Глава 14
После того, как Дэмиан заставил меня утонуть в его ласках, я немного забылась и отвлеклась от грустных мыслей. Но Дэмиан обняв меня обнаженную и положив ладонь на грудь, зародил во мне другое волнение, сказав:
- У тебя скоро будут эти дни? Грудь стала больше. - Немного сжал грудь и поцеловал в плечо. А я, удивившись, отвечаю:
- Дэм, что за странные вопросы?
- Ну, мы уже больше месяца трахаемся. А ты ни разу не послала меня из-за этого. Я уже начал думать, у тебя не бывает месячных.
- Ну и дурак же ты. Я девушка и организм у меня как у всех.
Дэмиан ничего не ответил и вскоре заснул. А у меня пропал сон. Я не особо слежу за своим циклом. Обычно это происходит стабильно и без задержек. И сейчас прикинув числа, понимаю, что уже больше недели задержка. Вообще-то..., почти две недели...
Проклятие..., только этого не хватало...
Всю ночь я практически не спала. Меня мучила мысль, что делать, если я окажусь беременной. И как только на часах было восемь утра, я аккуратно выползла из объятий Дэмиана, чтобы его не разбудить и одевшись, пошла на улицу, а там встала на скейт и отправилась в аптеку.
Купив самый дешевый тест, направилась назад. И как только пришла в дом, пошла в туалет. Сделав все по инструкции, положила тест на раковину и принялась ждать. Сидеть не могу, в меня как будто засунули все батарейки «энерджайзер», и я без конца хожу из угла в угол.
Буквально каждые несколько секунд смотрю на время телефона, как будто три минуты могут пройти быстрее. И когда наконец прошло отведенное время, беру тест в руки и на нем две полоски. Я просто стою и смотрю на этот тест и пытаюсь осознать это.
Господи, ну почему..., неужели не хватает примера моей матери? Нет, Бог тут не причем. Нужно предохраняться, чтобы не залететь...
- Сэм, у тебя все в порядке? - раздался голос Ройса из-за двери. - Ты тут сидишь уже минут двадцать.
- Да. Сейчас выйду.
Прячу упаковку с тестом в карман и выхожу из туалета.
- Все нормально? - спрашивает Ройс.
- Да, все нормально.
Иду мимо него на улицу. Мне нужно побыть одной и понять, что делать...
Мне нечего ждать от жизни. Что меня ждет? С моим образом жизни только решетка маячит на горизонте. И сейчас, это будущее гораздо ближе, чем раньше. Я ненавижу себя и свою жизнь. И если бы я не была такая трусиха..., то уже сделала бы что-нибудь, чтобы моя бестолковая и пустая жизнь прекратилась. А теперь я должна обречь невинного ребенка на такую жизнь?
Моя беременность, это проблема, мать научила меня тому, что ребенок может быть только проблемой и обузой. Это то существо, из-за которого ломается жизнь. Мать вдалбливала мне это в голову разными словами всю жизнь. И у меня просто на просто нет другого понятия о материнстве и о ребенке.
Нужно ли мне говорить Дэмиану о беременности? Не думаю..., у него и так хватает проблем сейчас, зачем вешать на него еще одну. Черт..., это моя проблема и мне нужно самой ее решать.
Если трезво смотреть на ситуацию, что я могу дать ребенку? Я себя то прокормить не могу... И что делать? Аборт? Это стоит денег... Смысла даже узнавать нет. Может..., поискать приемных родителей? Они уж точно могут дать все для моего ребенка. Например, Виктория выросла в здоровой атмосфере и жила бы счастливой жизнью дальше, если не погибли ее родители. Если уж породить жизнь... то думаю, дать возможность ребенку на лучшую жизнь, чем со мной. Я не знаю, как быть матерью. Я не умею общаться с детьми, я ничего не смогу дать ребенку. А если меня однажды арестуют..., а это скорее всего случится. И возможно, очень скоро. Лучше этому ребенку вообще не знать меня. Не хочу, чтобы мой ребенок смотрел на меня так же, как я смотрю на свою мать...
Все эти мысли только больше убеждают меня на то, чтобы найти приемных родителей. Только что делать с Дэмианом? Я умею прятать сиськи в мешковатой одежде, но живот не спрятать на девятом месяце... Может, приемные родители захотят заботиться о моем ребенке еще до его рождения? В одном фильме видела, как приемные родители забрали к себе беременную и таскались с ней. Кормили ее и водили к врачам, чтобы послушать сердцебиение ребенка. Это конечно, фильм и в жизни возможно, такого не бывает..., но мне нужно попытаться...
Незаметно для себя, пришла на кладбище. Снова села у надгробия Майкла и просто смотрю в даль. Я просто, на хрен, не знаю, что делать... Куда обращаться? Где искать приемных родителей?
