Дыши мной

С самого детства я любила поездки по городам. Из-за того, что моя мать не так часто куда-то меня вывозила, даже обычная поездка в супермаркет была для меня самым настоящим приключением. Я смотрела, как один дом сменяется другим, превращаясь в смазанную картинку, а яркое солнце или глубокая ночь виделись как дополняющие фильтры этой картинки.

Конечно, я никуда не собиралась ехать с Уильямсом, пока Мелани находилась в таком состоянии, поэтому, сидя на пороге дома под встающими лучами утреннего солнца, я смотрела, как вокруг меня образуется поляна выкуренных сигарет. Уильямс успел докурить последнюю пачку и открыть новую, пока мы перебирали все варианты, как же быть с Мелани.

— Как насчёт нянек для инвалидов? — затянувшись сигаретой, предложил Дилан ещё один вариант, который был уже десятым за час.

Я мотаю головой.

— Она накинулась на меня, а нянька - это совершенно чужой человек, она воткнёт в неё столовый нож, а потом будет рада угодить в тюрьму. Идиотская теория Мелани: не убить себя, так избавиться, угодив за решётку.

— Да, с тётей тебе повезло, — усмехается Уильямс. — Ну тогда нужен человек, в которого ей будет жалко воткнуть нож.

— Не думала, что когда-то тебе это скажу, но ты гений, Уильямс!

Я вскакиваю со ступенек в поисках телефона. Потом вспомнив, что оставила его на кухонном столе дома, всё не решалась вернуться за ним, чтобы не разбудить Мелани. Я стала выпрашивать средство связи у парня.

— Может, ты и со мной поделишься тем, что взбрело в твою головёнку, полную тараканами? — не поднимая головы, Уильямс вытаскивает телефон, а я быстро набираю номер.

— Мы позовём Алана! —  радостно говорю я, и Уильямс морщится, как от кислого лимона. — Что? Она его знает очень долгое время. Мы, конечно, расстались, но не думаю, что она готова убить его за это. Блин, не отвечает!

— Интересно, почему? Может, потому что время почти пять утра? — с издёвкой спрашивает парень, а я смотрю на циферблат со временем, и от моей накатившей радости и следа не осталось. Больше вариантов не было. — Зови хоть Папу Римского, но не этот сгусток соплей, которому я готов переломать пару костей.

— А ты что это, ревнуешь? — Уильямс смотрит на меня, а потом заливается смехом. Я тут же отворачиваюсь, чтобы спрятать лицо, покрасневшее от стыда. — По-моему, это не твоё дело. Алан хороший человек, в отличии от некоторых, — уперев руки в бока, я была готова отвесить ему оплеуху. — И вообще, прекрати так выражаться в его адрес!

— Ну да, он же просто святоша, — в глазах парня виднеется разразившая как буря злость, и, подскочив, он оказывается рядом со мной, от чего у меня перехватывает дыхание. — Только вот заметь, Каррингтон, я не использовал тебя, чтобы забыть какие-то там чувства к глупой малолетке!

Моё сердце начинает стучать как бешеное, но вместе с вросшим влечением к этому парню я испытываю злость. Хоть Эмили не хотела и смотреть в мою сторону, но никто не давал ему право так отзываться о моей бывшей, но всё же когда-то подруги. В этом и было наше различие с Эмили и Аланом: я буду всегда стоять за них, до последнего живого вздоха, даже если они мечтали стереть мою личность навсегда из своей памяти.

— И мне об этом говоришь ты? — я тыкаю в него острым ногтем. — Парень, который торгует наркотиками таким же, как ты говоришь, глупым малолеткам. И, на минуточку, ты сам спал с Эмили и ты настроил её против меня. Не будь тебя, мы бы всё ещё были лучшими подругами!

— Подругами?! — парень хватает меня за плечи и больно тянет на себя. Несмотря на жжение от его впившихся пальцев и яростного взгляда, я была готова утонуть в его глазах. Тело содрогалось, вот-вот готовое рассыпаться на миллион кусочков. — Ты сама себя слышишь? Где была твоя подруга, когда умерла твоя мать, когда тётя села в инвалидное кресло? Не будь меня, она сбежала бы от тебя к первому, кто готов был её трахнуть!

