Глава 25. Выбор.
Родители, услышав мои слова, не стали настаивать и с радостью предоставили мне время, чтобы подумать. Им тоже нужно было время, чтобы решить, как действовать дальше. «Сколько потребуется», — сказал папа, а я поспешила в свою комнату, чтобы обдумать всё, что произошло совсем недавно.
Конечно, меня не выдадут замуж сейчас, потому что мне нет даже девятнадцати. Вероятно, это случится через три-четыре года.
В голове возникали безумные фантазии, в которых участвовал Николас. Я представляла, как обо мне будут говорить в новостях, удивятся, что совсем не ожидали убийства известного баскетболиста от хрупкой незнакомой девушки. Но некоторые скажут, что ждали от нее нечто подобное. Такие, как Артур и Ленден.
Затем, усмехнувшись своим глупым мыслям и сценариям, я удивилась человеческому разуму, который подкидывает особо глупые и абсурдные мысли перед сном.
Рано утром я сидела на занятиях, слушая лекции преподавателя, но совсем не вникая в слова. Утром я не хотела никуда идти, но ради родителей я поплелась в сущий холод в ненужный мне колледж. Подвозил Али. Он раздраженно смотрел на меня и прочитал бы двухчасовую лекцию о том, почему я должна хорошо себя вести, чтобы родители перестали нервничать, но попросту не успел. Тогда я почувствовала вину, ведь всё сказанное было правдой. Напоследок он спросил о странных сообщениях. Я не рассказала ему, что это был Николай, лишь коротко ответила, что больше никаких уведомлений от неизвестного номера не было. Затем я вспомнила, что Мерт подрался с Николаем. Наверное, из-за моих слов...
С этими мыслями я поплелась внутрь учебного заведения. Оказывается, все в колледже знали, какую драку я затеяла. Учащиеся оглядывались на меня, а я чувствовала себя некомфортно, будто была клоуном для всех. Лучше бы осталась спать под одеялом, чем терпеть все эти взгляды. Но опять же, сама виновата. Это лишь последствия моего выбора, осталось вытерпеть всё это.
К концу четвёртого занятия я поняла, что мне объявили бойкот. Когда у меня закончились чернила в ручке, я попросила заменить их у отличницы, с которой у нас были хорошие отношения, но она сделала вид, что меня не существует. Алия же и вовсе отсутствовала, и сколько бы я ни пыталась с ней связаться, это было бесполезно.
Я очень переживала, даже можно сказать, что очень сильно. Настолько, что после занятий решила её проведать.
Но прежде чем сделать это, мне необходимо было присутствовать на подготовке к мероприятию, где будет Изабелла. Меня не отчислили, а дали шанс только из-за того, что Николас заступился за меня. Хорошо это или нет — вопрос спорный.
Единственный человек, с которым я говорила, — это Белинда, и то по сообщениям. Но с ней было хорошо. Хоть кто-то поддержал меня.
Я пришла в зал, когда баскетболисты и их помощники с Иззи уже включили музыку на колонках и ждали остальных, чтобы начать репетицию перед предстоящим мероприятием, до которого оставалась всего неделя.
Незаметно для других я зашла и сразу направилась за сцену. Здороваться с кем-то я не желала, к тому же все игнорировали меня.
До того как я проскользнула за сцену, повернулась в сторону толпы, надеясь увидеть Николаса и задать несколько вопросов насчет его поведения. Однако встретилась взглядом с Иззи. Она посмотрела в мою сторону и, покачав головой, сделала вид, будто не видела меня.
С тяжелым вздохом я переступила в закрытое от чужих глаз помещение. Там меня ждала Мелисса. В первые мгновения я не могла понять, что она здесь делает. Только через некоторое время догадалась: она курила, прислонившись к столу. Если ее увидит Иззи, ей не поздоровится.
На фоне звучала приглушенная музыка. В полумраке комнаты, освещенной лишь светом, льющимся из открытой шторы, ее зеленые пряди среди черных волос отливались едва заметным блеском. В воздухе витали тонкие струйки дыма, наполняя комнату неприятным запахом сигарет, который напомнил мне о Мерте.
— Привет.
— Привет... — неловко протянула я и прошла вперед, закрыв за собой занавес. — Уже непривычно здороваться с кем-то.
