On the over side [h.s]

Гвен Миллер

– Да, рыжик, – кивает он, положив руки на мои колени.

– Твое запястье, – с болью произношу я, из-за того, что мой желудок сильно пострадал. – Поэтому ты перекрыл шрамы датой смерти мамы, – опускаю я глаза на выпуклую розовую кожу у кисти руки Гарри, на котором набито число.

– Я очень жалею об этом, – сжимает он пальцами мои ноги через колготки. – Самая большая ошибка в жизни, – его глаза опускаются на мои колени и большими пальцами он поглаживает их круговыми движениями.

– Я не жалею, – хриплю я из-за раздражения в горле, ведь возникает ощущение словно пальцы Гарри все еще находятся в моем рту.

– Пожалеешь, но позже.

– Моя жизнь дерьмо. Я имею полное право уйти с этого мира, если захочу, – у глаз снова образуются слезы, но я откидываю голову назад и смотрю в потолок. – Так будет лучше.

– Ни для кого не будет лучше. Это не выход, Гвен. Так поступают только самые слабые, а ты сильная и справишься со всем, – Гарри хватает меня за щеки, касаясь большими пальцами скул и опускает мою голову, чтобы я смотрела в его глаза. – Тебе только кажется, что ты не выдержишь присутствия Кайла из-за травм, которые он нанес. Но смотри, как много времени прошло, и ты все еще не сошла с ума.

Гарри понятия не имеет, что я не сошла с ума только благодаря неограниченным дозам успокоительного, которое принимаю на регулярной основе. Я сталкиваюсь с паническими атаками чаще, чем дышу, и я не могу избавиться от них, как бы сильно не пыталась и что бы не делала.

Людям свойственно не справляться с собственными психологическими проблемами. Иногда никто и ничто не может помочь и единственный выход остается лишь только принять свою нездоровую болезнь и жить с ней. Я устала бороться, я не хочу постоянно заглатывать таблетки и сторониться мужчин. Я старалась держаться только ради Джулиет. Я жила только для нее, потому что моя жизнь не имела другого смысла.

Кайл сделал со мной ужасные вещи, которые навсегда останутся в моей памяти. Я не смогу забыть того дня, в котором застряла и никак не выберусь.

Самое худшее, что мы вновь встретились. Кайл обманом вынудил Гарри выбрать меня. Ему пришлось, чтобы Кайл ничего не сделал со мной. Я знаю, как сильно Гарри терпеть не может рыжих. Он наступил на собственную гордость, чтобы взять меня. И этот поступок перекрывает обиды, которые образовались за эту неделю. Я прощаю Гарри, потому что он снова спас мою жизнь.

Если бы не Гарри, Кайл вновь добрался бы до меня или до моей сестры и все бы повторилось.

Боже мой!

Страх окутывает меня мгновенно, и я запускаю пальцы в волосы, метая глаза по полу.

Боже мой! Я практически покончила с собой!

Я поднимаю дрожащие глаза на Гарри и в осознание смотрю на него, как на своего спасителя. Едва заметная улыбка располагается на его губах, ведь он прекрасно понимает благодаря моим расширенным зрачкам, что я сожалею, что довела себя до такого.

Его большие пальцы задевают мочки моих ушей, прежде чем я накидываюсь на него и выплескиваю эмоции наружу через слезы. Я крепко обвиваю обеими руками его шею и прижимаюсь своей грудью к мужской, настолько плотно и сильно, что между нами не остается ни капли расстояния. Я вдавливаюсь щекой в его плечо и зарываюсь носом в изгибе шее, пальцами сжимая воротник белой футболки.

Гарри обхватывает меня за спину и утешающе поглаживает, упираясь подбородком о мою макушку головы. От него исходит тепло и поддержка, которую я никогда прежде ни от кого не ощущала. Он принимает мое состояние должным образом и позволяет плакаться на него.

Он слишком добр и снисходителен ко мне, но я не из-за этого пользуюсь возможностью и рыдаю ему в плечо. Гарри стал тем, кому я раскрылась. Он знает обо мне больше, чем кто-либо другой. Мои чувства к нему растут, и я больше не хочу, чтобы он был в дали от меня.

Сегодня Гарри спас мою жизнь. Ему пришлось выломать дверь, чтобы ворваться в номер. Он проигнорировал мою просьбу, наплевав на возможность быть со мной. Для него было важно мое состояние, а не его личные желания.