Старые раны снова стали новыми. Я снова потеряла подругу, рассталась с парнем, а моя мать умерла. Снова стало больно. Снова я была готова забиться в угол как напуганная девочка. И одним лишь словом тот человек, которого я любила всем своим израненным сердцем, снова убил меня.

Утреннее солнце, вставшее из-за горизонта, мягкой волной озарило тёмные волосы Дилана Уильямса. Он был настоящим ангелом, но внутри являлся беспощадным демоном-искусителем. В его глазах было что-то, чего я никак не могла понять. Сожаление. Он жалел о том, что сказал. Вот только давняя поговорка "От ненависти до любви один шаг" металась на два горизонта. Я ненавидела его за сказанные слова, но любила за всё, что скрывалось за стеной его образа "плохиша".

Я любила его и параллельно с этим ненавидела.

— Никогда, слышишь? — мой голос дрожал, ведь я всячески пыталась сдержать слёзы. — Не смей так говорить о людях, которые мне были дороги. По крайней мере, не тебе судить. Мы даже не знакомые, даже не друзья в конце концов!

Я не могла показать свою слабость и перед ним. Я сдерживалась до последнего. Костяшки пальцев изнывали от боли, но я продолжала сильнее сжимать кулаки. Лучше физическая боль, чем снова в отражении собственных слёз видеть безразличие. Отпустив меня, Уильямс отошёл на небольшое расстояние.

— Ты позволяешь себе относиться со мной, как с ненужной вещью. Прикасаешься, смотришь так, как не посмотрел бы тот Дилан Уильямс, которого я впервые увидела на парковке, — он поднимает на меня свой взгляд, и я вновь вижу в его глазах тот блеск, от которого моё сердце трепетало, а в низ живота врезалась тысяча сломанных стрел. — Я тоже живая, и у меня тоже есть чувства!

Я вовремя успеваю заткнуться, а Уильямс удивлённо смотрит на меня. Я опускаю голову, чтобы скрыть своё волнение. Он не должен знать об этом. Я не переживу, если потеряю хоть малейшее его присутствие, но больше всего я не смогу пережить никак не скрытного позора.

— О каких чувствах ты можешь говорить? — от выкуренных сигарет его голос слегка осип, но никакая мелочь меня не отпугивала. Я была без ума от него в любом виде. — У тебя есть ко мне чувства, Хейден?

Его голос становится таким ласковым и манящим. Впервые он назвал меня по имени, по крайней мере, в таком тоне. Наверное, это был самый лучший момент, чтобы не прятать тряску коленей и признаться ему в своих чувствах, но он не ответит на них взаимностью — это я знала точно. Нельзя было допустить, чтобы он хоть как-то догадался о них.

— Нет, у меня нет к тебе никаких чувств, — отвернувшись к двери дома, я глубоко вздохнула. — Уходи, Дилан.

Я знала, что это не так. Я хотела развернуться и прокричать прямо ему в лицо о том, что я люблю его, но вместо этого я закрыла за собой дверь. Только когда я услышала звук ревущего мотоцикла и шелест мелких камушек под его колесами, я дала волю эмоциям. Облокотившись спиной на прохладную дверь, я впервые выплеснула всю боль, которая копилась всё это время. Я плакала из-за Алана, для которого была лишь заменой Эмили, из-за смерти матери, которая убила себя нескончаемым количеством алкоголя, я плакала из-за мужа миссис Нил, который посадил Мелани в инвалидное кресло.

Я плакала из-за того, что тех, кого я любила, просто решили отказаться от меня.

Я плакала из-за того, что никогда не узнаю настоящей любви. Не узнаю каково это, когда тебя любит Дилан Уильямс.

***

Все оставшиеся два месяца перед выпускными экзаменами погода в Нью-Йорке то радовала, а то вплоть до хандры разочаровывала. Всё это время я лишь трижды вышла из дома: за продуктами, на прогулку с Мелани и в аптеку за новым успокоительным. За два месяца состояние Мелани улучшилось, и она держалась очень стойко. Днём мы листали каналы по телевизору, пока нам привозили ароматную пиццу, а потом вместе мило ворковали с курьером. С каждым днём она реже устраивала истерики, и иной раз мне казалось, что причиной всему этому был какой-то повод. Женская интуиция не подвела, и в один из жарких деньков этот повод заявился на порог нашего дома. Довольно-таки широкий мужчина с запасом мускулатуры и очаровательными голубыми глазами тушевался с букетом слегка пожухших ромашек на пороге.

