала его, пока его жена наслаждалась.

Она только что достигла пика? Так быстро? Боги, я в порядке.

Дэймон почувствовал прилив гордости, когда снова начал оседлать ее, головка его члена врезалась в вход в ее матку, выбивая из нее весь воздух.

Хелена не обратила внимания на его желания и убрала руку со своего холмика, пытаясь уклониться от его нападок, поскольку ее киска все еще была нежной и чувствительной.

"Да-а!" она могла только схватить простыни, когда он двигал ее ногой, прижимая ее ноги вместе, его ладони теперь лежали на ее бедрах и удерживали ее на месте, пока он колотил ее внутри нее. Хелена качалась вперед и назад с интенсивностью, глаза закатились на затылок, когда она пыталась дышать в его темпе.

Разбойник дышал тяжелее, его бедра яростно шлепали ее по бедрам, прежняя нежность превратилась в распутную потребность, она начала приподниматься, чтобы встретиться с его бедрами, желая почувствовать, как он гладит ее целиком, чтобы коснуться того места, которое делало ее мягкой в ​​его опытных руках.

Прошло немного времени, прежде чем она снова почувствовала щупальца своего завершения, тряску ее бедер, более выраженную, когда он продолжал свой темп. Деймон наклонился вперед, его рот кусал ее плечо, пока он продолжал быстро толкаться внутрь и наружу, чувствуя напряжение его рук, ног и легких. Удовольствие лизнуло его позвоночник, и он знал, что его пик последует скоро, особенно после того, как Хелейна выкрикнула его имя и сжала его, как тиски.

Разбойник выругался на высоком валирийском. Его бедра дернулись, руки подкосились и упали на нее, но он быстро перенес весь свой вес на левый локоть, открыв рот, когда он влажным дыханием дул ей на кожу, ее стенки хотели изгнать его после его второго визита за ночь. Он фыркнул, двигаясь, чтобы выскользнуть из нее, но он оставался в том же положении долго.

Придя в себя, Хелена начала хихикать, и этот звук был бальзамом для сердца Деймона, и он рассмеялся вместе с ней.

«Что тут забавного?»

«Если бы я уже не была беременна, это бы сработало», - сказала она, едва сдерживая очередной приступ смеха. Деймон усмехнулся, прижимаясь лбом к ее левой лопатке.

*********

Лестничный пролет, ведущий в зал Малого Совета, был холоднее обычного, холод просачивался сквозь каменные стены и проникал в изнуренные кости Деймона. Он крепко сжимал перила, поднимаясь, его дыхание образовывало слабые облака в холодном воздухе.

«Слишком стар для этого», - с горечью подумал он, его тело ныло от напряжения поздних ночей и беспокойных дней.

Город был в отчаянном положении. Члены Городской стражи поддавались Дрожи, болезни, которая быстро уносила жизни и не заботилась о хаосе, который она оставляла после себя. Атмосфера в Королевской Гавани была тяжелой, отягощенной болезнью и надвигающейся угрозой войны.

Когда Деймон наконец толкнул тяжелые двери в зал Малого совета, он увидел, что прибыл последним.

Эйгон сидел сгорбившись во главе стола, его глаза были закрыты, а голова откинута назад, и с его губ срывались тихие храпы. Справа от него сидел Отто, выражение его лица было тщательно нейтральным, но его острые глаза следили за каждым движением Деймона. Рядом с ним была Бейла, дочь Деймона, с мягкой улыбкой приветствующая своего отца.

Эймонд тоже был там, его взгляд был устремлен на стол перед ним, его черты были омрачены нехарактерной для него торжественностью. Остальные места занимали лорд Тайланд Ланнистер, лорд Джаспер Уайлд и великий мейстер Орвил, их выражения лиц варьировались от усталого до настороженного. Криспина нигде не было видно.

Деймон шагнул к своему трону, его доспехи слабо позвякивали с каждым шагом. Он вставил свою сферу совета в гнездо с намеренным лязгом, звук разнесся эхом по комнате и разбудил Эйгона.

« Ваша светлость », - сухо сказал Дэймон, слегка наклонив голову.

Эйгон мутно моргнул, прежде чем сесть и оглядеть стол. «Принц Деймон», - поприветствовал он, его голос был сонным, но добродушным.

Острый взгляд Разбойника метнулся к Эймонду, который продолжал смотреть на стол, словно тот хранил какую-то великую тайну. Боги, если бы не возвращение Лейнор в Королевскую Гавань, я бы уже упал замертво , от того, как сильно я волнуюсь .