– Что я наделала, – шмыгаю я носом, собирая белую ткань его футболки в кулаки. – Прости меня, Гарри. Прости, что тебе пришлось снова спасать меня, – рыдаю я и практически сдавливаю его шею, не давая возможности дышать.

– Все хорошо, милая. Главное все позади, – шепчет он, медленно поглаживая меня по позвоночнику.

– Спасибо, – всхлипываю я, искренне благодаря. – Я прощаю тебя за все, что ты сделал. Я снова даю тебе шанс. Я хочу, чтобы у нас все получилось. Не облажайся во второй раз.

– Спасибо, рыжик. Во второй раз я не натворю дерьма, обещаю, – его теплые губы прижимаются к моему виску и долго целуют.

Мне требуется больше пяти минут, чтобы окончательно успокоиться и отцепиться от Гарри. Мой живот жутко болит от каждого всхлипа и движения. Мне тяжело говорить и плакать, но я это делаю сквозь моральную и физическую боль, чтобы опустошить себя и больше не возвращаться к ошибке, которую я совершила.

– Тебе нужно поесть и выпить теплый чай, – стирает Гарри большими пальцами слезы с моих щек и поднимается с корточек.

– Нет, потом, – я хватаю его за руку. – Не уходи, – жалобно прошу я.

– Я не оставлю тебя больше. Я просто хочу пойти приготовить тебе что-то и заварить чай, – поворачивается он ко мне и сплетает наши пальцы рук, тепло улыбаясь.

– Ты не любишь готовить и мне ничего не нужно, – качаю я головой. – Кроме тебя, – заканчиваю я и трепетно смотрю на него.

– Для тебя я сделаю исключение. Ты отравила свой желудок и блевала. Надо его успокоить едой и чаем, – его улыбка становится чуть шире от моих слов.

– Я хочу принять ванну, – я все еще сижу на унитазе, но решаю встать, отчего резкая боль пронзает мой желудок. – Ой, – жмурюсь я и сгибаюсь, хватаясь за живот.

Гарри сразу же подрывается ко мне и помогает опереться на него, обвив моей рукой свою шею. Свою ладонь он располагает на моей пояснице и осторожно ведет меня к ванне.

– Может, ты сначала поешь? – просит он, усаживая меня на край ванны.

– Сначала я смою этот день, – настаиваю я.

– Ладно, как скажешь. Я пойду что-нибудь приготовлю, – вновь отступает он.

– Нет, – я опять хватаю его за руку, не давая возможности уйти. – Ты мне нужен. Прими со мной ванну, – мой голос выдает волнение, и я беспокоюсь за его ответ.

– Ты уверена? – его глаза вспыхивают от моей просьбы, и он делает огромный шаг ко мне.

– Абсолютно. Я не справлюсь без тебя, – смотрю я в зеленые глаза, сильнее сжимая его руку. – У меня была слишком тяжелая ночь и только ты сможешь помочь расслабиться.

– Хорошо, я ничего пошлого с тобой не сделаю. И не прикоснусь к тебе против твоей воли, – обещает он то, что я и так знаю.

Если бы я не была в нем уверена, то не попросила бы лечь со мной в ванну. С ним я чувствую себя не так погано, как без него и поэтому я не хочу, чтобы он уходил.

Я собираюсь рассказать ему правду. Я больше не хочу скрывать от него свое прошлое. Гарри должен услышать правду и понять, зачем я попыталась покончить с собой. Он понимает, что Кайл причинил мне боль, но ему неизвестны детали.

Гарри станет первым и последним, кому я раскрою то, что прежде ни одна живая душа не знала. Это слишком личное и темное прошлое. Оно всегда было спрятано в глубинах моего сознания, но этой ночью, лежа в ванне я раскрою свои травмы небезразличному мне человеку.

– Поможешь раздеться мне? – смотрю я на него невинными глазами.

– Тебе тяжело? – с беспокойством спрашивает он.

– Немного, – я прижимаю руки к животу и с долей вины смотрю на него.

– Я сделаю быстро тебе чай и вернусь, ладно? Ты пока можешь наполнить ванну, – спрашивает он разрешения, отлучиться не надолго.

– Ладно, – киваю едва я, и он оставляет меня одну.