— Извините, — его басистый голос напугал меня, но я не подавала виду. По внешнему виду мужчины и не скажешь, что он нервничал. — Вы Хейден?

— Да-а, — с подозрениям произнесла я, пока из-за спины не появилась улыбающаяся Мелани.

— Джими, не стой на пороге, — мило сказала она, пригласив его в дом, а он наклонился к тёте, и та поцеловала его в щёку. — Рада тебя видеть. Какие красивые цветы!

Впервые я увидела Мелани такой воодушевленной. На её лице появилась жизнь. Проехав на кухню, она начала суетиться и искать вазу для цветов, пока Джими не подал её с холодильника. Я стояла, облокотившись на дверной косяк, а улыбка не могла сойти с лица.

— Совсем забыла, — налив воды в вазу, Мелани перевела взгляд на меня. — Хейден, это мой начальник - Джими. Джими, а это Хейден - моя племянница.

— Очень приятно, — улыбнулся начальник Мелани и протянул мне свою огромную ладонь.

— Мне тоже, а вы?..

Я замолчала. Двое взрослых людей смотрели на меня и краснели до кончиков волос. Я видела, как Мелани светилась при одном только виде этого мужчины, а он чуть ли не трясся перед ней, как пятиклассник, боявшийся сморозить глупость. Джими прокашлялся:

— Когда всё произошло, я очень расстроился, что меня лишили такого ценного сотрудника, — от его взгляда у Мелани щёки покрылись румянцем. — Мы как-то переписывались, и она рассказала, что с ней приключилось, и упомянула, что Вы, Хейден, ищете деньги...

— Можно на ты, — улыбнувшись, я села за стол, схватив сочное яблоко из корзинки.

— Ты искала деньги для помощи, ну и, в общем, я решил помочь твоей тёте...

От этих слов мир словно замер. Смотря на меня, Мелани светилась от счастья, но было ещё и чуточку того, что они вдвоём хотели скрыть — симпатию друг к другу.

— В общем, Джими оплатил мне операцию, и через неделю у меня плановый осмотр, — избавив мужчину от долгих признаний, Мелани была готова расплакаться от счастья.

— Боже мой, — не успев откусить яблоко, я бросила его на своё место, кинувшись в объятия Мелани. — Ты не представляешь, как я рада за тебя!

Весь оставшийся день мы сидели перед телевизором и так же листали телеканалы и ждали пиццу, только уже втроем и без лёгкого флирта с курьером. Зато украдкой я замечала, как по-джентельменски Джими подавал салфетку Мелани и шутил глупые шутки, над которыми она искренне смеялась.

Этим двоим было очень хорошо в этот вечер, но моё сердце тосковало уже два месяца. Сославшись на сонливость и оставив этих голубков наедине, я поднялась в свою комнату. Странно, но все эти два месяца она смотрелась неяркой и до отвращения надоедливой. Так и проходил мой каждый вечер после того, как я разбирала Мелани диван и мы готовились ко сну — за компьютером. Казалось, что благодаря ленте Фейсбука можно было никогда не выходить из дома, но всегда быть в курсе последних новостей.

Алан завёл себе девушку. Каждый день он выкладывал милые фотографии с Амандой. Гуляя в парке, они держались за ручку. На следующий день он купил ей мороженое из трёх шариков. Внутри меня зародилось очень греющее душу чувство — я была рада за него. Только вот на страничке Эмили и Уильямса последние месяца два было затишье.

В голову лезли дурные мысли. Каждую ночь я вертелась и не могла уснуть от ревности. Я грызла подушку и пила успокоительное, но никак не могла смириться с мыслью, что он с ней. После того, как я попросила его уйти, мы больше не виделись, только лишь в моих тоскующих снах. Как-то Эшли, узнавшая все последние события, упомянула о том, что видела Уильямса в клубе, снова толкающего наркотики малолетним дурочкам, но я просто проигнорировала это.

