Глава 8. Мысли?
Когда Николас отдалился от меня, я скрестила руки на груди и стояла до тех пор, пока не появилась долгожданная Алиса. Я больше не хотела оставаться здесь, прокручивая недавние моменты и слова Николаса.
— Что произошло?
Алиса приблизилась ко мне, пристально вглядываясь в моё лицо. Вероятно, она пыталась понять, о чём мы говорили.
— Ничего не произошло, — я повернулась и, посмотрев ей прямо в глаза, уверенно заявила: — Но произойдёт, если твой брат снова заговорит со мной.
— Что он тебе сказал? Он угрожал?
Я с недоумением посмотрела на неё. Хотя Алиса и является его сестрой, она совсем не понимает Николаса. Однако я и сама не могла предугадать, что он будет делать дальше. Вряд ли он придёт извиняться. Мне кажется, Николас и сам не знает, что творит...
— Ты звонила моему брату? — спросила я, проигнорировав её вопрос.
— Да. Он будет с минуты на минуту, — ответила Алиса, глубоко вздохнув.
Уставившись на большую и яркую вывеску небольшого кафе, я старалась не думать о Николасе. Я на полном серьёзе не хочу больше видеть его.
— Я позвоню Кристине, — сказав это, она поднесла свой телефон к уху и начала разговор.
Я обернулась и увидела, как мимо проносится ещё одна машина. В моей голове снова и снова прокручивался тот самый момент, когда Николас спас меня. В замедленном темпе я вспоминала, как он притянул меня к себе и крепко держал.
В тот момент мне показалось, что я скучала по нему. Лишь на несколько долей секунды... Но это было всего лишь от шока. Я просто увидела знакомое лицо, и поэтому почувствовала ненужные эмоции. Только после шока я вспомнила, что он мне сделал. И прощать его я не собиралась.
Внезапно передо мной остановилась знакомая машина. Из неё вышел Али, его лицо было мрачным. Он обошёл машину и направился к нам. Хотя у меня не самое лучшее зрение, я могу с уверенностью сказать, что он был очень зол.
— Наконец, — грубо прокричала Алиса и вышла вперёд, пока я всё так же стояла в сторонке, наблюдая за всем.
— Садитесь в машину, — безэмоционально обратился он к нам.
— Почему ты соврал мне? — накинулась Алиса, приближаясь к нему. Она гордо подняла голову, выдерживая его суровый взгляд тёмных глаз. Его выражение лица...
— Я не буду ссориться у всех на виду, особенно когда рядом сестра, — он протёр глаза и уже более устало добавил: — Садитесь в машину.
— Нет, — упрямо заявила Алиса, скрестив руки на груди. Я закатила глаза и собиралась пройти к машине, однако остановилась, услышав её следующие слова.
— Я не твоя собака, чтобы ты мог указывать, что мне делать.
Я обернулась и недоуменно посмотрела на неё. Брат последовал моему примеру. Я заметила, что он сжал ладони в кулаки — жест, доказывающий, что он в ярости.
— Алиса, прекрати нести чушь, — вмешалась я, по-прежнему не сделав ни шагу. — Ты прекрасно знала, какой он, когда выходила за него замуж, поэтому не строй из себя жертву.
— Прошу, не вмешивайся, Самия, — бросив на меня недовольный взгляд, она снова переключилась на Али. — На дворе двадцать первый век, ты не можешь, как собаке, запретить мне что-либо делать.
— Тогда оставайся здесь, — сказал брат, всеми силами сдерживая гнев внутри. Он огляделся, остановил взгляд на своей жене и серьёзным тоном заявил: — Но не возвращайся ко мне в качестве жены. Либо ты сядешь в машину, либо всё будет по-другому.
Минуту муж и жена сверлили друг друга гневным и раздражённым взглядом. Через некоторое время Алиса сдалась и, надув губы, как ребёнок, направилась на переднее сиденье. Я покачала головой и, встретившись с братом взглядом, кивнула ему и села на заднее место в машине.
В полной тишине мы приехали до многоэтажки, где жили. Аккуратно машина остановилась. Алиса, обиженно подняв подбородок, вышла, не забыв сильно хлопнуть дверью, настолько, что лицо Али скривилось от недовольства.
— Как она тебя уговорила? — спросил брат, глядя на меня через зеркало заднего вида, пока я хмурилась, пытаясь переварить его слова. У меня уже голова кругом от всех событий, которые произошли только за день.