Я засовываю затычку в отверстие ванны и настраиваю воду на более горячую, нежели теплую. Ванна постепенно заполняется, и я бросаю взгляд на зеркало над раковиной. От собственного отражения хочется снова плакать. Я выгляжу омерзительно. Потресканные и сухие губы покрыты белым налетом из-за рвоты и таблеток. Спутанные волосы на голове, жуткие темные круги под глазами и лопнувшие капилляры вдоль склеры. Моя кожа чрезмерно бледная, будто я действительно мертва, и от этого меня бросает в секундную дрожь.

Не выдержав собственного вида, я перемещаюсь к раковине и умываю лицо мылом, чтобы хоть немного придать себе свежий вид. Я тщательно тру кожу, а затем смываю пену и хватаю щетку с подставки. Я выдавливаю пасту и приступаю чистить зубы. Я усердно двигаю щеткой, избавляясь от налета и неприятного запаха после блевотины.

Кислый привкус испаряется и напоследок я высовываю язык и чищу его. Я споласкиваю рот несколько раз водой, а затем передвигаюсь и кое-как стягиваю через голову черную водолазку, оставаясь в майке.

От незначительных движений живот снова болит, и я издаю писк, оставляя водолазку на полу. Гарри возвращается в ванную с двумя кружками чая, из которых выходит пар и ставит их на более широкое изголовье ванны.

– Ого, ванна уже заполнена, – хмыкает он, наклоняясь возле меня и останавливает воду, повернув кран.

– Спасибо за чай, – благодаря я, когда он выпрямляется, а затем опускается на корточки передо мной, расположив руки на моих бедрах.

– Не за что, рыжик. Я могу приступить тебя раздевать? – уточняет он, чтобы я не чувствовала себя загнанной в угол.

– Да, пожалуйста, – тихо говорю я и ухватываюсь обеими руками за его плечи, как за опору.

Гарри кивает и берет мою правую стопу стягивая с нее шерстяной носок, а затем уделяет внимание второй. Я опускаю голову, наблюдая за ним и умиляюсь оттого, что он возится со мной, как с маленьким ребенком.

Он не торопится и делает все аккуратно, стараясь не давить на меня; хотя из нас двоих это сделала я. Руки Гарри пробираются вдоль моих ног к самому вверху, когда глаза полностью сосредоточены на деле. Его брови сдвигаются, когда он заводит руки за мою поясницу, выискивая застежку от юбки. Ему удается прощупать ее, и он тянет замок вниз, расслабляя кожаную ткань.

Гарри делает шаг назад и, ухватившись обеими руками за бока юбки, тянет ее. Я помогаю ему, приподнимаясь и ткань быстро оказывается у моих ног, а затем на полу.

– Ты так тепло оделась, – издает он усмешку разглядывая мои теплые колготки, прилегающие к ногам.

– Сегодня было холодно, – мои щеки розовеют, и я свожу ноги.

– Верю, я сам был в дубленке, – ухмыляется он. – Ну что, снимаем? – его глаза смотрят на меня через лоб.

– Да, и побыстрее. Я начинаю замерзать, – я беру одну из кружек чая и делаю глоток.

Тепло распространяется по организму, пробираясь в желудок и согревает его. Я испытываю моментальное облегчение, когда жидкость обволакивает пострадавший орган и отпиваю еще немного, чтобы желудок стал быстрее работать.

Я возвращаю кружку на место, и Гарри стягивает с меня колготки. Я остаюсь в одних лишь трусах и в белой облегающей майке. Его глаза исследуют мои голые ноги, постепенно перемещаясь к талии и бюсту. Он сглатывает и быстро уводит взгляд, когда видит, что я замечаю его подглядывания.

– Извини. Я могу уйти, если тебе неприятно, – встает он.

– Ты можешь смотреть на меня, Гарри. Людям для этого глаза и нужны, – улыбаюсь я, давая понять, что меня не смущают его взгляды.

Я ценю, что он пытается сдерживаться, но это уже чересчур. Он в праве разглядывать меня. Глаза Гарри внушают только доверие, но не посторонние мысли, которые могут посетить его голову. И меня подобное точно не оттолкнет, ведь свойственно хотеть того, к кому ты испытываешь чувства. Невозможно не разглядывать человека, о котором ты думаешь и который стоит напротив тебя почти голый.

– Раздевайся уже, – издаю я усмешку.

– Хорошо, – Гарри улыбается и стягивает через голову футболку, взъерошивая свои вьющиеся волосы.

Он бросает ткань к моим вещам, и я оценивающе разглядываю его торс. Гарри выглядит точно так же горячо, как тогда на пляже. Его татуировки прелестны и идеально сочетаются друг с другом. Я еще к ним не прикасалась, но мне безумно хочется это сделать.

