11 глава - Хирург.
Лайла
Быстрыми шагами, как и привыкла ходить за все свои двадцать шесть лет, я иду, сама не понимая еще куда, все сильнее и сильнее от каждой мысли сжимая в руках гаджет. В голове в который раз звучит его бессмысленное «Лайла». И такое ощущение, словно я уже слышала и точно видела этого парня. Но где именно, я не могу вспомнить.
Он тесно связан с моим прошлым.
Его мощный вид внушал какой-то странный страх. В ушах шумел мой пульс, и кровь бежала слишком быстро по венам для меня. Вот тогда я точно поняла, что мне уже пора выходить замуж. Даже если отец не говорит об этом, мне надо выйти замуж и перестать трястись перед каждым вторым мужчиной.
Хотя, с другой стороны, я еще ни перед кем так не нервничала, как перед ним. Быть может, тому причиной послужило то, что он был таким высоким и сильным, может быть, все из-за того, что он не стесняясь смотрел на меня. А почему он смотрел на меня? Неужели подумал, что я буду ему плясать в честь того, что он выиграл золото в Берлине?
В общем, не понять!
Мне легче по тысячу раз удалять опухоль из толстой кишки, чем разбираться в этих незначительных мужских знаках внимания.
А еще может быть, он меня с кем-то перепутал. Или я его с ним перепутала.
— А имя, вправду ведь, правильно назвал...
— Кто назвал? — задает мне вопрос девушка со стойки в клинике, из-за чего я чуть краснею и быстро мотаю головой.
— Омаров Ясин, прибывший полтора часа назад к нам, под моим руководством. Никто не смеет его трогать без моего разрешения, сообщи всем остальным. Спасибо! — заявляю я так, чтобы создать отвлекающий маневр и у меня явно это получается. Она быстро набирает текст и приступает к работе.
Сделав выдох облегчения, я уже осознала куда мне следует пойти и через три минуты очутилась в своем кабинете. Снимаю платок с головы, распускаю волосы, запускаю в них пальцы обеих рук и, смотря на уставшее лицо через маленькое зеркальце на стене, медленно массирую кожу головы. Это так успокаивает и помогает. Целый день носить платок и работать не так уж легко, как кажется с первого взгляда.
Прикрываю глаза и выдыхаю из себя всю тревожность за последние несколько часов. Делаю так три раза и уверенная в том, что уже успокоилась, пытаюсь освободить волосы, когда без моего ведома дверь кабинета распахивается со всей силой.
Никакого стука.
Ни-че-го.
Просто дверь открывается и даже закрывается следом, а передо мной стоит тот самый парень в черном костюме. Он моргает несколько раз, и только через томительные секунды, когда в голову приходит мысль, что перед ним без платка, я кричу на него со всей силой и мчусь к своему головному убору на диване.
— Вы могли бы и выйти! — кричу на него еще сильнее, понимая, что выходить он не собирается и кое-как завязываю платок. — Вы как сюда посмели войти?! Не видели табличку у двери?! Мужчинам сюда нельзя! Тем более, без стука. Вы совсем с ума сошли?
— Может быть.
Меня бесит его спокойствие. Он увидел меня без платка, да еще и с распущенными волосами, а теперь стоит тут так, словно все нормально. Как это нахально и некрасиво. Настолько, что я хочу очень сильно его ударить прямо по лицу.
— Выйдите или я позову охрану. — подражая ему, я спокойна.
— Зови.
— Охрана! — я иду к двери, у которой он, собственно, и стоит; ожидаю того, что тот отойдет, но ничего такого не случается. Почему-то я уже не удивляюсь тому, что он опять смотрит на меня сверху вниз этим своим странным ледяным взглядом и, словно стена, не двигается с места. — Чего вы хотите?
— Тебя.
— Вы с ума сошли?! — я икаю и иду на два шага назад от него, затем еще два и еще два, до тех пор, пока между нами не возникает хорошее пространство. Я стою у окна, а он у двери.
— Ты же Лайла. Я знаю, что ты она.
— Я Лимда.
— Ты Лайла. Лайла Гамзатова.
Внутри все бурлит от маминой фамилии. Мама меня предала, сама меня оставила. Папа приютил, а затем манипулировал. И теперь я не Гамзатова. И я не Лайла. Я Лимда Маавият.
— Лимда. Маавият. Вы меня с кем-то путаете. И, верно, потому так нахально ведете. Не думаю, что Лайла Гамзатова вам такого позволила бы, чтобы врываться вот так вот в женский кабинет. — я пытаюсь звучать громче, но не получается, во мне все трясется от страха и стыда.
— О-о-о, Лайла Гамзатова мне многое позволяла, — он усмехается мне странной насмешкой. Такой, какую я раньше не видели. Он напоминает какое-то животное. Морское животное. И мне тошно от того, что он себя так ведет в моем присутствии.
— Уходите отсюда.
— Она даже сидела на моих коленях.
— Не несите ерунду! Уходите! Сейчас же! — я уже не на шутку кричу и указываю на дверь, сделав к нему три решительных шага вперед. Но он даже и не думает о том, чтобы уйти.