Она стояла там, где открывался вид из открытой шторы, наблюдая за беспорядочно толпящимися людьми. Глядя, как она затягивается сигаретой, я поняла, почему у неё всегда с собой жевательная резинка. Интересно, у Мерта тоже? Или он уже успел бросить эту нездоровую привычку?
— Все тебя игнорируют? — после того как я кивнула, последовал новый вопрос: — Алия тоже? И Иззи?
— Да, — почти шёпотом ответила я, посмотрев на настенные часы.
— Жалко, а вы были хорошими подружками.
— Зачем ты это говоришь? — нахмурилась я, искренне не понимая.
— Я поступила бы на твоём месте точно так же. Поэтому я вполне понимаю тебя и поддерживаю, веришь ты мне или нет, — подмигнула она, повернувшись в мою сторону.
— Спасибо, — с улыбкой сказала я, и мне стало тепло на душе. Может быть, я и наивная, но Мелисса не стала бы притворяться. За короткое время мы немного сблизились, и я чуточку хорошо с ней познакомилась.
— Будешь? — протянула она сигарету.
Я удивлённо подняла бровь, глядя то на её сигарету, то на лицо.
— Как хочешь. Я дружила с одной мусульманкой, но та курила, хотя я до этого думала, что вам нельзя.
— Нам и правда нельзя, — не грубо, но достаточно твёрдо заявила я.
— А она сказала, что можно. Поэтому, чтобы не обидеть, просто предложила тебе. Сделала наоборот, как неловко, — скривилась она.
С лёгкой улыбкой на губах я скрестила руки на груди и, подойдя ближе, встала рядом с ней. Мы обе облокотились на стол, наблюдая за толпой. Наши предплечья соприкасались, и её джинсовая куртка с металлическими украшениями слегка упиралась в моё плечо. Она не отстранилась и не выразила своего отвращения, и это было утешением, потому что по пути сюда я ловила на себе лишь презрительные взгляды.
— Я не обиделась.
— Это хорошо. Так ты не будешь? — шутливо спросила она.
— Нет, — строго ответила я, затем широко улыбнулась.
От сигаретного дыма я закашлялась и прикрыла рот рукой. Заметив моё состояние, она потушила сигарету о стол и бросила окурок туда же.
— Почему ты здесь учишься? — неожиданно спросила она.
— Почему не должна? — спросила я вопросом на вопрос.
— Я вижу по твоему лицу, что ты не хочешь этого.
— Почему все об этом говорят? Это так очевидно?
— Ты ходишь здесь подавленной. Ты даже подралась на днях, будто этим громко просила... — Она быстро изобразила громкоговоритель руками и имитировала крик: — «Я хочу, чтобы меня отчислили!».
Я сжала губы в тонкую линию и задумалась. Ведь это правда. Я не хотела учиться здесь с самого первого дня.
— Я просто хотела заниматься чем-то другим... Но маме нужны документы, образование и всё в этом духе.
— Понимаю, та же история, — закатила она глаза. — Но скоро я свалю отсюда.
— Как?
— Придумаю способ или устрою пожар, — сказала она через плечо, кинув взгляд на окурок потушенной сигареты. Когда мои глаза округлились, Мелисса быстро добавила: — Маленький пожар.
— Вместо этого пропусти мероприятие, так тебя точно отчислят, — пожала я плечами.
— Точно, — сказала Мелисса и улыбнулась. Её телефон зазвенел, и она достала его. — Ну ладно, я пошла. Кстати, красивый шарфик.
— Спасибо, а у тебя... симпатичная причёска? — неуверенно сказала я, получив в ответ её короткий смешок. Напоследок она обернулась и сказала:
— Успехов тебе с отчислением.
Не знаю зачем, но я благодарно кивнула.
***
Как я поняла, Николаса не было на тренировке, поэтому я не смогла его застать. Но это было не самое главное, сначала нужно спросить маму, можно ли мне проведать Алию. Написав ей сообщение, я получила слабый, но положительный ответ. После чего села в автобус. Как только достигла порога их дома, к счастью, никого не встретив по дороге, постучалась костяшками пальцев в дверь. Мне быстро открыла тетя Зехре — мать Алии и Зейнеп.
