On the over side [h.s]

Гвен Миллер

– Томмо, привет, – я набрасываюсь на Луи с объятиями возле двери его гостиничного номера.

– Привет, Миллер, – издает он усмешку и мягко обвивает своими руками мою шею.

Мы с ним одного роста, поэтому я упираюсь подбородком в его плечо. Мне нужна поддержка лучшего друга, которой не было очень давно. Мы не часто проводим время вместе из-за плотного графика, поэтому только сейчас мне предоставилась возможность наконец-то испытать мимолетное облегчение оттого, что я нахожусь в объятиях Луи.

Томлинсон чувствует мое тяжелое состояние, поэтому долго стоит со мной в проеме двери, пока я не отстраняюсь. Он пропускает меня внутрь, и я ожидаю застать Чарли на входе, но ее нет.

Я прохожу дальше в гостиную и слышу звук от телевизора исходящий из спальни и понимаю, что Чарли находится там. Я поворачиваюсь к Луи и опускаюсь на диван, чтобы не только заняться очередным уроком вранья, но и поговорить с ним на те вещи, которые не дают покоя.

– На тебе лица нет, – садится Луи рядом, обеспокоено глядя на меня.

– Я знаю про Кайла и про бывшую Гарри, – сразу же выдаю я, сводя колени вместе и поднимая печальный взгляд на Луи.

– Прости, я с самого начала хотел рассказать тебе, что мы работаем на Кайла и его отца. Но Гарри попросил молчать, – искренне извиняется он, опустив локти на раздвинутые колени и сплетая пальцы рук между собой.

– Это было ужасно. Он захотел познакомиться со мной. Мы виделись с ним. Он изнасиловал девушку и на наших глазах перерезал ей горло, – сглатываю я ком, когда слезы поступают к уголкам глаз.

– Он больной на голову. Мне так жаль, что тебе пришлось узнать о дерьме, в которое мы вляпались. Кайл вынудил Гарри выбрать тебя. У него были связаны руки. Гарри помог мне сохранить тебе жизнь, – объясняется Луи то, что я и так знаю.

– Я знаю. Гарри мне рассказал, – держусь я от очередного эмоционального давления. – Кайл хочет, чтобы я убила Сойера. Он потребовал исполнить его просьбу. В противном случае он меня убьет, – выдыхаю я, запуская руки в волосы, – Я не смогу Луи. Я не способна убивать. Я сойду с ума, если лишу человека жизни.

Слишком тяжело прийти к осознанию того, что мне придется убить. Я никогда не буду готова совершить такой грех, за который придется гореть в аду. Это противоречит всем божьим и человеческим законам. Никто не имеет право убивать. Но людей это не останавливает, и они забирают чужие жизни, считая, что им дозволено это делать.

– Ты должна. На кану твоя жизнь. У тебя нет выбора, – Луи убирает мои руки с волос и глубоко смотрит в мои глаза. – Мы все через это прошли. Каждому приходится убивать, другого выхода нет.

– Я так ненавижу, что связалась с криминальной жизнью. Я считаю дни, когда мой контракт закончится.

– Ты не останешься? – лицо Луи озадаченно.

– Нет, – качаю я головой.

– А как же Гарри? Ты бросишь его? – удивительно, что он спрашивает о нем.

– Я не пожертвую своей жизнью ради него, даже если у меня есть чувства к нему. Этого не будет. Я не останусь. Гарри придется отпустить меня.

Я давно так решила и не собираюсь менять планы на жизнь, только потому что в ней появился человек, который заставил мое сердце биться иначе.

– Ты не позволишь вашим отношениям развиваться?

– Мы еще не вместе. Но даже если будем, я не допущу того, чтобы наши чувства стали превыше всего остального.

Я не вижу смысла лгать и говорить Луи, что ради Гарри я продолжу работать с пятеркой. Ни за какие деньги я не вляпаюсь в это снова. Я хочу жить нормальной жизнью, наслаждаться ею после всего, что произошло, и Гарри мне не помещает.