***
За несколько следующих дней я стала сама не своя. Парни это заметили, но считают, что сказывается общая ситуация.
Дэмиана практически не вижу, он каждый день в тренажерном зале. И уже за несколько дней его тело стало более рельефным. Он никогда не был тощим в плане мышц. Часто отжимается от пола, подтягивается на арматуре в сарае. И много бегает. Но сейчас его тело стало еще более сексуальным. Только узнав о беременности, мне не хочется секса. И каждый раз, как Дэмиан начинает меня обнимать и шептать на ушко:
- Детка, прекрати сводить меня с ума.
Пока его губы на моем ухе, а руки уже тянут одежду с меня, мне приходится отталкивать его со словами:
- Мне не хочется.
- Почему? Я тебя чем-то огорчил?
- Нет. У меня месячные.
- Ну и ладно, пошли в душ тогда.
С силой отталкиваю его и говорю:
- Ты понимаешь, что у меня болит живот из-за этого, и мне не до секса?!
- Ладно..., я понял.
После этого он практически не пытался залезть ко мне в трусы. Только ночью слегка приставал, но я отстранилась. Мне просто не хочется... Я оглянуться не успею, как у меня будет круглый живот и хрен это скроешь...
Нужно что-то делать. Или сказать ему...
Черт...
Ладно, время еще есть, чтобы что-то придумать. А пока..., я звоню Мэри, моему социальному работнику, которая присматривает за мной последние четыре года. Она сразу мне ответила:
- Луиза, у тебя что-то случилось?
Вот, что значит, не звонить и не отвечать на звонки. Когда я звоню, люди моментально реагируют. И я ей отвечаю:
- Нужно поговорить.
- Ты в порядке?
- Смотря, что иметь в виду «в порядке».
- Давай увидимся сегодня в час дня в кафе «Зефир».
- Да, хорошо.
- Луиза, можешь заказать все, что захочешь. Я оплачу.
- Это не обязательно. До встречи.
Отключаю звонок и беру лист бумаги с ручкой. Немного подумав, начала писать, но написав несколько слов, перечеркнула. Ниже начала по-другому... В итоге я испортила много бумаги. И через полтора часа смотрю на результат своих стараний:
«Мне семнадцать лет, и я беременна нежеланным ребенком. К счастью или к огорчению, материнских чувств во мне не больше, чем у кукушки. Но совесть у меня все-таки есть, и я хочу найти для своего ребенка любящую семью. И если Вы задумались о том, чтобы забрать моего малыша, подумайте очень хорошо, готовы ли Вы любить его всю жизнь? Даже если ребенок сделает ошибку, готовы ли Вы любить его и поддерживать? Дать ему понятие о добре, зле, ответственности и хорошей жизни? В обратном случае, я сама могу быть дерьмовым родителем.»
Прочитав несколько раз, думаю, я смогла выразить мысли очень четко. Я не хочу отдавать ребенка кому попало. Написав эти строки еще на нескольких листах, запечатываю в конверты, которые нашла в столе, пыльного кабинета. В этом кабинете только остался стол..., все остальное мы уже использовали как дрова.
Собираюсь и иду к кафе, не забыв собрать все черновики. Не хватало еще того, если кто-то прочтет это.
Кафе оказалось недалеко. Зайдя внутрь, села у окна и принялась ждать. Ко мне подошла официантка с бейджиком Бриджит и спрашивает:
- Чего желаете?
- Воду.
Официантка опустила руку с блокнотом и терпеливо сообщает:
- Хотите сидеть тут, заказывайте.
- Ладно..., - смотрю меню и называю ей самое дешевое, что увидела:
- Стакан молока и кусочек пирога со сливами.
- Сейчас будет.
Вскоре она принесла ароматный пирог, и я стала наслаждаться каждым кусочком. Как же вкусно, мать вашу...
Открывается дверь и заходит Мэри, она сразу видит меня и идет в мою сторону. По пути сказала официантке:
- Мне, пожалуйста, кофе.
Когда она села напротив меня, я отправила в рот последний кусочек и отложила вилку.
- Молодец, что заказала поесть. Хочешь еще?
- Нет. Спасибо.
- Ты нормально питаешься?
- Я пришла поговорить не об этом...
Она выжидающе смотрит, а я немного нервничаю. Жду, когда официантка нальет ей кофе и заберет мою пустую тарелку. Я еле удержалась от того, чтобы собрать крошки... И как только она ушла, я беру салфетку, чтобы чем-то занять руки и начинаю:
- Дело в том, что я беременна. И я хочу, чтобы ты нашла приемных родителей для моего ребенка.
