Единственная

От крепкой хватки Ростислава у Аделаиды уже заболело плечо. Соколов кривил губы, явно выказывая своё недовольство и никак не реагируя на гневные возгласы девушки. Время от времени она всё же пыталась извернуться и, наконец, спокойно пойти следом, но Ростислав пресекал любые попытки ведьмы вывернуться на корню. Громко стуча каблуками ботинок по каменным плитам, колдун, казалось, делал всё для того, чтобы причинить Аде боль, получая от этого особенное удовольствие.

- Неужели в детском доме тебя не научили тому, что не стоит лезть на рожон и пререкаться с тем, кто явно сильнее? – толкнув девушку в комнату, процедил Ростислав, с остервенением закрывая шкаф, служивший тайным проходом. – Ты выставила меня идиотом!

- Я не хочу стать лишь очередной тенью, которую ваш Старейшина не будет ни во что ставить. Не думаю, что Вы вели себя примерно, раз стали правой рукой Корвуса! Хотите сделать меня одной из тех, кто будет сидеть в конце стола и бояться сказать что-то, противоречащее словам своего «Господина»? Хороша семейка! Но только меня Вам не удастся сделать похожей на них!

- Что ты о себе возомнила, глупая девчонка?! Думаешь, сможешь стать той, кого стоит заметить, а не отпихнуть ногой, как комок грязи? Да, возможно, ты и талантлива, Анастасия, но кроме таланта нужны качества помощнее!

- Не Вам знать, что я имею, а чего у меня нет, - рассмеялась девушка, из головы которой не выходил вид Книги, лежащей прямо перед глазами. Петрова совершенно точно не хотела спорить сейчас с Ростиславом, потому что, в данный момент, собирались проблемы куда важнее его уязвлённого эго. В чём бы ни заключался смысл кровавого Ритуала, Аделаида была уверена в том, что он не должен попасть в руки Корвуса, говорившего о нём с сумасшедшей искрой в глазах. Он хотел власти и могущества, обещая её и своим приспешникам, но выполнил бы колдун своё слово? Жестокий и алчный, не умеющий слушать других, молодой, резкий, эксцентричный! Кто знает, на что способен Корвус, получив в руки абсолютную силу, с помощью которой можно построить Империю? – Знаете, Вы с таким упоением говорили о своём Ковене, своей семье! Неужели Вы правда верили в каждое слово? Потому что, то, что я видела – очень далеко от Ваших мечтаний. Эти люди, члены Ковена – запуганы до невозможности. Они, я уверена, сбежали бы оттуда при первой же возможности, и точно не стали бы кидаться в огонь, чтобы спасти своего Старейшину.

- Послушай меня, Анастасия, - прижав посох к груди девушки, усмехнулся Соколов, сжимая правую руку в кулак. – Ты не дралась вместе с ними, ты не видела, как мы живём своим делом, ты не слышала, с каким удовольствием каждый из этих людей говорит о своих успехах. Может, мы и не та семья, которую я рисовал в твоём воображении, но мы точно не чудовища, какими ты решила нас считать.

- Своим делом? О чём Вы, Ростислав? Корвус собирается создать Империю, которая будет построена на костях тех, кто ему неугоден! Неужели Вы правда думаете, что он одарит полученной властью своих людей? Тогда что же останется ему самому? Отвечу прежде, чем это сделаете Вы! Слишком мало! – Аделаида кричала, одновременно пытаясь успокоить магию внутри.

Та реагировала слишком бурно. Прямо, как её хозяйка.

- Только глупец будет считать, что Корвус поделиться с кем – либо своим могуществом. Империя ВСЕГДА будет делиться на сильных и слабых, а те идиоты, что верят его речам, просто помогут Нам стать во главе нового мира. Мира, которым будут править по-настоящему стоящие личности!

Разочарование и боль, на секунду показавшиеся в глазах Петровой, казалось, озарили всю комнату, делая её вмиг невыносимо душной. Оттолкнув от груди посох, прижимающий её к стене, Аделаида почти бегом добралась до входной двери, проворачивая в замке ключ.

- Наши занятия закончены. Я лучше и впрямь умру, чем пойду вслед за Корвусом!

Голос девушки сорвался в конце фразы, и Ада выбежала из дома, толкнув дверь. Человеку, стоявшему ещё пару секунд назад перед ней, было плевать. На слёзы, в тот же миг брызнувшие из глаз и убранные тыльной стороной руки. На сердце, бьющееся с такой скоростью, что, казалось, оно просто больше не выдержит. По капле в голову Петровой проникали слова. О Гримуаре, об Эрике Локучеве, о власти!

Эти слова разбивали её на кусочки, также быстро, как треснул и превратился в осколки бокал, кинутый Корвусом в стену. Аделаида понимала, что не может позволить колдуну получить этот Ритуал, понимала, что, как бы сильно она не пыталась закрыться от собственных мыслей – ничего не получится. Жуткая несправедливость и желание с ней бороться заполняли девушку полностью, ломая в груди рёбра. Она должна быть сильной. Должна пойти к Локучеву-старшему и сообщить ему о том, что только что услышала.

Сейчас Ада поняла, как у Эрика оказался тот листок. Он собирался вырвать страницу из Книги, чтобы отдать Ковену лишь её, таким был их с мужчиной уговор. Но Эрика предали. Аделаида остановилась около дороги, думая о том, нужна ли Локучеву её помощь. Мужчина ведь... Он собирался отдать тот листок. Что помешает ему сделать это сейчас, когда люди Ростислава придут за ним?

«Но ведь он мог отдать его в любой момент». И Петрова снова зашагала к Замку, больше не зная, кому ей верить.

Ещё одним моментом, который не поддавался нормальному объяснению, было то, что Корвус открыл Гримуар. Открыл, несмотря на то, что явно не является членом Ковена Северного моря. Могло ли это значить, что Ребекка была в заговоре с этими колдунами? Ведь лишь она одна, по словам Сэмуэля, выжила в той жуткой схватке, она была единственной известной ведьмой, входившей в Ковен. Единственная ведьма, способная открыть Гримуар. Хотя? Им явно удалось снять заклятие, не позволяющее Чёрным колдунам притрагиваться к книге.

А что, если Ребекка и отдала им Книгу? Она ведь оставила Аделаиду внизу, сказав, что так «будет безопаснее», а затем просто убежала. Что, если именно Ребекка сообщила Корвусу о том, что Гримуар находится в замке, а затем провела их через магический барьер? Тогда становится понятным то, как Соколов и его люди узнали о том, где находится книга. Ведь какой смысл нападать на замок, не зная, что в нём есть нечто ценное?

Аделаида огляделась. День постепенно клонился к вечеру, а солнце, до этого создававшее невыносимую жару, было закрыто пушистыми, объёмными облаками. Вдалеке виднелись длинные и высокие зелёные столбы деревьев, выросшие единым, ровным рядом. Девушке нужно было именно туда, добраться до замка и поговорить с Эриком. А лучше с его сыном, потому что Локучев-старший, всё-таки, вызывал в ней смешанные эмоции. Спрашивая у самой себя, зачем ей помогать этой семье, Ада отвечала почти сразу же: «Так бы поступили родители». Да, поступили бы. И, кроме этого, Петрова понимала, что её жизнь отныне больше не принадлежит ей самой. Она должна будет вступить в Ковен, когда Ростислав решит, что она готова. Но как он станет определять это теперь, после того, как Аделаида больше не придёт ни на одно его занятие?

В глубине души девушка надеялась на то, что после помощи этой семье она сможет попросить мужчину о помощи для самой себя. Наверняка где-то в той толпе книг, что стоят в его библиотеке, есть сведения о договоре, который она нечаянно «подписала». Неужто колдуны никогда не попадались на подобную уловку? И, если попадались, они должны были придумать хоть один способ для того, чтобы избежать смерти.

Но надежда была слишком слабой. Ада не привыкла считать себя идиоткой, и поэтому понимала: возможно, Эрику Локучеву не нужна та правда, которую она услышала. Возможно, сейчас она ведёт себя на плаху. Возможно, люди Ростислава уже там.

