Часть 7 Тьма
От лица Анны
Я села на холодный пол и просто смотрела в темноту. Сначала - ни на что конкретное, просто на пустоту; а потом картинки начали появляться сами собой, как по заказу. Мой дом - не этот чужой, с его запахом пыли и ржавчины, а мой: свет, что падает через занавески полосами, стол, где парит свежий хлеб, полки с книгами, смех, который не режет - а зовёт. Дорога, по которой можно идти, не заглядывая в замочную скважину. Я вижу это всё так живо, что от одной только мысли защипало глаза.
Слёзы покатились тихо, без звука. Не от паники - от того, что у меня отобрали. Они текут - и я не задерживаю их. Пусть это будет память, подпитка для воли. Когда плачешь о том, что было, это не слабость. Это подпорка. Маленькая улыбка выскользнула сквозь слёзы - упрямая, как щепка. Я прижала колени к груди и, не в силах больше держать картинку, уснула. Во сне дом был тёплым и простой; пусть он запирает дверь - он не может запереть мои сны.
Проснулась от холода. Пол жёсткий, простыня не нужна, потому что её нет. Тьма вокруг, и в этой тьме - тот самый металл засова, тот щелчок. Я встала и подошла к двери. Ручка не поддалась. Замок на месте. Он даже не думал выпускать. Первое, что захотела прежняя я - закричать, броситься, ударить кулаком по двери. Но я остановилась. Он ждёт шоу. Я не дам ему спектакль.
Темнота давит, но внутри - какая-то ясность. Слова его: «заноза», «обуза», «никому не нужна» - звучат в голове, как клейма. Пусть. Пусть я заноза. Заноза колет. Значит, даже в темноте я могу быть опасной. Я села на пол и начала складывать мысли, как открытки: маленькими шагами, ровно и методично.
Первое правило: не показывать слабость. Он питается моими криками. Я не даю ему питание. Хочу, чтобы ему было неудобно от моего спокойствия. Пусть думает, что я сломалась - но только внешне; внутри будет расчёт.
Второе: запомнить рутину. Его шаги - утренний ритм; сигарета на балконе в одно и то же время; телефонные звонки с одними и теми же голосами. Рутину можно предсказать. Предсказуемость - мой козырь. Я прижимаю ухо к щели и ловлю шаги, записываю их в голове.
Третье: звуки вместо мольбы. Я не буду умолять и плакать - я создам помехи. Маленький стук, едва слышный скрип, шум, словно что-то упало. Не паника, а точечный раздражитель, который заставит его выйти и проверить. Пусть думает, что дом шалит - пусть ходит, ищет, теряет уверенность.
Четвёртое: использовать его раздражение. Его бесило моё спокойствие - факт. Если я буду ровно отвечать на его нападки, если в щель пробьётся мой ровный шёпот, он снова станет участником игры. Мои «мирные слова» - не просьба о пощаде, это инструмент, который тянет его внимание ко мне. Пусть думает, что примет меня по-своему, но это будет его ошибка: он займётся мной, а не отвлечётся на другие дела.
Пятое: собирать факты. Любая мелочь - имя, слово, жест - может стать ключом. Я буду вылавливать их из разговоров, из шагов, из смеха. Знание - это маленькая власть. Даже место, где он прячет ключ, - уже цель.
Я прижала ладонь к щели. Металл холодный, но не вечный. Я устроила себе режим: слушать, ждать, действовать по пунктам. Первые попытки - осторожные. Один стук по стене - и тишина. Второй - и я слышу, как шаги замедлились. Третий - и он свернул к коридору, прислушиваясь. Он пришёл к двери, но не открыл - повернул и ушёл. Сердце ёкнуло от маленькой победы. Я не вскрикнула. Я не просила. Я просто сдвинула его равновесие.
Каждый стук - не крик, а сообщение: я здесь. Я не прошу - я заявляю. Мой бунт тихий и последовательный: точечный укол за уколом. Стратегия, не героизм. Повторение - мать навыка. Я бью в ту же доску снова и снова, пока металл не начнёт дрожать. Пусть это займёт время. У меня есть время внутри головы, где я храню свои мечты.
Слёзы предыдущей ночи высохли, но я не стала их стыдиться. Они не сделали меня слабее; они подпитывали план. Я уже не просто реагирую - я действую. У меня есть карта: звуки, ритмы, слабые места. Я знаю, когда он курит, когда говорит по телефону - и в эти окна нужно действовать.
Днём я позволила себе снова представить дом, но теперь это было не бегство, а подпитка. Я вижу хлеб, слышу смех - и эти картинки дают силу. Они превращаются в топливо, в мотивацию. Я учусь переводить тоску в расчёт, боль - в инструмент.
К вечеру я уже была не та, что пришла в темноту. Я стала точной и упрямой. Маленькие раздражения, которые я создавала - стук, лёгкий скрип, незначительный шум - подтачивали его уверенность. Он приходил проверить, уходил раздражённый. Я видела эффект: тишина перестала быть тупиком. Она стала полем для игры.
Я не знаю, сколько займёт план. Может, долго. Но каждое действие - это шаг. Я уже не пассивна. Я не просто заноза, которую проще удалить - я заноза, что сделает боль долгой и неудобной. И в этом моя сила: не сила мускулов, а сила ума и терпения.
Я улеглась снова, глаза закрылись, и на последнем вздохе я подумала: пусть этот дом заперт, пусть ключ в его кармане. У меня есть то, чего нельзя запереть - мои сны, мои мысли и план. Пока они со мной, я не проиграла. Пока я могу ударить один раз - стуком, словом, взглядом - я продолжаю бунт. И это уже начало.
Через несколько минут послышались звуки в коридоре из было много, будто дома были ещё кто-то
Дверь скрипнула, и свет полосой разрезал комнату. В проёме стоял Алекс, рядом его друг.
Алекс задержал на мне взгляд, кривая усмешка мелькнула на лице:
- Вот она... та самая заноза в мой зад.
Друг расхохотался, эхом ударяя по стенам. Алекс сделал шаг вперёд и холодно бросил:
- Выходи.... Малявка
Свет оставался в дверях, и от этого приказа стало холоднее, чем в темноте.
Я посмотрела на него и спокойно ответила:
- Я не малявка..
Я сказала так спокойно, что его ухмылка изменилась но злобу.
Друг который стоял ряда с ним хохотал ещё громче, Алекс злобно на него посмотрел и потащил в какую то комнату.
Двер сразу же захлопнулась когда они оба оказались в комнате
Грохот двери разорвал тишину. Я не дрогнула - наоборот, по губам скользнула холодная, злая улыбка. Улыбка победителя. Да, в этом раунде я выстояла. Казалось, что всё происходящее - не просто столкновение слов и взглядов, а настоящий бой. Бой на смерть. И я знала: здесь не будет двоих. Победитель всегда один.