ВДОХ ВОСЬМОЙ
Мои любимые, самые классные, читатели! Хочу предупредить, что на эту главу у меня ушло практически четыре часа. Я вложила в неё не мало сил, очень надеюсь, что она вам понравится! Небольшой спойлер: с этой главы начинается завязка всего сюжета. Приятного чтения!❤️
__________________
Все мы совершаем ошибки. Многие не признают их, а кто-то действительно раскаивается, сожалея о содеянном. В случае Уильямса ни то, ни другое не подходило.
- Кэр, ты должна ему помочь. Разве ты хочешь, чтобы его упекли за решётку? - не унималась Эмили. Кажется, что я слышу, как она вот-вот начнёт грызть ногти прямо в трубку.
- Эмили, такие люди не меняются и должны понести наказание. Он чуть не убил человека, Эмили, человека! Чуть не забрал невинную душу, - расхаживая по комнате, причитала я.
- Мне плевать, кого и когда он чуть не убил! Я не собираюсь ходить к нему на свидания в тюрьму где-нибудь на севере! Кэр, пожалуйста!
- Эмили, хватит! Ты понимаешь под какую угрозу ставишь Мелани? Она должна пренебречь своим положение только ради того, что ты хочешь бегать на свиданки к Уильямсу без каких-либо препятствий?!
- Хейден, я люблю его.
И в этот самый момент во мне что-то сломалось. Сломалась надежда на то, чтобы уберечь Эмили от лап Уильямса. Она попала под его влияние, превратилась в одну из его кукол, а я ничего не могу с этим поделать. Это съедает меня изнутри.
- Хорошо, - окончательно сдаюсь я, глубоко выдохнув. - Я что-нибудь придумаю, но ты Эмили пообещай мне, что не дашь себя в обиду. Он того не стоит.
- Обещаю.
***
Всё это время, что прошло, а прошло около пяти часов, Мелани не спала. После прихода тёти Алан ушёл домой, а я так и не покинула спальню. Мелани сидела до первых пробившихся лучей рассвета, перебирая бумаги и дело Уильямса. Только тогда, когда она чуть не уснула за столом, я спустилась заварить ей травяной чай и отправила в кровать.
Моё сверхсильное любопытство постоянно просыпается, когда не надо. Я смотрю на кипу бумаг, разбросанных на столе, и неосознанно тянусь к одной из них. В мои руки, на удивление случайно, попадает дело Уильямса. Я бегаю глазами по строчкам, периодически приходя в ужас. Ситуация с машиной мне знакома, но драка в клубе с разбитым баром в около десяти тысяч долларов что-то новенькое.
Везде открыты дела с драками, порча имущества, но все они закрыты через два-три добрых дня. Видимо, семья Уильямсов снабжает местных шерифов пачкой зелёных купюр. Неудивительно. Моему «совсем не любопытному глазу» попадается дело, закрытое больше полугода назад - распространение экстази.
Перед глазами сразу же всплывает момент из школы. Он не собирался мне ничего рассказывать, я была затянута в его игру, как пешка на шахматной доске. Ему просто нужно было кому толкануть дурь, а под предлогом всего этого оказалась наивная я со своими вопросами.
Я небрежно откидываю бумагу обратно на стол, ощущая, как на руке остался неприятный осадок. Выливаю в раковину свой недопитый кофе и иду в спальню, вот только сна ни в одном глазу.
Всё оставшееся время, что я могла поспать, я ворочалась с боку на бок. Всё моё место в мыслях занял один лишь Уильямс. Всю свою жизнь я жила правилом, что люди не меняются. Но что если бы Уильямс смог поменяться? Стать хоть на капельку хорошим? И что смогло бы его изменить? А может кто?
Странно, но именно этим я и привязана к этому парню. Не могу выкинуть его из своей головы, потому что хочу найти в нём что-то человеческое, сделать его другим. Но мне этого не дано.
Уильямс - это одна сплошная, чёрствая, бездушная стена. Ему всё равно на чувства других, он живёт ради своей выгоды и получает удовольствие, когда его ненавидят.
«Я люблю приносить людям страдания, Хейден.»