Сильные потоки ветра поднимали пыль, лежащую около дороги, и та летела прямиком в лицо Аделаиды, обжигая и царапая нежную кожу, но она шла, казалось, не обращая внимания. На машине это расстояние казалось минимальным, несуществующим, потому что дом стоял почти рядом с лесом, но теперь, идя к многовековым деревьям пешком, девушка понимала, что это не совсем так. И ведь так всегда и во всём!

Ты, вроде, смотришь на жизнь с одного угла, она только начинает тебе нравиться, ты проникаешься новыми эмоциями, возможностями, ищешь плюсы в своём существовании, а потом тебя разбивает о скалы в пучине, ударяя вновь и вновь. Без права выбора, просто ставя перед фактом. Петрова не жалела о том, что уговорила Соколова отвести её на собрание Ковена, ведь, если бы она этого не сделала, какой ужас осознания постиг бы девушку, увидь она потом, на что согласилась. Корвус был... Нет, не сумасшедшим. Он был помешанным. Он горел собственной идеей, почему – то не замечая, какой страшной на самом деле она была. Мужчина, несмотря на внешнюю привлекательность, был отталкивающе ужасным, пугающим. Помешанные люди всегда приводили Аделаиду в ужас.

В голове, почему-то, сама собой возникла фраза Сэмуэля – «не делай меня героем». Он знал о том, что не является тем, кто достоин восхищения, и он с этим смирился. Он знает об этом, но всё равно хочет быть героем. Иначе он даже не стал бы думать о том, кем выглядит в глазах девчонки.

А хотела ли Аделаида становится героем? Нет, этого точно не было в мыслях у девушки, корысть вела её, наверное, куда сильнее, чем желание спасти Эрика от махинаций Ковена. Она предупредит его, он поможет ей. Не так становятся героями, не с такими мыслями. Герой – это тот, кто бросит всё ради помощи другому человеку, герой – тот, кто пожертвует собственной жизнью ради счастья всего мира, герой – тот, кто не станет долго думать, прежде чем начать действовать. Тот, кем не будет управлять выгода, тот, кто не станет просить вознаграждения за свои заслуги. Тот, кто, хотя бы, не рушит мир вокруг самой себя.

Лес встретил Петрову тихим шелестом листьев и убаюкивающим пением птиц. Девушка помнила, как шла здесь, не понимая того, кто она и как ей жить дальше. А потом, всего через несколько минут, произошла встреча, которая полностью изменила её существование. Подарила смысл, стремление. И эта же встреча обрекла Аделаиду на то, чего ей не хотелось больше всего: на подчинение. Она прекрасно понимала, что, в любом случае, не сможет сразу стать столь же влиятельной, как и Ростислав. В силу возраста, а, может, и в силу отсутствия каких – то лидерских, дополнительных качеств. Чего – то, кроме таланта.

Соколов был плохим наставником и отличным лгуном, ведь Ада поверила в его замечательную сказку о семье. Впрочем, сейчас Аделаида понимала: её даже не пришлось убеждать. Девушка почти сразу смирилась с тем, что у неё нет выбора, поэтому она внимала каждому слову, верила любой истории. О Ковене, в котором каждый на своём месте. Аделаида так яро, так страстно желала обрести любовь! Хотела, чтобы о ней и впрямь кто-то позаботился, поинтересовался успехами, неудачами, подбодрил и подставил плечо в тот миг, когда своих сил уже не будет хватать. Теперь слова Ростислава не доходили до сознания. Да, может в том Ковене и есть какие – то чувства, но это точно не то, о чём мечтала девушка. А когда твои мечты просто берут и выкидывают на помойку, тебе не хочется больше верить человеку, который это совершил.

«Лучше умереть...». Да, лучше.

Услышав, как где – то недалеко хрустнула ветка, Ада, тут же вынырнув из потока мыслей, посмотрела налево, щурясь от попадавшего в глаза солнца. Там, среди стволов деревьев и мелких кустарников, сидела Рея. Её было трудно не заметить и просто невозможно не узнать. Длинные серебристые волосы ведьмы разбросаны по плечам, а на голову надет небольшой венок из белоснежных, фиолетовых и нежно-голубых цветков. Они росли на полянке, посреди которой расположилась девушка. Время от времени срывая понравившийся бутон, Рея отправляла его в свою «корону», вплетая стебель с помощью магии. Девушка выглядела такой умиротворённой, что Аделаида, не зная её лично, никогда бы не подумала, что у этой ведьмы может быть скверный, почти невыносимый характер. Словно заметив внимательный взгляд, устремлённый на неё, Рея подняла голову, изумлённо взглянув на Петрову. Обе брови девушки тут же поползли вверх, а в следующую секунду ведьма сорвала с волос венок, бросив его на землю.

- Что тебе здесь нужно? – недовольно воскликнула Рея, надевая на руки белоснежные перчатки, полностью закрывающие кожу до локтя.

- Мне нужно поговорить с кем – то из Локучевых. Желательно, с Сэмуэлем. Прости, я не хотела отвлекать тебя.

- Забудь о том, что тут видела, ясно?! Ты такая же надоедливая, как пиявка. Прилепилась и теперь тебя невозможно оторвать!

- Знаешь, Рея, я бы ни за что не вернулась сюда, если бы подобное решение не было подкреплено острой необходимостью! – оскорблено заявила Аделаида, складывая руки на груди и, резко разворачиваясь, пошла в сторону замка, не замечая телодвижений ведьмы. Несмотря на все проблемы этой девчонки, её скорую возможность превратиться в дерево – она и впрямь просто невыносима.

- И куда ты собралась? – дёрнув Петрову за плечо, спросила Рея, пытаясь остановить девушку. – С чего ты решила, что Сэм захочет с тобой разговаривать после того, что произошло в прошлый раз?

- А что, это произошло по моей вине? Я поманила Чёрный Ковен пальчиком, а они, как послушные собачки, пришли на мой зов? Прежде, чем говорить что-либо, подумай о том, будет ли это иметь смысл!

- Откуда ты знаешь о Чёрном Ковене? – ведьма с удивлением посмотрела на Петрову, словно открывая в ней то, что раньше было скрыто от застеленного пеленой ненависти взгляда. - Раньше ты мне нравилась чуть сильнее.

- Поверь, это было заметно, - нахмурившись, ответила Ада, не желая больше терять время за абсолютно пустыми разговорами. – Слушай, Рея, ты не можешь не пустить меня к Сэмуэлю, он – не твоя собственность, и сейчас я обладаю куда большим набором информации, чем ты себе можешь представить. Так что просто уйди с дороги!

- Не забывайся, Аделаида, - процедила ведьма, отталкивая девушку с дороги и, виляя бёдрами, затянутыми в белоснежные брюки, пошла к замку первой.

Закатив глаза, Петрова задумчиво двинулась вслед за Реей, не имея огромного желания искать с ней точки соприкосновения. Разве Ада обязана её любить? Нет. И Рея, точно не также, не обязана выносить Аделаиду, которая меняла спокойное течение жизни в замке по щелчку пальцев.

Когда огромный дом показался на горизонте, девушка восторженно улыбнулась. Это по-настоящему великолепное строение восхищало её до глубины души, потому что было просто невозможно представить себе того, как оно смогло выстоять в течение многих столетий. Конечно, магия, наверняка, защищала его от разрушений, от войн, ветров, с силой бьющих в кирпичные, ровно сложенные стены. И как же странно было понимать то, что в Авуар де Луе никто не имеет ни малейшего представления о том, что всего в паре километров от города стоит столь завораживающий дух замок! Сколько ещё мест магией спрятано от простых людей? Ада мечтала, что однажды она сможет так же, как и Ростислав, создавать иллюзии из стихий и творить заклинания, но теперь! Удастся ли ей овладеть этой наукой самостоятельно?

Скрывшаяся внутри стен замка Рея даже не взглянула на Петрову, идущую вслед за ней. В этом они с Сэмуэлем были очень схожи: он, так же, как и эта девчонка, не смотрел на Аделаиду, подразумевая, что она идёт рядом, как само собой разумеющееся. Снова мелькнула чья-то фигура в небольшом окошке над мостом, и факелы на стенах прохода медленно зажглись, освещая путь. Девушку вдруг посетила мысль о том, что она даже не представляет, сколько человек здесь может работать. Да и... все ли из них люди? Вспомнить только тот странный, звонкий голос, который появился рядом с ухом и, затем, тут же исчез, быстро уведомив о новой одежде.