Мэри удивленно смотрит на меня, как будто током поражения. Но спрятав то, что она почувствовала, спокойно спрашивает:
- Отец ребенка знает?
- У него и так хватает проблем. Этого ему еще не хватало...
- Я так понимаю, не знает.
- Это только моя проблема, и я могу справиться с этим без него.
Мэри уставилась на меня серьёзным взглядом. В её голове точно что-то обдумывается. Прищурив немного глаза, она медленно проговорила:
- Ты понимаешь, что отказавшись от ребенка, у тебя не будет никаких прав на него. Возможно, ребенок даже не узнает о тебе. А если узнает, до восемнадцати лет он не сможет решать в желании познакомиться с тобой. Эта дорога в один конец. И до восемнадцати лет, это еще смотря в каком штате будет жить. Если в Миссисипи, то до двадцати одного года.
- Я все это прекрасно понимаю. И мое решение твердо.
- Луиза... Боюсь, ты не понимаешь. Сейчас ты его не чувствуешь и у тебя нет той связи с ребенком, которая еще появится. Подожди, и когда ты будешь чувствовать малыша каждую секунду и будешь знать, что он делает, отбивает тебе почки, кувыркаясь или спит... Этот ребенок будет частью тебя и смотря в его или ее глаза, тебе захочется собрать все звезды только, чтобы увидеть улыбку своего малыша...
Во мне что-то дрогнуло от ее слов и поборов эту эмоцию, с трудом говорю:
- Ты знаешь, какие должны быть родители у моего ребенка. Ты только что описала этих людей. Я хочу, чтобы у моего ребенка была нормальная жизнь, теплая постель, сказка на ночь, большая елка на Рождество и много подарков. Пикники с родителями и походы... Я хочу, чтобы он был счастлив. Я этого не могу дать и рано или поздно, ты приедешь и заберешь этого ребенка у меня, потому что в холодильнике нет арахисовой пасты, а ребенок ворует конфеты из магазина.
- Луиза..., - Мэри откинулась на спинку сидения и её тон смягчился: - Ты лучше всех знаешь, почему ребенка могут забрать. Твоих родителей не лишили родительских прав, только потому, что социальная служба не знала об условиях твоей жизни до того дня, как ты оказалась полумертвая в больнице с внутренним кровотечением. Надо было еще тогда не слушать тебя и подыскать тебе семью...
- Мне было тринадцать лет. Кто возьмет проблемного ребенка? С моими родителями я хотя бы знала, чего ждать. Почти всегда... Но в любом случае, разговор не об этом. Найди хорошую семью для моего ребенка, иначе мне придётся искать способы избавиться от него. И это не через больницу.
Встаю из-за стола, вытаскиваю конверты из кармана толстовки и отдаю ей со словами:
- Передай по одному письму потенциальным родителям. Спасибо.
Я вышла из кафе и пошла по дороге обратно к дому. В носу щиплет и на глаза наворачиваются предательские слезы. Вытираю глаза, и сама себе говорю шепотом:
- Не смей реветь! Этот ребенок достоин лучшего, и я постараюсь позаботиться об этом... Только мамой буду не я..., черт побери меня и мою дерьмовую жизнь...
Придя домой, увидела Ройса и пару копов. Один из копов говорит:
- А вот и она. Пошли.
- Куда? - задала тупой вопрос. Сейчас я меньше всего ждала копов и совсем не думала про историю ареста.
- На опознавание. Убегать нет смысла, - неужели было так заметно по-моему лицу, что я допустила эту тупую мысль.
Они толкают нас на выход, я тихо спрашиваю Ройса:
- Где Дэм?
Ройс только пожал плечами прежде, чем сел в машину, и я сажусь за ним.
Через пятнадцать минут мы оба были уже в полицейском участке. Нас завели в комнату и поставили у стены. Только мы встали, заводят Дэмиана. Он взглянул на меня и встал рядом со мной, а я тихо спрашиваю у него:
- В чем дело?
Дэмиан не успел мне ответить, заходит Бетти. С ней еще несколько парней и девушек. Бэтти осуждающе на меня посмотрела и слегка покачала головой. Потом встала перед нами и заговорила:
- Сейчас пройдет опознавание. В дом мистера О'Нила проникло несколько молодых людей. И он видел воров. Стойте смирно.
В стекле увидела старика. Того самого, который подстрелил меня!
Боже... Мы пропали...
В той комнате подключен микрофон, и мы слышим, что он говорит:
- Вот тот, в синей толстовке. Я его точно помню! Это его я подстрелил! Проверьте, - указывает он на Дэмиана. Я кое-как поборола желание проявить эмоции отчаяния.
- Мистер О'Нил, какую часть тела вы ранили? - спрашивает Бэтти.