Я кусаю нижнюю губу, не скрывая того, что восхищаюсь его телосложением и перемещаю глаза вниз на его нижнюю част живота. Джинсы немного спущены и висят на его бедрах, отчего я вижу выпирающие кости. Слабая тонкая дорожка из-под волос едва заметна, она начинается у его пупка и доходит вплоть до нижнего белья.

Гарри склоняется, избавляясь сначала от носков, а затем стягивает джинсы, оставаясь в боксерах. Они плотно прилегают к нему и выделяют выпуклость в штанах, которая растет.

Гарри видит, куда я смотрю и приближается, открывая рот, чтобы снова извиняться.

– Ты это не контролируешь, я знаю. Так заложено природой. Но все равно приятно, что у тебя встал на меня, – в шутливой форме выговариваю я, несмотря на то что пятнадцать минут назад рыдала.

– Должен ли я снять их? – спрашивает он, демонстрируя прелестные ямочки.

– У меня нет запасных. Придется тебе сбегать за ними в свой номер, – прямо намекаю я, не ходя вокруг да около.

– Лучше сниму, – кивает он. – Тебе не обязательно оголяться. Ты можешь остаться в майке и трусах, – смотрит он на меня.

– Я хочу помыться, Гарри. А в майке и трусах мне не удастся, – закатываю я глаза. – Хватит уже. Складывается впечатление словно ты вовсе не хочешь видеть меня голой.

– Это не так. Я чертовски хочу увидеть тебя голой. Взгляни на мой член, он скоро вывалится из трусов от твоего потрясающего тела, – Гарри делает шаг и берет меня за подбородок, откидывая мою голову, чтобы наши глаза встретились.

– Тогда раздень меня, – ухмыляюсь я, прикасаясь ладонями к его торсу. – Всего лишь майка и трусики, – я плавно двигаюсь вниз с помощью ногтей и добираюсь до пояса его боксеров.

Мои глаза не открываются от его, и я запускаю указательный палец внутрь, двигаясь по резинке и прикасаясь к коже. Гарри напрягается и хватается за края моей майки.

– Упс, – я быстро вынимаю руку и также быстро спускаю с него боксеры вниз. – Кажется, теперь твоя очередь, – ухмыляюсь я, глядя только лишь в его глаза.

Я не хочу, чтобы он чувствовал себя неловко, поэтому не смотрю вниз. Я знаю, что меня там ждет, но сегодня мы не будем делать ничего постыдного. Я совершила попытку самоубийства и после подобного ненормально трахаться. Так могут поступить лишь полнейшие извращенцы, а мы ими не являемся.

Гарри избавляется до конца от своих боксеров и пристального смотрит на меня, щупая ткань майки. Ему требуется пара секунд, прежде чем он решается и приступает стягивать ее с меня.

Я поднимаю руки вверх и тонкая ткань выскальзывает, оставляя мой верх полностью обнаженным. На мне нет лифчика, и Гарри это прекрасно известно. Он приближается плотнее, но ни в коем случае не опуская глаза на мою грудь.

– Я практически голая не для того, чтобы ты смотрел только в мои глаза, – прямо намекаю я, совершенно не стесняясь того, что моя грудь выставлена на показ.

– Я опускаю глаза, – предупреждает он.

Я готовлю себя и сосредотачиваюсь на лице Гарри, когда его глаза перемещаются на мою грудь. Щеки парня вспыхивают, а зрачки расширяются подрагивая. Он разглядывает мой бюст с восхищением и полным желанием в глазах, заставляя меня чувствовать себя красивой. Помимо того, что он уделяет внимание грудной клетке его глаза движутся вверх и разглядываю мои ключицы и шею.

Он заводит мои волосы за спину и изучает каждый изгиб, найдя мой руки и подняв меня с помощью них вверх.

– Ты безумно красивая, – его глаза находят мои, когда он прислоняет свой лоб к моему. – И, черт возьми, твоя грудь такая девственная и большая.

– Ты второй, кто ее видит, – трепетно смотрю я на него, покрываясь румянцем.

– Если бы я не был гребаным джентльменом и не заботился о тебе, ты бы была уже отрахана, – говорит он грязные вещи, заводя меня в краску.

– Трусы, Стайлс, – приказываю я в писклявом тоне.

– Несомненно.