Девушки прошли мимо небольшого сада с беседкой, где Ада в первый раз увидела Ребекку, и вошли в другой. Здесь было не менее уютно, но чувствовалась нехватка женской руки. Вместо кустов роз в углах каменных стен рос шиповник, а трава под ногами казалась жёлтой и пожухлой. Ведьма перевела взгляд, натыкаясь голый торс Сэмуэля и сглатывая от удивления. Осознав, что Рея уже говорит с ним, Ада попыталась сосредоточиться на её словах.

- Кто? – хрипловатым голосом переспросил Локучев, развалившийся на шезлонге под ярким солнцем. Его серебряные волосы были влажными, как после недавнего душа. Парень привстал на локтях, стараясь рассмотреть лицо сводной сестры. Капельки стремительно высыхающей влаги скатились с его плеч к резинке брюк, оставив тонкую влажную дорожку на кубиках пресса. Заметив Аделаиду, колдун присвистнул, недовольно поджав губы и, понимающе кинув подруге, подошёл к девушке. – Не помню, чтобы мы Вас приглашали, многоуважаемая Петрова! Как ты там сказала? Подавись своим ядом, Локучев? Не волнуйся, я запомнил надолго. Тебе не нужно приходить сюда каждые две недели и напоминать.

- А теперь послушай меня, пока ты своими разглагольствованиями не забил всю мою голову, - подняв руки вверх, сказала Ада, тяжело вздыхая. – Очень рада тебя видеть, не видела бы ещё пару лет, но, к несчастью, образовалась одна небольшая проблемка, которую нам надо решать.

- Нам? – изогнув бровь, отозвался Сэмуэль, еле сдерживая смех. – Петрова, нет никаких НАС, и, чтобы ты там не придумала, этот факт не изменится.

- Интересно, а как сильно изменит это тот факт, что я только что видела потерянный Гримуар? А то, что я встретилась с главой Чёрного Ковена?

Оторопев, Локучев замер, поражённо моргая. Казалось, он думал о том, что девчонка ему врёт, и её прямо сейчас нужно выставить за дверь, но, видимо, заметив что-то в лице Аделаиды, всё же передумал. Несколько раз открыв рот, Сэмуэль ничего не сказал, и лишь желваки на его скулах заходили ходуном.

- Пошли в дом, не хочу, чтобы лишние уши слышали о том, что ты сейчас расскажешь, - после недолгой паузы парень вновь заговорил, но уже тише. – Молись, чтобы твои слова оказались правдивыми. Я не люблю тратить своё время зря.

Второй раз за десять минут девушка закатила глаза, поражаясь самоуверенности этого мальчишки. Сейчас был он похож на напыщенного индюка, который не видит ничего дальше собственного носа. Ну конечно, Сэмуэль Локучев ведь знает абсолютно всё, он отличный маг и это именно Его советами должна пользоваться Аделаида. Никак не наоборот. В любом ином случае его самомнение сильно страдало.

Оказавшись в просторной гостиной, Сэм сел на кожаный диван, скрипнувший под его резким напором, и внимательно посмотрел на девушку, застывшую в дверях. Схватив со спинки рубашку, он накинул её на своё тело, за что Аделаида была ему очень благодарна. Ведьма могла убеждать себя в чём угодно, но отрицать то, что Сэмуэль был чертовски привлекательным – не могла. И вид его светлой кожи выбивал из колеи.

- Итак, я тебя слушаю, Петрова, - взглянув на левую руку, Локучев помахал запястьем перед Аделаидой. Часов там не было, но жест выглядел эффектно. Ада даже закатила глаза, думая о том, что ещё немного, и она научиться проворачивать их на триста шестьдесят градусов. – Время не ждёт.

- Твой отец вырвал из Гримуара несколько из страниц, которые очень сильно нужны Старейшине Ковена. И Эрика не отпустят, пока те листки не появится на столе Корвуса.

- У Чёрного Ковена есть Старейшина? О чём ты говоришь?

- Они называют Корвуса своим Старейшиной, главой Ковена. Твой отец согласился заключить со мной сделку, если я окажусь ведьмой: ему был нужны были определённые листки для того, чтобы от него отстали и, вырвав их, он отдал мне Книгу. Видимо, её украли уже после того, как он это сделал, понимаешь?

- К чему ты ведёшь? Откуда тебе вообще всё это известно? Я не законченный идиот и понимаю, что для того, чтобы увидеть хоть одним глазком главу Чёрного Ковена, нужны большие преференции, - высказался Локучев, нервно хрустя пальцами. Этот звук раздражал Аду, но она старалась не обращать на него внимания.

Обойдя одно из кресел, ведьма аккуратно села. Ей не хотелось стоять напротив сидящего Сэма, и чувствовать себя провинившимся ребёнком.

Сложив на коленях руки, Аделаида выдохнула, вспоминая прошедшие недели.

- Считай, что они у меня есть, - покачала головой девушка, раздумывая о том, стоит ли рассказывать Сэму всю правду о Ростиславе и обо всём произошедшем за последние четырнадцать дней. – Корвусу нужна информация, оставшаяся на тех листках и, поверь, ему чужды нормы морали. Они имеют какую-то власть над твоим отцом, иначе бы не могли так смело ставить всё новые и новые условия.

- Подожди, Петрова, не переводи тему. Как ты попала в Чёрный Ковен? Ты хоть понимаешь, чем это может быть чревато?! Ты ведь сказала, что не хочешь пользоваться магией мёртвых, так чем ты, чёрт возьми, занималась всё это время? Я думал, ты уехала!

- Никуда я не попала, пока что. Дело совсем не в этом. Твой отец ни в коем случае не должен отдавать листы, потому что я слышала, что они собираются сделать потом. Они... - Аделаида на секунду закрыла глаза, вспоминая возбуждённое лицо Корвуса, смело и искренне говорившего свои речи. – Они хотят построить Империю, которая уничтожит всё магическое сообщество. Они уничтожат все Ковены, каждого мага, который не преклонит перед ним колено. Ему нужна власть и он сделает всё, что угодно, для того, чтобы получить её. Эрик сейчас – просто пешка, которой удобно командовать. Что ещё Ковен сможет сделать его руками?

- Значит, ты нашла себе наставника? И он оказался магом из Чёрного Ковена, не так ли? – Сэм смотрел на ведьму широко распахнутыми глазами. В его голубых омутах снова появились те тёмные точки – кратеры, которые всегда проявлялись, стоило парню проявить хоть какие-то чувства.

- Эй, ты вообще меня слушаешь? – возмущённо спросила Ада, нервно топнув ногой. – Ты хоть понимаешь, о чём я говорю?

- И как учёба? Нравится?

- Ты просто невыносим!

- Значит, нравится, иначе бы давно всё бросила. Ты же хотела уехать в свою деревню, почему этого не сделала? Обиделась на мои слова о том, что ты абсолютно бесполезна?

Внимательно посмотрев на Сэмуэля, Аделаида представила, что прожигает в нём дырку. И почему она решила, что Локучева вообще тронет её пламенная речь?

- Знаешь, я думала, что тебе не совсем плевать на собственного отца и будущее, в котором придётся как-то существовать. Неприятно разочаровываться, но, видимо, сегодняшний день был создан именно для этого! – оттолкнувшись от косяка двери, девушка развернулась и медленно вышла, понимая, что теперь, видимо, всё и впрямь придётся пустить на самотёк.

Ада не обладает таким количеством знаний, которые можно было бы приложить либо к поиску листков, затерянных или же спрятанных в этом замке, либо мешать Корвусу с его жуткими планами. Ему нужна была Империя, он ею грезил. И Петрова чувствовала, что порабощением лишь магического сообщества это не закончится. Перед глазами тут же возникла картинка разрушенного Авуар де Луе, а, затем, и всего мира, потому что такой человек, как Он, ни за что не остановится на одном городе. Империя строится во всём мире, и Корвус будет постепенно его захватывать, уничтожая своей магией всё, что встретится ему на пути. А Аделаида? Наверняка, она даже этого не увидит, потому что к тому времени просто умрёт, никак не справившись с договором.

