Сладкое Искушение

Тэхён

Настоящее

Я медленно отвернулся от камина и посмотрел на свою молодую жену. Она была бледна, ее губы приоткрылись от ужаса после моего рассказа.

— Когда я женился на Лисе, она была влюблена в своего сводного брата. Тогда я этого еще не знал. Ее родители были в курсе, но предпочли не разглашать эту информацию. Возможно, теперь ты понимаешь, почему я остерегался Юнги.

Дженни прикрыла рот ладонью и уставилась в пол, будто ей было невыносимо смотреть на меня. Я не мог винить ее за это. Эта история потрясла даже моего отца и Чонгука.

— О Боже мой!

Я поморщился. Я ненавидел вспоминать и еще хуже говорить о том, что произошло, но еще хуже было выражение лица Дженни, когда она узнала правду.

— После того как я женился на Лисе, она спросила меня, может ли ее сводный брат стать одним из ее телохранителей. Я согласился, потому что она была несчастна вдали от дома, и думал, что это поможет. Я хотел, чтобы она нашла счастье в нашем браке.

Дженни кивнула, не поднимая головы.

— Ее родители? Ты их убил.

— Да. Они предали меня. Их ложь стоила жизни Лисы и Бэмбэма.

Она резко втянула воздух, охваченная ужасом. Дженни была хорошей девочкой. Доброй и позитивной, готовая видеть свет даже в темноте. Я втянул одну женщину в пропасть. И отчаянно надеялся, что Дженни не постигнет та же участь.

— Лиса практически просила тебя убить их в своем последнем письме.
— Она хорошо меня знала.
Иногда я делился с ней подробностями своей работы, когда меня особенно трясло или когда она интересовалась, что случалось нечасто.

Дженни отрицательно покачала головой. Она сказала, что наш брак будет обречен, если я не расскажу ей правду, но у меня было такое чувство, что данная правда только что положила конец тому, что расцвело между нами. Потеря Лисы не причинила боли. Во-первых, потому что она предала меня, и во-вторых, потому что я никогда не любил ее. Потерять Дженни — я бы этого не пережил. Мы были вместе недолго, но за несколько недель нашего брака она скрасила мои дни больше, чем я мог себе представить.

— Я никогда не поднимал руку на Лису, даже тогда. Я бы никогда ее не убил. Что бы ты ни решила, тебе не нужно беспокоиться о своей безопасности, Дженни. Я не причиню тебе вреда.

Дженни

Я не могла дышать. Услышав, как Тэхён рассказывает о случившемся грубым, горьким голосом, я глубоко встревожилась. Все оказалось гораздо хуже, чем я ожидала. Мысль о том, чтобы обнаружить Тэхёна с другой женщиной, терзала меня. Насколько хуже это должно было быть для него? Найти свою беременную жену с ее сводным братом, человеком, которому он доверял, и узнать, что его дети, возможно, даже не его. Это было слишком ужасно, чтобы даже думать об этом. Даже я не была уверена, как бы поступила в подобной ситуации. Возможно, он и не убил кого-то, но я не была человеком, воспитанная, чтобы выжить в мафии.

Увидев выражение моего лица, Тэхён мрачно улыбнулся.

— Это тот мужчина, за которого ты вышла замуж, Дженни. Пойму, если ты сейчас боишься меня. Я не стану мешать тебе переехать в другую спальню, но ты, конечно, понимаешь, что нам придется остаться женатыми ради Йеджи и Хёнджин. Они не могут потерять и тебя тоже.

Я вскочила на ноги, забралась на колени к Тэхёну и обхватила его руками, даже когда он напрягся. Я крепко поцеловала его. Боже, это было ужасно. Всё. Конечно, нехорошо, что Тэхён убил человека в приступе ревности, но он был убийцей, и он, как и все мужчины в нашем мире, убивал и за меньшее. Часть меня это понимала.

В глазах Тэхёна смущение смешалось с неуверенной надеждой.

— Что… что ты делаешь?