Жертвы ради любви - самое глупое на что способен человек. Между любящими людьми должен быть компромисс, но не доминирующая сторона, из-за которой приходится отказываться от своих жизненных принципов. Либо Гарри принимает меня такой, какая я есть, и мы довольствуемся временем, которое имеем, либо у нас ничего не получится.

– Гвен, ты с нами уже пол года. Сколько можно мучить себя и его? Прошло достаточно времени, чтобы понять, хочешь ты быть с ним или нет.

– Луи, я не хочу говорить об отношениях между мной и Гарри. Я давно определилась, но из-за Кайла и Мирабель я теперь ни в чем не уверена.

Гарри страдает, все его мысли занимает Мирабель и их жестокое прошлое. И меньше всего меня волнует готова ли я встречаться с ним. Главное, чтобы с ним все было в порядке, и он не сорвался. Я даже не знаю, сдержался ли он после встречи с ней.

Когда свидание закончилось, Гарри был рассеянным и раздраженным. Его бесило и злило абсолютно все. Я не пыталась успокоить его, потому что он должен был выплеснуть эмоции, чтобы не пренебречь к наркотикам. Но мне неизвестно, что происходило с ним в комнате и чем он там занимался. Я пыталась подслушать, но была тишина.

– Извини, я просто хочу, чтобы ты была счастлива, – сжимает он мое колено.

– Неважно.

Луи будто не хочет слышать меня. Через пару дней я должна убить! Я познакомилась с бывшей Гарри и узнала о его прошлом! Пятерка работает на Кайла! Но все что волнует Луи - мои отношения с Гарри.

Меня это злит еще больше, чем то, что я полное ничтожество, которое не может противостоять Кайлу и своим паническим атакам. Я подсела на таблетки, ведь человек, который когда-то забрал часть меня, является моим босом. Я не могу не думать об этом. Я стала остерегаться всего вокруг, боясь, что он поблизости. Выходя куда-то я уже предполагаю, что Кайл следит за мной.

– Гвен, я...

– Ты меня не понимаешь, Томмо, – выдыхаю я.

– Я плохой лучший друг, – грустно хмыкает он.

– Это не так. Просто ты по-другому смотришь на жизнь и выделяешь для себя более важные проблемы.

– Прости, что не помог тебе, а только сделал хуже, – поджимает он губы. – Я идиот.

– Да, ты идиот, – киваю я, вызывая ухмылку на его лице.

– Итак, приступим к делу. Обманывать у тебя уже получается лучше, а значит что мы перейдем к следующим этапам...

***

Гарри Стайлс

Я снова вымещаю невыносимое чувство злости на груше и штанге. Я чередую, пытаясь зациклиться на чрезмерной физической нагрузке, но мысли, пробирающиеся в голову, не дают покоя. Хочется рвать и метать все на своем пути оттого, насколько мне чертовски плохо. И все, о чем я думаю после очередной встречи с Мирабель - наркотики и ненависть.

Я издаю рык и избиваю жестко грушу, не щадя костяшки пальцев и истощенность организма. Она снова вернулась в мою жизнь благодаря Кайлу и теперь я не смогу контролировать тягу к тому, отчего пытаюсь избавиться с девятнадцати лет.

Мирабель уничтожила меня. После всех моих усилий, доказать, что я люблю ее - она трахалась в номере с ублюдком Кайлом и даже не попыталась остановиться, когда увидела меня. Я едва остался живым, врачи еле спасли меня. И из-за того, что она вновь вернулась, все может повториться, как в ту ночь.

От собственных раздумий я нервничаю и сквозь тяжелое дыхание хватаю штангу и поднимаю и опускаю ее.

Кайл и Мирабель предали меня. Они оба разрушили мою жизнь и продолжают это делать, имея надо мной власть.

Если бы Найл во второй раз меня не остановил, Кайл был бы уже мертв. Он мог уже пожаловаться своему папаше, что я пытался его убить. Я знаю, что за мной скоро придут, чтобы проучить. Я готов испытать физическую боль, если она избавит меня от моральной.

