Часть VI. Освобождение
— Ещё налей! — голос девушки звучал пьяно и надтреснуто.
Бармен, словно повинуясь невидимому приказу, приблизился к Кайле, плеснув янтарную жидкость в её опустевший бокал. Он наклонился, всматриваясь в её глаза – два бездонных колодца, отражающих лишь тьму.
Кайла отвернулась и опрокинула в себя ещё одну порцию забвения. Но алкоголь был бессилен против мрачных мыслей, терзавших её уже третьи сутки. Она сидела, словно кукла, выброшенная на берег бушующего моря, и тонула в водовороте обломков своих надежд, не видя просвета в бездне, куда её затянуло.
Судьба насмешливо ухмылялась, явив перед её глазами призрачный лик своей таинственной изменчивости. Всё, во что она верила, на что ставила, рассыпалось в прах в одночасье. Теперь она – одинокий путник с осколками разбитых мечтаний, потерявший ориентиры в лабиринте руин, в которые обратилась её жизнь.
Бледное лицо девушки, словно маска, скрывало не только физическую усталость, но и внутреннюю пустоту, ледяной хваткой сжимающую её сердце. Бармен понимал, что слова его могут показаться банальными и бессмысленными, но он не мог оставаться безучастным, наблюдая, как эта девушка с каждым глотком тонет всё глубже в омуте отчаяния.
— Может, хватит? — прозвучал его тихий, почти неслышный вопрос, в котором сквозила надежда пробудить в Кайле хоть искру осознания, что путь, выбранный ею, ведёт лишь к ещё большему мраку и безысходности.
Она невидящим взглядом уставилась в пустоту, словно в закопчëнное зеркало прошлого. Обрывки счастливых детских воспоминаний, словно осколки разбитой вазы, проплывали перед глазами, напоминая о безвозвратно ушедшем времени. Она вдруг осознала, что все эти месяцы пыталась приглушить боль дешевым алкоголем, наивно полагая, что горькая доза станет обезболивающим и придаст ей сил. Но самолечение обернулось лишь тем, что вокруг её души выросли ещё более мрачные, неприступные замки.
Кайла опустила голову, вцепившись побелевшими пальцами в лакированную стойку. Бармен, словно мудрый сфинкс, хранил молчание, давая ей время вынырнуть из омута собственных мыслей. Он повидал немало душ, израненных жизнью, и знал, что каждый должен сам найти путеводную нить, чтобы выбраться из лабиринта отчаяния. Кайла, возможно, и не подозревала о скрытой в ней силе, но бармен чувствовал ее искру, способную разжечь пламя надежды.
Наконец, она подняла глаза, встретившись с внимательным, всепонимающим взглядом. В этом взгляде она уловила тепло и тихую поддержку, осознав, что здесь ее выслушают, если она решится открыть своё сердце. Прошло томительное мгновение, прежде чем Кайла прошептала:
– Я… я предала друга. Из-за страха. Из-за собственной ничтожности. Я хочу все исправить… но боюсь, что натворила слишком много… что уже ничего нельзя вернуть… что я не смогу его спасти.
Бармен тихо вздохнул и ободряюще улыбнулся.
– Мы все несовершенны, Кайла. Ошибки – это часть нашей жизни. Но они не делают нас безнадежными. Самый трудный шаг – признать свои ошибки и найти в себе силы измениться. А я чувствую, что в тебе достаточно этой силы.
В еë глазах вновь вспыхнул слабый огонек. Резко вскочив со стула, она, словно вырвавшись из плена, рванулась к выходу, бросив на бегу:
– Спасибо!
***
Тихая ночь пала на сумрачный лес, обволакивая его своим пленительным покровом, словно создавая идеальную сцену для танца непредсказуемых событий.
Путь меж стволов утопал в густой, осязаемой тьме. Лишь робкий луч луны, пробиваясь сквозь листву, касался земли, словно указывая верный путь девушке, чьё сердце пылало жаждой разрушить вражеское логово.
В ночи вспыхивали её глаза – два мерцающих уголька, полные решимости и неукротимого желания спасти товарища, что придавало сил преодолеть любые преграды. Ни опасность, ни страх не могли остановить вампиршу.