Я прижалась лицом к его горлу. Он легонько обнял меня за плечи.

— Дженни? Скажи что-нибудь.

— Я вовсе не боюсь тебя.

Я не боялась. Может, мне и следовало бы бояться, но я всегда знала, что Тэхён способен на жестокость ради таких пустяков, как власть и деньги. То, что он убил, потому что кто-то причинил ему боль, только доказывало, что он не был бесчувственным убийцей.

Тэхён просунул палец мне под подбородок и приподнял мое лицо.

— Ты слышала, что я сказал.

— Слышала. Ты защищал Хёнджина и Йеджи. Сохранил жизнь Лисы, несмотря на то, что она сделала. Я знаю, что многие мужчины так бы не поступили. Это больше, чем я ожидала, зная истории о тебе.

Рот Тэхёна цинично скривился.

— Полагаю, это хорошо, что твоё впечатление обо мне было уже плохим с самого начала.

Я закатила глаза, надеясь разрядить обстановку.

Тэхён погладил меня по щеке.

— Только ты заставляешь меня чувствовать себя лучше, оскорбляя простым взглядом.

Я схватила его за плечи, приблизив наши лица.

— Ты хотел оставить прошлое в покое, и я хочу тебе помочь. Перестань думать, что я собираюсь сделать то, что сделала Лиса. Я не она, и определенно не окажусь в постели со своим братом. Даже от одной мысли об этом меня тошнит. И не буду изменять тебе ни с кем другим. Я хочу тебя, и верна тебе. Можешь протащить эту информацию через свой толстый череп?

Тэхён указал на свою грудь.

— Здесь, я знаю, что ты не Лиса. — потом указал на свою голову. — Вот в чем проблема. Я не очень доверчивый человек и никогда им не был. Теперь уже меньше, чем когда-либо. Но я стараюсь, — он обхватил мою голову и прижал наши губы друг к другу, прежде чем прошептать: — Я не могу потерять тебя.

— Ты не потеряешь. Нет, если продолжишь работать над своими проблемами доверия, если продолжишь бороться за нас, потому что я чертовски уверена, что готова отправиться на войну за этот брак и наших детей.

Тэхён медленно отступил назад.

— Что ты сказала?

Я поджала губы.

— Что я готова сражаться за нас.

— Нет, — хрипло ответил он. — Ты сказала «наши дети».

Я покраснела. Мало того, что я почти призналась в своих чувствах к Тэхёну, я еще и проговорилась, что хочу, чтобы Йеджи и Хёнджин были нашими, а не только его. Я знала их всего месяц, но мне предстояло находиться рядом с ними еще много лет. Надеюсь, когда-нибудь они станут моими в своем и чужом мнении.

— Я знаю, что они твои… не мои, не совсем, но мне немного больно, когда ты говоришь, что они твои дети, будто я не забочусь о них…

Тэхён рывком притянул меня к себе и яростно поцеловал. Я прижалась к нему, почти задыхаясь, когда он, наконец, отстранился.

— Я не заслуживаю тебя, Дженни, но мои дети… наши дети заслуживают.

— Я очень, очень позабочусь о них. Даже если ты никогда не захочешь сделать другого ребенка, со мной все будет в порядке, потому что я буду воспитывать их так, как если бы они были моими собственными.

— Я знаю, — тихо сказал он. — Это то, что я тоже делаю.

Я заглянула ему в глаза.

— Ты когда-нибудь делал тест на отцовство?

Я была совершенно уверена, что знаю ответ.

— Нет, — ответил Тэхён.

Одно это слово заключало в себе столько эмоций. Любовь к Йеджи и Хёнджин, решимость заботиться о них, но также и страх.

— Значит, ты не знаешь, твои ли Хёнджин и Йеджи?

— Нет. Йеджи и Хёнджин выглядят как их мать… как…

Как сводный брат Лисы.

— Но у них такой же цвет волос, как у твоей сестры.

