Безмолвный

Головка его члена билась в устье ее матки, заставляя ее видеть звезды и еще сильнее сжиматься вокруг него. Действие вызвало у него низкий рык, его пальцы сгибались на ее бедрах, вмятины от его колец наверняка позже покрылись синяками, став довольно фиолетовыми.

"Блядь, ты узкая", - его бедра лихорадочно врезаются в нее, безумец, гоняющийся за своим удовольствием. "Не могу дождаться, когда Визерис увидит, как я укрываю тебя перед лордами Королевства, чтобы - ах, черт - послать ему простыню после нашей брачной ночи, чтобы он увидел, какой преданный грелка он поднял", - усилие делает его голос задыхающимся и хриплым. Удовольствие лизнуло основание его позвоночника.

Хелена, со своей стороны, задыхалась и стонала, ее дыхание было коротким, пока она пыталась сохранить самообладание. Его бедра двигались слишком быстро, чтобы она могла их встретить, стенки ее влагалища трепетали вокруг него, всасывая его глубже, в то время как они пытались изгнать непрерывное греховное вторжение. Он вызывает боль с каждым ударом своих бедер, продвигая ее быстрее к завершению.

Пот струится по голой груди Деймона, камни непристойно шлепают по ее влажной жемчужине, плотное прилегание ее киски заставляет его прикусить язык, чтобы отсрочить получение удовольствия, металлический привкус покрывает его язык.

«Потрогай себя для меня», - прохрипел он, с новой энергией работая бедрами.

«Я... э-э ... я не... э-э ... знаю, как т... э-э », - Хелена едва могла выговорить слова, когда он резким движением бедра толкнул ее еще дальше вниз по кровати.

Он зарычал, большая рука обхватила ее затылок, заставив вжаться лицом в матрас. Хелена пошевелилась, умудрившись прижаться щекой к мехам, в то время как ее зад был поднят в воздух, встречая мучительные толчки мужа.

Она взвизгнула, когда его другая рука обхватила ее талию, тонкие пальцы надавили на ее холмик и нашли ее бутон. Деймон надавил на него, потирая круги в никуда, посылая искры удовольствия, смешанные с болью, бесчувственность его прикосновений заставила ее закричать.

"К-кос-костюлс", выдохнула она, открыв рот и наморщив лоб, ее рука опустилась на его предплечье, сжимая его, возможно, чтобы получить часть силы ее мужа, пока он был потерян в своем завоевании ее чрева. Кровать громко стонала, скрип деревянных ножек громко кричал, охранники наверняка были свидетелями страсти ее мужа.

Интенсивность ее пика почти заставила ее упасть в обморок, слюна оставила небольшое мокрое пятно на мехах, ее бедра дрожали, пока Деймон входил в нее с новой энергией. Она встретила его бедра ненадежно, в то время как ее бедра волнообразно колебались от удовольствия, которое вырвалось изнутри, тихий крик вырвался из ее губ. Ее муж пробормотал ряд крусов на высоком валирийском, прежде чем он громко застонал, выкрикивая ее имя, когда он замер, его член окрасил ее чрево своим семенем.

Хелена почувствовала, как он дернулся внутри нее, его мазь для ее ноющих стенок. Она жалобно заскулила, пытаясь вырваться из его хватки и лечь на кровать, чтобы позволить сну забрать ее. Рука Демона на ее бедре сжала ее болезненно, синие отметины окрасят ее кожу, чтобы служанки покраснели и забрызгались утром.

«Не двигайся, иначе не приживется», - пробормотал он, наконец убирая другую руку с ее шеи и присоединяя ее к свободному бедру. Она фыркнула, горло пересохло, хотя слюна покрывала ее нижнюю губу и подбородок.

«Больно», - взмолилась она, но не сделала ни единого движения, чтобы освободиться. Он мрачно усмехнулся, его тяжелое дыхание вернулось к норме.

«Хорошо», - он наклонился к ней, целуя ее между лопаток, смена положения заставила ее снова заскулить, стержень внутри нее заставил ее пальцы ног сжаться от перевозбуждения. «Опусти бедра, я поймаю тебя», - прошептал он ей на ухо, когда его руки скользнули под ее живот, и Хелена устало вздохнула, отпустив себя, ноги подогнулись под ней, когда ее муж уложил ее в лежачее положение, его член выскользнул с непристойным скользким звуком, ее стенки сжались, как бы болезненно они ни болели, вторжения уже было очень недоставать.

Молодая невеста закрыла глаза, ее конечности отяжелели, поскольку веки отказывались позволить ей бодрствовать, пока ее муж двигался, его слабые шаги несли его в ванную комнату, где он использовал ткань и окунул ее в воду, основываясь. Цветочный аромат лепестков роз в воде заставил его рот наполниться слюной, зная, что именно так пахла Хелена, прежде чем он взял ее, терзая ее пизду, пока последняя унция сил не была выебана из нее. Вернувшись к кровати, Деймон встал на колени и раздвинул ее ноги, наслаждаясь мягким дыханием своей невесты, нежно проводя тканью по ее пухлым губам, озорная улыбка играла в уголке его рта.

После того, как он также умылся, он бросил тряпку где-то на полу и скользнул под меха, переместив Хелену на руках так, чтобы ее голова лежала у него на груди. Она свернулась на нем, как котенок, ее нога обхватила его колени, ее липкая и холодная рука лежала на его горячей шее. Несколько мгновений он смотрел в потолок, сон еще не овладел им.

Деймон никогда бы не подумал, что его собственный брат откажет своим детям в яйцах дракона, учитывая, что оба брата знали, что значит не иметь возможности связать себя с драконом. Он чувствовал ярость, обман, печаль... Визерис был глупцом, всегда действовал так, чтобы угодить всем, кроме своей семьи, этот человек был рабом Хайтауэров, и Деймону надоело защищать своего брата от самого себя.

Принцу еще предстояло найти способ, как сделать так, чтобы его дети могли стать драконьими владыками без яиц в колыбели, и он только надеялся, что у них хватит терпения дождаться, чтобы заявить права на одного из них для себя. Визерис действительно пошел на поводу у Разбойника, когда он установил условие для своего брака с Хеленой, и он был не из тех, кого легко простить или забыть. Он годами держал обиды, как и его кузина Рейнис.

Величественные залы Красного замка гудели подготовкой к предстоящей церемонии в септе Королевской Гавани. Слуги сновали с рулонами тонких тканей и подносами с полированными драгоценностями, их торопливые шаги эхом разносились по каменным коридорам.

Пир продлится три дня, как и просил Визерис. Ранее об этом было известно на свадьбе принца Эйгона и принцессы Хелены, но король не хотел прерывать веселье только потому, что его брат осквернил милую принцессу.

В своих покоях Хелена терпеливо сидела, пока трио служанок суетилось над ее платьем и волосами. Платье было сложным творением из белого и золотого шелка, украшенным изящной вышивкой, которая слабо мерцала на свету. Ее волосы были заплетены в искусную косу, маленькие жемчужины были вплетены в золотисто-серебряные пряди, чтобы соответствовать ожерелью, которое она носила.

