Жертва

Лису уводили прочь от площади, по улице и вниз, прямиком к жилищу ведьмы. Юминия бодрым голосом отдавала указания, что и как делать. Особенно приятно было узнать, что в хижине ведьмы их дожидается лохань с водой.

Действительно, не подавать же на алтарь чумазую, пропахшую потом девицу.

Ветхий каменный домишко встретил их распахнутой настежь калиткой. Юминия никогда не запирала дом. Красть там было нечего, разве что нитки сушеных грибов и ягод или пучки целебных трав. Пройдя сквозь тесную гостиную, которая служила еще и кухней, а так же чуланом для всякого хламья, они очутились в ведьминой спальне. На полу, действительно, стояла лохань с прозрачной водой.

Выгнав во двор всех лишних в такой деликатный момент людей, Юминия велела девушке раздеваться. Сама же в это время чуть ли не с головой залезла в огромный прикроватный сундук и принялась усердно там рыться. Лиса только и слышала, что позвякивание стекла или шуршание бумаги. Наконец ведьма вынырнула из глубин этого бездонного хранилища. В руке у нее тускло блестела темная склянка.

- Волос ниже ресниц быть не должно, - наставительно проговорила старуха.

Лиса покорно опустила голову, пусть делает все, что хочет, лишь бы ничего не заподозрила.

Прохладная вода приятно бодрила. Юминия заставила вымыться до скрипа. Лохань пришлось наполнять несколько раз.

Затем настал черед удаления лишней растительности. Буквально выдрав из рук ведьмы скляночку, Лиса клятвенно пообещала, что сделает все сама. И намажет, где нужно, и выдержит, сколько положено. Ибо к ногам Лиса хоть и с трудом, но позволила бы прикоснуться, а вот между ними… Ну уж нет! Сама и точка!

После всех процедур, чистая во всех смыслах, Лиса почувствовала себя готовой свернуть горы, ну или на худой конец разорвать предстоящие путы голыми руками. В дверь тихо поскреблись. Ведьма ненадолго скрылась, а после вернулась со свертком.

- А вот и одежонку принесли… Ишь, стараются! - прицокнула она языком.

Еще бы не старались! Лиса могла поклясться, что односельчане готовы сейчас даже прыгать голыми у костра, лишь бы пошел дождь.

Юминия развернула сверток, и девушка нервно сглотнула. Эта одежда мало походила на одежду… И где этот полупрозрачный срам достали? Выкрали в ближайшем борделе? Перспектива бегать по лесу вот в этом слегка пошатнула ее железную уверенность в успехе собственной задумки. Да и в городе показаться невозможно будет… Сразу стражам сдадут. В лучшем случае.

Пока Лиса раздумывала, как бы намекнуть старухе, что помирать на голом камне алтаря как-то неудобно и самая захудалая тряпка под спину явно не повредит. Юминия усадила девушку на колченогий табурет и принялась рисовать чешуйки. Изрядно облысевшая кисточка щекотала нежную кожу, но Лиса терпела.

Дело двигалось к ночи, и в коморке становилось все темнее. Остаток работы Юминия доделывала уже при свече. Очевидно, медлить с жертвой никто не собирался. Дорисовав последнюю чешуйку на спине, ведьма удовлетворенно хмыкнула:

- Ему понравится!

Лиса благоразумно промолчала и быстренько одела то, что протянула ей старуха. К сожалению, в тряпке под спину было отказано, но зато ей выдали очень неплохую накидку с капюшоном и вполне сносные туфельки, сделанные из мягчайшего опойка и украшенные вышивкой и бисером.

Оставшись довольной видом жертвы, ведьма подтолкнула Лису к выходу. У входа лениво шевелилась толпа. Было уже совсем темно и лоди стояли с факелами. Любопытные и местами жадные взгляды прошлись по закутанной до самого подбородка фигуре жертвы. Похоже, кроме дождя народ был серьезно настроен на развлечение. Все-таки жертву богу приносили в Ламорне не каждый день, и ради этого зрелища многие согласны были рискнуть войти в забытый Храм.

К вящему облегчению Лисы, никого из ее семейки не было видно поблизости. Словно угадав ее мысли, Юминия прошелестела:

- В доме заперлись, никак донос в церковь придумывают. Ничего, не рискнут.

Лоди окружили ведьму и жертву, и в торжественном молчании процессия направилась к храму. На Лису то и дело бросали изучающие взгляды, но никто не пытался заговорить. Девушка тоже помалкивала. В голове царил сумбур. Еще несколько дней назад она этой же дорогой бежала за водой, и вот ее, умытую и разодетую, ведут в Храм Чонгука.

Лиса даже тихонько ущипнула себя, чтоб еще раз убедиться, что происходящее не мираж, навеянный жарой.

Тропинка становилась все уже, и люди вытянулись в длинную шеренгу. Огненная змея неторопливо ползла к оврагу. Лиса и оглянуться не успела, как дорогие туфли ее погрузились в прохладную воду источника. Но, похоже, замочить ноги пришлось лишь ей и Юминии.

Остальные же спасались от воды и возможных укусов высокими сапогами.