Отто прочистил горло, его голос прорезал напряжение. «Есть хорошие новости из Предела», - объявил он, его тон был отрывистым, но ровным. «Возникший спор был улажен благодаря присутствию там принца Дейрона. Он проделал замечательную работу со своим драконом Тессарионом. Ожидается, что он прибудет в Королевскую Гавань в течение нескольких дней».

Демон приподнял бровь, откинувшись на спинку стула. «За что?» - спросил он прямо.

Усталый взгляд Десницы метнулся к Деймону, выходки сребровласого Принца терзали последние капли его терпения. «Он должен быть здесь, как мы и договаривались ранее», - начал Отто, но его взгляд метнулся к Эймонду.

«Может быть, мы можем послать леди Алисенту в Простор, чтобы убедиться, что они больше не поднимут восстание, в конце концов, они должны ценить свою последнюю королеву. Я прав, лорд Джаспер?» - спросил Разбойник.

«Да, мой принц, присутствие леди Алисент в Староместе пойдет нам на пользу ради единства. Поскольку принц Дейрон собирается приехать сюда, в Королевскую Гавань, это хороший план действий», - сказал лорд Джаспер.

«Конечно», - пробормотал Деймон.

«Какие новости принес принц Эймонд из Штормового Предела?» - спрашивает мейстер Орвил.

Ухмылка Деймона была острой как бритва, когда он обратил свое внимание на Эймонда. «Продолжай, племянник», - сказал он, его голос был почти насмешливым. «Расскажи Малому Совету об ответе лорда Борроса».

Глаза Отто слегка сузились, подозрение мелькнуло на его лице, когда он посмотрел между Эймондом и Деймоном. Небеса рухнули на нас, если Деймону сообщили о чем-то, что произошло до меня.

Эймонд прочистил горло, его голос был резким и отрывистым. «Штормовой предел...»

Деймон прервал его, его ухмылка стала шире. «Штормовой Предел - не проблема, дорогой Отто », - сказал он плавно, не отрывая взгляда от Эймонда.

Баэла улыбнулась, ее мягкий голос прорезал растущее напряжение. «Ты проделал замечательную работу, добрый брат», - ободряюще сказала она, кивнув Эймонду.

Ухмылка Деймона не дрогнула. «Вообще никаких проблем», - продолжил он, его тон был полон иронии, заставившей Баэлу нахмуриться и посмотреть на отца. «Потому что мы их потеряли ».

Наступила оглушающая тишина. Взгляд Эймонда мог бы резать камень, но поведение Деймона оставалось непоколебимым.

Голос Руки был острым, как лезвие. «Потерял их?» - спросил он требовательным тоном. «Что это значит, Эймонд?» - его зеленые глаза метались между расслабленным Демоном и одноглазым Принцем.

Эймонд тяжело выдохнул, его челюсти сжались, когда он наконец встретился взглядом с Отто. «Лорд Боррос отклонил наше предложение», - признался он, его голос был тихим, но ровным. «Он встал на сторону черных».

Комната замерла. Эйгон резко поднял голову, его усталые глаза теперь были полны интереса. Тайланд и Уайлд обменялись настороженными взглядами, в то время как лицо Бейлы вытянулось.

Демон наклонился вперед, его ухмылка исчезла, а голос понизился до опасного тона. « И ?»

Горло Эймонда сжалось, когда он с трудом сглотнул. «И... я преследовал Люцериса Велариона».

Лицо Отто побледнело, его самообладание слегка пошатнулось. Да помилуют нас Семеро . «Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что преследовал его?»

«Я...» Эймонд заколебался, его взгляд метнулся к Эйгону, который выглядел совершенно невозмутимым. «Я хотел напугать его. Он сбежал на своем драконе Арраксе, и я пустился в погоню».

Голос Деймона был тихим, и Эйгон посмотрел на своего доброго отца. « Продолжай » .

Взгляд Эймонда метнулся к дяде, затем снова к столу. «Вхагар убила их», - наконец сказал он, его голос был едва громче шепота.

«Ты хочешь сказать, что сделал это», - сухо добавил Разбойник.

«Нет, я этого не делал!» - закричал Эймонд.