Наверное, поняв, что от меня никакого толку, брат вышел из машины. Алиса ещё не ушла, поэтому стояла недалеко. Я тоже спокойно вышла на улицу, аккуратно закрыв дверь машины, даже если меня мутило и казалось, что прямо здесь меня стошнит.
— Мне без ключей заходить в квартиру? — сказала Алиса, с вызовом глядя на мужа. Затем усмехнулась и, словно собираясь поделиться шуткой, произнесла: — Почему ты решил солгать?
Брат закрыл глаза, вероятно, признавая свою вину. Однако я не собиралась выслушивать всё это. Мне достаточно произошедшего.
— Может, наедине будете ссориться? — с фальшивой вежливостью попросила я.
— А может, ты не будешь вмешиваться? — ответила Алиса.
Я усмехнулась и приняла уверенную стойку: скрестив руки на груди, гордо выпятив грудь. Обошла машину, встала перед ней и произнесла:
— Скажи это своему брату, пусть он больше не тревожит меня.
— Что?
Как и следовало ожидать после моих слов, Али вышел вперёд. Он оглядел меня, словно пытаясь понять, всё ли со мной нормально.
— Он ничего ей не сделал, — Алиса посмотрела на меня, словно молча спрашивая, почему я упомянула при нём Николаса. — Мой брат не настолько ужасный.
— Серьезно? Ты говоришь об одном и том же Николасе? Его последний поступок, вероятно, тебя не смутил... — усмехнулся брат, издеваясь над её словами. Затем более сдержанно спросил: — Ты хотела скрыть это от меня?
— Я не хотела, чтобы ты сошел с ума из-за такой мелочи.
— Из-за мелочи?! Ты называешь это мелочью?
Он пытался успокоить себя, глубоко вздохнув, пока Алиса смиренно опустила голову, повернулась и зашагала к подъезду. Брат смотрел, как она отдалялась, и только после того, как она зашла, он раздраженно протер глаза.
Я внимательно посмотрела на него, пытаясь предугадать его следующие слова: будут ли это нотации о моей безопасности или о том, что мне нужно всё рассказывать ему. Однако я не угадала, поскольку он повернулся, головой указав на скамейку под уличным фонарем, и тихо произнес:
— Давай сядем.
Я кивнула и последовала за братом, шагая так же размеренно, как и он. Али сел, предлагая мне место рядом. Аккуратно поправив платье, я присела.
Некоторое время мы сидели в уютной тишине. Я размышляла о событиях этого дня: о Мерте, который своими словами разрушил всё, что было построено с самого детства, о его беглых взглядах в присутствии других людей и «нечаянных» прикосновениях. Всё это было так давно. Неужели мне нужно забыть всё это?..
О Николасе, который вдруг включил из себя старого Ника — Ника, который защищал меня в школе и от Лендена, и от Марка.
Закрыв глаза, я глубоко вздохнула, сдерживая слезы. Когда я повернулась, то заметила, как Али уставился в одну точку и размышлял.
— Что он тебе сказал? — серьезно спросил он, вероятно, почувствовав мой взгляд. Он посмотрел на меня, ожидая ответа.
— Он попросил прощения, — беззаботно произнесла я.
— Что? — снова спросил он, одновременно удивившись и разозлившись. — Вот идиот.
— Он сказал, что сожалеет.
— Не верь ему, Сами, — он снова сжал руки в кулаки и согнулся, подперев локтями колени. — Такие, как он, не меняются, он псих и до конца жизни им останется.
Его длинные волосы спереди начали спадать, нарушая идеальную причёску. А вот коротко стриженные по бокам оставались на месте, даже когда он провёл по ним рукой. Он был одет в футболку с надписью «Я могу» с короткими рукавами, а также в обычные темные джинсы.
— Знаю, — тихо проговорила я, теребя конец своего шарфа. — Надеюсь, и ты в курсе, что Гёкче уже помолвлена...
— Уже поздно, — сказал брат, взглянув на свои наручные часы. — Ровно полночь. Нам пора домой.
Я непрерывно смотрела на него, чтобы он понял всю серьезность моих слов. Вероятно, это сработало, поскольку он повернулся ко мне и тяжело вздохнул.
— Знаю, если ты не в курсе, я женат.
— Ты смотрел на неё не так, как обычно.
— Потому что она была одета не так, как всегда.
— Ты про то, что она покрылась?
Он кивнул и повернулся к многоэтажному зданию, погрузившись в свои мысли. Я тоже кивнула и посмотрела туда же, не знаю почему. Так мы сидели в тишине, нарушаемой только шумом шин на ночной трассе.