— Да, — согласился он, но в его голосе прозвучало сомнение, и я поняла почему. Теперь, действительно думая об этом, я должна была признать, что ни Йеджи, ни Хёнджин не имели никакого сходства с их отцом. При мысли о такой возможности у меня защемило сердце. Я судорожно сглотнула.

— Почему?

— Потому что я люблю их и чертовски боюсь, что результаты анализов могут это изменить. Особенно Хёнджин … мне невыносима мысль, что я могу обидеться на него за то, что он похож на Бэмбэма. — его голос дрожал.

— Ты действительно думаешь, что любил бы Хёнджина меньше, если бы он не был твоим?

— Понятия не имею, — признался Тэхён грубым голосом. — Я ни хрена не знаю, поэтому и не хочу рисковать. Я лучше не буду знать правды, лучше буду жить во лжи, чем причиню боль Хёнджину или Йеджи.

Я обхватила ладонями его щеки.

— Это твои дети, Тэхён.

— Ты не можешь знать…

— Они твои. Потому что ты любишь их, потому что ты растишь их, и потому что они любят тебя как своего отца. Вот что имеет значение.

— Да, — сказал он через мгновение. — Как ты можешь быть такой чертовски мудрой и доброй, Дженни? Это я должен давать тебе советы. Ради бога, я почти вдвое старше тебя.

Я пожала плечами.

— Мне пришлось быстро повзрослеть.

Тэхён убрал челку с моего лба, и его лицо омрачилось тоской.

— Благодаря мне. Я думал, что ты еще один ребенок, о котором необходимо заботиться после нашей первой встречи, слишком юная, чтобы справляться с обязанностями моей жены, но ты доказала, что я ошибался. Ты заботишься о моих детях, об этой собаке, даже обо мне.

— Лулу. Вот как ее зовут.

— Бэмбэм подарил ее Лисе за несколько недель до того, как я узнал об этом.

— Ох.

Это объясняло, почему он едва мог смотреть на Лулу. Она напоминала ему о слишком многих обидных вещах.

— Это не ее вина.

— Она слизывала кровь Лисы!

Я съежилась, не желая вдумываться в этот тревожный образ.

— Она собака. Она не хотела ничего плохого.

Тэхён с усталой улыбкой склонил голову набок.

— Ты можешь оставить ее себе, но не жди, что я обрету связь с этим животным.

Я подавила ответное желание. Некоторые вещи требуют времени. Я провела кончиками пальцев по заросшей щетиной щеке и подбородку Тэхёна.

— Ты знаешь, почему Хёнджин избегает тебя? Он что-нибудь видел?

— Он не присутствовал ни при убийстве Бэмбэма, ни во время моей стычки с Лисой, — он потянулся за своим стаканом и сделал большой глоток. — Сразу после смерти Бэмбэма с ним все было в порядке. Но в последующие недели он отстранился, а потом, после самоубийства Лисы, я не смог до него достучаться. Хёнджин таит обиду на меня. Я вижу это по его глазам. Раньше мы были близки, но все изменилось… он не хочет говорить, так что не знаю, что именно сказала ему Лиса или что он увидел.

Я прижалась лбом к его лбу.

— Мы все выясним вместе. Ради нас. Ради наших детей.

***

Зная, что я делаю сейчас, мурашки побежали по моей коже, найдя Хёнджина в спальне его матери на следующее утро. Я почти видела ее лежащей там, судя по тому, как живо и грубо Тэхён описал эту сцену. Комок встал у меня в горле, увидев Хёнджина, свернувшегося калачиком на боку. Хотелось бы мне знать, что творится у него в головке, если он видел больше, чем предполагал Тэхён. Я медленно подошла к Хёнджину, пытаясь выбросить эти образы из головы. Насколько хуже должен был чувствовать себя Тэхён, переступая порог этой комнаты?

Я взяла Хёнджина на руки, и он проснулся в моих объятиях. Нести его было нелегко, так как он уже не был ребенком. Тэхён вышел из детской, держа на руках Йеджи. Он нежно взъерошил волосы Хёнджина, но все же наклонил голову.