Я так сильно хочу уколоться, что все мои вены набухли от жажды вновь сделать то, что лишит меня рассудка.

Тяжело сдерживаться, когда моя жизнь похожа на мешок дерьма. В ней практически не осталось ничего хорошего, не считая близких людей и денег. Только из-за Паркер и Гвен я пытаюсь бороться с желанием сдаться и вновь погрузиться в то, что когда-то меня убило. Если бы через несколько часов Гвен не должна была вернуться к нам в номер, я давно бы проколол себе вену оттого, что прошлое не хочет оставлять меня в покое.

Я так надеялся, что Мирабель давно сдохла где-то в канаве из-за передозировки, но этого не произошло. Клянусь, я был уверен в этом, поэтому даже не искал о ней информацию. Она умерла для меня в тот же день, когда скакала на члене Кайла.

Я отдал все для нее, а взамен получил боль. Отец предал нашу семью, Кайл предал когда-то меня, любимая девушка тоже. Самые близкие люди каждый раз разрушали мою жизнь и оставляли ни с чем. Я так их всех ненавижу. Лучше бы отец избил меня до смерти, и я не стал гребаным наркоманом-мошенником. Лучше бы меня просто не было.

Меня прорывает, и я бросаю штангу. Слезы вытекают из глаз, и я хватаю полотенце с беговой дорожки, протирая вспотевшее тело. Я трясусь от ломки и оттого, что час назад ко мне пришла Мирабель. Мы встретились с ней в кафе, она нашла меня там.

– Мы снова встретились, Гарри, – Мирабель отодвигает стул напротив меня и вальяжно усаживается на него, без приглашения.

– Ты села не за тот столик, – у меня пропадает аппетит, и я отодвигаю суп в сторону.

– Ты все еще ненавидишь меня? – склоняет она голову набок и протягивает руку над столом, накрывая ею мою.

Меня в ту же секунду пробирает холод и злость, и я резко выдергиваю руку, сурово глядя на нее.

– Не смей трогать меня, – предупреждаю я.

– Раньше ты умолял меня прикасаться к тебе, – улыбается она.

– Все изменилось, Мира. Ты мне больше не нужна.

– Но ты любил меня. Разве ты не помнишь, что было между нами? – упирается она локтями о стол и сплетает пальцы рук между собой, опустив на них подбородок.

– Я помню все. Особенно, как ты скакала на члене Кайла и принуждала меня употреблять наркотики, чтобы быть с тобой, – бросаю я на нее ненавистный взгляд, тряся ногой под столом.

– Я удивлена, что после случившегося ты все еще работаешь на него.

Почему эта сука просто не уйдет?

Если бы она не была женщиной - я бы схватил ее за шею и вытурил к чертям собачим. Но из-за воспитания я не могу позволить себе поднять руку на нее, даже если она полнейшая тварь.

– У меня нет выбора. И я не оставлю друзей и Гвен с Джулиет.

– Ты снова не устоял перед рыжей. У вас с Кайлом похожие вкусы. Вы прям, как братья, – медленно протягивает она, сверкая своими карими глазами.

– Мы никогда не были братьями. Не сравнивай меня с ним, – цежу я сквозь оскаленные зубы.

– Прости, я думала ты забыл старые обиды.

– Ты все такая же, – тянусь я к стакану с соком и пью его.

– Какая? – кусает она нижнюю губу.

– Холодная и бесчувственная дрянь, – облизываю я губы и ухмыляюсь, когда внутри меня бушует шторм.

– Нам же было хорошо, Гарри.

– Хорошо было только тебе.

– Мы можем начать все сначала. Только оставь Гвен. Отдай ее Кайлу, – говорит она то, что выводит меня окончательно из себя.

Я стреляю в нее ненавистным взглядом и вскакиваю со стола, хлопнув по нему обеими руками. Постояльцы оборачиваются на мой шум, но я не обращаю на них внимание и склоняюсь над столом, глядя в испуганные глаза Мирабель.