Он ухмыляется, приступая спускаться. Он специально прикасается своим кончиком носа к моей шее и медленно движется вниз, параллельно перемещая руки. Его лицо оказывается между моей ложбинкой, и я затаиваю дыхание. Внизу живота приятно тянет, и я ухватываюсь за его голову, когда он располагает руки на моей талии.

Его горячее дыхание опаляет мою кожу, вызывая мурашки. Гарри в кривой ухмылке смотрит на меня снизу-вверх и оставляет влажный поцелуй на выпуклом участке моей груди. Темные глаза смотрит в мои, и его голова доходит до нижней части моей живота.

Он стоит передо мной на коленях, когда его нос находится в опасной близости к промежности. Он дьявольски ухмыляется от моей реакцией и специально опускается ниже. Его нос оказывается в самом сокровенном месте и он вдыхает мой запах, заставляя меня жутко покраснеть.

Это очень интимный жест с его стороны.

– Приятно пахнешь, – делает он грязный комплимент, довольный моей реакцией и избавляет меня от последнего клочка одежды.

Гарри поднимается и обходит меня, первый забираясь в ванную. Он берет меня за талию и помогает забраться в горячую воду. Я отступаю к изголовью, принимая сидячее положение.

В отличие от меня Гарри принимает полулежащее положение и вытягивает ноги, который доходят до меня. Вода в ванне значительно поднимается, но в ней достаточно места, чтобы мы оба уместились.

Но прямо сейчас я собираюсь рассказать ему важные вещи и не могу так сразу расслабиться, как это сделал он.

– Выпей, – Гарри протягивает мне кружку чая, и я ее забираю.

– Спасибо, – я делаю пару глотков и мне становится жарче.

Я убираю кружку, и Гарри тоже пьет свой чай, хотя вода в ванной и так горячая. Он делает пару глотков и возвращает кружку на место.

Я прижимаю колени к груди и обнимаю ноги руками, настраиваясь на самый болезненный разговор. Гарри замечает, что мне дискомфортно, но молчит, ожидая моих дальнейших слов, которые ему совсем не понравятся.

– Я расскажу тебе, что меня связывает с Кайлом, – я опускаю подбородок на колени и обнимаю себя за плечи мокрыми руками.

– Рыжик, ты уверена, что сможешь? – аккуратно спрашивает он с беспокойством в глазах.

– Более, чем. Ты будешь первым, кто об этом узнает, – поднимаю я свои грустные глаза, встречаясь с его. – Но это должно остаться между нами. Ни в коем случае не рассказывай Луи или Джулиет. Тем более Найлу. Если ты это сделаешь, ко мне можешь больше не подходить, – предупреждаю я, ведь собираюсь доверить самую сокровенную тайну.

– Это останется лишь между нами. Я ценю то, что ты собираешься поделиться своим прошлым, о котором никто не знает. И я не смогу после услышанного так подло поступить с тобой, – говорит он то, что заставляет меня верить ему.

– Мне было восемнадцать. Джулиет было четырнадцать, она только стала подростком, – начинаю я рассказ, опуская глаза в прозрачную воду. – Она часто с кем-то переписывалась, поздно ночью приходила и вела себя очень странно. Она практически не отлипала от телефона и мне это совсем не нравилось.

– Родители в таком раннем возрасте уже пускали ее гулять по ночам? – удивляется Гарри.

– Мамы и папы практически не бывало дома. Они вели незаконные дела, поэтому воспитанием Джулс занималась я, – продолжаю я. – Я не понимала, откуда она так поздно приходила и кто на нее так плохо влиял. В тот момент она начала курить и вести себя не так, как четырнадцатилетние девочки.

Я отчетливо помню ее поведение и то, как оно выходило из-под контроля. Мама и папа были слишком заняты, чтобы заниматься воспитанием подростка, поэтому я взвалила эту ответственность на себя. Я старалась правильно преподнести Джулиет все моменты взрослой жизни. Только у нее был свой взгляд, который взялся непонятно откуда, и он меня совсем не обрадовал.

– Я понимала, что кто-то вправил ей мозги. Пока она ночью спала, я забрала у нее телефон и увидела переписку со взрослым парнем. И то, что он ей писал - это педофилия, – мой голос на конце дрожит.

– Кайл, – стискивает Гарри челюсть, понимая, о ком идет речь. – Ебаный подонок, – ненавистно проговаривает он.

– Он звал ее часто в переулок и бог знает, чем он с ней там занимался. Я уже не была уверена, что моя младшая сестра девственница.