Я знаю, что мне только семнадцать, и я прожила на этом свете не так уж и много, но что произошло за все эти годы, делает меня, наверное, мудрее кого-либо. Я никогда не встречала в своей жизни таких людей, как Дилан Уильямс: грубых, расчётливых, внушающих страх. Кажется, что я знаю его всю свою жизнь, и он принёс в неё немало страданий.
А ведь так и будет.
***
Конечно, уснуть так и не получилось, но, несмотря на это, я бодрствую. Уже с семи утра мы с Мелани сидим в гостиной, шевеля извилинами, чтобы нам придумать и выиграть ещё не начавшийся суд.
Всё началось с проклятого бара, в котором Уильямс вечером глушил дорогой Бурбон. Один из посетителей обвинил его в недавней истории, когда сам Уильямс напичкал сестру пострадавшего элитным экстази, доведя её до реанимации.
- А что если у нас буду свидетели? Пойдём против потерпевшего, скажем, что была провокация с их стороны, - делая различные заметки в блокноте, предлагаю я.
- Нет. Если мы так сделаем, то за ложные показания могут только усугубить дело. Надо придумать что-то другое, - комкая и отбрасывая бумаги, отвечает Мелани. Откинувшись на спинку дивана, закрывает лицо ладонями и глубоко вздыхает, - Хейден, я устала.
- Иди поспи, а я что-нибудь подумаю. Если получится, то я разбужу тебя, хорошо? - я смотрю на Мелани до тех пор, пока она не сдаётся и, устало кинув, удаляется из гостиной.
Чувствую себя каким-то сыщиком. Я пытаюсь заставить работать свой мозг, но кроме кучки бреда туда ничего не лезет. Я подумываю обратиться к незаменимому и всегда находящему выход интернету, но везде лишь какой-то бред про нападения йети и бездомных собак на людей.
Пошла уже пятая кружка кофе, и я до сих пор не понимаю, как у меня не случилось превышение дозы кофеина в крови. У меня на уме только две зацепки: купить всех и вся или вариант со свидетелями. А что, если?..
Я быстро начинаю руками разгребать бумаги, вновь наткнувшись на дело Уильямса, где указан его контактный телефон. Я со скоростью света нахожу свой телефон и слегка дрожащими руками набираю его.
- Кому не спится в такую рань? - спустя долгих десяти гудков, слышится сонный голос парня.
- Уильямс, тебя могут ни сегодня, так завтра за решётку засунуть, а ты спишь? - недовольно спрашиваю я, поставив уже пустую кружку в раковину.
- А я смотрю, ты решила попробовать себя в роли адвоката? С чего бы такая честь? - в тон мне отвечает парень.
- Не ради тебя стараюсь. Если хочешь пол своей жизни спать на полу и мести дворы, то пожалуйста. Путь свободен!
- Не выноси мне мозг с утра пораньше, Каррингтон. Говори, что взбрело в твою миленькую головку или отключайся, - чуть ли не рычит парень, заставляя концы пальцев поледенеть.
- Ладно, - рвано вздыхаю я. - Идея с поисками свидетелей, как мне сказали, плохая, чуть ли не ужасная и очень велик процент, что всё полетит в чёрту, но есть один вариант...
- Говори уже.
- Я дам показания, что в тот вечер мы были с тобой, и инициатива завязки драки была со стороны потерпевшего...
Я выпаливаю всё на одном дыхание. Смысл тянуть? Я знаю, что эта затея никому не понравится, но меня сейчас волнует не это. В последнее время я сама себя не перестаю удивлять. Только вчера я была готова огреть Уильямса чем-то тяжёлым по голове, а сегодня я готова подставить под обстрел свою задницу.
- В тот вечер, говоришь? - слышу издевательский тон. - И чем мы занимались?
- Не тем, что ты подумал! Хватит, я вообще-то серьёзно, Дилан. Я подставляю себя и положение своей тёти, заметь, единственного моего опекуна, под удар, а ты шутки отпускаешь? Я пытаюсь помочь тебе только потому, что моя отбитая на голову подружка влюбилась по уши в такого идиота, как ты!
- Что-что?