Свет факелов выхватил из ночной тьмы статуи стражей. Лиса проводила их задумчивым взглядом и повернула голову в сторону входа. От предвкушения заныло под ложечкой - никогда девушка не была внутри.

Отваги хватало лишь на десяток робких шагов вниз по устланной землей и корнями лестнице. Люди замедлились, но движение не прекратилось. Пара мгновений, и Лиса очутилась внутри.

Отблески факелов плясали на старых каменных стенах, украшенных барельефами,посвященными подвигам Божественного Змея. Позабыв об участи жертвы, Лиса жадно впивалась взглядом в полуразрушенные картины, но рассмотреть как следует все равно не могла.

Длинный спуск вывел их в просторный подземный зал. Движение еще более замедлилось. Люди неуверенно озирались, стараясь рассмотреть и запомнить зал в мельчайших подробностях. Да, несмотря на многовековое запустение, тут было все еще красиво. Прямо от лестницы к алтарю вела светлая мраморная дорожка, по бокам от которой возвышались темные, резные колонны. Стены были тоже темные и тоже из мрамора, как и потолок. Кое-где виднелись ниши, в которых стояли каменные статуи нагов и нагинь. Лучше рассмотрев последний, Лиса отметила, что ее наряд еще очень даже целомудрен.

Грудь каменных прелестниц скрывал один только лиф. А переход покатых бедер в змеиный хвост был спрятан за широким, подвязанным хитрым узлом поясом, концы которого кокетливо спадали на одну сторону.

Девушке очень хотелось подойти ближе и в полной мере насладиться работой талантливого мастера, однако ее подтолкнули вперед. Через десяток шагов из тьмы показался алтарь. А за ним… Восхищенный вздох Лисы потонул во всеобщем стоне удивления и ужаса. Над алтарем, выдвинувшись прямо из стены, возвышалась огромная статуя самого Чонгука.

Мускулистые руки, украшенные защитными браслетами, были разведены над алтарем, словно Древний и впрямь готовился забрать душу жертвы в свои ладони. Прекрасное лицо Бога было спокойным и умиротворенным. Связанные во множество крупных косиц волосы падали на широкую грудь, а высокий лоб был украшен венцом, переплетения которого удерживали три тускло блестящих камня. Один побольше и два поменьше. Свет факелов выхватил их из сумрака, и темно-багровый отблеск множества граней отразился в глазах людей алчным огнем.

- Проклятье падет на того, кто осмелится осквернить храм Древнейшего, - предупреждающе заворчала Юминия.

- Это всего лишь статуя, - шикнул на нее их деревенский меняла. Однако первый же и отступил на шаг назад.

Юминия тронула Лису за плечо и кивком указала на алтарь, рядом с которым висел потемневший от времени гонг.

Повнимательнее приглядевшись к жертвеннику, девушка нервно сглотнула ставшую вдруг вязкой слюну. Перетереть веревки будет…трудновато. Кольца-змейки, к которым крепились путы, выступали прямо из плоской столешницы. Ладно… Значит, надо попытаться ослабить веревки на запястьях. Благо руки должны были быть связаны вместе. На это намекало одинокое кольцо-змейка с одной стороны алтаря. Лиса сделала робкий шажок вперед.

- Плащ. - прилетел в спину голос ведьмы. Вот старая карга! Неохотно девушка стряхнула с плеч накидку и поспешила лечь на жертвенник. Послушно вытянула руки над головой, сцепив их в замок.

Ведьма затянула что-то заунывно-тягучее. Подвывала, шипела, сипела. И в то же время не забывала обматывать руки Лисы веревками. Девушка незаметно развела кисти, пытаясь оставить небольшой зазор между запястьями, и тут же получила острый укол в районе локтей. Лиса вскрикнула, на мгновенья теряя контроль над руками. И ведьма этим воспользовалась в полной мере. Веревка оплела запястья так, что между руками нельзя было провести и шелковой нити.

- Я… я передумала, - в ужасе пискнула Лиса.

Вместо ответа ведьма дернула за веревки так, что чуть не вывернула ей руки из плечевого сустава. Громкое «Ай» разнеслось под темными сводами Храма. Запоздалые трепыхания не спасли от участиполного пленения. Ее ноги так же надежно и крепко прикрутили к нижним кольцам.

- Я передумала! Отпустите! - заголосила на весь храм Лиса.

Паника вскипала в крови сотней пузырьков и топила в себе уверенность на благополучный исход ее безумного плана.

Оглушительный гул гонга прокатился по телу вибрирующей волной. Лиса прекратила извиваться на алтаре, чувствуя, как от копчика до затылка маршируют ледяные мурашки. В помещении воцарилась оглушительная тишина. Секунда, другая…

Нет! Не может быть!

Едва слышное «Т-с-с-с» заставило людей сбиться в кучу. Вывернув голову, Лиса видела нервные и внимательные взгляды, направленные во тьму, что клубилась вокруг.

Долгую минуту ничего не происходило, и Лиса даже тихонько выдохнула, но счастье оказалось недолгим. Шипение повторилось, на сей раз ближе.

- Он услышал, - довольно прошептала ведьма. Ее словам вторили быстрые шаги удаляющихся сельчан и отчаянные мольбы перепуганной жертвы.

А потом явились змеи…