Она никогда не вступит в Ковен, даже если от этого будет зависеть её жизнь. Девушка ни за что не станет марать себе руки. Её мама, Серафима, не одобрила бы решения дочери. Окажись эта женщина на месте Аделаиды, она бы не поступилась своими принципами и умерла. Умерла, но не стала бы одной из тех, чьими руками будет вершиться Империя.

Возможно, Ростислав прав: нужно нечто большее. Не только талант. И почему Ада вдруг решила, что сможет спасти мир? Почему решила, что ей вообще нужно спасать мир, о котором она узнала не так давно?

- Эй, Петрова! Остановись.

Удивлённо оглянувшись, Аделаида повернулась на голос Локучева, который довольно быстро догонял её. Остановившись рядом, колдун, задумчиво оглядев Аду с ног до головы, недовольно поджал губы. Казалось, он искал в девушке что-то такое, что способно прямо сейчас открыть ему огромную тайну, которая решила бы любую проблему, но, к несчастью, Петрова и сама искала нечто подобное.

- Я не хочу верить в то, что мой отец вынужден подчиняться Чёрному Ковену, потому что знаю, на что они способны. Не только Корвус, но и прежний «Старейшина» их Ковена стремился получить власть. Но с приходом Корвуса стало только хуже. Он жестокий, алчный и почти сумасшедший. Люди, окружающие его – фанатики. Только проблема в том, что отец никогда так не считал, - Аделаида видела, что Сэмуэлю трудно говорить ей это, колдун словно переступал через самого себя, одновременно смиряясь с той мыслью, что что-то в его жизни непоправимо изменилось. – Он хотел попасть в их Ковен, потому что наш... Его даже сложно называть Ковеном, мы, скорее, небольшая группа из двадцати человек, которая предпочитает вести свои дела в тени, не высовываясь и ни с кем не ссорясь. Чёрный Ковен – это сливки общества. Да, прогнившие до глубины души, но попасть туда мечтает почти каждый.

- И твой отец хотел туда попасть?

- Да. И, видимо, он нашёл выход на кого-то из Чёрного Ковена, а вместо того, чтобы провести обряд и ввести его, они сделали то, что превратило отца в подконтрольную им марионетку. Такие действия – это вполне в духе Корвуса.

- Я обещаю, что сделаю всё возможное для того, чтобы помочь твоему отцу, Сэм, - тихо пробормотала Аделаида, попытавшись ободряюще улыбнуться. Вышло из ряда вон плохо, но колдун оценил эту неловкую попытку.

- Вряд ли ты сможешь выполнить своё обещание, Петрова. Судя по тому, что ты видела Корвуса, у тебя самой уже большие проблемы.

- Давай найдём те листы, чтобы общие проблемы не приняли куда более громадные масштабы.

Кивнув, Сэмуэль взял девушку за локоть и, развернувшись, пошёл в обратную сторону, огибая почти половину замка. Взору Ады открывались огромные тёмные комнаты, стены которых были увешаны картинами, высотой почти в два роста самой ведьмы. Чаще всего на них был изображён сам Эрик Локучев в разных позах и с разными предметами. Иногда мужчина взирал на тайных посетителей злым взглядом, в котором сквозила гордость и насмешка. Рядом же висела картина куда более спокойная: на ней колдун держал на руках новорождённого сына, в котором Аделаида тут же узнала уже повзрослевшего Сэмуэля. Наверное, он был не таким уж и плохим отцом, хотя, кто знает? Ведь изображение передаёт лишь миг, то, что люди, участвующие в создании сего шедевра, хотели показать остальным.

Петрова не хотела признаваться в том, что осторожно разглядывала не только антураж окружающих помещений, но и парня, ведущего её через темноту коридоров. В приглушённом свете его волосы казались расплавленным серебром: иногда они переливались цветами голубого, белого и тёмно-серого. Ада едва удержала себя от желания потрогать их, ощущая под пальцам мягкость прядей.

Нельзя быть настолько красивым, и, при этом, иметь настолько отвратительный характер. Ведьма уговаривала себя перестать пялиться на широкие плечи, которые лишь немного скрывала тонкая ткань рубашки. Она думала о всех тех, кого встречала за свои шестнадцать лет: о мальчишках из двора де Шевалля, об одноклассниках, о Кирилле. Чёрт, и ведь ни один из них так не привлекал её внимание!

Аделаида выругалась себе под нос, радуясь тому, что Сэмуэль не обратил на это внимания. Ускоряясь и стараясь идти с ним вровень, девушка пыталась как можно меньше смотреть в его сторону. От взгляда юной ведьмы ускользнул тот факт, что сам Локучев в это время разглядывал её профиль без всякого зазрения совести.

Помещения становились всё темнее и безлюднее, казалось, что в эти комнаты вообще редко ступала нога человека, а об уборке здесь никто не слышал уже несколько десятилетий. Золотые вензеля сверкали в свете постепенно зажигающихся свечей в бра, а тяжёлые шторы закрывали собою пустые каменные стены.

- Эта часть замка полностью принадлежит моему отцу, лишь я иногда в детстве заглядывал сюда, нарушая его запрет, - с лёгкой усмешкой сказал Локучев, продолжая идти по коридору. – Ранее здесь проводил время мой дед и прадед, который этот замок и возвёл. Это крыло должно было перейти ко мне, как только я отпраздную восемнадцатый день рождения.

- Должно было?

- Иногда мы с отцом не сходимся во мнениях, и, чем старше я становлюсь – тем сложнее нам общаться. А он не слишком чтит традиции. Пришли, - показав рукой на тяжелую дубовую дверь, перевёл тему Сэм, явно думая о чём-то другом. – Отец хранит здесь всё, что считает особо важным.

- Особо важным, - повторила Ада, разглядывая резного льва. Она сделала у себя в голове пометку: «уточнить, является ли эта злая кошка символом их Ковена».

- Наверное, именно поэтому там нет ни одной картины матери или меня, - голос Локучева прозвучал так тихо, что ведьма засомневалась, действительно ли он произнёс это. Бросив на парня удивлённый взгляд, она пыталась увидеть в его лице ответ на свой немой вопрос.

Не дожидаясь каких-либо комментариев от Аделаиды, колдун ударом ноги распахнул дверь и резко зашёл внутрь, отодвигая в сторону тяжёлую тумбочку, мешавшую пройти. В комнате пахло сыростью, казалось, что здесь уже очень давно никто не открывал окна, чтобы впустить внутрь свежий воздух, несмотря на то, что на противоположной от входа стене находилось целых три окна. Сам кабинет был обставлен довольно скудно, по сравнению с остальными комнатами. Даже те тёмные коридоры с гипсовыми чёрными ангелами, державшими в руках луки со стрелами, выглядели куда заманчивее, чем простая каменная коробка, в которой работал Эрик.

В самой середине комнаты стоял тяжёлый палисандровый стол с массивными ножками, словно выросшими прямо из пола. Абсолютно простой в исполнении, сделанный из нескольких деревянных балясин, он напомнил Аделаиде стол в Кусад де Шевалле. На стоящем рядом со столом стуле висел махровым халат глубокого синего цвета, на поясе которого болталась маленькая золотая кисточка, похожая на те верёвки, которыми обычно подвязывают шторы. Зелёный абажур лампы был покрыт заметным, толстым слоем пыли, как, впрочем, и полупустой стеллаж, придвинутый к стене. На фоне пыльных полок резко выделялись начищенные хозяином бронзовые часы, стрелки которых замерли в одном положении, компас и пара книжек с обтрёпанным переплётом.

- Хронометр, - осторожно подняв часы, сказал Локучев. – Некоторые колдуны считают, что с его помощью можно отматывать время и попадать в прошлое. Правда, они уже не помнят – как. Сохранилось лишь знание о том, что это было возможно. Многие заклинания ушли в небытие. Большинство колдунов пользуется лишь стихийной магией, не углубляясь в изучение своей силы.