Деймон поднялся и указал пальцем на Эймонда. "Я сказал тебе идти как посланнику, не более того. Я предупреждал тебя о Вхагар, старушка побывала на большем количестве войн, чем ты за всю свою жизнь. Хотя должен сказать, что ты, возможно, уже на полпути, раз ты только что начал одну. Что это? Подарок для твоего любимого брата?" Лорд-командующий указал на Эйгона.

«Я не собирался...»

«Проклят убийца родичей», - пробормотал мейстер Орвил, покачав головой. Деймон закатил глаза.

«Мы можем умереть, прежде чем нас проклянут Семь ваших богов, поскольку мы на войне», - с горечью сказал Разбойник.

Губы Баэлы сжались в тонкую линию, ее рука подлетела ко рту. Выражение лица Отто потемнело, костяшки пальцев побелели, когда он схватился за край стола.

Эйгон, однако, расхохотался, хлопая в ладоши с извращенным восторгом. «Молодец, брат!» - прокричал он. «Расплачиваешься с долгами, я вижу!»

Челюсть Деймона напряглась, костяшки пальцев застучали по столу, когда его взгляд впился в Эймонда. Одноглазый принц отказался встретиться с ним взглядом.

Голос Отто был тихим и холодным. «Ты хоть представляешь, что ты натворил?» - прошипел он, его самообладание еще больше ускользнуло. «Ты только что объявил войну. Ты дурак!» - выплюнул он, и его голос эхом отразился от каменных стен. «Мы не слышали ни единого слова от Рейниры, и теперь не будет никакого ответа - никакого, кроме войны! Ты добился этого!»

Эймонд стиснул зубы, но промолчал, устремив взгляд на шероховатость деревянного стола.

Лорд Джаспер Уайлд, сидевший напротив одноглазого принца, наклонился вперед, его тон был осторожным. «Возможно, - начал он, - мы можем это отрицать. Сказать, что мы ничего такого не знаем. Это трагедия, конечно, но кто скажет, что это был принц Эймонд?»

Лорд Тайланд Ланнистер поморщился, приподнял бровь и покачал головой. "Лорд Боррос скажет, и у него не будет причин лгать. Он подтвердит, что принц Эймонд был там с Вхагар. Такое отрицание только заставит нас выглядеть слабее - и более виновными".

Демон развалился в кресле, его пальцы лениво барабанили по рукояти Темной Сестры . Его лицо ничего не выдавало, хотя взгляд с интересом следил за разговором.

«Повозился и узнал » , - подумал Демон.

Тайланд продолжил, и в его голосе послышалось беспокойство. «Это повлияет на наши торговые пути в Королевскую Гавань. Речные и Штормовые земли и так уже нестабильны, а теперь мы рискуем полностью разориться».

Рука резко выдохнула, потирая рукой висок, словно пытаясь отогнать надвигающуюся головную боль. «Если лорд Боррос перекроет северный путь Розовой дороги, нам придется положиться на Золотую дорогу», - сказал он отрывистым тоном.

Демон фыркнул, и этот звук прорезал напряжение. «Золотая дорога добавит недели к путешествию. Припасы прибудут поздно, если вообще прибудут».

Отто бросил на него сердитый взгляд. «Что бы ты тогда предложил?»

Ухмылка Деймона была слабой, но понимающей. «Отправьте знаменосцев охранять Розовую дорогу. Обеспечьте ее надлежащую безопасность, обеспечьте доставку провизии без задержек. Это единственный путь. В конце концов, мы уже обошли все земли, не так ли? Предел нестабилен, Штормовые земли потеряны, Дрифтмарк под вопросом, Долина может встать на сторону принцессы Рейниры, а Север сдержит свои клятвы, Речные земли мы должны защитить сейчас, чтобы остановить все, что придет с севера».

Лорд Тайланд кивнул, соглашаясь с предложением Деймона. «Это практично», - признал он. «Мы можем выделить несколько сотен человек, чтобы торговые пути оставались открытыми. Если мы потеряем Розовую дорогу, мы потеряем не только припасы - мы потеряем доверие лордов, зависящих от них».

«И мы не можем позволить себе ни голодовку, ни буйство простых людей против короны», - просто добавил Деймон.

Великий мейстер Орвил и лорд Уайлд пробормотали что-то в знак согласия, но выражения их лиц были мрачными.

Отто, на лице которого была маска разочарования, повернулся к Эймонду. "Но ничто из этого не отменяет того факта, что смерть Люцериса Велариона меняет все. Рейнира не оставит это без ответа. Она придет, чтобы отомстить".