Если бы меня спросили, была ли я готова к раздирающему душу чувству, требующего именно этого человека, то, наверное, я бы выслушивала издёвки Уильямса, несмотря на то, что мне было бы больно. Я дико скучала по нему. Казалось, что без него всё просто потеряло свой некий смысл. Мне стали неинтересны уроки, на которых он не появлялся, но я всё равно продолжала учиться и терпеть издёвки Миссис Нил, которая выписалась из больницы и, не хотя вновь вернуться в неё, просто забыла о жестоких избиениях её мужа.

Я ходила в школу и с каждым днём ждала его появления, но он пришёл только один раз, да еще и делал вид, словно не знает меня, от чего было ещё больнее. И даже несмотря на боль я была очень сильно рада его увидеть.

Увидеть в последний раз.

До выпускных экзаменов оставалось меньше восьми часов, а я никак не могла определить, какого цвета положить куртку в чемодан. Я решила отделаться детской считалочкой, а ко всему этому спектаклю Мелани добавляла издевательские комментарии сразу после того, как проводила Джими домой и взяла с него обещание, что он навестит её завтра.

— Прекрати, Мелани! — под её хохот я закинула сразу обе куртки, и, только усевшись на чемодан, я смогла его закрыть. — Я тоже могу поиздеваться, что ты взяла в свой плен бедного Джими.

На мою ответную издёвку в меня полетели мои же джинсы.

— Да, мне он нравится! Я призналась в этом, а вот ты два часа решаешься, какую куртку тебе взять с собой, как будто это твой компаньон на вечер, — похоже, эта женщина и не думала униматься.

Я поставила все чемоданы к двери, когда на часах было почти двенадцать, после чего пошла ставить чайник, достав из холодильника раннее заказанный торт.

— Ты не будешь с ним прощаться? — голос Мелани смягчился, а её рука накрыла мою, но я лишь отрицательно помотала головой. — Но ты же любишь его, Хейден.

— И что? — резко ответила я, выключив вскипевший чайник и налив кипятка в подготовленные кружки. — А он меня нет, Мелани, поэтому будет лучше, если я уеду не попрощавшись, и не сделаю себе в очередной раз больно. Тем более, я думаю, что с его богатым отцом у него не будет проблем пристроиться в какой-нибудь элитный университет.

Поставив кружки на стол и ровно нарезав торт, мы с Мелани ждали ровно двенадцати, но стрелка часов ползла очень медленно.

— Ну, может, у вас есть хоть какой-то шанс? Чувства не всегда просыпаются сразу, а многие и вовсе их не показывают.

В этот момент Мелани окончательно заменила мне мать. Она поддерживала меня, в её глазах виднелось переживание, и я верила в то, что у неё когда-то будет счастливая семья и похожие на неё детки.

— Даже если это так, то я струсив отказалась от этого шанса. Я решила скрыть от него свои чувства, и вот теперь моё наказание, — тяжело вздохнув, я отодвинула от себя манящий кусок торта. — Прости, аппетит пропал. Я пойду спать, а то не хочу в последний день своей уходящей школьной поры быть с кругами под глазами.

Мелани лишь одарила меня своей улыбкой и сделала глоток ароматного чая.

— Хейден, — позвала она, и я обернулась. Часы показывали ровно двенадцать. — С Днём Рождения.

________________
Многие, наверное, удивятся, что главы начали выходить так часто. Мои хорошие, мы с вами на финишной прямой! Осталось ровно две главы + бонус. Мне даже самой не верится, что история Дилана и Хейден подходит к концу. Я так долго шла через этот путь, признаюсь, что хотела всё бросить, ведь мне совсем изначально не нравилось то, что я начала писать, но благодаря вам я взяла себя в руки и отчасти горжусь, что именно вы сейчас вызываете у меня такие чувства к этой истории. Если вам интересно будет ли продолжение этой истории, то я гордо могу заявить вам громкое — ДА. Только вот о подробностях я промолчу. Вся информация находится в моей группе в Вконтакте, в которой именно тебя я жду, дорогой любитель истории Дилана и Хейден. Переходи по ссылке в профиле и узнавай много нового. Люблю вас!❤️