Я ободряюще улыбнулась Тэхёну.

— Вернусь домой к ужину, — пообещал он перед уходом.

Как и каждый день, Ушик отвозил детей, Лулу и меня в собачий парк. Хёнджин было позволено брать поводок, когда мы прогуливались по остальной части парка позже в тот же день. Сегодня он даже не попросил свой планшет. Лулу требовала всего его внимания, и он охотно его уделял. Было чудесно видеть, как они становятся все ближе.

Ушик устроился на скамейке, а я держала Йеджи за ее крошечные ручки, чтобы она могла неуверенно шагать по дорожке. Хёнджин сидел на земле, помогая Лулу вырыть яму в холодной земле палкой, которую он нашел. Он был грязным, и рыть ямы в парке, вероятно, было запрещено, но я не остановила его.

— Лулу.

Я замерла и почти отпустила Йеджи, что вызвало у нее сердитый крик, но мои глаза были прикованы к Хёнджину, который только что заговорил. Не для меня, и не громко, но я услышала это слово. Я с трудом сглотнула, пытаясь решить, стоит ли мне пытаться вытянуть из него еще несколько слов. У него был тихий, мягкий голосок, и я хотела слушать его весь день.

Я решила не давить на него, даже если будет трудно. Вместо этого я пристально посмотрела на Йеджи.

— Хорошая девочка.

Она усмехнулась и сделала еще пару неуверенных шагов. Как только мы вернулись домой, и у меня появилось немного свободного времени, я взяла телефон и позвонила Тэхёну. Я не могла больше ждать. Он ответил после первого гудка.

— Что случилось?

Напряженная тревога в его голосе заставила меня пожалеть о своем решении.

— Все в порядке. Просто хотела тебе сказать, что Хёнджин сегодня разговаривал с Лулу.

Тишина.

— Ты уверена?

Каждый слог звенел сомнением.

— Да, я слышала, как он произнес ее имя. Разве это не здорово? Мы делаем успехи.

— Зачем ему разговаривать с собакой?

— Многие дети развивают тесные связи со своими домашними животными, потому что они могут делиться с ними всем без осуждения или наказания. Они их лучшие друзья.

— Это не объясняет, почему он так одержим этой собакой.

А потом щелкнуло.

— Для Лисы это напоминало Бэмбэма, но для Хёнджин это только напоминает ему о его матери, и это естественно. Если он находит утешение в Лулу, это хорошо.

Тэхён вздохнул.

— Возможно. Мне нужно вернуться к работе.

— Хорошо. Ты все еще вернешься домой к ужину?

— Я обещал, так что да.

— Спасибо. Я с удовольствием поужинаю с тобой, — я быстро повесила трубку, не желая быть слишком слащавой.

***

В тот вечер Тэхён попросил меня уложить Хёнджина в постель. Он выглядел измученным, словно не мог вынести еще одного отказа сына. Уложив Хёнджина, я взяла одну из заказанных мною книжек с картинками и начала читать ему, но его внимание было сосредоточено на Лулу, свернувшейся калачиком перед кроватью. Я похлопала по матрасу.

— Иди сюда, Лулу.

Она навострила уши и запрыгнула на одеяло между мной и Хёнджином. Его крошечные пальчики нашли ее мех, и он продолжал гладить ее, пока я читала ему книгу.

— Хочешь, чтобы Лулу осталась с тобой?

Хёнджин кивнул.

— Но если ты будешь ходить по дому, то разбудишь ее. Можешь остаться в своей постели?

Он обдумал это, склонив голову набок, а затем решительно кивнул. Я улыбнулась, прежде чем поцеловать его лобик. Включив его тусклый ночник, я подошла к двери и погасила лампу.

— Спокойной ночи, Хёнджин.

Я уже начала закрывать дверь, когда раздался тихий голос.

— Спокойной ночи.

Я замерла. Я медленно повернулась, но Хёнджин спрятался под одеяло. Я сглотнула и вышла. Словно в трансе, я спустилась вниз и обнаружила Тэхёна в лаундже, готовивший бильярдный стол для нашей игры. Один взгляд на мое лицо и он подошел ко мне.