– Я никогда не откажусь от нее ради тебя. Можешь идти дальше нюхать и трахаться со всеми, – выплевываю я и вынимаю из бумажника стодолларовую купюру, бросив ее на стол. – Можешь заказать себе что-нибудь. Я угощаю, – последнее вкидываю я и прочь вылетаю из кафе.

Я опускаюсь на скамейку и натягивая на грязное тело белую футболку. Мои глаза на мокром месте, но я не хочу быть размазней. Мне надоело зависеть от прошлого, я хочу двигаться вперед и думать о будущем.

Я раскручиваю крышку и тремя глотками опустошаю пластиковую бутылку. Вокруг царит шум, люди продолжают заниматься своими делами, а я поникаю в себе, когда выбрасываю пустую бутылку в урну.

Я откидываю голову назад к стене и закрываю глаза, пытаясь нормализовать степень дыхания, которое понижено. Я не ношу ингалятор в надежде задохнуться в один день и больше не пытаться выживать. Я не сильно дорожу жизнью, но в ней есть люди, которые нуждаются во мне. Они держат меня здесь, и я не оставлю их.

– Гарри, ты в порядке? – передо мной появляется Паркер, которая образует тень.

– Почти, – с закрытыми глазами проговариваю я с отдышкой.

– У тебя приступ.

– Да, но я живой, – открываю я глаза и улыбаюсь ей.

– Вот, – она не реагирует на мою шутку и вынимает из рюкзака ингалятор, протягивая его мне.

– Откуда он у тебя? – хмурюсь я, забирая его.

– Найл отдал перед тем, как мы пришли сюда.

– Спасибо, – благодарю я и прижимаюсь губами к трубке, втягивая воздух.

Мне сразу же становится легче. Легкие перестают болеть, и я расслабленно опускаю плечи. Дыхание нормализуется, и я протягиваю небулайзер обратно сестре, но она качает головой.

– Мне он не нужен.

– Мне тоже.

– Ты взрослый мужчина и сам должен заботиться о своем здоровье. Хватит играться с жизнью. Тебе двадцать четыре года, Гарри, а мы с Найлом бегаем за тобой, чтобы ты пользовался ингалятором, – причитает она.

– Извини, что так безответственно отношусь к своему здоровью, – с сарказмом выдаю я, поднимаясь. – Раз ты тоже закончила - мы уходим, – я сую сестре ингалятор в руку и первый выхожу из зала.

– Что случилось? – сразу догадывается Паркер, догоняя меня. – Это из-за Миры? – спрашивает она.

– Да, я виделся с ней, – киваю я, выходя из центра на улицу.

– Какого черта, Гарри?! И это после того, как она почти свела тебя в могилу? А как же Гвен? Она такая добрая и искренняя с тобой. О тебе еще никто так не заботился, – с негодованием произносит она и в шоке глядит на меня.

– Она сама меня нашла. Я не искал встречи с ней. И я ценю Гвен. Мне не нужна Мира. Я ненавижу ее, – останавливаюсь я и разворачиваюсь к сестре.

– Я просто волнуюсь за тебя и не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Я не выдержу, если тебя не станет. Мне так жаль, что я была плохой сестрой и не замечала, что происходило с тобой. Из-за меня ты влюбился не в ту. Из-за меня она подсадила тебя на наркотики. Я во всем виновата, – проговаривает Паркер, когда ее глаза дрожат и из них текут слезы.

Я молча притягиваю своего близнеца в объятия и утешающе поглаживаю по голове. Я шепчу ей на ухо, что она ни в чем не виновата и что я люблю ее и ни за что не оставлю. Я даю ей гарантию и обещаю, что этого не повторится. Это была моя ошибка и теперь я всю жизнь буду расплачиваться за то, что когда-то сделал неправильный выбор.

Паркер ухватывается за меня, и мы обнимаемся посреди улицы, пока мимо нас проходят люди. Постепенно она приходит в себя, и мы отходим, усаживаясь на скамью, пока ждем, чтобы Элиот и Тедди за нами приехали на разных машинах. Свою я отдал временно Лиаму, ведь ему нужно перевести оружие и наркотики одному барыге.