Я не успеваю договорить, как вовремя затыкаюсь, понимая, что взболтнула лишнего. Я бесшумно бью себя по лбу рукой, не зная, что сказать дальше, но какой раз всё срывается с языка само.
- Через два часа жду тебя в кафе. Если не придёшь, я лично прослежу, чтобы тебе досталась камера с клопами!
***
Каждый вдох даётся с трудом. Я дребезжу только при одной мысли, что он рядом. Мы сверлим друг друга взглядами, а в воздухе повисло бесконечное напряжение, которое вот-вот может взорваться, как бомба замедленного действия. Прохладный дубовый стол под ладонью - единственное, что заставляет отвлечься от веющей холодности Уильямса.
- Если ты не прекратишь трястись, как осиновый лист, я лично выкину тебя из этого заведения, - откинувшись на мягкую спинку кресла, неожиданно бросает Уильямс.
- Вышвырнешь меня, потеряешь последний шанс спасти свою задницу от тюремного срока, - пытаясь унять дрожащий голос и скрестив руки на груди, говорю я.
Я решаюсь поднять взгляд на парня, но сразу же жалею об этом. Уильямс резко нависает над столом, вновь заставив вспыхнуть злость в его глазах. Я вжимаюсь в угол кресла, чуть ли не заскулив от страха и зажмурив глаза. Чувствую, как на лбу выступает холодный пот, а земля исчезает из-под ног. Несколько прядей волос начинают ёрзать на лице из-за приблизившегося разъярённого сопения Уильямса.
- Ты думаешь, что моя жизнь зависит от тебя, а, Каррингтон? Ты - лишь пыль, которая накопилась на моей дороге. Я тебя предупреждал, что ты играешь с огнём. Ты обжигаешься, Хейден. Я могу запросто превратить твою жизнь в сущий ад, тянущийся изо дня в день. Не суй мне палки в колёса, сделаешь же себе лучше.
Моя кожа горит. Я внимаю каждое его слово, вздрагивая всем телом, всей душой. Я чувствую себя запуганным зверьком, загнанным в угол охотником, вот-вот пустившим в меня пулю. Вот только сам охотник и есть Уильямс, выжидающий момент, чтобы пустить ту самую пулю в самое сердце моей уже не спокойной жизни.
***
На следующий день я всё-таки пошла в отделение, чтобы свидетельствовать. Я хочу провалиться сквозь землю, приставить нож к горлу, но мысль о том, что я помогаю Уильямсу, душит, поедает меня. Я не верю. Не верю ни единому его слову. Его всё забавляет это. Очередной капкан с ловушкой, которой оказалась его игра.
Я всей душой не хочу участвовать в этом, но я делаю это не ради себя, а Эмили. Ради близких мне людей, тем более ради Эмили и Алана я сделаю всё, что угодно, даже если мне придётся нарушить закон ради Уильямса.
Деревянный пол скрипит под моим телом. Всё помещение заполняет шелест бумаги, треск клавиатуры, по которой бьют чьи-то, возможно, мозолистые пальцы, гудки телефона и, конечно, загруженные работой юные практиканты или будущие шерифы этого города.
Никто из них не замечает меня, куда-то спеша, изредка задевая меня. Я смотрю на всех присутствующих в этом полицейском участке и представляю, что когда-то так же сидеть и работать буду я, но уж точно я не вижу своё будущее за стопкой нераскрытых дел или бессмысленной секретаршей, которую пинают из стороны в сторону с просьбой принести кофе.
Я нахожу кабинет шерифа и без стука вхожу, пытаясь проглотить ком волнения, вставший посередине горла.
- Извините, можно? - стоя в дверях, спрашиваю я.
Небольшой кабинет с массивным столом в центре, сзади просачивается свет сквозь жалюзи. Несколько пылящихся полок с нетронутыми для вида книгами, средний диванчик у стены и недорогая плазма на стене. За столом сидит средних лет мужчина американской внешности, смотря на какие-то бумаги с ручкой в руке. Подняв на меня взгляд, он недовольно морщится.
- Зачем спрашивать, если вы уже вошли?
Я, ничего не ответив, закрываю за собой
дверь и присаживаюсь на тот самый кожаный диван. Ожидая, пока на меня обратят внимание, я всячески пытаюсь успокоить бешеное сердцебиение и подёргивание коленей.