Я провела всю ночь с ее телефоном и в ужасе читала их переписку, пытаясь понять, чем они занимались. Кайл писал ей всякие непристойные вещи, и я до сих пор не понимаю, для чего он влез в жизнь маленькой девочки, если мог найти себе кого угодно. Рыжих девушек в этом мире достаточно, чтобы потешить свое эго, но его выбор остановился на несовершеннолетней.

– Ему было двадцать два. И Джулиет на него повелась. Наивный ребенок, который ничего не смыслит в жизни. Ей казалось что она поступает круто.

– Он ее тронул? Он что-то ей сделал? – с волнением спрашивает Гарри.

– Нет, но собирался. Но я не дала этому случится, – говорю я и замолкаю, потому что в горле образуется ком и снова хочется плакать.

– Что ты сделала? – глаза Гарри неспокойны и метаются по моему лицу.

– От имени Джулс договорилась о встрече и спрятала телефон сестры, чтобы я смогла с ним связаться, – оттого, что происходило дальше на мои глаза наворачиваются слезы, и Гарри это замечает.

– Гвен... – отрывается он от спинки ванны и хватается обеими руками за бортики, принимая сидячее положение.

– Я пришла на место встречи следующей ночью. Кайл не удивился, когда увидел меня вместо сестры. На его лице была ухмылка, и я сразу поняла, что он нездоровый.

– Ты должна была вызвать полицию, заявить на него, рассказать родителям, но не идти к нему на встречу.

– Я должна была защитить сестру, и я с умела это сделать, – всхлипываю я и соленые капли падают в воду, создавая маленькие всплески.

Гарри молчит с беспокойством глядя на меня, чтобы я продолжала.

– Я попросила его оставить Джулиет в покое. Я предупредила, что если он снова ей напишет, то я заявлю в полицию. Но он только посмеялся.

После смешка лицо Кайла изменилось в ту же секунду и стало серьезным. Он сурово смотрел на меня и одним движением придавил к стене, схватив за горло. Он душил меня одной рукой и не отрывая своих темных глаз от моего лица. Кайл был намного сильнее меня, и я не могла его оттолкнуть.

Я задыхалась, но не сопротивлялась. Я не пыталась выбраться, потому что знала, что не буду способна справиться с ним. Кайла это зацепило, на его губах вновь заиграла улыбка. Он хмыкнул и отпустил меня, давая возможность дышать.

– Он душил меня, но быстро отпустил, когда увидел, что я не сопротивляюсь. Кайл словно возбудился оттого, что я даже не пыталась кричать или убежать.

– Почему ты не боролась? – с сожалением спрашивает Гарри.

– Потому что хотела избавить Джулиет от него.

– Как тебе удалось договориться с ним? Ты практически стала его очередной жертвой, – Гарри видимо не понимает, к чему я или не хочет, чтобы это оказалось правдой.

– Кайл предложил сделку, – мой голос в конце ломается, и я глотаю воздух от переизбытка слез.

Я выпускаю тяжелый вздох и с заплаканными глазами гляжу на Гарри. Он в страхе смотрит на меня, видя, как по моим щекам текут слезы. Я сильнее обнимаю себя и с дрожащим подбородком смотрю на него, абсолютно ничего не говоря. Ему достаточно моего взгляда и слабого кивка, чтобы понять, что произошло.

Зрачки Гарри сужаются, и он пронизывающе смотрит на меня. Его рот раскрывается, а глаза блестят. Он сильно сжимает бортики пальцами, из-за чего на его руках выпирают вены, а костяшки белеют.

– Ты была изнасилована, – в ужасе шепчет он.

Мои слезы только подтверждают его слова.

– Нет, я согласилась отдаться ему. Это случилось по обоюдному согласию, – хнычу я, и глаза Гарри выпучиваются. – Кайл предоставил мне выбор: либо он трахает меня, так как ему вздумается, либо находит мою сестру и против ее воли лишает девственности, а затем убивает.

Я не выдерживаю и рыдаю, позволяя своим внутренним ранам выбраться наружу. Я столько времени держала это в себе, что сейчас не в силах остановить боль, которая разрушила мою жизнь.

Мне пришлось это сделать ради сестры. Я заплатила собственным телом из-за чрезмерной любви к Джулиет. Я не могла допустить ее смерти. И я знала, что если не выполню его условия, он найдет мою сестру и сделает с ней ужасные вещи.

