глава седьмая
– Мне жаль, – пробормотала Джули, зная, что это банально, но сказать ей было больше нечего?
Ден медленно кивнул, все еще неотрывно глядя на листок бумаги.
– Ты не догадывалась об этом? – спросил он.
Юля почувствовала, как ее ногти впиваются в ладонь.
– Я ничего не знала.
– А ее семья?
Юля покачала головой.
– Ты сам был там вчера. Луиз выглядела такой счастливой. Она...
– Пустилась во все тяжкие, – с ухмылкой договорил Даня.
Юля сжала губы и опустила глаза. Сейчас стало очевидно, что Луи своим радостным видом всех одурачила. Теперь очарование вчерашнего вечера казалось поддельным. Луиз порхала в своем золотом шелковом платье, обнималась с женихом, преданно смотрела ему в глаза. Все отмечали, какая они прекрасная пара. Даже Ден улыбался, глядя на свою возлюбленную. Юля немного завидовала Луиз. Не каждая женщина может найти своего принца и выйти за него замуж.
Но это не значит, что Даня Милохин– принц, одернула себя Джули. Потому что это совсем не так. Просто у него есть все: деньги, внешность, образование, воспитание.
Бианка называла это одним словом – родословная.
– Я выхожу замуж за человека с отличной родословной, потому что у меня тоже достойное имя и хорошая генетика, – заявила она.
Юля это показалось невероятно циничным.
– Но ты его любишь?
– Ты шутишь, дорогая? – рассмеялась Луиз. – Ты ведь его видела. Какая девушка в трезвом уме не влюбится в такого мужчину? Да и ты в него влюбилась бы, если бы я тебя не опередила.
Юле было очень стыдно вспоминать эти слова – особенно после, вчерашнего случая. Но теперь к стыду добавилась еще и растерянность. Получается, что Луиз хитрила, когда говорила о своей любви к Дане? Но как же можно лгать, глядя прямо в глаза лучшей подруге? Это уму непостижимо!
Ден снова взял письмо и перечитал его. Он был спокоен, однако Юля заметила, что она сдерживает дыхание. Наверное, его плотно сжатые губы внушают ей опасение.
Он злится, поняла Юля. И она не могла его винить за это. Возможно, Луиз не разбила сердце Дани, но точно задела его самолюбие. А для такого человека собственная честь превыше любых чувств.
Холодный и уверенный в себе. Такие эпитеты всплывали у нее в голове, пока она ждала, когда он что-нибудь скажет. Конечно, Юля с такой же легкостью могла бы сказать «высокий и красивый», но не этими словами обычно описывают внутренний мир человека.
Тягостное молчание начало действовать ей на нервы. Юле хотелось поскорее уехать, но что-то удерживало ее.
Наверное, это чувство ответственности за произошедшее, хотя девушка и понимала, что ни в чем не виновата. Но почему-то она не хотела оставлять Даню одного. Ей было жалко его.
Какая ирония, подумала Юля. Даня наверняка разозлился бы, если бы узнал, что кто-то посмел его жалеть. Даже, возможно, сам выгнал бы ее из дома.
Странный мужчина, в очередной раз решила Юля. Несмотря на то, что Даня вращался в высших слоях итальянского общества, он всегда казался ей одиноким. Даже находясь рядом с Луиз.
– Наверное, тебе интересно, где твое обручальное кольцо, – не выдержала Юля.
– Не интересно, – сухо ответил Лучано. – Думаю, так как она убежала с бедняком, они уже давно его продали.
У Юли загорелись щеки при напоминании о том, что Луиз сбежала с ее же братом.
– Мэтт не беден. – Юля считала себя обязанной встать на защиту брата, который работал и получал вполне приличную зарплату.
– По твоим понятиям или по моим?
Как это грубо с его стороны! Джули чувствовала, как в ней закипает злость, хотя и понимала, что не имеет на это права.
– Послушай, – сказала она, – пожалуй, мне лучше уйти.
– Убегаешь, как те двое?
– Нет. Я просто хочу уйти до того, как потеряю терпение.
– То есть оно у тебя есть?
– Да, – ответила она и испугалась, поскольку Даня обошел стол и встал совсем близко от нее.
Юля боялась, что он поймет, как она чувствует себя в его присутствии. Тем более сейчас, когда у нее на голове полный беспорядок, а одежда выглядит так, будто ее только что купили на самом дешевом рынке.
Прошлой ночью Юля сглупила. Утром ее разбудили обвинения родителей Луи в пособничестве беглецам. А теперь ей приходится смотреть в глаза брошенному жениху только потому, что Морено не рискнули сделать этого сами. А он глядел на нее так, будто не верил, что она посмеет выйти из комнаты без его позволения