- Думаю, в ногу. Крови не было после их ухода, а он еле тащится. Если бы я был моложе, я бы его остановил!
Старый идиот. Дэмиан еле тащился, потому что помогал мне идти. Но Бетти поддерживает его и говорит:
- Дэмиан, будь добр. Спусти джинсы.
Дэмиан тяжело и терпеливо вздохнул и расстегивает джинсы. Как только он их спустил до лодыжек, разводит руками. А старик не уймется:
- Я точно знаю, что кого-то из них подстрелил! И он точно был в моем доме!
- Дэмиан, оденься, - сказала Бетти и снова обращается к старику: - Мистер О'Нил, сосредоточьтесь. Посмотрите внимательно на этих людей и скажите, кого из них вы видели у себя в доме.
Старик стал вглядываться и по очереди говорить, кого он не помнит. Через десять минут стояли две девушки, я, Дэмиан и Ройс. А вот Чарли даже не появился...
- С девушками не уверен..., - задумчево проборматал старик. - Пусть снимут штаны.
Одна из девиц заорала:
- Может, тебе еще стриптиз станцевать?! Старый извращенец!
- Успокойся Джуди! - рявкнула на нее Бэтти, и та замолчала. А старик не уймется:
- Пусть все снимают штаны, вы сами увидите шрам от прострела!
Бэтти терпеливо поворачивается к нам и говорит:
- Ладно, ребята, давайте закончим с этим.
Вижу, как все снимают штаны и мне деваться некуда. Чувствуя себя в ловушке, спускаю треники. И как только выпрямилась, старик громко воскликнул:
- Я подстрелил девчонку! Ту самую! В темноте она выглядела как парень.
- Мистер О'Нил, решаются судьбы. Вы можете уверенно сказать, эти люди проникли в ваш дом?
- Да, это они. И эта девчонка. Остальных не было. Но их было четверо...
На этом звук отключился и нас выводят из комнаты. И уже через несколько секунд увидела до боли знакомую камеру...
Парней отправили в одну камеру, меня в соседнюю. Там уже была одна девушка. Она оценивающе посмотрела на меня и легла на кровать.
А я села, подняв ноги и согнув их в коленях. Сижу, уткнувшись носом в колени, спиной к камере, где находятся парни. Слышу голос Дэма:
- Лу, сядь ближе.
От того, что я храню от него тайну, мне с каждым днем все более паршиво. И сейчас зная, что возможно, мы не увидим друг друга несколько лет, от этого особенно паршиво. И я продолжаю сидеть и игнорировать его.
- Детка, ну же. Иди сюда. Черт..., Луиза, может, я больше не увижу тебя. Сядь ближе!
Вся паршивость на душе начинает накатывать к глазам, и я вот-вот начну реветь. Этого еще не хватало...
- Эй! Охрана! - раздался громкий голос Дэмиана.
- Чего тебе? - голос копа.
- Переведи меня в ту камеру.
- Не положено.
- Слушай, она моя девушка, и она напугана...
Ну... решеткой меня хрен напугаешь. Я просто чувствую себя последней тварью.
- Сядь на место, - ответил ему охранник и потом услышала голос Бэтти:
- Что тут происходит?
- Бэтти, ты же давно знаешь Лу и знаешь, что происходит. Пожалуйста, пусти меня к ней.
Я поднимаю голову, смотрю на Бэтти, а Бэтти смотрит на меня. Она вздохнула и снова смотрит на Дэма.
- Ладно..., идем..., - она открывает его камеру, и как только Дэмиан вышел, она закрывает, и они сразу идут ко мне.
Как только Дэмиан оказался в моей камере, сел рядом со мной и затащил меня к себе на колени. Крепко обнимает, прижимается губами к моему виску. Он ничего не говорит, но его объятия и энергетика очень многословна. Единственное, чего он сейчас боится, это больше не увидеть меня. Обычно в такие моменты Ройс шутит «поженитесь уже». И я всегда понимаю, когда он так скажет. И этот момент именно такой. Мне даже хочется это услышать, чтобы немного расслабиться. Но Ройс молчит, а Дэмиан тихо прошептал:
- Отвечаю, если выберемся из этого дерьма, я сразу женюсь на тебе.
Твою же мать...
От этих слов мне уже в правду хочется реветь. И я кручу в голове мысль, рассказать о ребенке. Но если я произнесу хотя бы слово, мой голос будет дрожать, а в таком состоянии Дэмиан меня никогда не видел. И это уже очень многое скажет ему... Поэтому продолжаю молчать...
К тому же, что это изменит... Эта новость только сильнее будет его терзать. Ему сейчас и так тяжело, зачем мне еще сильнее терзать его...