Демон слегка наклонился вперед, выражение его лица стало расчетливым. «Даже если она это сделает», - сказал он, его голос был тихим и размеренным, «она не нападет на Королевскую Гавань напрямую. Пока у нас есть Вхагар».

Единственный глаз Эймонда наконец поднялся, чтобы встретиться с Дэймоном, и проблеск любопытства прорвался сквозь его стоицизм. «Ни один дракон не сравнится с Вхагар», - уверенно сказал Эймонд. «Ни Сиракс, ни Сисмок - никто из них».

Дэймон закатил глаза, его тон был окрашен нетерпением. "Не будь дураком, мальчик. Вхагар грозна, да, но Вермитор бросил бы ей вызов. Старый бронзовый зверь почти ее размера и силы. А Драконий Камень вмещает больше, чем Вермитор".

Он начал перечислять их по пальцам. «Сиракс, Вермакс, Среброкрылый - и дикие драконы, Овцекрад и Каннибал. У Рейниры преимущество в численности, если не в чем-то другом».

Бейла нахмурилась со своего места рядом с Эймондом, ее взгляд метнулся к отцу. Она заметила, что он упустил из виду Сисмока и Тираксеса, обоих драконов, связанных с их семьей. Ее губы сжались, но она ничего не сказала, позволив совету продолжаться.

Отто устало потер глаза, его плечи слегка поникли. «Мы не можем позволить себе сосредоточиться только на драконах», - сказал он. «Наши усилия должны быть направлены на обеспечение альянсов - быстро. Да, драконы будут сражаться за нас в небе, но на земле нам нужна армия».

Ухмылка Деймона вернулась, на этот раз резче. «Речные земли или Веларионы», - сказал он. «Они решат исход этой войны».

Отто неохотно кивнул. «Штормовые земли потеряны для нас из-за этого фиаско », - сказал он, метнув взгляд в сторону Эймонда с едва скрываемым презрением. «Мы должны обратить внимание на Речные земли, как сказал принц Деймон. Если мы сможем заручиться лояльностью лорда Талли, у нас будет преимущество на суше».

«А Веларионы?» - спросил лорд Уайлд неуверенным голосом.

Дэймон закатил глаза, хотя голос его оставался ровным. «Мы можем только надеяться, что они поймут, в чем дело. Если они встанут на сторону Рейниры, мы потеряем Узкое море, а вместе с ним и все шансы контролировать восточные торговые пути».

Вспотевший, бледный паж ввалился в зал совета. Его грудь вздымалась, когда он пытался отдышаться, на его лице отражалась смесь страха и срочности.

«А... красный дракон», - пробормотал он, слова путались. «Видел в небе... летящий к Красному замку».

Нахмурившись, Деймон быстро перебрал все возможные варианты. Караксес был в безопасности в Драконьем логове, как он и позаботился ранее в тот день. Его взгляд стал задумчивым, когда одно имя сорвалось с его губ.

«Мелис», - пробормотал он тихим, но уверенным голосом.

Отто Хайтауэр резко вскинул голову, черты его лица напряглись от тревоги. Он не терял времени, рявкая приказы взволнованному пажу. «Отправь весточку в Драконье Логово - сейчас же! Отправь самого быстрого жеребца, который у нас есть, и приготовь карету для принцессы Рейнис».

Эйгон, лениво сидевший во главе стола, нахмурился. «Карета?» - усмехнулся он. «Для предателя? Мы не можем оказывать такие любезности тому, кто еще не объявил о своем праве на трон».

Голова Баэлы дернулась к мужу, глаза ее сверкнули вызовом. «Моя бабушка не предательница, мой король », - твердо сказала она. «Она не заявила, и пока она этого не сделает, она заслуживает уважения».

"Хорошо, моя королева," - все, что сказал Эйгон, его форма слегка сдулась. В его голосе слышался оттенок обожания.

Губы Деймона изогнулись в небольшой одобрительной улыбке. «Ее светлость права», - сказал он плавно, его голос прорезал напряжение в комнате. «Рейенис Таргариен не собирается атаковать Королевскую Гавань. Она не враг - пока».

Эймонд резко встал, его выражение лица было холодным и расчетливым. Он выглядел готовым выступить и оседлать Вхагар, но резкий голос Деймона остановил его.

«Ты не сядешь на Вхагар», - рявкнул Деймон, его тон не терпел возражений. «Это не битва. Отступи. Ты достаточно сделал для совета», - выплюнул он.