«Деймон будет суетиться из-за того, какая сложная у меня прическа, ведь ему нравится запускать пальцы в мою косу», - размышляла она.

Алисента шагала позади дочери, ее лицо выражало бурю ярости и разочарования. Ее руки сжимали звезду Семи, которую она часто носила с собой, деревянные бусины скрипели под напряжением ее хватки.

На ней было платье лиственно-зеленого оттенка, волосы каскадом ниспадали на спину, а простая тонкая золотая тиара удерживала локоны, не давая им упасть на лицо.

«Это издевательство», - прошипела Королева, ее голос был достаточно резким, чтобы заставить одну из служанок вздрогнуть. «Ты принцесса королевства, а не какая-то одичалая, которая выйдет замуж в тени богорощи, отрезая себе ладони, как животные. Грешные, вот в чем вы оба грешны».

Хелена взглянула на мать через зеркало, ее бледно-фиолетовые глаза были широко раскрыты, но насторожены. «Ритуал был... валирийский», - тихо сказала она, хотя в ее голосе не было уверенности. Ее мать была удивлена, что она вообще заговорила, поскольку Хелена делала это редко.

Ах, как легко тебе говорить и защищать своего развратного мужа? Он манипулировал тобой, использовал тебя и будет использовать твое тело , хотелось закричать Алисенте.

"Валирийские глупости!" - рявкнула Алисента, поворачиваясь к ней лицом. "Ты хоть понимаешь, что ты натворила? Резала себя, смешивала кровь, как язычники? Это греховно, Хелена. Греховно и позорно. Это ритуал, который против Семерых! Ты должна быть благодарна, что твой отец- король согласился на этот союз, иначе вы оба были бы лишены своих титулов!"

Служанки обменялись беспокойными взглядами, но не поднимали головы, их руки ловко двигались, поправляя складки платья Хелены. Никто не осмеливался пойти против королевы, хотя Хелена хотела, чтобы рядом был Деймон, который защитил бы ее от грубых слов матери. Я была одна всю свою жизнь, мои титулы служили мне даром.

Голос Алисент повысился, дрожа от гнева. «И теперь стоять перед Семью и притворяться, что этот союз благословлен Богами - самими Матерью и Отцом? Это оскорбление! Издевательство!»

«Мама», - тихо сказала Хелена, в ее голосе слышалось смущение. «Пожалуйста...»

Но Алисента была непреклонна, ее эмоции выплескивались волнами. «Деймон Таргариен - зверь, человек без совести и ограничений. Он вспыльчив, опасен и жесток. Эйгон...» Ее голос на мгновение сорвался, ее разочарование возросло. «Эйгон был бы лучшей партией. Более безопасной партией. И все же ты сбежала с ним !»

Щеки Хелены вспыхнули, но она промолчала, устремив взгляд на свое отражение.

Алисента придвинулась ближе, ее голос понизился до резкого шепота. «Ты хоть понимаешь, что значит лежать с таким мужчиной, как он? Вынашивать его детей? Жить под тенью его гнева? Никогда не знать, ударит он тебя или потакает тебе?»

Румянец Хелены усилился, ее руки сжались на коленях, когда воспоминания о Деймоне заполонили ее разум. Сначала она нервничала, но его прикосновение было уверенным, его голос тихим и успокаивающим. Она никогда не представляла, что такая близость может быть такой... интенсивной или приятной. Она тяжело сглотнула, ее воспоминания о многих ночах, когда Деймон пробирался в ее комнату в час летучей мыши.

Смех Алисент был горьким, ее зеленые глаза сверкали недоверием. «Он именно такой, каким я его считаю, Хелена. Подлый человек, который развратил тебя своей ложью и своим обаянием».

Хелена опустила взгляд, ее румянец стал еще гуще. Она не осмелилась сказать матери, что ей стало нравиться быть с Деймоном. Что она нашла его уверенность и силу заманчивыми. Что она чувствовала себя защищенной в его присутствии, даже если это означало управлять его более мрачными настроениями.

Голос королевы снова сорвался, на этот раз от скорби, а на глаза навернулись слезы. «Моя бедная дочь», - прошептала она, и ее гнев сменился отчаянием. «Подумать только, что тебе придется делить постель с таким человеком... нести бремя его грехов».

********

Улицы Королевской Гавани оживились от радостных возгласов простых людей, их голоса становились все громче, когда карета принцессы Хелены медленно двигалась к септе Королевской Гавани.

Четыре величественных белых жеребца тащили позолоченную карету, их шкуры сверкали на утреннем солнце. Простой народ размахивал флагами зеленого и черного цветов, их энтузиазм смешивался со звоном колоколов, звеневших с возвышающихся шпилей септы.

Внутри кареты Хелена сидела напряженно, крепко сжав руки на коленях. Приветственные крики снаружи только усиливали ее беспокойство, вес стольких глаз давил на нее, словно физическая сила. Она попыталась сосредоточиться на слабом звоне жемчуга в волосах и мягком шелесте платья, пока карета покачивалась, но дискомфорт сохранялся.

Ее платье, шедевр из черного и белого шелка, элегантно облегало ее плотную фигуру. Вышивка на ее рукавах слегка мерцала, в то время как черный и зеленый цвета ее плаща Девы символизировали наследие ее родителей, Дома Хайтауэров и Дома Таргариенов.

Ее шею и волосы украшали жемчуга, маленькие шарики которых сверкали, словно слезы, на фоне золотисто-серебряного цвета ее замысловатых кос.

Она ненавидела выставлять себя напоказ.

Когда карета остановилась перед большими дверями септы, дыхание Хелены участилось. Она чувствовала себя уязвимой, беззащитной. Ее руки дрожали, когда она схватилась за край сиденья, ее бледно-фиолетовые глаза были устремлены на витиеватую резьбу, возвышавшуюся над ней.

Дверь открылась, и появилась рука, предлагающая ей поддержку. Она нерешительно взяла ее, шагнув на яркий солнечный свет. Приветственные крики стали громче, и сердце Хелены забилось в груди.

У подножия ступеней стоял король Визерис, тяжело опираясь на свою трость. Его хрупкое тело, казалось, сжалось под тяжестью его мантии, его лицо было бледным и осунувшимся, хотя выражение его лица было теплым, когда он протянул ей свою оставшуюся руку.

«Иди, дочь моя», - тихо сказал он, голос его дрожал от волнения. «Возьми меня за руку».

Хелена колебалась мгновение, прежде чем шагнуть вперед, просунув руку в сгиб его руки. Отрубленная культя была скрыта под его мантией, но ее отсутствие было болезненным напоминанием о том, сколько вынес ее отец.

Когда они вместе поднимались по ступеням, Визерис наклонился ближе, его голос был едва громче шепота. «Хеленна, скажи мне правду», - сказал он, его тон был полон беспокойства. «Деймон манипулировал тобой? Он принудил тебя к этому союзу?»