— Эй, что случилось?

— Хёнджин пожелал мне спокойной ночи.

Тэхён сделал шаг назад.

— Он говорил с тобой? — в его голосе удивление смешалось с разочарованием.

Сначала Лулу, теперь я.

— Он только пожелал мне спокойной ночи, но ведь это только начало, верно?

Он медленно кивнул, но я могла сказать, что его сильно задело то, что Хёнджин заговорил со мной первым. Я обхватила его руками за талию.

— Ты часто уезжаешь, так что Лулу, Йеджи и я это люди, с которыми он связан. Ты должен найти время, чтобы погулять с нами в собачьем парке или пообедать. Когда ты видишься с ним, он всегда уставший и не в том настроении, для общения с тобой.

— Мы могли бы провести его день рождения в пляжном домике. Хёнджину там очень нравится.

Я ухмыльнулась.

— Прекрасно. Я хочу испечь торт и украсить все динозаврами. Может, мы пригласим Джису и ее семью, чтобы Хёнджину было с кем поиграть. Ее дочери близки ему по возрасту, верно?

— Одна на год моложе, другая на два года старше. И это звучит как отличный план, — он убрал челку с моего лба.

— Ты все еще ненавидишь ее?

Я вспомнила, что он сказал о моих волосах, когда мы встретились в первый раз. Тогда это было больно, но теперь уже не так сильно. Наши вкусы были очень разными. По крайней мере, Тэхён уже почти перестал одевать меня так, как ему хотелось.

— В тебе нет ничего такого, что я ненавижу, — пробормотал он.

Мое сердце бешено колотилось. Я вгляделась в его лицо, пытаясь понять, что означает этот тон в его голосе. Его губы нашли мои, останавливая мои мысли. Его поцелуй стал более сильным, схватив меня за бедра и подняв на бильярдный стол. Я взвизгнула от неожиданности. Тэхён усадил мою задницу прямо на край и раздвинул мои ноги. Это было ужасно неудобно, но будь я проклята, если скажу хоть что-нибудь. Моя короткая клетчатая юбка задралась вверх.

— А как же мои юбки? Ты их тоже не ненавидишь?

Тэхён лизнул горячий влажный след на внутренней стороне моего бедра. Я поежилась, подавляя смешок. Часть меня хотела оттолкнуть его, но другая хотела большего.

— Нет, пока они позволяют мне быстро получить доступ к твоей сладкой киске, — он поцеловал меня через трусики.

— Ты действительно очень увлечён оральными ласками.

Я приподнялась на локтях, чтобы увидеть его между своих ног. Он всегда опускался на меня перед сексом, а иногда просто так. Он не торопился, и это было удивительно. Видеть, как он наслаждается этим так же сильно, как и я, было очень возбуждающе.

— Блядь, да. Я мог бы есть тебя весь день, — он погрузил свой язык между моими складками, мои трусики все еще были между нами. — Это что, жалоба?

Я схватила его за короткие волосы, пытаясь вернуть назад, чтобы он лизнул меня. Разговоры были последним, о чем я думала.

— Ни в коем случае. Твой язык просто волшебный.

Он ухмыльнулся, и глубокий грохот вызвал еще один поток влаги, просочившийся из меня. Он зацепил пальцами мои трусики и медленно потянул их вниз. Я приподняла свою задницу, чтобы ему было легче, а затем раздвинула ноги шире.

— А тебе, милая, нравится вставать на колени и сосать мой член?

— Да, — выдавила я, придвигаясь ближе к его рту.

Он ухмыльнулся. Вместо языка его указательный палец начал слегка дразнить меня. Он погрузил его в меня, вытягивая мое возбуждение.

— Ты так сильно хочешь меня, что собираешься испортить бильярдный стол.

— Мне все равно. Пожалуйста, перестань дразнить меня. Мне нужен твой язык.

Его улыбка стала еще мрачнее.