— Самия, проходи, я уже успела забыть твое лицо, — радостно произнесла она и принялась целовать меня в обе щеки, пока я смущенно и неловко улыбалась. Затем наконец пропустила внутрь.
— Алия дома? — спросила я, снимая обувь при входе.
— Она ушла в магазин, но через десять минут, наверное, вернется. Я пока чай вам поставлю.
— Нет, нет, я не хочу, — попыталась я возразить, но мои слова были бесполезны. — Мне нужно узнать, что с Алией. Она не отвечает на звонки...
— Возможно, у неё закончились сотовые данные, — предположила тетя Зехре и поспешила на кухню, чтобы поставить чайник.
Она оставила меня, усадив на стул в гостиной, и я огляделась вокруг. С момента моего последнего визита здесь ничего не изменилось. Всё те же стены, выкрашенные в белый цвет, те же золотые карнизы и великолепные рамы для картин. Серые шторы, роскошно ниспадающие с потолка, небольшая люстра, изящно свисающая в центре зала, двери с замысловатыми узорами, белый стол, накрытый жидким стеклом, на котором были разложены конфеты и финики — всё оставалось на своих местах.
Когда я вытащила телефон, в гостиную вошла Зейнеп. Именно ее я хотела видеть меньше всего. Однако я неохотно встала, и мы неловко обнялись.
— Как дела? — спросила она, сев на противоположный стул. Разговаривала и общалась она так, будто ее заставляли. Не люблю навязываться, поэтому я отвечала коротко и отстраненно.
В гостиной витала неловкая тишина, до того как я увидела Алию, пришедшую с главного входа. На руках у нее были пакеты. Смущенно улыбаясь, она поставила свои принадлежности на стол в другом конце и приблизилась для быстрого приветствия.
— Ассаламу алейкум, — поприветствовала она.
Мне прямо сейчас хочется спросить, почему она игнорировала меня, но не желала обсуждать это в присутствии Зейнеп.
Наверное, поняв мои мысли, Алия повернулась к сестре, намекая, чтобы та оставила нас одних. Она закатила глаза и быстро встала.
— Не буду вам мешать сплетничать, — с улыбкой произнесла она, или, по крайней мере, попыталась улыбнуться. — И ещё... — Она обернулась на полпути и, с презрением улыбаясь, словно я нанесла ей серьёзную обиду, продолжила: — Поздравляю с будущей помолвкой.
Я быстро нахмурилась и не могла понять, откуда они узнали, что Николас приходил к нам по этому поводу. Мама успела всё разболтать?
Мысленно цокнув языком, я повернулась и уверенно заявила:
— Никакой помолвки не будет.
Ее лицо на секунду изобразило облегчение, затем вместо него пришел огромный жирный вопрос, который, вероятно, она хотела задать.
— А как же слухи? — спросила она.
— Это всего лишь слухи, — пожала я плечами, показывая свое беззаботное отношение к ситуации.
Стоп. Если Зейнеп и Алия в курсе событий, значит, и Мерт тоже?
После моих слов Зейнеп расцвела от радости, словно я оказала ей огромную услугу. Мне не понравилось, как она изменилась в настроении.
Почему-то мне кажется, что она ревнует к Николасу, судя по её реакции. Хотя даже не знакома с ним. Или всё-таки знакома?
— Так ты не улетишь в Стамбул? — вмешалась Алия, нахмурившись.
Теперь моя очередь хмуриться и оглядываться, словно я не могла ничего понять. Казалось, они говорили на иностранном языке, и это только усиливало моё замешательство.
— Зачем мне было лететь в Стамбул?
Зейнеп приблизилась к нам и внимательно посмотрела на меня.
— Мы же говорим о Мерте.
— Что? При чем тут он?
Я стояла в ступоре, не понимая, каков должен быть мой вопрос. Они перепутали их? Или только я здесь ничего не понимаю?
— Разве твои родители не договорились с родителями Мерта?
— Что? — спросила я, встряхнув головой, чтобы избавиться от запутанности ситуации. — Зачем?
Алия резко обернулась ко мне, и её слова сразу прояснили ситуацию:
— Мерт же рассказал всем в нашем районе, что хочет обручиться с тобой.