— Я же знаю, что это ты, Лайла. Не притворяйся дурочкой, ты же умная девочка. Ты целиком была моей, и теперь, если даже принадлежишь кому-то, также моя. Я тебя отберу.
— Я не вещь, господин Абу Бакр Омаров, чтобы вы ко мне так обращалась. Мне даже ваши извинения не нужны, просто уйдите и никогда больше не попадайтесь мне на глаза.
Моя грудь быстро поднимается и опускается, мне вообще не хватает воздуха. Смешались разные эмоции. И мне безумно страшно, потому что я не знаю чего еще от него ожидать. От него, безумного.
— Ты не вещь, но ты моя, Лайла. — теперь этот мужчина по-свойски хватает меня за кисть руки и с больным ударом кидает меня в сторону стены, сам же следуя за мной. Нападающий он ставит руки по обе стороны от моего лица и блокирует мне выход для побега.
В моем рту язык не поворачивается. Он отяжелел. В животе все бурлит, коленки дрожат, как и руки, а на теле холодный пот. Я сглатываю ком и хочу что-то сказать, но звука нет.
— Ты станешь моей официально, пока я снова не потерял тебя, моя Лайла? — его тон голоса разносится по всему помещению и пронзает мое тело без ножа.
— Я...
«Мужчины - грязные существа, дочь. Если бы не мужчина, твоя мать мне не изменила бы, и мы были бы счастливой семьей. Берегись мужчин, дочь. Где бы ты ни была, сохрани свою честь. Потому что ты моя дочь, Лимда.»
— Я давно не Лайла!
Звук пощечины сотрясает стены моего кабинета, а мужчина этот только после него все-таки оставляет меня. Его лицо поворачивается в правую сторону, а глаза выпячиваются так, что сейчас-сейчас покинут свое назначенное место. Воспользовавшись моментом, я выбегаю из кабинета и зову криком охрану. Меня вовсе не волнует, что будет дальше. Не мое дело, что его мужское эго тем самым было тронуто. Ведь он посмел со мной вести себе, как с мусором.
— Быстрее! — срываю я голос, чувствуя, как он идет ко мне со спины и убегаю от него куда глаза глядят. Вскоре охрана бежала к моему кабинету и через пять минут мне сказали, что никого не было в кабинете и нигде рядом.
— Тогда проверьте запись видеонаблюдения! Я не собираюсь терпеть этого сумасшедшего!
— Хорошо, — два молодых парня кивают мне головой и расступаются, давая дорогу главврачу клиники.
Тот самый хирург, по которому сохнут все медсестры да и весь женский коллектив больницы. С легкой и аккуратно выбритой щетиной на лице, короткой стрижкой, широкой спиной и высоким ростом он манил всех, как я успела заключить за все четыре месяца работы тут. Но, конечно же, были исключения, ведь красивой мордашки не достаточно для того, чтобы покорить сердце женщины. Глаза можно покорить, но сердце - никогда, одной красивой обертки для души никогда не будет достаточно.
— Лимда, с вами все в порядке? — поспешно спрашивает обладатель низкопоставленного голоса и тянет ко мне руку, словно пытаясь коснуться плеча. Но он, конечно же, знает, что так нельзя делать.
— Д-да, — мешкаюсь я, почему-то теряя свою уверенность.
— Что-то не скажешь. Почему тут охрана стоит? Я слышал, как вы их звали. Да еще мимо меня какой-то парень прошел в черном пиджаке и с мокрыми волосами, скажите, это он был? Этот парень вломился в ваш кабинет, и вы его испугались?
Красивой обертки не достаточно. Помимо этого мужчина должен быть внимательным, заботливым и понимающим. К сожалению, всем этим Зайд и обладал.
— Все нормально уже, Зайд, благодарю за внимание, — кивнув ему в знак благодарности, я хочу обойти его стороной, но опять его грубый голос заставляет душе уйти в пятки.
— Постойте, Лимда, — я смотрю не на него, а на охрану, что стоят так, словно нас нет. — Парни, вы можете идти.
Оба спешно убираются с места, оставляя меня наедине с Зайдом, который теперь уже стоял напротив меня и смотрел сверху вниз.
— Я бы хотел кое-что с вами обсудить. Это на счет работы. Но сегодня вечером. В семь вы свободны? В ресторане? — это было его вторая попытка. Сначала он мне такое предлагал две недели назад, но я наивно думала, что он уже забыл, так как я об этом не говорила и взяла всю работу по больнице на себя, чтобы не видеть его.
— Извините... — начинаю.
— Это по работе, Лимда, — не хватает только того, чтобы сейчас этот огромный мужчина сел передо мной на колени.
— У меня очень важный пациент. Мальчик, попавший под колеса автомобиля. Мне еще много с ним надо будет ночью поработать. Прошу прощения, но всю последующую неделю я тоже занята. Очень надеюсь на ваше понимание. Но если вы так требуете, можем все обсудить в вашем или в моем кабинете, я попытаюсь освободиться на пол часа.
Зайд мотает головой и засовывает руки в хирургические брюки. Я следую за ним и тоже тянусь к хирургички на себе.
— Хорошо, я вас понял. Сообщите, когда освободитесь. Мой номер у вас есть. — последнее, что этот хирург говорит, а затем улыбается мне и уходит, пожелав легкой работы.