Хелена замерла, ее взгляд метнулся к нему. Глаза ее отца, хотя и затуманенные болезнью, искали ее с яростной интенсивностью.

«Если он причинил вам зло, - продолжал Визерис дрожащим голосом, - я этого не оставлю. Я добьюсь того, чтобы его обвинили в измене, чего бы это ни стоило».

Вес его слов ударил ее, как удар. Ее эмоции забурлили - водоворот тревоги, стыда и смятения. Она подумала о Деймоне, о том, как он держал ее, говорил с ней, заставлял ее чувствовать себя увиденной и особенной.

«Нет, отец», - наконец сказала она, голос ее был тихим, но твердым. «Я умоляла его взять меня».

Визерис моргнул, его шаги слегка замедлились.

«Я никогда не хотела Эйгона», - продолжила Хелейна, ее щеки вспыхнули, когда она изо всех сил пыталась сохранить самообладание. Наконец она сказала это, хотя и считала, что раскрытие ее истинных чувств по отношению к Принцу-разбойнику не подсластит ее папу.

В ее словах была доля истины, хотя она и не признавалась, что осторожные манипуляции Деймона направляли все ее мысли.

Визерис глубоко вздохнул, на его лице отразилась смесь печали и смирения. «Ты моя дочь», - тихо сказал он, его голос был полон боли. «И я хочу только, чтобы ты была счастлива».

Хелена кивнула, одарив его искренней и успокаивающей улыбкой.

Внутри Септы величие Веры Семи было на виду. Высокие сводчатые потолки, казалось, тянулись к небесам, украшенные замысловатой резьбой Семи Ликов Бога. Золотой свет из витражных окон омывал комнату оттенками красного, синего и зеленого.

Деймон стоял у алтаря, блистая цветами Дома Таргариенов. Его черная туника была расшита алыми драконами, а его плащ, расшитый золотом и алым, царственно свисал с его широких плеч. Его плащ, расшитый символом Дома Таргариенов, был готов накинуть его на Хелейну и снова объявить ее своей женой, в глазах овец, как Деймон сказал ей прошлой ночью, когда он пробрался в ее покои, чтобы изнасиловать ее перед их свадьбой.

Ропот в септе стал громче, когда вошла Хелена в сопровождении отца. Собравшиеся лорды и леди повернулись, чтобы посмотреть на ее приближение, их выражения были смесью неодобрения и тихого благоговения.

Сердце Хелены колотилось в груди, ее шаги слегка спотыкались, когда она чувствовала тяжесть их взглядов. Но когда ее взгляд нашел взгляд Деймона, стоящего высоко и гордо у алтаря, проблеск спокойствия охватил ее. Пока он здесь, все будет хорошо.

Визерис остановился в нескольких шагах от алтаря, одарив свою дочь легкой улыбкой. Она шагнула вперед, ее руки слегка дрожали, когда она столкнулась с Деймоном, который принял ее форму отцовской заботы, чтобы привести ее в свою собственную. Символичность ситуации заставила челюсть короля работать.

Верховный септон начал обряды, его голос эхом разносился по септе, когда он говорил о священных узах брака и единстве дома Таргариенов. Королева Алисента имела кислое выражение на лице, в то время как Эйгон не мог отвести глаз от Бейлы, а Эймонд скорчил смешные рожицы, заставив Рейну покраснеть от попыток сдержать смех. Отсутствие Рейниры было отмечено двором и лордами, однако именно Рейнис, казалось, бросала кинжалы своим взглядом в печально известного принца, лорд Корлис оставался рядом с ней со спокойным самообладанием, как раз когда она в тот момент была не в себе.

Деймон потянулся за своим черным плащом, накинув его на плечи Хелены с отработанной точностью, как только Рейна шагнула вперед, чтобы выхватить плащ девы у своей официальной мачехи. Его руки ненадолго задержались, слабая ухмылка тронула его губы, когда она повернулась, и он посмотрел ей в глаза.

«Ты моя», - пробормотал он на высоком валирийском, его голос был настолько тихим, что его слышала только жена.

Хелена густо покраснела, ее сердце забилось, когда она кивнула. Визерис выглядел так, будто он сейчас упадет в обморок или побежит душить своего младшего брата, зная пределы своей распущенности, когда он смотрел на свою невесту горячим взглядом. Ты не можешь контролировать себя даже в септе-брате? - размышлял король. Отто Хайтауэр наблюдал за церемонией с расчетливым выражением лица, в то время как королева Алисента, казалось, хотела плакать.

Септон продолжил:

« Перед лицом Семерых я настоящим запечатываю эти две души, связывая их воедино навечно. Посмотрите друг на друга и произнесите слова».

Демон и Хелена в унисон: Отец. Кузнец. Воин. Мать. Дева. Старуха. Незнакомка. Я принадлежу ему/ей, а она/он мой, с этого дня и до конца моих дней.

Септон еще раз закрепил их судьбу, заявив, что они «одна плоть, одно сердце, одна душа, сейчас и навсегда». Когда он объявил их мужем и женой, Деймон наклонился, его поцелуй был крепким и собственническим, он снова заявлял о своих правах перед Богами и всеми, кто был свидетелем. Его язык скользнул мимо ее губ, лихорадочно целуя ее, в то время как его дочери смотрели на них с отвращением, Визерис почти потерял сознание, но Алисента и Отто помогли ему выпрямиться.

Приветствия собравшихся лордов и леди были вежливыми, но сдержанными, далекими от дикого энтузиазма простых людей снаружи. Но Деймону было все равно.

Когда он вел Хелену от алтаря, властно положив руку ей на спину, его ухмылка стала шире. Семеро могли быть свидетелями своих клятв, но именно огонь и кровь Старой Валирии по-настоящему связали их, и теперь они стояли едиными под всеми Богами, которые имели значение, многие из лордов, вероятно, задавались вопросом, как принц Деймон женился на принцессе Хелене, когда их вызвали стать свидетелями брака принца Эйгона и принцессы Хелены.

По мере того, как свадебный пир разворачивался в большом зале Красного замка, напряжение было ощутимым. Мнения присутствующих резко различались, хотя мало кто осмеливался открыто высказывать свои мысли. Под внешним видом празднества кипели союзы и обиды.

Королева Алисента сидела во главе стола, ее лицо было маской вынужденного самообладания. Ее зеленое платье блестело в свете свечей, но ее пальцы дрожали, когда она сжимала кубок. Ее кубок, когда-то наполненный разбавленным вином, теперь был пуст, и она отмахнулась от слуги, который попытался наполнить его снова.

«Они вели себя как животные», - прошипела она себе под нос Отто, своему отцу, голосом, резким от возмущения. «Тот кровавый ритуал, который они провели, - это кощунство. Греховно».

Отто, сидевший рядом с ней, бросил осторожный взгляд на зал. «Не повышай голос», - предупредил он, его тон был размеренным.