Мы с Паркер держимся за руки и молчим, глядя вперед. Я хочу заплакать, но если я это сделаю - сестре станет только хуже.

– Что эта сука хотела от тебя? – спрашивает Паркер, повернув голову ко мне.

– Чтобы я отдал Гвен Кайлу и вернулся к ней, – сквозь стиснутую челюсть проговариваю я.

– Как она только посмела такое сказать и подойти к тебе? – шипит Паркер.

– Не знаю. Она не появлялась три года и теперь снова вернулась.

– Что ты ей ответил? – обеспокоенно спрашивает она, словно думает, что я согласился на ее предложение.

– Что никогда не откажусь от Гвен ради нее, – и это правда.

Гвен - словно раскаяние моих грехов. Она та, кто делает меня счастливым, даже несмотря на дерьмо, которое вертеться вокруг. Она внедряет веру, что в жизни есть что-то хорошее, и я не хочу лишаться этого.

Рыжик столько всего сделала для меня, даже не зная об этом. И самое главное ей не все равно. Она заботится обо мне и не принуждает делать то, что докажет, что я без ума от нее. Гвен лечит мои раны. Она мое лекарство. Рыжик - как последняя тяга последней сигареты в пачке. Но я не буду заставлять ее быть со мной. Она должна этого хотеть искренне.

– Но из-за Кайла нам не удастся быть вместе, – это будет правильно, даже если я не хочу.

– К черту Кайла. К черту твою чокнутую бывшую. К черту всех. Ты должен быть с Гвен. Ты заслуживаешь ее. Наслаждайтесь, пока у вас есть время, – опускает она голову на мое плечо. – Ты сумеешь защитить ее от него. У тебя уже это получается. Не бойся, с тобой она в безопасности.

– Не сейчас. Кайл может навредить ей, если мы будем вместе. Мирабель тоже. Я должен отпустить ее, иначе из-за меня она пострадает.

– Ты знаешь, что будет, если позволишь ей уйти сейчас.

– Как же мне надоело. Я надеялся, что Мира умерла из-за наркотиков, но этого не произошло. Она снова вернулась в мою жизнь, чтобы окончательно ее испортить, – выдыхаю я.

– Ты хочешь употребить? – с опаской поднимает на меня глаза Паркер.

– Нет, что ты, – вру я, качая головой. – Я не вернусь к прошлой жизни.

– Ты помнишь?

– Абсолютно все.

Я поднимаю глаза к небу и глубоко вздыхаю. Я помню, как из-за нее меня посадили. Нас поймала полиция, когда мы покупали наркоту для себя. Я помог Мире сбежать, когда за нами гнались, а меня поймали и нацепили наручники. Должен был состояться суд. Я провел в камере десять суток. Но Мирабель ни разу ко мне не явилась за все время, что я был там.

Ребята пытались высвободить меня, но никакие взятки не помогали. Я уже был готов к тому, что просижу десять лет, но папаша Кайла явился в тюрьму и предложил сделку, на которую мне пришлось согласиться ради того, чтобы быть с Мирой и никто из ребят не пострадал.

Меня освободили, и мы с Мирой продолжили употреблять и трахаться под экстази между перелетами и работой. Это было просто ужасно. У нас на столе в номере кучами лежали пачки с героином и коксом. Это был кошмар, который до сих пор преследует меня.

– Я рада, что ты не сломался, – ее пальцы крепче сжимают мои.

Я молчу, потому что она вовсе не права. Я сломлен, и я на грани того, чтобы вколоть морфин, который я могу добыть по щелчку пальцев.

Я хватаю края футболки и вытираю ею уголки глаз, что заслезились, чтобы не заплакать от собственной слабости. Я хочу быть здоровым и не зависеть от наркотиков, но мне не избежать дня, когда я снова сорвусь. Это случится очень скоро и меня это пугает.