Челюсть одноглазого принца напряглась, но он ничего не сказал, когда Деймон отодвинул стул и вышел из комнаты, его золотой плащ развевался за ним. Если кто-то из этих глупцов верит, что я когда-либо отдам защиту моей семьи в их руки или возможности, они безмозглые жабы. Принц знал, что он может спасти Рейнис на своей стороне с Лейнором в столице, ему просто нужно было, чтобы она вошла за ворота, и все пойдет по его плану.

Двор Красного Замка был кипучей деятельностью, рыцари и стражники стояли по стойке смирно, пока собравшиеся дворяне ожидали прибытия Рейнис. Напряжение было ощутимым, каждый человек следил за небом или за воротами в поисках Королевы, Которой Никогда Не Было.

Деймон стоял у ворот, его поза была расслабленной, но глаза несли врожденную усталость, впитывая каждую деталь. Хелена стояла рядом с ним, ее руки нервно теребили ткань ее платья. Она чувствовала, как буря эмоций исходила от ее мужа, и хотя он казался спокойным, она слишком хорошо его знала, чтобы обманываться. Ее вызвали ранее, чтобы сопровождать ее мужа Деймона к прибытию гостя.

Эйгон нетерпеливо переминался с ноги на ногу, его раздражение было явным, в то время как Алисента вертелась около Отто, ее взгляд нервно метался между сыном и нависающими воротами. Эймонд, как всегда стоический, стоял, скрестив руки, в то время как Рейна задержалась около своей сестры Бейлы, две молодые женщины тихо шептались.

Скрип колес по булыжникам возвестил о прибытии кареты. Ворота открылись, и тишина опустилась на двор, когда богато украшенная карета с гербом Дома Веларионов остановилась.

Рейнис Таргариен вышла с отточенной грацией, ее присутствие было властным. Одетая в темно-синий Веларион с оттенками алого, она выглядела принцессой до последнего дюйма. Ее глаза сканировали собрание, охватывая собравшихся королевских особ и дворян, прежде чем остановиться на ее внучке, Бейле.

«Принцесса Рейенис», - поприветствовал ее Деймон вежливым тоном, но с ноткой веселья, когда он наклонил голову в ее сторону.

«Принц Деймон», - мягко ответила Рейнис, и ее пронзительный взгляд на мгновение встретился с его взглядом.

Десница прочистил горло, шагнув вперед. «Ваше присутствие здесь неожиданно, принцесса», - сказал он, его голос был тщательно выверен. «Особенно учитывая, что Дом Веларионов еще не присягнул на верность новому королю, Эйгону Таргарейну II».

Острые глаза Рейнис метнулись к Отто, прежде чем вернуться к Бейле. Ее взгляд смягчился, когда она взглянула на свою внучку, великолепную в своем королевском наряде. Пожилая женщина глубоко вздохнула, словно черпая силы из этого момента, а затем шагнула вперед.

Она остановилась перед Эйегоном и Бейлой, согнувшись в талии в глубоком поклоне. Ее голос был ровным, когда она говорила. «Король Эйгон Таргариен», - начала она, ее тон был официальным, но не лишенным теплоты. «Королева Бейла Таргариен. Дом Веларионов пришел, чтобы поклясться в своей верности вам».

Демон тихо выдохнул, звук облегчения, который могла услышать только Хелена. Ее губы изогнулись в слабой улыбке, когда она почувствовала, как его напряжение растаяло.

Рейнис выпрямилась, выражение ее лица стало серьезным, когда она продолжила. «Морской Змей был тяжело ранен во время своего последнего путешествия к Ступеням. Он прибудет на корабле сегодня или завтра, но до тех пор я говорю за свой дом».

Эйгон нахмурился, явно не зная, как ответить, но королева грациозно шагнула вперед, взяв руки Рейнис в свои. «Спасибо, бабушка», - тихо сказала она, ее голос был полон искреннего тепла.

Выражение лица Рейнис смягчилось еще больше, когда она взглянула на Бейлу, ее гордость была несомненна. На мгновение буря политики и войны, казалось, утихла, сменившись простой любовью к семье.

Демон наблюдал за обменом с ухмылкой, его острые глаза улавливали каждый нюанс. Он подошел ближе к Хелене, его рука легко легла на ее талию, и он пробормотал себе под нос: «Этот день стал еще лучше, маленький паучок».