Алисента проигнорировала его, ее гнев переполнялся. «И теперь этот фарс», - продолжила она, ее губы сжались в тонкую линию. «Они стоят перед Семью, как будто их союз освящен, когда мы знаем, что это совсем не так. Хелейна должна была выйти замуж за своего брата принца Эйгона, как и было задумано». Ее голос слегка смягчился, оттенившись печалью. «Он может быть несовершенным человеком, но он не Демон ». Она выплюнула его имя, словно яд, ее руки сжались вокруг ножки кубка.

Отто наклонил голову, его острые зеленые глаза метнулись в сторону Деймона и Хелены. Пара сидела рядом, рука Деймона собственнически лежала на руке Хелены, а Разбойный Принц разговаривал с лордом через стол, его ухмылка была раздражающе самоуверенной. Хелена, тем временем, сидела тихо, опустив глаза и ковыряясь в еде. «Этот союз... еще может послужить нам», - тихо сказал Отто, его голос был задумчивым.

Алисента повернулась к нему с недоверчивым выражением лица. «Ты не можешь быть серьезен, отец».

Губы Отто дернулись в слабой ухмылке. "Деймон может быть безрассудным и непредсказуемым, но он также могущественен. Воин, всадник на драконе, а теперь связан с твоей дочерью. Этот союз связывает его с нашим делом".

Алисента посмотрела на него, ее голос был шипящим. «Он ни с кем не связан. Ты не привязываешь дракона, как Деймон».

Отто откинулся назад, выражение его лица было холодным, хотя он устал повторять дочери, почему этот союз был выгоден для их будущих планов. "Возможно, и нет. Но даже драконы защищают своих детенышей, и он никогда не допустит, чтобы его и Хелены дети пострадали".

Алисента покачала головой, ее глаза блестели от непролитых слез. «Моя бедная Хелена», - пробормотала она. «Она не видит его таким, какой он есть на самом деле. Она верит, что это... любовь».

Отто взглянул на свою дочь, выражение его лица было непроницаемым. «И все же», - тихо сказал он, - «ее союз с ним может защитить нас способами, которые ты пока не видишь».

Алисента покачала головой, ее голос дрожал от волнения. «Мне не интересны ваши игры, отец. Счастье моей дочери - не пешка в ваших планах».

Отто вздохнул, его губы сжались в тонкую линию. «Тогда молись, чтобы она нашла счастье в жизни, которую выбрала». Он сухо добавил, отпивая из своей чашки.

Ее взгляд метнулся к дочери, которая застенчиво улыбалась чему-то, что сказал Деймон. Сердце Алисент сжалось, разрываясь между материнским инстинктом защищать и горькой реальностью, что она больше не могла ограждать Хелену от последствий ее выбора.

На противоположном конце стола дочери Деймона сидели вместе, их выражения лиц были контрастными. Руки Баэлы были скрещены, ее серебряные брови нахмурены, когда она посмотрела туда, где сидели ее отец и Хелейна.

«Это шутка», - пробормотала Бейла, ее голос был тихим, но резким. «Отец женится на девушке, которая едва старше нас, и мы все должны притворяться, что это нормально? Даже наша бабушка принцесса Рейнис была шокирована известием о внезапной женитьбе нашего отца, неудивительно, что он заставил нас уехать в Дрифтмарк».

Рейна, сидевшая рядом с ней, смотрела в свою тарелку, ее пальцы лениво теребили кусок хлеба. «Он любит ее», - тихо сказала она, хотя ее тон был неуверенным.

Баэла усмехнулась. «Отец никого не любит. Он использует людей. А Хелена...» Она замолчала, покачав головой. «Она слишком наивна, чтобы это увидеть. И ты иногда тоже».

Рейна подняла взгляд, ее сиреневые глаза встретились с глазами сестры. «Ты действительно думаешь, что она несчастлива?»

Баэла колебалась, ее хмурое выражение лица дрогнуло. «Я не знаю», - призналась она. «Может быть, пока нет. Но дайте ему время. Она увидит, какой он на самом деле, когда поймет, что ее ждет судьба нашей матери, когда она не сможет произвести на свет наследника мужского пола».

Выражение лица Рейны смягчилось, хотя взгляд ее остался обеспокоенным. «Надеюсь, ты ошибаешься».

Баэла резко выдохнула, ее разочарование кипело под поверхностью. «Я бы хотела, чтобы мама была здесь», - тихо сказала она. «Этого бы никогда не случилось».

Рейна протянула руку, утешая, положив руку на руку сестры. «Мы справимся с этим», - тихо сказала она. «Вместе».

«Ему все равно», - пробормотала Баэла Рейне, ее голос был тихим, но полным ярости. «Посмотрите на него. Он ведет себя так, будто все идеально, будто мы все должны забыть, что он сделал».

Рейна взглянула на сестру, ее выражение было обеспокоенным. «Баэла, пожалуйста», - тихо сказала она. «Не здесь».

«Почему не здесь?» - резко ответила Баэла, слегка повысив голос. «Почему я должна молчать, когда он выставляет ее напоказ, как какой-то приз?»

Щеки Рейны вспыхнули, когда она нервно огляделась, надеясь, что никто больше не услышал. «Потому что это ничего не изменит», - твердо сказала она. «Отцу все равно, что мы думаем. Ты же знаешь».

Баэла стиснула зубы, но больше ничего не сказала, ее взгляд с горящей страстью устремился на отца и его покрасневшую невесту.

Деймон прекрасно понимал, что в зале кипит недовольство. Он чувствовал, как взгляд Алисент прожигает его голову, как в воздухе витает тяжесть осуждения придворных. Но ему было все равно. Принц был взволнован, узнав, что его брат будет кипятиться всякий раз, когда он будет танцевать с Хеленой, и его рука будет опускаться ниже, чем позволяли приличия, когда она будет гладить ее по щеке, когда он будет кормить ее сладостями за столом. Что теперь мог сделать Визерис? Хеленой была его собственностью, она была его, и он мог отправиться в Семь Преисподних и дуться там сколько угодно. Возможно, сегодня вечером он отправит ему простыню, подтверждающую, что их напряженная связь укоренится в ее чреве через несколько месяцев.

Его внимание было приковано к Хелене, которая сидела рядом с ним с тихой грацией, которая противоречила ее нервозности. Она была видением в своем свадебном платье, ее жемчуга мягко мерцали под светом свечей.

«Ты хорошо держишься», - пробормотал он, голос его был достаточно тихим, чтобы его слышала только она. Его взгляд задержался на ее ключицах.

Хелена взглянула на него, ее щеки слегка покраснели. «Я... мне не нравится, когда за мной наблюдают», - призналась она дрожащим голосом.

Демон ухмыльнулся, его рука слегка сжалась на ее руке. «Пусть смотрят», - сказал он, его тон был пронизан тихой уверенностью. «Они ничего не могут сделать, чтобы изменить то, что уже сделано».

Хелена кивнула, хотя взгляд ее оставался опущенным.

Ухмылка Деймона стала шире, когда он наклонился ближе, его голос упал до почти шепота. «Теперь ты моя, Хелена. Пусть они кипят. Это ничего не меняет».

Хелена покраснела еще сильнее, ее сердце забилось быстрее от его слов.