— Помнишь, я говорил тебе, что только я отдаю приказы в спальне?

— Мы не в спальне, — пискнула я, прежде чем он поднял меня со стола, развернул и толкнул вперед, так что я перегнулась через край, моя задница была выпечена наружу. Он сильно шлепнул меня по заднице, заставив выгнуться со сдавленным стоном. Его молния зашипела. Он погладил меня по заднице, его кончик медленно раздвигал мои бедра, пока я не почувствовала его у своего входа, а затем он полностью вошел внутрь.

Я уперлась руками в зеленую поверхность, когда Тэхён погрузился в меня.

— Ты всегда меня ешь, — выдавила я из себя. — Тебе не нужно, чтобы я приказывала тебе это делать.

Его грудь прижалась к моей спине.

— Даже сейчас я жажду твоей сладости.

Он еще сильнее врезался в меня, заставив шары передо мной звякнуть друг о друга. Он вонзился в меня еще глубже, и треугольник с шариками действительно дернулся. И это все, что требовалось, этот визуальный образ внутреннего захвата Тэхёна, чтобы отправить меня за край, выкручивая меня из-под контроля так быстро, что мое зрение проходило туннель, фокусируясь на ярко-зеленой ткани, когда мои ногти царапали ее. Мое освобождение ударило меня, как разрушительный мяч, и я уронила голову на стол, пытаясь втянуть воздух, пока мое тело дрожало.

Тэхён вышел из меня. Я ахнула, и мои стенки сжались от неожиданной потери. Я почувствовала, как холодный воздух коснулся моей мокрой плоти. А потом его язык оказался напротив меня, согревая. Он осторожно облизал меня, зная, что я все еще слишком чувствительна. Я обмякла на столе, повиснув на его краю, когда мои ноги подкосились.

Вскоре удовольствие снова нарастало, и оно стало еще голоднее, а плеск превратился в волнение. Тогда я потеряла всякое чувство времени, позволив Тэхёну взять все под контроль, позволив ему доставить мне удовольствие и взять свое, пока я не почувствовала себя почти безумной.

В конце концов мы оба растянулись на бильярдном столе, тяжело дыша. Я была почти уверена, что завтра у меня будут ссадины от ковра и несколько синяков, но мне было все равно.

— Иногда я думаю, что скажу Хёнджину, когда он станет старше и потребует ответов. Он удивится, почему половина его семьи умерла.

Я повернулась к нему, затем перевернулась и оперлась на его грудь, положив подбородок на сцепленные пальцы.

— У тебя виноватый голос.

— Иногда я чувствую себя виноватым.

— Тебе пришлось убить Бэмбэма. Даже если бы ты не убил его в приступе ярости, тебе все равно пришлось бы убить его за то, что он предатель.

— Я так и не получил подтверждения. Я не стал расспрашивать ни его, ни Лису. Мне следовало бы это сделать, но я убил его прежде, чем смог вытрясти из него правду. А она… я просто не мог выжать из нее информацию подобным образом. Она все равно ничего бы мне не сказала.

Я прикусила нижнюю губу.

— Бэмбэм был предателем. Все указывало на это, так что его смерть была неизбежна. Смерть Лисы была результатом их запретного романа и потому тоже неизбежна. Это был ее выбор, и ты ничего не мог сделать, чтобы остановить это.

— Я также убил бабушку и дедушку Хёнджина и Йеджи.

— Однажды Хёнджин начнет задавать вопросы, и мы на них ответим. Мы скажем ему, что Бэмбэм был предателем и сбежал. Его предательство разбило сердце его сестры, поэтому она покончила с собой, и их родители не могли жить, потеряв обоих своих детей. Это история, которую мало кто мог бы оспорить, а те, кто мог бы, не станут.

Его ладонь ласкала мою спину.

— Не думал, что ты из тех, кто предпочитает ложь.

— Если это защитит тебя и детей.

Тэхён вздохнул, его сильная грудь вздымалась под моим подбородком.

— Ему придется простить меня за все, что он имеет против меня.