- А ты? – Аделаиде казалось важным поддержать беседу. Сейчас во взгляде Сэмуэля было нечто знакомое: одиночество, полностью затопившее в радужку.

- В детстве отец подарил мне на День Рождения их уменьшенную копию. Её нельзя было использовать для перемещения тела, но я научился возвращать яблоко в состояние незрелого, зелёного фрукта. Узнав об этом от Реи, отец расколол хронометр и выкинул обломки в реку, решив, что подобное действие будет мне уроком.

- Но ведь это всего лишь яблоко! – удивлённо пробормотала Петрова, рассматривая часы, выглядевшие абсолютно привычно.

- Тебе не понять этого... - немного помолчав, он продолжил. – Ищи свой листок, пока отец не вернулся. Нам не обойтись простым выговором за то, что мы проникли сюда и копались в его вещах.

- Хорошо, если он вообще здесь, а не лежит где-нибудь в кармане у Эрика.

- Зачем ты вообще делаешь это? – внезапно спросил Сэмуэль, подняв на девушку испытующий взгляд. – Почему просто не ушла? Тебя ведь должна была посетить мысль о том, что отцу может не пригодиться твоя помощь.

Аделаида не знала, что ему ответить. В какой-то момент ей даже показалось, что она промолчит. Сэмуэль мог позволить ей подобную вольность. Неожиданно для самой себя, Ада заговорила, методично перебирая ящики стола:

- Я испугалась, что однажды посмотрю в зеркало и увижу там монстра.

- Не думаю, что тебе это грозит.

- Почему?

- Ты глупая. Герои всегда были глупцами, - с какой-то отстранённой грустью ответил Сэмуэль, отворачиваясь от девушки. Аделаида не решилась продолжать разговор.

Поиски шли безуспешно. Локучев не пытался помочь ведьме. Напряжённо вглядываясь в окно, колдун смотрел куда-то вниз, видимо, пытаясь не пропустить возвращение отца домой. Гнетущая тишина комнаты, нарушаемая лишь редкими вздохами девушки, которая разочарованно откидывала очередную стопку бумаг в стороны, с каждой секундой разрасталась всё сильнее. Ада нервничала. Она на самом деле не представляла, где найти тот самый обрывок, но теперь в её голову закралась ещё одна мысль, заставляющая её переживать в несколько раз больше.

Что будет с Эриком, если он скажет, что листка у него нет? Если Ковен имеет над ним власть – значит, он может сделать с ним что угодно. Корвус довольно ясно показал, что листы ему важны, и если мужчина не получит их – гнев его будет силён. Надеясь на то, что Локучев сейчас занят своими мыслями и поэтому не погружается в её чувства, Аделаида откинулась на стуле, оглядывая комнату пристальным взглядом.

Не сделает ли она ещё хуже, если найдёт тот лист и заберёт его себе? Конечно, нельзя думать лишь о спасении Эрика – на кону стоят жизни и других ни в чём не повинных людей, которые лягут лицом вниз по велению Корвуса, прошедшего по их спинам. Картина будущей Империи чётко возникла перед глазами девушки, сопровождаемая непрекращающимися пожарами и войнами, а, возможно, и чем – то похуже. Эрик будет праведной жертвой. Вот только это не смогло бы обрадовать его сына.

Взгляд Ады опустился на небольшую шкатулку, похожую на ту, что стояла на камине в гостиной. Вытянув руку вперёд, девушка еле заметным движением кисти перенесла её к себе, с лёгкой улыбкой на губах осознавая, что магия подчиняется её мыслям без особого труда.

- С кем ты занимаешься? – подал голос Сэмуэль, подходя к Петровой и опираясь рукой на стол.

- После того, как ты выгнал меня отсюда, я встретила мага, оказавшегося членом Чёрного Ковена, - не очень уверенно ответила ведьма, не отрывая взгляда от резной шкатулки, никак не реагирующей на попытки девушки открыть крышку.

- Что ты дала взамен?

Ведьме не хотелось отвечать. Рука вновь заболела, словно опалённая жаром, но Ада знала, что это всего лишь её бурная фантазия. Руна втянулась в её кожу практически в ту же секунду, унося вслед за собой боль.

Сэм, нависнув над девушкой, дыханием пощекотал ей волосы. Вздрогнув от неожиданности и ударившись головой о его плечо, она тяжело выдохнула.

- Обещание, - буркнула Аделаида. – Обещание войти в Ковен, когда я буду обладать достаточным количеством знаний, чтобы сделать это.

В комнате вновь повисла тишина. Аде казалось, что она каждой клеточкой своего тела ощущает то, как цепкий взгляд Локучева прожигает её, оставляя в коже глубокие дыры.

- Ты, видимо, сошла с ума, Петрова.

- Ты сам назвал меня глупой.

Выхватив из рук девушки шкатулку, Сэм надавил на одну из выпуклых ветвей на резьбе, открывая крышку. Внутри лежал тот самый черный мешочек, из которого Эрик достал пайтонис и Аделаида, с интересом взяв его в руки, заглянула внутрь. Жемчужина кремового цвета лежала нетронутой, полностью потеряв свой кроваво-красный окрас, что вдруг обрадовало ведьму. Наверное, всё-таки очень хорошо, что у Локучева-старшего не осталось никаких доказательств насчёт того, что она сделала.

- Здесь ничего нет, - наконец, сказал колдун, с громкий хлопком поставив шкатулку на стол. Он вновь отошёл к окну, с какой-то особой раздражительностью доставая из портсигара сигарету и наполняя комнату едким вишнёвым дымом. Петрова не понимала, почему он злится – ведь не его же жизнь зависит от данного ею обещания. Не обращая внимания на выкрутасы Локучева, Аделаида достала из коробки сложенные во много раз листы бумаги. И как она не заметила их раньше?

Осторожно раскрыв один из них, девушка удивлённо покачала головой. Такого просто не может быть! Это точно он, вырванный из Книги листок, но... он ведь пустой! Местами помятая и пожелтевшая бумага не хранила в себе никакой информации, даже маленькая клякса не затесалась где – то на углу страницы. Проверив ещё два листа, Ада, наконец, положила их на стол, пытаясь найти хоть какое-то объяснение происходящему.

- Прекрати стоять там и подойти сюда, мне нужна помощь! – нервно обернувшись, крикнула девушка, кладя на бумагу руку так, словно лист мог исчезнуть. – Это точно то, что нужно Корвусу. Я уверена.

- Ты, может быть, слепая...

- Я вижу, на них ничего нет, но такого просто не может быть, Сэмуэль! Я уверена в том, что это именно то, что ищет Корвус. Ты обязан их как-то проверить!

Бросив на Аделаиду взгляд, в котором смешался гнев и капля презрения, Локучев направив на бумагу руку, сосредоточенно зашептав незнакомые девушке слова. Сглотнув, Аделаида подумала о том, что, наверное, не стоит комментировать взгляды колдуна, который итак находится на взводе. Пусть думает, что хочет. В конце концов, она не знала, на что соглашается и, тем более, не знала о том, что существуют подобные обещания!

Тёмные маленькие молнии вылетали из пальцев Локучева. Ада видела, как быстро почернели его ладони, когда он стал сосредоточенно разглядывать листы. Чёрная магия тоже искрилась, почти так же, как золотые песчинки в пальцах Аделаиды. Но в ней не было ничего завораживающего. Чёрная магия окутывала своим губительным волокном и словно проникала в воздух, раскаляя его. Ведьма втянула носом запах его сил и расслабилась, когда не почувствовала ничего отторгающего. Сэм пах сандалом, какао и карамелью. «Нет», - внезапно подумала Ада. «Карамельные яблоки».

Запах был настолько приятным, что от него кружилась голова. Задержав дыхание, Петрова наклонилась. Она ждала чего-то необыкновенного, того, что проявило бы Ритуал, сокрытый в глубине бумажных волокон.

- Стоит признать: ты права. Здесь было что-то написано, но это нечто исчезло почти безвозвратно. По крайней мере, не в моих силах вытащить это наружу, - почесав голову рукой, высказался парень, складывая листы бумаги вчетверо. – Спрячь их, Петрова. Кто знает, может, они нам ещё пригодятся.