Подняв кубок, Деймон поймал взгляд Отто Хайтауэра через зал. Двое мужчин обменялись короткими напряженными взглядами, прежде чем Деймон слегка наклонил свой кубок в шутливом приветствии. Выражение лица Отто не дрогнуло, но его костяшки побелели вокруг его собственного кубка.

Демон тихонько усмехнулся, откинувшись на спинку стула и сделав большой глоток вина. Пусть кипят , подумал он. Игра только начиналась.

Пир продолжался до поздней ночи, напряжение между Зелеными и Черными было густым, как дым. Для некоторых союз был триумфом. Для других - трагедией. Но для Деймона это был еще один шаг в его тщательно продуманных планах - победа, которую он намеревался смаковать. Он знал, что он был противоречивой фигурой, но это только укрепляло его решимость.

*******

Прошли недели после церемонии в Септе, и жизнь в Красном Замке вошла в новый ритм. Однако для Хелены дни слились воедино в дымке незнакомых симптомов.

Ее тело чувствовало себя по-другому - усталость тяготила ее, а по утрам часто случались приступы тошноты. Ее груди были чувствительными, постоянная боль, из-за которой было неудобно одеваться. Но больше всего она замечала непреодолимую потребность в присутствии Деймона.

Хелена жаждала его как воздуха, ее сердце колотилось всякий раз, когда он был рядом. Когда он покидал их общие покои, чтобы исполнять обязанности лорда-командующего Городской стражи, она ловила себя на том, что считает часы до его возвращения. Когда он ужинал с ней и его дочерьми, когда они вместе купались, когда они лежали вместе. Он поглощал ее собственное существо.

Она проводила дни за вышиванием, изучением истории Старой Валирии или бродила по садам, но пустота его отсутствия оставалась. В последнее время она начала проводить больше времени с принцессой Рейной, изучая с ней тома, которые рекомендовал ее муж-лорд, в то время как принцесса Бейла занималась своими делами, с удовольствием наблюдая, как она проводит время со своим братом Эйгоном, который, казалось, был увлечен Бейлой.

Приглашение в апартаменты королевы пришло в середине утра. Хелена, уже сидевшая за пяльцами, была удивлена, но довольна. Прошло некоторое время с тех пор, как они с матерью разделяли тихие моменты, и она надеялась, что напряжение от свадьбы и ее союза с Деймоном Таргариеном начало ослабевать. К ее удивлению, этого не произошло.

В залитых солнцем покоях королевы воздух был теплым и благоухающим от запаха лаванды. Алисента сидела у окна, ее поза была безупречной, пока она работала над пяльцами. Ее зеленое платье слабо мерцало на свету, выражение лица было безмятежным, но настороженным.

«Пойдем, моя дорогая дочь», - сказала Алисента, указывая на место рядом с собой. «Присоединяйся ко мне».

Хелена мягко улыбнулась и заняла свое место, положив на колени свои пяльцы. Она принесла с собой тунику Деймона - глубокое черное одеяние - и аккуратно вышивала на рукаве символ Дома Таргариенов.

Некоторое время единственными звуками были тихий стежок игл и шелест ткани, когда они работали. Хелена сосредоточилась на своих стежках, каждый из которых был точным и обдуманным. Она находила утешение в этой задаче, ее мысли перенеслись к тому, как загорались глаза Деймона, когда он видел ее работу. Она наконец могла посвятить свое время украшению одежды мужа, уже сделав мысленную заметку спросить его, какой вид вышивки ему нравится, хотя она знала, что он посмеется над ней за этот вопрос, она не возражала. Он будет достаточно любезен, чтобы поцеловать ее после и подшутить над ней на эту тему.

«Твоя работа прекрасна», - внезапно сказала Алисента, нарушая тишину. Ее голос был спокоен, но в нем чувствовалась резкость.

Хелена подняла глаза, ее щеки слегка покраснели. «Спасибо, мама».

Взгляд Алисент метнулся к тунике. «Это для твоего мужа, я полагаю?» Голос королевы был лишен той теплоты, которую ожидала Хелейна. Почему ее мать так ненавидела ее мужа, он ведь был принцем Таргариенов?

Хелена кивнула, ее пальцы слегка коснулись ткани. «Да. Он предпочитает черный цвет и носит цвета дома Таргариенов, поэтому я подумала, что этот символ ему подойдет».

Губы Алисент сжались в тонкую линию, игла остановилась на середине стежка. «Принца Деймона редко можно увидеть в его покоях в последнее время», - заметила она, ее тон был резким. «Он проводит большую часть времени в твоих, не так ли?» Мой муж, а не принц Деймон. Мой лорд-муж, он мой лорд-муж-мать . Хелена хотела закричать на свою мать.

Пальцы Хелены замерли, щеки ее покраснели еще сильнее. «Мы... мы делим одну комнату», - тихо сказала она, ее голос слегка дрожал. «Мой лорд-муж спит рядом со мной ночью».

Алисента замерла, ее игла зависла над тканью. Она повернулась к Хелене, на ее лице отразилась смесь шока и смятения. «Он что?»

Взгляд Хелены опустился на колени, ее смущение было очевидным. «Не принято, чтобы муж и жена делили одну комнату», - добавила королева, ее голос был полон отвращения.

Алисента резко выдохнула, откладывая вышивку. «Это неприлично», - сказала она, слегка повысив голос. «Ты принцесса, Хелена, а не какая-то там обычная женщина, чтобы... позволять себе такую ​​непристойность».

Руки Хелены сжали пяльцы, глаза щипало от непролитых слез. Она ожидала неодобрения матери, но резкость ее слов глубоко ранила.

Алисента вздохнула, провела рукой по лицу, словно пытаясь успокоиться. «Ты молода и невинна», - сказала она через мгновение, ее тон слегка смягчился. «А Деймон... опытен. Он закален жизнью, которую вел до этого момента, он не такой, каким ты его делаешь. Разве ты не видишь, как он манипулирует тобой, как он...»

«Деймон - мой муж», - перебила Хелена дрожащим, но твердым голосом. Он добр ко мне. Он заставляет меня чувствовать себя в безопасности. Он рассказывает мне истории о своих прошлых сражениях и войнах, которые он выиграл. Он рассказывает мне о своем дне и своих успехах с Золотыми Плащами. Он заботится обо мне. Хелена хотела сказать. Бедная девушка могла считать часы, пока снова не увидит своего Деймона, единственного человека, с которым она когда-либо чувствовала себя достаточно безопасно, чтобы поговорить. Она жаждала оказаться в его объятиях и под ним, пока он использует ее для удовольствия их обоих.

Губы Алисент раздвинулись, на ее лице отразились гнев и печаль. «Хелаена», - начала она, но остановилась, покачав головой. Королева боялась, что принц Деймон плохо воспринял новость о том, что его дети не получат драконьего яйца. Она боялась, что Деймон выплеснет на нее свой гнев, но, похоже, только Городская стража получила этот зловещий гнев, хотя Алисент не была настолько глупа, чтобы заметить, как осторожно ступает ее дочь при ходьбе. Она поморщилась.