С дерева на дерево, словно тень, она осознавала важность каждого движения. Её тело, отточенное годами тренировок, работало с безупречной точностью часового механизма, позволяя ей бесшумно скользить сквозь лес, лишь мимолетно касаясь ветвей. В жилах бурлил адреналин, превращая ее в скрытного охотника, ведомого жаждой заполучить голову зверя.
Каждый шаг выверен до мелочей – она чувствовала, где найти опору, как бережно оттолкнуться, чтобы плавно приземлиться на другом дереве. Уверенность и мастерство, вплетенные в саму суть её существа, позволяли ей двигаться так бесшумно, словно ледяной ветер нёс её сквозь ночную чащу.
Озарённая лунным светом, она сияла ярче звёзд, что дерзко сверкали в её глазах. Чёрный плащ, скрывающий плечи, и маска, затаившая нижнюю часть лица, трепетали на ветру, словно призрачное знамя ночи. Воплощение силы и решимости, она неслась к своей цели. Перепрыгивая с дерева на дерево, она приближалась к вражескому лагерю.
Беглым, но цепким взглядом она сканировала каждый элемент охраны, вычленяя ключевые точки. В голове рождалась карта, точная и безжалостная, как лезвие клинка.
Эта миссия была и проклятием, и благословением. Местные жители шептали жуткие легенды о тех, кто осмелится нарушить покой этих земель. Но Кайла знала: это её единственный шанс найти пропавшего товарища, вернуть Алана домой. Её миссия – их последняя надежда.
Бесшумно скользнув к ограде, она прильнула к ней, сливаясь с тенью. Главным врагом здесь были не стражники, а собственные эмоции, клубок тревоги, грозивший сорвать сосредоточенность. Но Кайла обуздала их, подчинила своей воле. Она проникла на вражескую территорию, как дым, оставив за собой лишь леденящий след неуловимости.
Внутри всё бурлило. Атмосфера сгустилась от напряжения, пропитанная запахом страха и пота. Двигаясь с неестественной грацией, бесшумно, отделившаяся от тела, она кралась за спинами воинов. В глубине бункера, отдающего приказы солдатам, она заметила командира. Сердце бешено заколотилось в груди, глаза вспыхнули зловещим огнём. Обезвредить врагов, не выдав себя, спасти Алана Вудса – вот что она должна сделать.
Окружённая кольцом враждебной армии Фонда SCP, Кайла оказалась на острие ножа. Права на ошибку не существовало. В каждом движении, в каждом вздохе чувствовалась смертельная необходимость. Каждая секунда могла оборвать тонкую нить её жизни. Осознание этого затачивало движения до бритвенной остроты, а тактику превращало в смертоносный танец. Проигрыш был равносилен смерти.
Девушка выводила из строя одного врага за другим, пока не добралась до главного поста, охранявшего вход на базу. Свободно, словно ветер, Кайла проскользнула внутрь и, мгновенно нырнув в спасительную тень, растворилась за углом.
Внутри базы клубилось гораздо больше солдат, чем она ожидала. Дыхание участилось, но решимость лишь окрепла. С безупречной точностью обезвредив двух патрульных, она подошла к двери ближайшей комнаты. К её облегчению, дверь оказалась не заперта. Внутри царил полумрак, в котором едва угадывались очертания столов и оборудования. На одном из столов, словно драгоценность, лежала схема базы, раскрывающая все её тайные ходы и коридоры, а рядом – подробные отчеты о научных исследованиях Фонда SCP.
Теперь в руках Кайлы был неоценимый ключ к свободе, но путь к ней лежал через лабиринт зловещих коридоров и смертоносных ловушек, ведущих к камерам содержания SCP-объектов.
Кайла проскользнула на нижние этажи базы. Время не ждало. Взгляд лихорадочно скользил по каждой камере, в безумной надежде увидеть Джеффри. На пути, словно препятствия, возникали солдаты, но все они, словно скошенные смертельным ветром, падали замертво за считанные секунды.
Наконец, заглянув в очередную камеру, она увидела его. Джеффри Вудс, связанный, сидел на стуле посреди комнаты. Без колебаний, одним мощным ударом ноги, вынесла дверь и, словно вихрь, ворвалась внутрь, тут же принимаясь освобождать его. Как только она развязала ему рот, он, переполненный яростью, прохрипел:
– Дура! Это ловушка!
Из тени раздался зловещий, тягучий голос:
– Я так и знал, что ты придешь…