Забрав бумагу из рук Локучева, девушка спрятала её в глубокий карман шорт, не понимая, как им могут пригодиться пустые листы. Ещё больше она не понимала этого неуверенного «нам». Нам? Как бы то ни было, теперь у Аделаиды нет плана, которому можно бы было следовать. Ритуал пропал, а, значит, у Корвуса исчезла надежда на создание Империи. Вот так просто, вырвав лист из Гримуара, Эрик лишил главу Чёрного Ковена исполнения мечты, которая была так близка.

Девушка не сразу заметила, как в проходе появилась прямая фигура Локучева-старшего, с усмешкой взиравшего на пробравшихся в кабинет ребят. Он молчал, внимательно изучая сына и Аделаиду, а с его губ не сходила довольная улыбка, больше напоминающая волчий оскал. Шрамы, полностью перетянувшие лицо, делали Эрика ещё более устрашающим в глазах окружающих. Невозможно было без содрогания смотреть на эти тёмно-красные полоски, побелевшие лишь по краям. Положив руки в карманы чёрных, выглаженных брюк, мужчина оглядел себя в зеркало и вновь повернулся.

- Какая приятная встреча, мои дорогие, - приторно-сладким басом начал говорить Эрик, вышагивая по кабинету, словно павлин. – Мой сын и Аделаида Петрова, столь желанный трофей.

- Трофей? – непонимающе спросила девушка, вскакивая со стула и, отходя за стол, поправила футболку, чтобы закрыть выпирающие из шортов листы.

- Отец, ты обязан выслушать её! – вдруг выкрикнул Сэм, одновременно закрывая шкатулку, стоявшую у него за спиной. – Чёрный Ковен – ты им нужен! Им нужно, чтобы ты...

- Вернул им часть Гримуара, верно. Я знаю, - истерически рассмеялась мужчина, на ходу скидывая с плеч красный плащ, струившийся по полу на целый метр. – Вы не открыли мне никакой тайны и это, наверное, вас обоих очень расстраивает.

Сэмуэль замер, пока в его глазах отражалось понимание. Мельком взглянув на него, Ада подумала о том, что, наверное, именно так рушится мир. В голове колдуна боролись двое: один хотел верить в отца, другой – уже разочаровался в нём.

- Значит, ты правда работаешь на него?

- На Корвуса? Сэмуэль, ты словно проглотил лягушку! Это ведь то, о чём мы мечтали! Просто сейчас... Сейчас всё идёт немного не по плану, но после того, как я отдам Ковену её, - Локучев указал на Петрову пальцем и зловеще ухмыльнулся. – После этого мы все войдём в Чёрный Ковен великими, важными особами, которых будут ценить!

- Зачем она Ковену, отец? – осипшим голосом спросил колдун, оглядываясь на девушку и замечая, как её лицо постепенно становилось похожим на первый снег, сияющий в утреннем свете. – Она ведь и колдовать-то не умеет!

- Она – то, что будет желать заполучить каждый! Петрова! Дочь человека и ведьмы, девушка, о которой однажды сложат легенды! Ты и не представляешь, каким могуществом обладаешь, правда, девочка? Не могу поверить! Маг, которого Корвус искал столько лет, оказался обычной, запуганной девчонкой! Старейшины Мёртвого моря сказали, что Ритуал ещё можно вернуть! Но куда важнее то, что мы нашли ведьму, способную провести его!

Аделаида чувствовала, как внутри довольно быстро образуется комок, сплетающийся из слов Эрика Локучева. Осознание накрывало её с головой и вешало на шею тяжелый камень, который придавливал девушку к земле. Хотелось упасть на колени и бить руками каменные плиты до брызг крови, чтобы физическая боль полностью поглотила эмоциональную. Петрова уже не знала, о чём именно стоит жалеть: о возвращении, о желании вернуть мамину книгу, об обещании или обо всём сразу. Ведьма поняла, о чём говорил Эрик. Вспомнила, что уже слышала что-то подобное на собрании Корвуса: о колдуне, который нужен им едва ли не больше, чем сам Ритуал. Но, чёрт возьми, как этим колдуном могла оказаться она?!

Локучевы говорили что-то ещё, но девушка уже не слышала ни единого слова. Звон в ушах разрастался, проникая в голову, вызывая слёзы. Ада держалась изо всех сил, стараясь поглотить эмоции, давящие на ту магическую сторону, что с большой готовностью реагировала на них, но тело плохо отзывалось на эти неловкие попытки. Что-то ломалось в ней. Громко, гулко и сильно.

Как всегда, в самые трудные секунды жизни, перед зажмуренными глазами возник образ матери, ободряюще кладущей руки на плечи дочки. Справляться с тем, что подкидывала судьба, становилось всё труднее, потому что каждый новый поворот сопровождался теми открытиями, о которых Аделаида предпочла бы не знать. «Вся твоя жизнь, вся череда событий, происходящих в ней, они зависят только от тебя» - говорила ей Фемида Левская. Так почему же жизнь, которую она создавала для себя, оказывалась такой невыносимой?

- Отец, я думаю, что её нужно запереть в одной из комнат подземелья. Она может стать нашим козырем, ты можешь просить за неё очень, очень многое у любого Ковена, который будет тебе ближе! Не стоит так быстро прощаться с тем, что само попало к нам в руки, - громко высказался Сэмуэль, стоя уже совсем близко к отцу. Когда до сознания Аделаиды долетели его слова, девушка сглотнула. «День разочарований», сказала она не так давно. Он стал во много раз хуже. – Ты ведь согласен со мной?

Мужчина ответил, немного подумав:

- Да. Девчонка может ещё пригодится и я... В конце концов, возможно, я ещё решу вопрос с Гримуаром, а она и впрямь останется у нас. Отведи её вниз, Сэм.

Более не обращая внимания на Петрову, Эрик подошёл к стеллажу и, достав оттуда книгу, принялся за чтение, замерев, будто статуя. Впрочем, Аделаида тоже не двигалась, смотря на быстро приближавшегося Сэмуэля. Он бы похож на ураган, сметающий всё на своём пути. Крепко взяв девушку за плечо и сжав его так сильно, что Ада слегка опустилась вниз от пронзающей боли, Локучев толкнул её в спину, выводя из кабинета и закрывая за собой тяжёлую дверь. Он видел, как билась вена на шее Петровой, словно загнанная в клетку лесная птица.

- Я ведь хотела помочь вам. Всем вам, - еле слышно прошептала девушка, пытаясь согнуть онемевшие ноги. – А стала разменной монетой, столь удобной, что вам даже не хочется отдавать меня сразу. Ты и вся твоя семья – прогнившие до глубины души люди, человечишки, которым чуждо сострадание, любовь и любые эмоции, лежащие не на самой поверхности. У вас нет души, у вас ничего не осталось!

Сэмуэль молчал, а Аделаида, время от времени пытаясь вырваться, с каждым разом понимала, что делает лишь хуже. Локучев держал её очень крепко, и, казалось, полностью обездвижил верхнюю часть её тела. Попытки призвать магию не увенчались успехом: чёрные нити Сил Локучева, обвившие их обоих, не позволяли девушке воспользоваться энергией воздуха. Ада задыхалась от умопомрачительно сладкого запаха какао и сандала, исходившего то ли от магии Сэмуэля, то ли от него самого. Она, казалось, могла чувствовать, как бьётся под рубашкой сердце колдуна: размеренно. Ни на секунду не ускоряя свой бег.

- Тебе самому – то не тошно от того, что ты делаешь? Не сходятся они с отцом во мнениях! Как же! Здесь вы очень быстро нашли общий язык!

Спуск в подземелье не был ничем подсвечен и девушка, стараясь не упасть на скользких, покрытых каким-то илом ступеньках, пошла уже молча, изо всех сил вглядываясь в темноту. Собственное тело стало вдруг ей противно, и Аделаида, изо всех сил сжав зубы, мечтала лишь об одном – чтобы её оставили в одиночестве. В тишине всегда приходили идеи, способные вывести даже из самой отвратительной ситуации. И, если завтра её ещё не отдадут Корвусу, она сможет попытаться уговорить хоть кого-то на то, чтобы её выпустили.