Моя бедная милая девочка, что мы с тобой сделали?

Какое-то время они работали молча, напряжение между ними было сильным и удушающим.

Наконец, Алисента снова заговорила, ее тон был резким. «Вы слышали о новорожденном сыне Рейниры?»

Хелена подняла глаза, слегка нахмурив брови. «Только то, что сказал Отец», - осторожно сказала она. «Он сказал, что у мальчика серебряные волосы и он здоров». Принцесса все еще помнила, как Деймон, казалось, был равнодушен к ее новостям, в то время как она была весьма рада, что у ее сестры родился еще один ребенок. Она еще не попросила мужа посетить Драконий Камень и познакомить его с молодым пополнением в их семье.

Улыбка Алисент была напряженной, глаза слегка сузились. Она выпрямила спину и оглядела комнату. "Да. Серебристые волосы. Любопытно, не думаешь?" Она сухо добавила, глядя на дочь, чтобы оценить ее реакцию

Хелена моргнула, сбитая с толку тоном матери. «Почему любопытно?» Она сгорбилась над вышитым рукавом, ее бледный лоб теперь был покрыт морщинами от любопытства.

Игла Алисент двигалась неторопливо, пока она говорила. "Говорят, что мальчик больше отдает предпочтение валирийской стороне, чем своим братьям. Возможно... слишком много. Некоторые посчитали бы это чудом ".

Сердце Хелены пропустило удар, ее мысли немедленно переместились к Деймону и его безразличному поведению, которое было отражением его обычного «я». Знает ли он что-то, чего не знала она? Рассказала ли ему Рейнира о чем-то, о чем знали остальные, а она нет? Ее старшая сестра была хитрой женщиной, и Хелену не удивило бы, что, возможно, Деймон помогал своей племяннице во всем, о чем бы она его ни попросила. Она отбросила эту идею, покачав головой.

Смех Алисент был мягким, но горьким, прерывая ее мысли. «Ее дети - это то, во что она хочет, чтобы верило королевство», - холодно сказала она. «Ты слишком невинна, Хелена, чтобы увидеть правду, лежащую перед тобой».

Игла Алисент пронзила ткань ее вышивки с острой точностью, ее разочарование проявлялось в каждом стежке. Зеленый шелк, натянутый на раму, должен был изображать сцену спокойствия - цветущий сад, - но движения королевы были какими угодно, но не безмятежными.

«Лорд Лейнор Веларион», начала она, ее голос сочился сарказмом, «был опустошен на похоронах своей сестры леди Лейны. Он плакал, причитал и едва мог стоять. И все же каким-то образом, всего несколько недель спустя, он нашел в себе силы зачать ребенка?» Она наклонила голову, ее глаза сузились, когда она взглянула на Хелейну. «Любопытно, вы не согласны? Чудо».

Губы Хелены приоткрылись, игла замерла на середине стежка. Некоторое время назад Деймон признался ей, как он хотел бы взять ее прямо на каменном полу патио в High Tide, заставив молодую девушку покраснеть от его грубого языка и сгореть от желания и стыда. Ее муж был человеком без стыда и с большой похотью. Поэтому Хелена не считала, что мужчине неприлично следить за такой деятельностью даже в трауре. Если Деймон искал удовольствий, то почему Лейнор не будет? Иногда Хелена не понимала свою мать.

Алисента резко выдохнула, отложив вышивку с раздраженным видом. «Я говорю, Хелена, что это еще одно издевательство в длинном ряду. Все знают правду о детях Рейниры, но притворяются, что это не так, потому что так хочет твой отец Визерис».

«Ее дети законнорожденные», - тихо сказала Хелена, хотя голос ее дрожал.

Алисента горько рассмеялась, качая головой. «Ты действительно глупец», - пробормотала она. «Невинный, доверчивый глупец». Ее смех был горьким, губы изогнулись в слабой усмешке. «О, милая, невинная Хелена», - сказала она, качая головой. «Ты действительно веришь в это, не так ли? Что Рейнира, которая годами не могла родить ребенка с валирийскими чертами , внезапно рожает мальчика с серебристыми волосами? Разве ты не видишь, как это... любопытно ?»

Хелена вздрогнула от резкости слов матери, ее руки слегка дрожали, когда она опускала вышивку. «Почему ты говоришь об измене?» - спросила она, ее голос был едва громче шепота.

«Потому что правда - измена в этой проклятой семье», - резко ответила Алисента. «А теперь посмотри на себя - вышла замуж за самого мерзкого, развратного и опасного человека в королевстве, а ты даже не видишь этого».

«Деймон не подлый», - ответила Хелейна, хотя ее голос дрожал, она редко решалась говорить, но она не позволит своей матери говорить такие подлые слова о Деймоне Таргариене. «Он мой муж. Он...»

«Деймон - чудовище», - прервала Алисента, повышая тон. «Он сварливый, манипулятивный и безрассудный. Он использует людей, Хелена. Он будет использовать тебя, как использовал всех остальных, кто был настолько глуп, чтобы доверять ему».

«Открой глаза», - яростно сказала Алисента, наклоняясь ближе. «Увидь мужчину, за которого ты вышла замуж, таким, какой он есть на самом деле. Ты не задаешься вопросом, почему ребенок Рейниры появился именно тогда? Почему у мальчика серебристые волосы, после всех этих лет?»

- резко сказала Алисента, ее игла пронзила ткань с намеренной силой. - Но все знают, что предпочитает Лейнор. И все знают, как сильно твой дорогой муж обожает свою старшую племянницу.

Руки Хелены сжали пяльцы, ее живот скрутило. «Мама, это измена», - тихо сказала она, ее голос был полон тревоги.

«Это так?» - парировала Алисента, ее зеленые глаза сверкали, когда она оторвалась от работы. «Или это просто правда? Правда, которую твой отец отказывается видеть из-за своей слепой преданности Рейнире. Твой отец был слеп, когда позволил этот брак. Деймон - самый мерзкий, развратный и опасный человек во всем королевстве. А теперь ты - ты лежишь рядом с ним ночью, не подозревая о правде того, кто он».

Хелена отвернулась, ее мысли бурлили. Она знала, что Деймон заботится о Рейнире - их связывала связь, выкованная их общим валирийским наследием и их пламенным темпераментом Таргариенов. Но Хелена верила всем своим невинным сердцем, что это не более чем семейная привязанность, которую ее мать извратила в свою пользу, чтобы Хелена могла ненавидеть Деймона. Боги, ее муж был прав насчет того, как ее мать Алисента пыталась манипулировать ею.

Хелена моргнула, ее взгляд неуверенно метнулся к матери.

Алисента вздохнула, слегка смягчив тон, и посмотрела на дочь с неуверенностью и, возможно, с некоторой виной. «Спроси его», - сказала она размеренным, но твердым голосом. «Поговори с Деймоном о ребенке. Посмотри, как он отреагирует».

Хелена колебалась, ее сердце колотилось.