Издалека донеслись звуки мигалок полицейских и скорой помощи, а прохладный воздух, шелестя листвой деревьев позади нас, создавал ощущение покоя. На небе сияла луна, лишь изредка скрываясь за плотными облаками.
Эта тишина была мне необходима.
Вокруг меня суетились студенты, пока я мирно сидела в столовой, поглощая свою еду. Прошла неделя моего обучения в государственном колледже. Неделю назад тетя Зехре и моя мама проводили нас на первые лекции. Для полноценного поступления нужна была их подпись. После чего мы стали студентками государственного колледжа по продолжению среднего образования.
Мы с Алией поступили в не самый известный и популярный колледж. Если бы мы выбрали более престижное учебное заведение, то, возможно, нас бы не приняли из-за платка. А в этом колледже к исламу относятся более терпимо, хотя и здесь есть свои сложности.
Хочу сказать, что в школе, даже если она была частной, оформление и организация были лучше, чем здесь. Хотя в школе мне иногда приходилось сталкиваться с неприятием из-за моего вероисповедания, в колледже никто не обращает на это внимания. И это радует. В основном перерывы здесь не отличались от школьных. А занятия стали сложнее, появились нудные лекции, которые нужно успевать писать и запоминать. Сложно, но потихоньку я привыкаю.
Здесь старые стены, выкрашенные в белый цвет, напоминают стены психиатрической больницы. В некоторых местах краска облупилась. Однако в помещении есть просторный холл с вешалками для верхней одежды. Здесь также есть миниатюрные шкафчики тёмно-жёлтого цвета, где можно оставить личные вещи. Кресла в вип-зонах с бесплатным Wi-Fi.
Можно найти много и минусов, и плюсов. Но не буду жаловаться, потому что есть огромный плюс: надо мной не издеваются из-за моей религии.
— Чем собираешься заниматься сегодня? — отвлекла меня Алия, ожидая ответа.
— Кушать.
Она присела рядом со мной на скамейку. Сегодня Алия была одета в красную кофту и тёмно-бежевую юбку. На голове у неё был повязан платок бардового цвета, как и моя длинная юбка. А я тем временем сверху надела чёрную рубашку с чёрным шарфом.
— Целый день? — смеясь спросила она.
— Поем и буду учиться, — более серьезно ответила я. — А что? Ты что-то хотела?
— Просто с Зейнеп и Гёкче хотели собраться. Иззи тоже идет. Хочет познакомиться с ними.
Изабелла — наша сокурсница, с которой мы за неделю успели подружиться. Она отвечает за организацию мероприятий в нашем студенческом клубе. Удивительно, что она нашла время, когда на повестке дня стоит создание стипендий при поддержке влиятельными людьми в Монсе самым лучшим студентам.
Мне бы хотелось отвлечься от учёбы, а то я чувствую, что уже схожу с ума от этой интенсивной нагрузки.
Вы не поверите, но от учёбы можно устать даже после всего одной недели занятий...
— Не знаю, может быть, смогу, — сказала я, откусив кусочек булочки и прожевав его. — А у кого вы планируете собраться?
— У Гёкче.
Я прекратила поглощать поток неконтролируемых углеводов и, проглотив то, что было во рту, уставилась на свои ногти. Я не хотела думать о Мерте, поэтому я старалась больше учиться. Именно учеба отвлекала меня от навязчивых мыслей. Узнавать что-то новое, отодвигая на задний план все ненужные мысли, становиться намного легче. Поэтому я поднялась в успеваемости. Как говорится: «Во всем есть благо».
— Тебе не пора бежать? У тебя же тренировка в зале.
— Ах да, точно, — сказала она и быстро встала.
Даже забыв помахать мне на прощание, Алия исчезла за поворотом. Глубоко вздохнув, я продолжила свой перекус, но вдруг в телефон пришло уведомление.
Али: Приходи сегодня к родителям.
Я нахмурилась, потому что собиралась поваляться на кровати и потом пойти встретиться с девушками. Хотя, если будут собираться у Гёкче, где я могу встретиться с Мертом, я не пойду.
Самия: Зачем?
Али: Папа чувствует себя плохо после капельницы. Пока меня не будет, пожалуйста, присмотри за родителями.
Самия: Что-то серьёзное?
Али: Нет, у него была аллергия на некоторые вещества в составе.
Надеюсь, с папой все хорошо...
Значит, сегодня я занята и не нужно будет идти к Гёкче. Я просто не хочу видеть Мерта. После того, что он сказал мне в последний раз, это вполне обычная реакция.
Но теперь появилась веская причина не приходить.
Всё во благо.