В конце концов, Ребекка не была очень похожа на Сэмуэля и своего мужа. В ней просто обязательно должно было быть нечто светлое, хотя?! Если и она участвует в действиях Чёрного Ковена, то никто в этом доме не станет на сторону Аделаиды. Рея напрямую зависима от Эрика, Сэм сам предложил запереть её в темнице, а остальных членов их «группировки» она не знала.

- Целлы принесут тебе ужин, если не забудут это сделать. Они боятся подвалов, - толкнув девушку внутрь камеры, Локучев тут же закрыл её и, на секунду остановившись, внимательно посмотрел Аде в лицо.

- Лучше я сдохну от голода, чем стану той, кем будет управлять твой замечательный папочка. Вы с ним абсолютно одинаковые, можешь не тешить себя надеждой. Возможно, иногда в тебе и просыпается что-то человеческое, но оно тут же подавляется настоящей сутью, - ядовито бросила Аделаида, не отрывая взгляда от голубых глаз колдуна.

Немного постояв, он развернулся, резко распрямив плечи и исчезая в глубине тёмного коридора.

Камера девушки, застланная соломой, освещалась уличным светом, который был наполовину закрыт решёткой на высоте пары метров. Кроме пола в камере не было ничего, что могло бы хоть немного приподнять её вверх, а солома, влажная и прогнившая, уж точно не могла сойти за табуретку.

Опершись спиной на стену, Аделаида закрыла глаза, в надежде на то, что кошмар прекратится. Пару раз моргнув, девушка вновь оглядела свою тюрьму – ничего не пропало. Всё те же серые стены из кирпича, по которому медленно стекает влага, широкие плиты пола и, конечно же, решётчатая дверь, за которой была тёмная, непроглядная пустота. Попытавшись воспользоваться магией, Ада ничего не почувствовала. Нет, сила всё ещё отзывалась на её призывы. Теперь её блокировало нечто снаружи.

Со звоном ударяясь о камень, с потолка равномерно падали капли воды, за долгие годы образовав в полу небольшую лунку. Вслушиваясь в этот до противного одинаковый звук, Петрова закрыла уши руками, отвернувшись к противоположной стенке.

Итак, судьба привела её к этому месту, выход из которого в ближайшее время не предвидится. Не самое лучшее окончание жизни, да и не скажешь, что «бывало и хуже». Даже в подвале у тётки была надежда на то, что женщина её вытащит, а здесь?

***

Ночь полностью взяла в свои руки бразды правления, а холодный, проникающий в камеру ветер, напоминал Аделаиде вой волков, голодных и всеми покинутых. Она чувствовала себя точно также: одиноко. Ёжась около стенки, девушка в очередной раз попыталась вызвать магию, но та чем – то блокировалась, никак не реагируя на зов ведьмы. Наверняка, Эрик и его предки позаботились о том, чтобы магическая сила не могла подействовать на решётку, потому что здесь точно сидели колдуны в разы сильнее Петровой. Если бы она только знала, что всё так обернётся!

Изредка смотря вверх, Ада видела, как за прутьями решётки ласково светит луна, озаряя своими желтоватыми бликами всё вокруг. Лунные зайчики, те, что были куда спокойнее солнечных, почти засыпали на стенах, не обладая той же спортивной подготовкой, что и их дневные собратья. Ей бы хотелось уснуть, но противная нервозность не позволяла расслабиться ни на минуту. Да и как она могла?

Противно скручивало живот, то ли от голода, то ли от неизвестности будущего. Аделаида даже не могла спокойно уснуть без мыслей о том, что вся её дальнейшая жизнь теперь полностью зависима от действий Локучевых. Вспоминая озлобленное лицо мужчины, Ада нервно передёргивала плечами, пытаясь справиться с подступающим отвращением. Теперь уже желание оказаться той, кого Корвус запомнит, казалось глупым и абсолютно безрассудным, потому что их вторая встреча, как стало ясно, случится куда скорее, чем Петровой бы того хотелось. «Надеюсь, у нас ещё будет время». И он, чёрт возьми, оказался прав. У них будет время. Миллион часов, если Аделаиде не удастся сбежать. Фыркнув, девушка задумчиво сжала в руках солому, в сотый раз разрывая её на мелкие кусочки.

Ведьма понимала, что ей нужно придумать план, но голова казалась абсолютно пустой. Что она могла сделать, находясь здесь без еды и воды? У неё ничего с собой не осталось: телефон выпал где-то в доме у Ростислава, и теперь девушка осталась без средств связи. Острых предметов, чтобы покончить свои страдания, рядом тоже не было.

Петрова встала на ноги, обходя свою камеру от одного угла к другому. Ровная кладка кирпичей, холодный, почти ледяной пол. Если сидеть на нём слишком долго, наверняка начнутся проблемы со здоровьем. Ведьма подошла вплотную к решётке и попыталась вглядеться в темноту. Лунный свет не проникал туда, и она не видела, где находятся остальные тюрьмы. И есть ли они вообще?

- Э-эй! – крикнула девушка, слушая, как её голос отражается от мрачных стен. Он затих не скоро, но никто не откликнулся на зов.

Устало вернувшись на солому, Ада прикрыла глаза и подложила руки под голову. Она заперта здесь, стоило это признать. Заперта теми, кому хотела помочь. Татьяна оказалась чертовски права: инициатива действительно наказуема.

В темноте скрипнула дверь, и Аделаида, тут же вскочив на ноги, подошла к решётке, старательно вглядываясь в глубину коридора.

- Ну что, ты тут ещё живая? – голос Сэмуэля, рокотом прошёлся по камере девушки. Она внутренне сжалась, делая шаг назад. Не хотелось видеть колдуна и знать, на что он может быть способен.

- И зачем же ты вернулся? Хочешь ещё поиздеваться надо мной, да? - Локучева не было видно, и поэтому Ада говорила просто в пустоту, лишь надеясь на то, что её слова будут услышаны.

- О да, это было бы очень приятным занятием, - в ответ рассмеялся колдун, всё ещё оставаясь в темноте. – Знаешь, Петрова, наверное, тебе это уже не раз говорили, но ты и впрямь такая наивная! Может, в другом мире это бы и нашло отклик, но ты пытаешься получить ответное добро от тех, кто уже давно забыл о существовании этого слова. Чтобы выжить – нужно быть умнее, просчитывать ходы на несколько шагов вперёд, а ты! Ты, Петрова, действуешь импульсивно, совершенно не обдумывая то, что может случиться, если всё пойдёт не так, как ты задумала.

- Наверное, очень приятно учить меня, пока я нахожусь в избранной вами тюрьме! Что плохого в том, что я хотела помочь тебе и твоему отцу?

- Петрова, это же просто алогично! Что наша семья тебе сделала такого хорошего, чтобы ты стремилась нам помочь?! Рея выкрала Книгу, мой отец вырвал оттуда листы, лично я вообще тебя отсюда выгнал! Ни один из нас не сделал ничего того, что могло бы послужить объяснением для твоих действий.

Аделаида молчала. В конце концов, Сэмуэль был прав – её действия не имели никакой логической составляющей, которая могла бы объяснить то, что она жертвовала собственной безопасностью, возвращаясь сюда. Ведь даже мысль о том, что Корвус собирается создать Империю, мелькнула уже потом! Просто...

Она просто хотела помочь. Она хотела им помочь не потому, что так «было нужно» или она им чем-то обязана. Просто эти люди, какими бы ни были их поступки, стали очень важным катализатором. Локучевы оказались рядом, когда Ада открыла в себе магию. Не сделав ничего хорошего, они также не сделали и плохого.

До сегодняшнего дня.

- Уходи, - тихо пробормотала девушка, отвернувшись от решётки и, подойдя к одной из стен, смахнула выступившую слезу.

- Это мой замок: что хочу в нём делать – тем и занимаюсь.

Щёлкнул замок. Повернув голову к выходу, Аделаида поражённо застыла, глядя на открывшуюся дверь и усмехающегося Сэмуэля, стоящего немного поодаль. Теперь его лицо было освещено лунным светом и, вопреки собственному воображению, Ада не увидела на его губах противной ухмылки. В руках парень держал связку тяжёлых ключей, покрытых большим слоем ржавчины.