«Сделай это, Хелена», - настаивала Алисента, ее зеленые глаза впились в сиреневые глаза дочери. «Если ты не можешь увидеть истину сама, то позволь ему открыть ее тебе».

Хелена медленно кивнула, ее мысли были полны смятения и беспокойства.

Алисента откинулась назад, на ее лице отразилась смесь раздражения и смирения. «Возможно, это хорошо», - пробормотала она, словно сама себе. «Возможно, пришло время потрогать дракона и увидеть, что скрывается под ним».

Хелена моргнула, ее пальцы сжались вокруг ткани на коленях. Она не совсем поняла слова матери, но она решила поговорить с Деймоном. Мысль об их разговоре наполнила ее и трепетом, и волнением. Возможно, они даже смогут посетить Драконий Камень, с надеждой подумала она. Она жаждала увидеть Рейниру и познакомиться со своим новым племянником.

*******

Хелена мерила шагами комнату, ее пальцы теребили край рукава, пока она ждала возвращения Деймона. Час был поздний, в замке было тихо, если не считать отдаленного звука ветра, дребезжащего в оконных стеклах. Прошло две луны с тех пор, как ее кровь последний раз прибывала, и хотя она внимательно следила за ней, она не решалась вызвать мейстера Меллоса. Она презирала разговоры с ним - или с кем-либо еще, на самом деле - предпочитая уединение собственных мыслей.

Однако сегодня вечером ее мысли были слишком громкими, чтобы их сдержать. Она провела часы, репетируя то, что скажет Деймону, ее сердце трепетало от смеси головокружительного волнения и нервного ожидания.

Когда тяжелая дубовая дверь скрипнула, Хелена резко обернулась, сцепив руки. Вошел Деймон, все еще одетый в доспехи Лорда-Командора, темный металл слабо поблескивал в свете очага. Он снял шлем, его серебристые волосы рассыпались по его острым чертам.

Он замер, увидев ее, его фиолетовые глаза слегка сузились от удивления. «Ты проснулась», - сказал он, и в его тоне прозвучало любопытство.

Хелена неуверенно улыбнулась, ее щеки покраснели. «Я... я хотела дождаться тебя», - тихо сказала она.

Ухмылка Дэймона стала шире, его взгляд скользнул по ней, когда он приблизился. «Как мило с твоей стороны, жена », - протянул он, его голос был пронизан игривой насмешкой.

Она покраснела еще сильнее, нерешительно шагнув вперед. «Позволь мне помочь тебе», - сказала она, потянувшись к застежкам его доспехов. Все ночи в покоях ее мужа находился оруженосец, который помогал ему снять доспехи после долгого дня ношения.

Демон поднял бровь, его веселье было очевидным. «Помоги мне?» - повторил он, его ухмылка стала шире. Его фиолетовые глаза обвели взглядом ее пухлую фигуру, одетую в ночную рубашку из шелка пентоши, который он ей подарил, ткань была настолько прозрачной, что сквозь нее был виден цвет ее сосков.

Хелена кивнула, ее пальцы возились с ремнями его нагрудника. Хотя она боролась с тяжелыми застежками, Деймон оставался неподвижен, наблюдая за ее усилиями со смесью юмора и привязанности. Она была на голову и немного ниже его, и ей пришлось приподняться на цыпочки, чтобы дотянуться до ремней его плеч.

«В твоих маленьких ручках нет никакой силы», - поддразнил он, наконец наклонившись, чтобы расстегнуть ремни самостоятельно.

Хелена покраснела, отступив назад, когда он снял нагрудную пластину и отложил ее в сторону. «Я пыталась», - пробормотала она, ее голос был чуть громче шепота, ее оленьи глаза искали его, смятение внутри них.

Демон усмехнулся, стаскивая перчатки и бросая их на ближайший стул. «Ты это сделал», - сказал он, его тон слегка смягчился.

Хелена подошла к буфету, налила чашку Arbor Red и предложила ему. Деймон взял ее с легкой улыбкой, приподняв бровь и отпивая.

«Ты сегодня очень внимательна», - заметил он, пристально глядя на нее своими фиалковыми глазами. «Что ты хочешь сказать?»

Хелена колебалась, нервно сжимая пальцы. Она сделала глубокий вдох, собираясь с духом, прежде чем заговорить.

«Мне... мне нужно поговорить с тобой», - сказала она, и ее голос слегка дрожал.

Ухмылка Деймона стала шире, и он отставил чашку в сторону, подойдя к ней ближе. "Теперь ты?" пробормотал он, его руки скользнули к ее талии.

Щеки Хелены вспыхнули, когда он наклонился, его губы коснулись ее шеи. Его рот медленно двигался, нежно посасывая ее кожу, и она почувствовала, как ее решимость колеблется, а сердце колотится.

«Демон», - тихо произнесла она дрожащим голосом.

«Хм?» - промычал он ей в шею, его руки скользнули ниже, он схватил ее за задницу и притянул к себе.

«Я хочу посетить Драконий Камень», - выпалила она, и слова вырвались прежде, чем она успела остановиться.

Демон замер, его тело полностью замерло. Как будто на него вылили ведро ледяной воды, в одно мгновение погасив жар момента. Хелена слегка нахмурилась, сбитая с толку его внезапной неподвижностью. «Демон?» - спросила она, наклонив голову, чтобы посмотреть на него.

Он не двигался ни на мгновение, его челюсть сжалась, когда он отстранился, чтобы встретиться с ней взглядом. «Почему Драконий Камень? В это время года довольно холодно и дождливо», - осторожно спросил он, его голос был лишен обычной игривости, а глаза смотрели в точку позади ее головы.

«Я хочу увидеть своего племянника», - искренне сказала Хелена, ее лицо прояснилось. «Отец сказал, что у него серебряные волосы, когда-то на заседании совета, если вы помните, и я бы с удовольствием с ним встретилась». Она добавила с искренней улыбкой на лице.

Фиолетовые глаза Деймона потемнели, его ухмылка вернулась, но на этот раз холоднее. «Твой племянник», - повторил он, его тон был нечитаем, а его взгляд снова переместился на нее. Казалось, что это был другой вид Деймона, может быть, это был тот, кого больше всего боялись, Командир Города Наблюдателей. Ей было все равно, она все равно любила его.

«Да», - сказала Хелейна, ее голос был полон невинного энтузиазма, когда она обхватила его щеки ладонями. «Мы могли бы навестить Рейниру и ее детей. Я уверена, она бы нас приветствовала».

Деймон резко выдохнул, отворачиваясь от нее и проводя рукой по волосам. «Драконий Камень далеко», - сказал он отрывистым тоном. «И у меня здесь есть обязанности». Он знал, что несет чушь, до Драконьего Камня на драконе можно добраться меньше чем за несколько часов, но с чего вдруг такой интерес? Она знала о новорожденном ребенке Рейниры почти два месяца, зачем просить о визите? Кто внушил ей эти мысли?