- Вы пришли помолчать? - не смотря на меня, спрашивает шериф.
- Оу, нет...В общем, - откашливаюсь, - недавно в баре произошла драка, в которой участвовал Дилан Уильямс. Сейчас он обвиняется, как нападающий, но я... Я была там вместе с ним и могу дать обратные показания.
Окончания каждого слова проглатывается само собой, но я стараюсь не подавать вида на чертовски сильную панику. Стараюсь успокоиться, отсчитывая про себя от десяти и обратно, но выходит не очень. Мужчина переводит на меня взгляд, пристально смотря, сузив глаза. Я сжимаю руки в кулаки, бесшумно сглотнув.
- Как ваша фамилия?
- Каррингтон.
Мужчина продолжает хмуриться, но после складка на его лбе выпрямляется.
- Неужели Мелани Каррингтон ваша родственница? - киваю. - Никогда бы не подумал, что родственник немало известного адвоката будет встречаться с таким, как Дилан Уильмс.
Я хочу сказать, что между мной и Уильямсом кроме бесконечной ненависти и презрения ничего нет, но вовремя затыкаюсь. Мужчина поднимается с кресла, открыв ящик стола, достаёт оттуда листок бумаги и ручку, а также копию дела самого Уильямса.
- Дилан Уильямс не первый наш гость. Я знаю этого сорванца и его семейку очень давно. Говорят, что следы Уильямсов лежат аж от самого Чикаго, заканчивая Северной Каролиной.
Я внимательно слушаю мужчину, периодически открывая и закрывая рот. Я думала, что Уильямс родился и вырос в Нью-Йорке, но оказалось, что их семья покорила не один город США. Интересно, что послужило причиной их постоянных переездов?
Шериф подаёт мне листок бумаги и ручку с образцом написания. Я пересаживаюсь на деревянный стул напротив стола, взяв ручку в руку. Пытаюсь с решительным видом писать, но рука дёргается, как у законченного алкоголика. Я глубоко вздыхаю и начинаю выводить буквы на листе бумаги.
- Когда-то я был молод и хорошо знал отца Уильямса. Он был неплохим мужиком, даже помнится, мы ловили вместе рыбу и ходили в походы. А потом началась семейная рутина. Он женился, я ушёл работать, так наши пути и разошлись, но когда к нам в отделение поступило дело, что пропала мать Уильямса я...
- Мать Дилана пропала? - удивлением перебиваю я, подняв взгляд на мужчину.
- Да, Агнесса была невероятно женщиной с чистой душой. Она пропала с самого рождения Дилана. По сей день о ней нет никаких вестей. Да и сам Уильямс-старший не горит желанием найти её. После её пропажи он сильно изменился.
Я застываю на этом же стуле, смотря куда-то сквозь горизонты этого здания. Мать Уильямса пропала с самого его рождения, прям как и мой отец. Может, это и есть та самая причина, которая объясняет холодность и ненависть Уильямса к людям? Странно, что такой человек, как он, может испытывать боль и разочарование, заставившее его закрыться в себе.
- Я знаю многое, что не написано в этих бумагах, - кинув на дело, продолжает шериф: - Дилан творил, по сути, страшные вещи, хотя даже сейчас ничего не изменилось. Торгует экстази, устраивает драки в барах. Однажды, не в этом городе, семья Уильямсов искала девушку по имени Гвен. Они исколесили все штаты, но так и не нашли беглянку. Это доказывает тот факт, что Уильямсы жестоки и расчётливы. Они не щадят людей. Не знаю, чем они так обозлились на девчонку, но, скорее всего, она далеко отсюда. Ей же на пользу.
Моё тело окутывает некое пространство, а перед глазами всплывают картинки. Встреча в кафе с отцом Дилана ещё тогда мне показалась странной, когда он назвал меня не моим именем, но теперь, то, что я услышала от шерифа, привело меня в замешательство ещё сильнее.
Я не успеваю спросить интересующие меня вопросы, как заходит молодой практикант и сообщает, что шерифа просят к телефону. Я кладу уже написанное заявление с показаниями на стол и иду к выходу, но шериф останавливает меня.