– Я продала себя взамен на жизнь сестры.

– Боже, – в ужасе проговаривает Гарри, и его глаза будто заполняются слезами.

– Ты можешь считать меня шлюхой, можешь осуждать и ненавидеть, но я нисколько не жалею, что спасла жизнь Джулиет, – проливаю я слезы.

– Нет, что ты, ангел, – Гарри двигается ко мне, отчего вода вытекает из ванны на кафель и прижимает ладони к моим щекам. – Ты вовсе не такая. Мне так жаль, что это произошло. Мне чертовски жаль, – Гарри страдальчески смотрит в мои глаза и по его щекам стекают слезы.

Ему больно не меньше меня, и от этого я чувствую себя еще хуже. Я просто не могу смотреть на него. Мне тяжело и я с трудом дышу. Воспоминания нахлынывают, как снежный ком, и я погружаюсь в них с головой, снова проживая ту ночь, которая стала для меня раковой.

Я после случившегося не хотела жить. Я едва дошла домой. Я шла пешком несколько кварталов, еле двигаясь. Я добралась только под утро вся в слезах и словно лишившаяся души. У меня отобрали все, и моим единственным желанием было умереть.

Я сутки не выходила из своей комнаты. Я заперла дверь, чтобы Джулиет не видела моих страданий. Я просидела пол утра в ванной сквозь слезы и истерики сдирая мочалкой каждое его прикосновение. Мне казалось, что я самое грязное создание на планете. Я довела свою кожу до синяков и жуткой боли.

В тот де день меня впервые настигла паническая атака. Я чувствовала себя неживой и на грани понимая реальности. Хотелось содрать собственную кожу оттого, что ее опорочили. Я была готова облить себя кислотой, чтобы избавиться от этой ночи.

– Он потащил меня в какой-то мотель. Я даже не участвовала в процессе. Я не двигалась. Я просто стояла, пока он меня раздевал, – продолжаю я.

Кайл словно не замечал, что я этого вовсе не хочу. Он был сосредоточен на моем теле и на своем желании. Его руки побывали везде, где ему хотелось. Каждую секунду я подавляла желание не сбежать и дотерпеть до конца.

Я сдерживала слезы. Я совершенно не плакала, пока он это делал со мной. Я просто смотрела на него, презирая. Хотелось убить его, но я неподвижно наблюдала за ним.

– Мы не целовались. Не было никаких прелюдий. Если бы это длилось долго, я бы не выдержала, – рыдаю я, пока Гарри внимательно слушает меня с мокрыми глазами.

– Рыжик мой, – теребит он большими пальцами мои щеки.

Гарри разводит ноги в стороны, двигаясь назад. Он вновь упирается спиной в изголовье и тянет меня за собой. Он располагает меня между ног, закидывая мои поверх своих. Его руки обвивают мое тело и он опускает меня на себя, прижимая наши грудные клетки друг к другу.

Одна его рука покоится на моей спине, а другой он гладит меня по голове. Он шепчет успокаивающие слова на ухо, хотя сам плачет. Гарри пытается забрать мою боль и у него получается, особенно, когда его сердце ударяется о мою грудь.

– Я лежала на кровати и не плакала, пока он это делал со мной. Мне было жутко больно. Я была девственницей, – сквозь захлёбывания продолжаю я, обвивая руки вокруг его спины. – Это было адской пыткой. Я стала грязной.

– Нет, ты чиста и абсолютно невинна. Это не считается согласием. Это самое настоящее насилие. Он тебя поимел в обмен на сестру, – Гарри сильнее притягивает меня к себе, упираясь подбородком о мою макушку.

– Я не сопротивлялась. Я пошла с ним, потому что так было нужно, – опровергаю я его раздумья.

– Ты не сопротивлялась, чтобы он остался довольным. Это насилие, – его ладонь располагается на моем затылке, когда он громко

– Я возненавидела мужчин и боялась их. После у меня пропало желание заниматься чем-то подобным. Я боялась секса и чувства любви. Отношения стали бессмысленными и ненужными.

– Ты не виновата. Тебя травмировали и неудивительно, что после ты стала сторониться мужчин и не видишь смысла в отношениях. Ты боишься этого.

– Ты прав. Я боюсь отношений, – признаюсь я, немного опускаясь и прижимаясь щекой к его груди.

– Я избавлю тебя от чувства страха. Я помогу забыть о прошлом. У тебя будет совсем другая жизнь, обещаю, – смотрит он на меня сверху вниз.