Лицо Хелены вытянулось, ее волнение померкло. «О», - тихо сказала она. «Я просто подумала... подумала, что это будет мило». Она наблюдала, как он допил остаток вина из своей чаши, поставив ее на стол с тяжелым стуком.

Демон повернулся к ней, выражение его лица слегка смягчилось. «Возможно, в другой раз», - сказал он, хотя его слова прозвучали неискренне.

Хелена кивнула, ее плечи слегка поникли. «Конечно», - пробормотала она, хотя ее разочарование было очевидным.

Демон подошел ближе, обхватив ее щеку рукой и приподняв ее лицо. «Не волнуйся, милая девочка», - сказал он, и его голос стал мягче. «Скоро ты с ним встретишься».

Хелена слабо улыбнулась, хотя ее прежнее головокружение вернулось. После того, как он освежился, они оба устроились спать. Деймон лежал рядом с Хеленой, его голова прижалась к ее шее, ее ровное дыхание заполняло тихое пространство.

Он закрыл глаза, вдыхая слабый аромат розовой воды, оставшийся в ее волосах. Но сегодня вечером привычный комфорт, который он находил в ее присутствии, ускользнул от него. Его разум бурлил мыслями, которые он не мог заглушить.

Рейнира .

Ее имя задержалось, как призрак, сопровождаемое мучительным сомнением, которое отказывалось покидать его. Время ее новорожденного сына царапало его разум, пробуждая чувства, которые он не мог точно назвать. Ревность? Вина? Неуверенность?

Он сказал себе, что это неважно. Возможно, ребенок был от Лейнора, как утверждалось, возможно, глотатель мечей наконец-то зачал ребенка. Почему его должно это волновать? Рейнира больше не была его заботой. Она выбрала свой путь, а он свой. И все же...

Демон глубже зарылся лицом в шею Хелены, его руки скользнули по ее голым плечам. Он не мог встретиться с ней взглядом - не сегодня вечером. Тяжесть его мыслей давила на него, его тело выдавало его смятение, когда разочарование грызло его самообладание, когда после нескольких неудачных попыток возбудиться, втираясь в нее, его член вялый.

Хелена слегка пошевелилась под ним, ее пальцы коснулись его руки. «Демон?» - пробормотала она, ее голос был тихим и неуверенным.

«Хм?» - пробормотал он ей в кожу, не желая шевелиться, продолжая ласкать ее шею, зная, что она не догадается, как обсудить с ним этот вопрос, даже если бы она была достаточно умна, чтобы понять его изначально.

«С тобой все в порядке?» - спросила она, и ее сиреневые глаза были полны беспокойства.

Демон выдавил из себя ухмылку, приподняв голову ровно настолько, чтобы поцеловать уголок ее рта. «Всегда», - сказал он, хотя напряжение в голосе выдавало его.

Он спустился ниже, прижавшись губами к ее ключице, затем к груди, отвлекая себя - и ее - дорожкой поцелуев и укусов. Когда она тихо вздохнула, он слабо ухмыльнулся, используя рот и пальцы, чтобы отвлечь ее внимание от собственной несостоятельности. Он зарылся носом в свой холмик, острый язык агрессивно щелкнул по ее жемчужине, заставив Хелену попытаться убежать от него, но его руки на ее бедрах удерживали ее, пока он пировал ею. Боги, как он любил ее вкус и запах, и ее готовность.

Он знал себя достаточно хорошо, чтобы распознать причину. Стресс, разочарование и неразрешенный клубок эмоций, с которыми он отказывался сталкиваться. Они всегда были его погибелью, и сегодняшний вечер не был исключением.

Но хриплые стоны Хелены, то, как ее тело отвечало на его прикосновения, давали ему передышку от его спиралевидных мыслей. Его пальцы совершили движение внутри нее, как бы призывая кого-то поближе, касаясь кончиками пальцев губчатой ​​части внутри ее пизды, которая делала ее дикой. Ее канал трепетал и собирал влагу на его пальцах, щедрое количество которой заставляло его движения эхом разноситься по комнате, влажность эхом отражалась от стен, пока их дыхание сопровождало непристойные звуки.

Когда она задрожала под ним, ее лицо раскраснелось от блаженства, он позволил себе момент триумфа. Он нежно слизал все сливки, которые его Принцесса приготовила для него, облизывая ее щель с преданностью набожного человека.

Когда они лежали вместе, пальцы Хелены рассеянно скользили по его серебристым волосам. Деймон молчал, положив голову ей на грудь и уставившись на мерцающие тени на потолке.

Хелена колебалась, ее сердце колотилось, когда она обдумывала свои следующие слова. Она репетировала этот момент в своем уме бесчисленное количество раз, но сейчас, когда Деймон был так близко, слова, казалось, застряли у нее в горле.

«Демон», - тихо произнесла она, ее голос слегка дрожал.

Он что-то пробормотал в ответ, его пальцы лениво коснулись ее руки.

«Я... я думаю... - Она замолчала, собираясь с духом. - Я думаю, я беременна».

Демон замер, его тело напряглось напротив ее. На мгновение наступила тишина, комнату наполнял лишь треск огня.

Щеки Хелены вспыхнули, и она отвернулась, смущенная его отсутствием ответа. «Я... я извиняюсь, если...»

Ее прервало внезапное движение Деймона, который поднялся и посмотрел на нее, его фиолетовые глаза расширились от удивления.

«Повтори это еще раз», - сказал он тихим и напряженным голосом.

Хелена моргнула, ее сердце забилось. «Мне кажется, я беременна», - повторила она, ее голос был едва громче шепота.

Взгляд Деймона смягчился, тяжесть его прежних мыслей испарилась, когда ее слова дошли до него. Он протянул руку, нежно положив ее руку на низ живота.

«Ты уверен?» - спросил он, понизив голос.

Хелена кивнула, ее щеки покраснели. «Я... у меня не было крови уже две луны. И я чувствую себя странно - устала, меня тошнит, грудь болит. Я...»

Она замолчала, когда выражение лица Деймона изменилось. Его ухмылка исчезла, сменившись чем-то грубым и уязвимым. Он наклонился, прижавшись губами к ее животу с почтением. «Спасибо», - пробормотал он ей в кожу, его голос дрожал от эмоций. «Спасибо, Хелена».

Она тихонько ахнула, когда он снова поцеловал ее, его руки ласкали ее бока, пока он шептал похвалы. «Ты дала мне подарок», - сказал он, его голос был полон удивления. «Жизнь - наследие. Моя милая девочка, моя идеальная жена», - сказал он на высоком валирийском.

Сердце Хелены набухло, ее прежние нервы растаяли под тяжестью его обожания. Она знала, как сильно он желал наследника мужского пола, и девушка была более чем счастлива предложить ему его. Она молча надеялась, что это будет мальчик.

Демон посмотрел на нее, его глаза блестели от невысказанной благодарности. «Ты носишь моего ребенка», - сказал он, его голос был полон тихого благоговения. «Нашего ребенка».

Хелена улыбнулась, ее пальцы зарылись в его волосы, пока он продолжал осыпать ее живот поцелуями.