- Выходить будешь? Или решила, что стать... как ты там сказала? «Разменной монетой» - это выгодная перспектива?

- Почему ты делаешь это? – не двигаясь с места, на выдохе прошептала Петрова. Она не верила своим глазам и, тем более, не верила Сэму.

- Они полностью контролируют отца с помощью магического камня, он не сможет долго скрывать твоё существование от них. Получив тебя в своё распоряжение, они в любом случае не отпустят отца: им слишком просто управлять. Я просто хочу быть умнее.

- Значит, решил встать на путь героя? – тихо рассмеялась девушка, выходя из камеры и пытаясь осознать то, что Локучев и впрямь помог ей. Он был не первым в списке тех, кто мог бы вытащить её отсюда, а, на деле, стал единственным.

Что-то пробурчав себе под нос, Сэм пошёл вперёд, оставив дверь темницы открытой. Быстро поднимаясь по ступенькам, колдун, немного подождав идущую вслед за ним Аделаиду, закрыл дверь в подвальные помещения на ключ, пару раз дёрнув ручку для верности.

Они уже вышли в светлый коридор рядом с большим залом замка, когда спутник Петровой замер. Просто остановился посередине, закрыв глаза и, казалось, вдыхая весь воздух, что находился в помещении. Ада последовала его примеру и почувствовала, как ноздри заполняет буйный запах роз.

Только сев на мотоцикл и обхватив Локучева за плечи Аделаида поняла, что он прощался. Вряд ли отец простит ему эту выходку, которая может стоить самому Эрику жизни. Не имея больше ни листов, ни девчонки, он оказывался бесполезной пешкой, запертой и не способной найти хоть какой-то выход из ситуации. Предательство единственного сына наверняка сильно ударит по мужчине, но Ада ни капли не сожалела. Она не просила Сэмуэля делать такой выбор, колдун сделал его сам. Локучев уже давно не маленький мальчик, за решения которого нужно отвечать кому-то другому.

Уносясь вглубь леса, девушка обернулась, чтобы посмотреть на величественный замок, освещаемый луной. На сторожевой башне, словно молчаливый дозорный, им вслед смотрела Рея, чьи серебристые волосы развевались на лёгком ветру. Испуганно сглотнув, Аделаида крепче сжала пальцами кожаную куртку Сэмуэля, почему-то надеясь на то, что девушка не побежит к Локучеву-старшему прямо сейчас. Ей было холодно в тонкой футболке и шортах, но рядом с колдуном становилось теплее. Прижавшись ближе, ведьма почувствовала, как его волосы мазнули по щекам: они действительно оказались мягкими, а шампунь Сэма пах чем-то древесным. «Приятно», - подумала девушка, чувствуя, как под пальцами перекатываются твёрдые мышцы.

Ночной Авуар де Луе с его светящимися фонарями, бросающими на кирпичные дома иногда пугающие, странные отблески, определённо нравился Аде куда сильнее своей дневной версии. А сейчас, после нескольких часов заточения, хотелось наслаждаться каждой секундой свободы, каждым глотком воздуха, ветром, развевающим волосы! Вдали мелькали стеклянные высотки, напоминающие девушке огромных великанов, охраняющих свои владения. На их фоне небольшие, маленькие домики казались игрушками, разбросанными непоседливым ребёнком, а мотоцикл, смело виляющий по улочкам и со свистом вносящийся в узкие проёмы, был лишь машинкой на радиоуправлении.

Сэм затормозил около одной из новостроек, стоящей в самом конце южной части города. Пятиэтажное здание казалось заброшенным, но колдун, долго не задумывая, распахнул двери одним лишь взмахом руки, впуская идущую вслед за ним Аделаиду внутрь.

- Это тоже принадлежит вашей семье? – скрывая зевок, спросила девушка, оглядывая довольно крупный холл, от которого в две стороны шли лестницы.

Ведьме жутко хотелось спать, но она боялась закрыть глаза, а, проснувшись, вновь обнаружить себя в темнице. Стараясь не потерять из виду серебристые волосы, Ада шла следом.

- Нет. Это дом одного моего знакомого, он сейчас в отъезде, так что мы может незаметно для окружающих провести здесь пару ночей, - пожав плечами, бросил, не оборачиваясь, Локучев. Он поднялся на второй этаж и скрылся в одной из комнат, даже не сказав своей спутнице, где она может остановиться. Через пару секунд до застывшей Петровой донесся глухой голос парня. – Слушай, а у тебя вообще был какой-нибудь план?

- План?

Сейчас, оказавшись достаточно далеко от Эрика и его безумных идей, Аделаида поняла, что план им и впрямь нужен. Очень заманчивой всё ещё оставалась идея вернуться в Кусад де Шевалль и спрятаться в старом доме тётки. Вряд ли бы кто-то додумался искать её там.

Возможно, Аделаида и смогла бы сделать выбор именно в пользу этого решения, но внутренняя чуйка весьма чётко подсказывала: отступать уже просто нельзя. И подставлять Сэмуэля, который пожертвовал ради её благополучия общением со своей семьёй, очень не хотелось. Пойдя на столь рискованный шаг, он оставил их обоих без выбора. Потому что Петрова не сможет оставить его на произвол судьбы, да и, как бы ей не хотелось признавать это, с ним было спокойнее. Он был эксцентричным, вспыльчивым и опасным. Опасным для окружающих и для неё, но после того, что Локучев сделал сегодня ночью, Ада очень чётко поняла: каким бы отвратительным он ни был временами, в нём на самом деле есть что-то хорошее.

Аделаида старалась не думать о том, что, помимо всего прочего, колдун ей нравится. Только внешне, конечно. По крайней мере, девушка убеждала себя в этом.

- Так что насчёт плана, Петрова? Хватит стоять, словно статуя, поднимайся и выбирай комнату. Надоело смотреть на твоё задумчивое лицо! – перекинувшись через перилла половиной туловища, воскликнул Сэмуэль.

Решив, что перекрикиваться через два этажа – это и впрямь не лучшая идея, ведьма медленно поднялась наверх, раздумывая над вопросом. Что она могла предложить Локучеву? Узнай он сейчас, что у Ады нет никакого плана, их тонкое перемирие может вновь разрушится.

- Ковен Мёртвого моря находится там же, где и само море?

- Не то море, о котором ты говоришь. Ковены находятся на зачарованных морях, они, буквально, являются спрятанным морем в море или океане. Ты наверняка слышала о бермудском треугольнике, ну, так вот это нечто похожее: корабли, заплывающие туда, уже не возвращаются. Никто не знает о том, где находится тот или иной Ковен, кроме его членов, конечно же.

- То есть, мы никак не сможем найти их?

Задумчиво потерев голову, Сэмуэль отвернулся и вошёл в одну из комнат.

Наверное, попасть в Ковен Мёртвого моря было бы самым правильным решением. Старейшины говорили с Эриком о Ритуале. О том, что они смогут вернуть его. И если Аделаида заявится к ним сама, то, вполне вероятно, получит куда больше информации, чем Локучев-старший. Девушка усмехнулась, с улыбкой повертевшись перед зеркалом, затянутым пылью. И это она? Та ведьма, что способна провести Ритуал? Та ведьма, которую могли прятать Ковены?

Вновь вспоминая Фемиду, Петрова плюхнулась на кровать и тут же вскочила, поражённая внезапной догадкой. Она ведь называла себя видящей! Если Левская и впрямь может видеть будущее, то пускай заглянет в будущее Аделаиды, сказав, что им делать дальше!

- Эй! – окликнув Локучева, девушка осмотрелась, пытаясь среди обилия дверей найти ту, за которой спрятался мальчишка. – Эй, Сэм, у меня появился план!

- Отлично, - отозвался колдун, не удосужившись даже выйти из комнаты. – Сообщи, когда он будет достаточно доработанным для того, чтобы я мог его выслушать.

- Сможем завтра поехать в одно место?

- Сможем, Петрова, сможем, - после короткой паузы, Сэмуэль совсем тихо продолжил, верно, надеясь на то, что Ада этого не услышит. – Лучше бы я в это не ввязывался...