– Ты уже помог, – сквозь слезы проговариваю я, расположив руки на его плечах.

– Я рад, что смог забрать у тебя часть боли, – целует он меня в макушку головы, обвиваю мое тело.

– Ты забрал всю боль, – вытираю я слезы с его щек.

Его присутствие постепенно исцеляло раны. Гарри с каждым днем отдалял меня от того дня, и я практически забыла, что было, пока Кайл вновь не появился и не вернул все воспоминания.

Он отпустил меня в тот день и больше никогда не появлялся в жизни Джулиет и моей. Но он оставил после себя последствия, о которых я сейчас не готова говорить Гарри. Слишком много информации, слишком много слез и печали. Еще одного эмоционального скачка мы оба не осилим.

Я не знала, какой реакции мне стоит ожидать от Гарри. Я не думала, что он примет сказанное мною. Большинство парней не будут готовы продолжать контакт с девушкой, которая когда-то была тронута. Хоть мы и живем в современном мире, но доисторические правила в нем все еще присутствуют. Невинность - то, что привлекает мужчин и заставляет их хотеть девушек еще больше. А я совсем не невинна, но Гарри готов меня принять.

– Самое главное, что ты здесь со мной и сумела пройти через это, – прислоняет он свой лоб к моему, а также воссоединяет наши концы носов.

Если бы ты только знал, чего мне стоило, чтобы пройти через это и быть здесь с тобой.

– Спасибо, что не противишься от меня, – благодарю я с полной искренностью.

– Ты не испорчена. Ты была жертвой. И от того, что над тобой поиздевались мне не может быть мерзко, – выдыхает он в мои губы.

– Спасибо, – снова проговариваю я, глядя на него большими глазами с восхищением и чувствами.

– Мне лишь противно от Кайла. Я хочу убить его за то, что он сделал с тобой. Я едва держусь, чтобы не вскочить и не найти эту мразь. И, если мы встретимся, я выбью из него всю дурь за вас с Джулиет, – не скрывает он эмоций.

– Не нужно. Я не хочу, чтобы тебе влетело. У меня нет желания мстить ему. Я просто хочу перестать быть его марионеткой и больше никогда не видеть, – печалюсь я.

– Я обещаю, что с тобой и с твоей сестрой ничего не случится. Я не позволю ему добраться до вас. И я обещаю, что через семь месяцев ты будешь свободна. Я сделаю для этого больше, чем просто все, – буквально клянется Гарри, потеревшись своим носом о мой.

– Даже пожертвуешь собой? – трепетно смотрю на него.

– Даже могу умереть, – улыбается он.

– Не надо умирать. Ты мне нужен живой, – я касаюсь своей мокрой ладонью его щеки и вытягиваю шею.

Гарри понимает, что я хочу сделать и наклоняется ко мне. Его глаза бегают то по моим губам, то по моему лицу и мои точно также, пока наши уста не воссоединяются. Я прикрываю глаза и вкладываю в поцелуй всю искренность чувств и боли. Я извиняюсь за все, что сегодня произошло. Я извиняюсь за то, что практически покончила с собой и извиняюсь за то, что заставила его нервничать и возиться со мной.

Гарри принимает мои изменения, расположив руку точно также на моей щеке и двигает своими губами против моих, наклоняя голову в противоположную сторону. Привкус слез и теплой воды смешивается во рту, и я совсем не чувствую потребности в воздухе.

Гарри медленно проникает в воду и разворачивает меня, отчего мой живот упирается в его. Мы оказываемся по талию в воде. Его ноги сплетаются с моими, когда мои руки располагаются на его груди, прикасаясь к татуировкам.

Руки Гарри плавно опускаются и оказываются на пояснице, слегка сжимая мою кожу. Я всасываю его нижнюю губу и поднимаю руки вверх, запуская их в его мокрые волосы.

Мы долго не отстраняемся друг от друга, наши губы скользят в нежном порыве. Ни от кого не исходят признаки чего-то большего, потому что нам это сейчас не нужно. Все, что мы хотим - помочь друг другу и оставить эту ночь в ванной.

Периодически мы на секунду отстраняемся, вдыхая глоток воздуха и снова притягиваемся как магниты.

Я поделилась с Гарри самым сокровенным, и это очень многое значит для меня. Я впервые кому-то настолько доверилась. Надеюсь, я в нем не разочаруюсь.