- Поверь моему рассказу. Если ты хочешь спокойную жизнь, без каких-либо проблем и бензина с огнём, то никогда не связывайся ни с одним Уильямсом, хорошо?
- Хорошо, - выдавливаю очередную ложь из себя, даже не чувствуя её горечи на языке.
***
Весь день я пролежала в комнате, смотря в потолок. Мысли лились рекой, вот только ответы на поставленные вопросы я никак не могла найти или как-то сопоставить. Я знаю, что ближайшего
скандала от Мелани мне не избежать.
Ей позвонили и сообщили, что ждут в отделении через час на принятие решения дальнейшей судьбы юного Уильямса, а уже через десять минут я получила смс от Мелани о предстоящем серьёзном разговоре.
В моей голове всё ещё сидел рассказ шерифа о таинственной беглянке, которую знает только семья Дилана. Да, моё любопытство любит брать верх даже над инстинктом самосохранения. Над ухом начинает жужжать телефон и я, не глядя, беру трубку.
- Хейден Каррингтон у телефона.
- Ты какого чёрта не брала трубку, Кэр?! - чуть ли не визжит Эмили. - Ты что-нибудь придумала? Всё будет нормально? Нет, не говори мне ничего, если это что-то плохое. Кэр, я тут чуть с ума не сошла. Пришлось позвать Алана. И ты самая настоящая эгоистка! Почему ты мне ничего не рассказала о ваших отношениях? - со скоростью света тараторит в трубку подруга, а я даже не всё успеваю схватывать.
- Эмили, - вздыхаю я, - у меня не было времени рассказать. Я потеряла целый день своей жизни, чтобы разобраться с Уильямсом! И мне сейчас не до длительных рассказов и криков радости о том, что мы встречаемся с Аланом. Но ты и так без меня уже это знаешь.
- А что с Диланом? - волнительно спрашивает Эмили, а я слышу, как дрогнул её голос.
- Успокойся, всё с твоим героем-любовником нормально, но если как-то пострадает моя задница из-за того, что я дала показания, полетят головы! Прошу, не говори об этом Алану.
- Ладно, - облегчённо выдыхает подруга. - Спасибо, Хейден.
- Будешь должна, - улыбаясь, отвечаю я и сбрасываю вызов.
Кинув телефон рядом с подушкой, я укутываюсь в кокон одеяла и включаю первый попавшийся фильм на ноутбуке. Даже смотря на экран, я не улавливаю сюжета, вновь утопая в своих мыслях, но спустя несколько минут они полностью истощают меня и я засыпаю.
***
Сколько раз у меня было велико желание разбить свой телефон из-за надоедливой вибрации вызова! Я разлепляю глаза, замечая, что за окном уже ночь, а ноутбук закрыт и лежит на столе, значит, Мелани заходила. Я переворачиваюсь на бок, немного поморщившись отлежавшимся мышцам, недовольно хватаю телефон.
- То, что я помогла тебе - не значит, что ты теперь вправе лишать меня блаженного сна!
- Ну, уж простите, что разбудил мисс принцессу «я на задании», - с упрёком и сарказмом насмехается Уильямс, но через секунду его голос становится серьёзным. - Я хотел сказать спасибо.
- Ты умеешь благодарить людей? - усмехнувшись, спрашиваю я.
- Не издевайся, Каррингтон. Я серьёзно, - огрызается Уильямс, заставляя холодку пробежаться по моей спине. - Я хотел...просто... В общем, буду ли я тебе что-то должен?
Я немного удивляюсь его словам, вру, совсем не немного, даже промелькает мысль, что я до сих пор сплю. Я словно слышу его настоящего, пусть немного холодного, эгоистичного, но под слоем всего этого есть настоящий Дилан Уильямс.
- М-м, купи мне лоток мороженого.
- Куплю, и надену тебе его на голову. Ладно, зря я позвонил.
- Подожди! Я... Когда была у шерифа, он рассказал мне некую историю про вашу семью, - медленно говорю я, подбирая слова.
- И?
- В общем, я хочу, чтобы ты мне рассказал про свою семью... Я хочу знать, что за Гвен вы ищете уже несколько лет.